Погребальный наряд эрзянской женщины

Костюмы мордовских народов (эрзи и мокши) сохранились. Свадебные, конечно, очень богатые и красочные. Погребальные более скромные, в них только два цвета: белый и красный, нет пояса-оберега. Финский музыковед Армас Отто Вяйсянен в начале 20 века сфотографировал в Самарской губернии эрзянскую пожилую женщину, которая заранее приготовила себе погребальное одеяние. Оно состояло из рубахи, штанов, лаптей, онучей, головного убора с платком, распашной верхней одежды (на финском слово "viitta", что означает "рукав",  у нас в Средней Финляндии есть  город Viitasaari).

Финно-угорский народ сохранил не только языковую общность, но и очень много совпадений в своих верованиях. Поэтому я буду постоянно приводить аналогии и называть как прибалтийских финнов, так и поволжских одним словом - "финны".
В их общей мифологии люди не умирают сразу, а отправляются в "тамошнюю" (в отличие от тутошней) сторонку, которая прозывается Туонела. Слово "туо" обозначает "там", а не здесь. В той стране далекой приходится еще раз помереть. По представлениям мордвы это происходит тогда, когда кто-то из семьи недавнего покойника умирает, то есть один за другим.

Сразу после кончины на подоконник ставят блюдце или миску с водой и щепкой. Щепка символизирует мост, а вот водичка припасена для омовения смертного ножа или косы, с которой смерть явилась в дом.

В потустороннем мире все наоборот, как зеркальное отражение, только искаженное. Рисунки, вышитые на погребальных костюмах, об этом и свидетельствуют. В них не найдешь солярных знаков, потому что солнца в Туонеле нету. Там всегда темно и неподвижно. Мокшанская пословица говорит: "Кто не любит ветра, тому надо отправляться в тамошнюю сторону".  Ветер - это жизнь, это перемены, а Туонела - неподвижность.
 
После смерти близкие скоблят ножом медную монетку и поворачиваясь в сторону умершего говорят: "Смотри, это твои лапти, смотри, это твои тесемки, это твой передник, это твой платок" и так далее, после перечисления всех предметов гардероба, увещевают усопшего: "Не иди к людям, не броди голышом, никому не давай своей одежды, ни бродяжкам, ни одяжкам". "Одяжками" называли в Нижегородской губернии босяков.
 
Считалось, что право умершего забрать свои вещи с собой - свято. Если его нарушить, то в буквальном смысле потом в Туонеле кто-то из близких "костей не соберет".

Замужней женщине заплетали косы в день похорон, надевали чепец, обшитый кумачом, сверху платок старухам. Девочке вплетали в косу ленту, лоб украшали из ткани или бумаги изготовленным цветком. В некоторых местах и девочке надевали пангу, чтобы вышла замуж в Туонеле.

На кладбище существовала своя иерархия. На новом месте сначала прихоранивали мужского смотрителя - идола из дуба, женскую "старосту" - из березы. Они отвечали за порядок. На кладбище кто-то из усопших мог выйти замуж, кто-то даже обзавестись детишками.

У прибалтийских финнов Туонела зовется Маналой, является островом с корнями от мирового древа. Вообще "Калевала" мне мешает - слишком все литературно, слишком много поэзии. Я бы это назвала "кабинетной мифологией".
Поэтому научные труды ученых конца 19 и начала 20 веков о мордовских верованиях как-то более аутентичные, что ли.

P.S.
Я пытаюсь оцифровать иллюстрации из монографии финского ученого Uno Harva о мордовских верованиях. Здесь фотография начала 20 века с портретом эрзянской женщины, которая подготовила сама себе погребальный наряд. Все сшито и вышито своими руками. Узоры видны, об их символике расскажу позже. Автор этой фотографии, которой в инете я не нашла: Вяйсянен А. О., его экспедиция была в 1914 году. Финский ученый Вяйсенен обходил дома, записывал былички и по возможности песни, он по основной специальности был музыковед. В финском архиве сохранились музыкальные записи, сделанные им. Эту крестьянку он попросил продемонстрировать похоронный наряд. Конечно, в такой одежде никто по избе так просто не гулял! 

Цветную иллюстрацию подготовил младший научный сотрудник Владимир Кадров.