Ожидание любви

Они встретились на комсомольском  пленуме  - оба работали освобожденными секретарями. Они знакомы уже несколько лет -  Она была свидетелем на его свадьбе  со стороны невесты. Он очень изменился, выглядел каким-то измученным.  Сказал, что разводится… С первых же встреч наговорил много хороших слов, таких хороших, что голова пошла кругом, и  Она потянулась к нему.  Наверное, именно этих слов до встречи с Ним ей и не хватало.
 
Запись в дневнике

«Живу мыслями о Нем.  Уже четвертый день  не появляется, не знаю, что и думать. Верить ли его словам, нет ли? Почему-то все так сложно, неопределенно. Нет его – будто и не было вовсе. Наверное, судьбе и за этот миг надо сказать спасибо».
 
Он то появлялся, то исчезал. Она ни о чем его не спрашивала, не требовала встреч, считала это унизительным. Разве можно требовать от человека любви – она приходит сама.

Запись в дневнике

«И опять от такой встречи плохо только мне. Никак не могу смириться с тем, что отношения между людьми так непостоянны. Хочу верить в настоящее чувство…».

На очередном пленуме опять встретились. Дала Ему понять, что безразличен ей.  Он был настойчив, просил о встрече, пошел провожать, опять говорил много хороших  слов. Не поверила, ушла, не сказав до свидания. Тяжелым взглядом проводил  до двери и в спину выкрикнул:
  - Я все равно найду тебя!

Прошло  месяца три…  Она много читала, ходила в театры, на выставки, встречалась с друзьями. В журнале «Театр» прочитала  «Гнездо глухаря» Виктора Розова. Пьеса заставила присмотреться  к окружающим  людям, почувствовать их, постараться понять их поступки. И Она задумалась о том, надо ли идти на компромисс со своим разумом, который отрицает Его, и сердцем,  которое принимает Его, обманывая себя.

Запись в дневнике

«Почему я Его отталкиваю? Потому  что Я у него не одна? Не хочу делить Его ни с кем: или мой, или нет».

В «Литературной газете» на глаза попался очерк «История одной любви» - о любви поэтессы Елизаветы Юрьевны Кузьминой-Караваевой к Александру Блоку. Удивительная судьба! Любовь к поэту она пронесла через всю жизнь. Они почти не виделись, но она знала его стихи, следила за его творчеством, переписывалась с ним, писала ему: «Вы больше человека и больше поэта». Любимому человеку она посвятила всю свою жизнь, все свои дела и мысли. После смерти Блока в ней удесятерились силы, и она всю себя отдавала людям.

«Если я люблю Ваши стихи, если я люблю Вас, если мне хочется Вас часто видеть, - писала Елизавета Юрьевна Блоку,- то ведь это все не главное, не то, что заставляет меня верить в нашу связанность.  И вы знаете тоже, что это не связывает «навсегда». Ничего не разрушая и не меняя обычной жизни, существует посвященность, которую в Вас я почувствовала…».

«Мой дорогой, любимый мой, после Вашего письма я не знаю, живу ли я отдельной жизнью, или все, что «я» – это в Вас уходит. Все силы, которые есть в моем духе: воля, чувство, разум, все желания, все мысли, - все преображено воедино, и все к Вам направлено. Мне кажется, что я могла бы воскресить Вас, если бы Вы умерли, всю свою жизнь в Вас перелить легко».

Запись в дневнике

«Какая сила любви! Кузьмина-Караваева была счастлива только тем, что где-то жил человек, который  «больше человека, больше поэта». Жизнь ее была трудна, но освещалась великим светом любви. Как любовь преображает человека, дает ему силы жить, страдать, верить! И как бы я хотела испытать такое огромное чувство! И чтобы было по-настоящему, надолго. И пусть бы этот человек был не со мной, одно уже было бы отрадно – он есть, он живет, он дышит со мной одним воздухом, живет в одном времени. Как бы я была счастлива думать о нем, любить, наполнять свою жизнь им, освещать любовью беды и несчастья свои…»

Ее жизнь не осветилась любовью.  Она не пронесет ее через всю жизнь… Но если нет любимого человека, что может составить счастье женщины? Материнство!!!  И она решилась на это… Прочитав книгу Виталия Закруткина «Матерь человеческая»,  нашла в героине повести образ, показавшийся сродни ей. Тяжело жила Мария  на обгоревшей родной земле, не знала ни сна, ни покоя, и было только огромное, безмерное горе. И она выжила…

Запись в дневнике

«Теперь жизнь Марии будет мерилом моих испытаний.  Она смогла выжить и победить смерть, разве я не смогу вынести все, что выпадет на мою долю? С моего молчаливого согласия  всю тяжесть моего положения, моего неустроенного быта  Он возложил на меня. Сказал, что удивляется моему спокойствию, что я, наверное, сама все решила, и у меня нет проблем.  Ничего не говорю. Не упрекаю. Проживу одна. Не будет у моего сына  такого примера перед глазами».

Жизнь Её приобрела новое значение.  Она утратила вкус к окружающему миру, все ее мысли теперь были обращены внутрь, к малышу. Почему-то была уверена, что родится сын, о дочери даже  не думала. Как-то на хлопке в бараке поздней ночью Она услышала откровения старшекурсницы, мечтавшей родить сына и воспитать его так, чтобы он стал порядочным человеком и ей не было  бы стыдно за его поступки. Эти слова запали в душу и жили в ней все последующие годы. Она тоже стала мечтать о сыне, которому посвятит свою жизнь и вырастит из него достойного человека.