Крыса из пламени, лев из зимы

Среди ярко-синего зимнего холода костёр окрашивал в тёплые цвета  небольшую область вокруг себя, это выглядело как  при взгляде сквозь кусок цветного стекла. Я держал ладони над огнём, сам при этом оставаясь тёмным заснеженным великаном. Как и многие из нас, на морозе я предпочитаю тёплые краски, а в жару — холодные. Сузившийся мир переливался передо мной.
Пусть к пальцам, освещённым мягким светом, словно ручное, заискивающе льнёт золото,  не только тот кошелёк, который я намерен получить по прибытии.  Флорины и соверены, гульдены и талеры — звучит вожделенно, как имена прекраснейших шлюх.
Если этот заказ положит начало моим сбережениям, стоит ли задумываться о том, что придётся сделать? Я знаю ту семью, и сам мог бы приплатить, только чтобы посмотреть, как выпотрошат их толстенькие мешки с добром.
Я сложил лодочкой ладони над огнём, отсветы,  помогали мне представлять, что они уже  наполнены золотом. Стоит чуть развести пальцы, как начинает казаться, будто его становится всё больше, оно течёт сквозь пальцы и нет ему конца.
Неожиданно узор пламени изменился, в нём проступила увеличенная во много раз заострённая морда мыши… Скорее крысы.  Зубастая, охваченная огнём голова грызуна рванулась из пламени, одно точное движение — и в её пасти оказались оба мои больших пальца. Ещё не сомкнулись челюсти, как я закричал, но не от жара, не от ошеломляющей боли. Это был страх понимания.  Всю спину в одно мгновение охватил такой холод, какой выдержать способны, наверное, только камни нашей суровой земли. Мне не удалось ни подскочить с места, ни, даже, отдёрнуть руки: тело словно бы удерживалось силой, пронизывающей меня насквозь.
Получилось всего лишь чуть повернуть голову, и боковое зрение выхватило из темноты фигуру льва, который выстрелил из пасти невероятной длины языком, и захлестнул им меня за шею.
Я зажмурился, склонил, насколько мог, голову и замер, хотя всё внутри меня словно носилось взад-вперёд по оси между холодом и жаром.
И где теперь моё имя? Его забрала крыса.  Что с моей тенью? Её проглотил лев. Кем же я стал. О матерь моя душа!