1. Среда обитания. 14 глава

ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ ГЛАВА

     Их остановили на посту ГАИ на подъезде к Тамбову.
     — Куда едем?
     — В гости к бабушке.
     — А товарищ твой сзади чего стонет?
     — Да хреново ему. С утра обожрался, живот пучит.
     — Дайте Ваши водительские документы и техпаспорт на машину.
       Холод не мигая смотрел за сержантом, который поднимался на пост. Инстинктивно он почувствовал, как старший поста прапорщик передернул затвор автомата. Холод выстрелил. Прапорщик, выпуская фонтаны крови из горла, упал. Но его, уже онемевшие руки, нажали на спусковой крючок. Очередь ударила по машине всего в нескольких сантиметрах от Холода. Теперь сержант на посту. Тупые пули вдрызг раскрошили стекло поста. Страшно и надрывно закричал сержант — Холод расстреливал его в упор. Он прыгнул за руль своей машины. Педаль газа в пол до предела. «Валить, валить», — Холод гнал, пока не кончился бензин.
     Темнело. Как когда-то давно в его забытом детстве падал белый снег.
     — Хана нам, Холод, — бескровными губами прошептал Сивый.
     — Все только начинается, Миша, — сказал Холод, вгоняя в пистолет последний магазин. Звенящие в морозной тишине выстрелы кусали и рвали тело бывшего инструктора спортивной подготовки Михаила Сиволобова, тысяча девятьсот семьдесят пятого года рождения, ранее не судимого, уроженца города Мурома Владимирской области, характеризуемого положительно с последнего места работы. Перед ним лежал труп сильного, но в то же время такого одинокого зверя, такого же, как и он бойцовского пса, вовремя так и не понявшего, что цель оправдывает любые средства. Холод вытащил из кармана Сивого документы и положил туда свои. Запихнул тело своего последнего бойца в салон автомобиля, взял его пистолет и, отойдя на несколько шагов, разрядил его в бензобак. Машина вспыхнула.

*   *   *

     Он шел по заснеженной дороге и что-то скрипело и выло у него внутри. На его широкие сгорбленные плечи падали снежинки. А из глаз по щекам катилось что-то горячее и непривычное. Он снова обманул смерть.
     — Медленно, с поднятыми руками выходим на дорогу. Сопротивление бесполезно.

*   *   *

    —  Значит Вы говорите, что Холод приказал Вам покинуть машину и уйти? Что-то с трудом верится.
     —  Мусор, разве ты не знаешь, резона сдаваться ему не было. Да и не взяли бы вы его живым.
     — А как же ты?
     —  А на мне ничего нет. Ну возил я этого урода, бабки нужны были. А всех делов и замутов я его не знаю. Не доверял он никому. Пугливый был.
     —  Да, это мы знаем. Но уж очень он обгорел сильно. Кости одни остались. Да и в теле пулевых отверстий много. Места живого нет.
     — Так его же ваш прапор на посту прошил. Кровь из него ручьями хлещет, а он: «Гони, Сивый, гони! На свободе умереть хочу».
     — Да, на него это похоже. Жаль опознавать некому. Да и фотографий его в картотеке не осталось. Фамилия... Да у него их как у бездомной собаки блох. А это правда, что он в Чечне воевал?
     — Правда, он говорил.
    — Странно, человек ад прошел и в тот же ад назад вернулся. Ладно, Сиволобов, идите в камеру.

*   *   *

     «4 февраля 2000 года при проведении операции «Антитеррор», бойцами ОМОНа г. Моршанска Тамбовской области, был убит БОГДАНОВ СЕРГЕЙ ГЕОРГИЕВИЧ, 1973 года рождения, известный под кличкой ХОЛОД, разыскиваемый ОВД Москвы и Московской области за совершение преступлений, предусмотренных статьями (…) УК   РФ.   По   оперативной   картотеке   МВД, труп   гражданина Богданова С. Г. опознан. Останки кремированы и захоронены на кладбище учреждения ИУ 416/51. Дело передано в центральный архив МВД. Вместе с ним задержан его водитель, Сиволобов, находящийся на данный момент под следствием в СИЗО Моршанского РОВД.
Известно, что, уволившись в запас из рядов ВС РА, младший сержант Богданов С.Г. собрал ОПГ с корыстной целью личного обогащения. В активе группы:
-26 доказанных убийств при отягчающих обстоятельствах;
— 56 доказанных фактов вымогательства;
—  112 эпизодов тяжких телесных повреждений;
— 47 моментов грабежа;
—  72 эпизода угонов автомобильного транспорта граждан и организаций.
— 62 эпизода вооруженного разбоя.
А также незаконное предпринимательство, торговля оружием, шантаж, рэкет и многое другое.
Все члены ОПГ Богданова С.Г. убиты. Вина водителя Сиволобова в данных злодеяниях не доказана.
Постановление областной Прокуратуры города Москвы:
Дело обвиняемого Богданова С.Г. прекратить в связи со смертью основных участников событий. Сиволобова заключить под стражу и приговорить к одному году тюремного заключения за участие в ОПГ. Учитывая его чистосердечное раскаяние и помощь на предварительном этапе расследования, зачтя срок предварительного заключения под стражей, а также учитывая, что совершенные им деяния не понесли материального ущерба потерпевшим и вреда их здоровью, а также что они совершались им под угрозой физической расправы со стороны лидера ОПГ Богданова С.Г.,руководствуясь статьями (***)  УК РФ, освободить Сиволобова М. из зала суда».

