Незабываемый день

          Что делать пенсионерам, которые привыкли к активному образу жизни и не менее активному общению?  Вот и Надежда, получив звание пенсионерки, загрустила. Куда пойти? С кем поговорить?
          Жизнь, казалось, замерла, как замирают часы, которые забыли завести. И вдруг… звонок:
          - Степанова?  Надежда Владимировна? Я соцработник из комитета социальной защиты. Есть горящая путёвка в местный санаторий «Алмаз». В четверг надо быть там. Поедете?
          Сказать, что Надежда обрадовалась, - значит, ничего не сказать. Она была на седьмом небе от счастья. Уже через час молодая пенсионерка рассматривала заветную путёвку на двадцать один день отдыха и лечения и продумывала план действий: записаться на приём к врачу, чтобы получить санаторно-курортную карту, приготовить необходимые вещи, отвезли брату запасные ключи от квартиры…  Не зря говорят, что понедельник – день тяжёлый.  Но вторник оказался  ещё более тяжёлым и к тому же неприятно незабываемым.
          Утром Надежда, сложив в сумку документы, кошелёк  и ключи, а в пакет-майку – баночки с «медицинскими анализами», поспешила в поликлинику, до которой можно было добраться только с пересадкой. Усевшись на переднее сиденье полупустого автобуса,  погрузилась в мечты  и уже представляла себя в спортивном костюме, в шапочке с помпоном,  бегущей ранним утром по накатанной лыжне мимо санаторских  сосен и елей. Услышав, как кто-то из пассажиров, обращаясь к водителю, произнёс: «Остановите на Стрелке, пожалуйста!», - она вскочила и направилась к выходу. Автобус, выпустив людей, тронулся с места. А Надежда вдруг поняла, что означает фраза «сердце ушло в пятки»: пакет был в руках, а сумка... с документами, деньгами и ключами от квартиры медленно отъезжала от остановки на злополучном автобусе. Женщина заметалась вдоль дороги, нервно взмахивая свободной рукой и бросаясь на машины, как на амбразуру.
          - Стойте! – кричала она. – Стойте же!
          Наконец один из водителей сжалился и остановился.  Надежда рванула дверцу «Жигулей», ввалилась на переднее сидение и, показывая рукой на хвост автобуса, едва сдерживая слёзы от беспомощности, дрожащими губами проговорила:
          - Там сумка… Документы… И деньги тоже. Скорее! Пожалуйста, скорее! Прошу вас. Надо догнать!
          Водитель, вникнув в ситуацию, вопросов не задавал – поехал. А женщина продолжала упрашивать:
          - Миленький, хорошенький, быстрее! Вон он! Уже рядом.
          Почувствовав вкус погони, владелец "Жигулей" прибавил скорость, при этом не забыл усомниться в целости догоняемого предмета:
          - Женщина, вы уверены, что сумку никто не взял? У нас народ шустрый: всё, что плохо лежит, к рукам прибирает.
          Надя бросила в сторону водителя быстрый укоризненный взгляд:
          - Уверена, она лежит там, на своём месте. -  И, как бы успокаивая саму себя, продолжила:  - Сумка старая, потрёпанная. Никто не позарится. Я бы, точно, не взяла.  Я бы могла подумать, что её... террорист оставил. 
           - Ну-ну, - усмехнулся водитель, догнав автобус и останавливаясь.  – Может, и так.
          - Стой! Подожди! Не уезжай! – закричала Надежда, выскакивая из машины и летя к автобусу, впускающему новых пассажиров.
          Сердце в груди колотилось, как у испуганного зайчишки. Она влетела в салон и облегчённо вздохнула: сумка спокойненько лежала на сидении. Женщина схватила её и, прижимая к груди, как прижимают дорогое, бесценное дитя, поделилась радостью:
          - Моя! Целёхонькая! Правда, моя! Дождалась... – и спрыгнула на землю.
          Пассажиры, не успев удивиться,  с недоумением смотрели ей вслед.
          Автобус тронулся, за ним - «Жигули». Водитель на прощание кивнул растеряйке головой и улыбнулся.  А Надежда,  размахивая сумкой, кричала вдогонку:
          - А вы не верили. Вот же она, родименькая! Вот!
          Проводив взглядом удаляющуюся машину, посмотрела на пакет и с облегчением вздохнула:
          - Хорошо, что анализы не потеряла. Успею сдать!..  А ещё говорят, что хороших людей в наше время не сыскать. Враньё!
          Она бежала к трамваю, улыбаясь и вполголоса напевая  песню из далёкого детства "Мы шли под грохот канонады...": страх и отчаяние уступили место хорошему настроению. А прохожие поворачивали головы в её сторону и пожимали плечами.
          Но Надежде было всё равно, что о ней думают. Вчера, читая книгу известного прозаика Мартина Эмиса "Другие люди", она пыталась понять показавшуюся  интересной мысль: «Когда прошлое забыто, настоящее становится незабываемым». А сегодня - в полной мере осознала её значение.