Любовь на расстоянии

Мама хотела, чтобы Полина иссохла и состарилась над учебниками. Но у Полины к 18 годам все выросло и созрело для поцелуя. Мама возражала. Она сама когда-то прикрыла глаза в поцелуе, а когда открыла - 20 лет куда-то делись.

Полину сослали в Англию. Во фразе "языковой барьер" мама видела, слово "барьер", в основном. А надо было - "языковой". И эта ошибка аналитического отдела стоила победы. Беседуя в одном баре о девичьей чести, Полина не смогла подобрать нужных слов, поэтому она вскочила на стол и танцем выразила недосказанное. И сразу получила ряд серьезных предложений.

Полина выбрала молодого инженера Эндрю. Он работал на военном заводе. Его уволили раньше, чем он закончил  фразу: "Моя русская невеста"...

Эндрю допускал, что у Полины может быть мать. И она может приехать. Возможно даже, останется на ночь. Никуда не денешься, за красивыми  ногами всегда следует
какая-то неприятность. Во-вторых, канал Discovery уверял, что русским слишком душно в Лондоне. Через день мама сбежит из Лондона к родным березкам и ручьям. Вот такой вот доверчивый человек Эндрю.

Он ожидал увидеть усталую женщину с добрыми глазами. Реальная мама оказалась крупней и глаза безумней. Ее не интересовала история страны.  Она не хотела возвращаться в тайгу. Она превращала в тайгу все, во  что приехала. Начала с мелочей. Приготовила ряд блюд из несовместимых продуктов и заставила все это съесть. Высадила помидоры во дворе. Переставила мебель нелепейшим образом. Отодрала модные серые обои и прилепила оранжевые  дули на зеленом фоне. Сказала, что интерьер должен внушать оптимизм. Эндрю хотел спросить, чем оптимизм отличается от паранойи, но не решился.

Еще  мама пыталась сажать березы силами зятя. Канал  Discovery  не говорил, насколько душно бывает Лондону вокруг одной единственной мамы.

Однажды Эндрю спросил у Полины:

- Как твоя матушка выдерживает тоску по отчизне? И стоит ли так себя мучить?

- Дорогой. не сердись на нее, - ответила Полина и закинула ногу на  ногу. И дорогой перестал сердиться. За эти колени не жаль было ни родины, ни   принципов.

Стояла жара. Однажды премьер-министр попросил экономить воду. Англичане перестали поливать траву.  Мама клялась, что тоже не поливает, но мокрый шланг и показания счетчика утверждали: врет! Отрицание фактов в ее культуре называлось не враньем, а гражданской позицией. Полине все чаще приходилось  закидывать левую ногу на правую и наоборот. Эндрю с трудом выносил изумрудный  позор перед своим домом.

- Завтра патрульный вертолет будет расстреливать всех, кто поливает газоны! - сказал как-то Эндрю за ужином. Так решило правительство.

- Как это мудро! - ответила мама. Ей было не жаль автоматической поливалки.

Английский муж считается у нас скорее пакетом акций, чем мужчиной.

Наслаждение могло бы длиться вечно, но внезапно закончилась виза. Мама приготовила праздничный ужин. Наколдовала хреновуху. "Хрен английский, - сказала  мама. - Водка тоже".

Несмотря на общую атмосферу горя, Эндрю много  шутил. После первой рюмки вспомнил, как ему не нравились обои, но это было вначале. После второй спел: "Ложкой снег мешая, идет зима большая". После третьей угрожал застрелиться, если  мама не останется в стране  нелегально.

Утром он вез маму в аэропорт, не  тормозя на светофорах. Он готов был сесть в тюрьму,  лишь бы  счастье улетело. Потом, конечно, писал  трогательные письма. Называл маму "мамой". Холодца просил сварить, лицемер.

Практика показала, что 2501 километр - прекрасное расстояние для родственной любви. Путешествовать надо туда, где нас еще никто не знает.