*   *   *

     Невзрачный, похудевший, давно небритый, с пустыми глазами, он вышел на улицу и вдохнул весенний, свободный воздух.
     — Ну здравствуй, Холод, — перед ним стоял бывший старший следователь оперативной части СИЗО «Матросская Тишина» Иванов Илья Алексеевич, ныне майор МВД, командир отряда ОМОНа, участвовавшего в захвате банды Холода, — ну и что, и теперь все по справедливости?
     — А ты как думал?
    — Да, я слышал, что иногда голодные псы пожирают своих собратьев, но ты же человек!
     — А кто тебе об этом сказал, начальник?
     —  Не   понять   мне   тебя, Холод.   Тогда, в   изоляторе, я   видел   злого   мальчишку, несправедливо наказанного блатными, но после же у тебя была война. Там совершенно другие ценности. А ты продолжаешь убивать.
     — А кто тебе сказал, что моя война закончилась? Как у всякой бойцовской собаки, пока еще живущей, мой последний бой еще где-то там, впереди. Я убивал себе подобных. Я выполнял твою работу, мусор, убивая, для того, чтобы жить. Загляни в себя. Разве ты не поступал также? Ты убивал подобных мне потому, что свято верил, что такой мрази и накипи человеческой нет места в нормальной жизни. А ты заглядывал хотя бы раз в душу таких как я? Разве ты сожрал столько боли?
     —  Да, Холод, возможно ты прав. Мы не всегда в ответе за тех, кого приручили. Но когда-то рано или поздно у тебя будут дети. Что ты сможешь им рассказать?
     — А у тебя есть дети, начальник?
     — Да, сын Колька, 12 лет. Учится хорошо, спортсмен. А к чему ты ведешь, Холод?
     — А вот пройдет еще несколько лет... Вот сколько ты получаешь, начальник? Выкинут тебя на пенсию и что ТЫ скажешь своему сыну, цепной пес? Кому ты будешь нужен?
     — А ты кому будешь нужен, Холод?
     — Да никому.
     — Тогда зачем все это?
     — Ты знаешь, каждый из нас от рождения игрок и эта арена собачьего панкратиона — мое единственное поле для игры. Поле, где играют по моим правилам. Здесь я живу. Эта моя среда обитания, мой мир. Я никому не навязываю его, но знай, это мое.
     — И что же тогда выходит?
     —  Я не хочу жить   глупо   и   бездарно   прозябая.   Чему научили   меня Вы, люди? Ненавидеть, не щадить, презирать, не прощать. Убивать наконец. Что же вы теперь от меня хотите? У меня нет права на нормальную жизнь. И запомни, майор Иванов, когда твой   сын, Колька   подрастет, расскажи   ему всю   правду   о   беспредельщике Холоде, расскажи так, чтобы ему стало противно и страшно, чтобы он не захотел так жить, жить в потемках, купаясь в собственной боли и страхе, жить, не имея шанса на нормальную жизнь.
     — Но теперь же у тебя есть этот шанс на новую жизнь. Ведь Холода больше нет.
     — Как знать… До свидания, начальник.
     — Прощай, Холод.
    Они разошлись и каждый пошел в свою сторону. Еще долго сидел над початой бутылкой майор Иванов, о чем-то думая и куря сигарету за сигаретой.
     А Холод искал в этом чужом городе железнодорожный вокзал.

*   *   *

     Однажды на перрон вокзала далекого южного городка сошел человек без имени и прошлого. Он оглянулся по сторонам и не спеша пошел вперед, к новой жизни…

Ты родился в жестоком мире,
Превращенном в арену боев,
Где они тебя научили
Разделять всех людей на врагов.

Ты учился жить ненавидя,
Затаив обиду в груди,
И бить первым, когда обидят,
Прогоняя страх изнутри.

А из глаз капали слезы
На залитый кровью песок,
Ты играл в эти игры для взрослых
И шутя нажимал на курок.

Но не зная, что люди гибнут
В этой жизни не только от пуль,
Ты шагал по дорогам смерти -
Никого не щадящий Пит Буль.

Видя лица тупые хозяев,
Подчиняясь команде «фас»,
Ты играл в этой жизни без правил,
Проливая кровь как приказ.

Но однажды, вцепляясь в горло,
Убивая подобных себе,
Ты поймешь, что такую же участь
Приготовил хозяин тебе…