Сорбет

Сорбет устало облокотился на рабочий стол двумя из своих конечностей. На монитор вывелись последние сводки, из которых было ясно, что жизнь на двух планетах из восьми оставшихся продолжается.

Метиллум, планета, которая была заселена традиерами, - маленькими существами белого цвета со ста восемью одинаковыми конечностями (по числу хромосом), возродилась первой после взрыва Солнца. Жители планеты обладали мыслительными и интеллектуальными способностями, и питались светом и теплом. Лишенные голосового аппарата и пищеварительной системы, они сообщались между собой силой мысли. Сила их мыслительных процессов могла достигать других планет и живых организмов на них, и смысл жизни традиеров состоял в собирании информации о них, и составлении летописей, которые хранились в особых купольных отсеках. Каждый традиер развивал свои способности настолько, насколько ему это удавалось. Одни могли стандартно двигать предметы и слышать сородичей на дальних расстояниях, а самые сильные их них - могли путешествовать своим сознанием в те дали, в которых когда-то кипела жизнь. Они собирали сводки, новости, истории. Это была та жизнь, которой были лишены сами традиеры. И планета, к которой было обращено их внимание, называлась Земля. Ближайшая библиотека истоиий находилась в Скале Препятствий, находящейся недалеко от научного центра Сорбета.

Когда Солнце взорвалось, часть Метиллума была полностью сожжена. Планета вылетела из своей орбиты. Оставшаяся часть обледенела, выжившие заснули летаргическим сном под ледяным пластом. Это продолжалось до тех пор, пока не зажглась новая световая Звезда, и не растопила мертвенную поверхность. На Земле всё обстояло иначе. Пока шло восстановление жизни на Метиллуме, Земля молчала. Лишь спустя достаточно долгое время, когда традиеры стали восстановать свои силы, послышались мысли и разговоры людей, находящихся под поверхностью земли. Это были убежища, бункеры, всего три на всей планете.

Сорбет мягко проплыл по гроту, который являлся его кабинетом, к выходу, и вывалился на свет. Теперь всё было не таким, как раньше. Световой день длился всего восемнадцать амперов, что приравнивалось к пяти часам и тридцати четырем земным минутам. Это время подзарядки. Традиеры выходили из своих убежищ и ложились на каменистую поверхность своей планеты, чтобы подпитаться на оставшееся время своих планетарных суток, две трети из которых составляла ночь. Они старались не думать в это время, чтобы не тратить энергию. Своего рода медитация, обусловленная жизненной необходимостью. Планета была настолько маленькой, и так близко расположенной к погасшему Солнцу, что она даже не фигурировала на планетарной карте. Традиеры не претендовали на известность, но одними из первых почувствовали изменения Вселенной на себе.

Сорбет расслабил мышцы и расплылся на камне. Камень был горячим, и питал его спину, а Звезда слепила глаза. Он зажмурился. "Ммм-мм-м..." Медитативный Ом, чтобы усилить тишину внутри себя и не тратить лишние силы.

Через время он почувствовал присутствие, и сразу узнал его. Он не откликнулся, но почувствовал. Население Метиллума было однополым, размножалось единожды за свою жизнь делением в период своего созревания. Почему у Ириды было такое странное имя, никто уже и не помнил. Они помолчали какое-то время, а потом Ирида спросил на вибрации мысли:

"Поцеловал?"
"Нет. Не мешай."
И, немного погодя:
"Дашь посмотреть?"
Ещё немного спустя, поступил ответ:
"Да". И глухота. Закрытые мысли. "Ммм-мм-м..."

Тепло стало менее интенсивным, свет больше не давил на глаза, спина вобрала в себя тепло. Сорбет поморгал и поднялся. Ирида уже ждал его у входа в грот и интенсивно старался не выпускать из своей головы торопящие и вопрошающие мысли. Но в воздухе чувствовалось напряжение.

"Ты же не отстанешь..." Любопытство отличало всех традиеров, в той или иной степени, но те, кто обладал бо'льшей силой своих способностей, старался их направить в нужное русло, а те, кого эта участь миновала, оставались просто любопытными вопрошайками. Это не раздражало Сорбета, но отнимало время работы. Потому он хотел скорее дать Ириде то, чего он ждал, и остаться наедине со своими делами.

Они молча вкатились в кабинет. Сорбет вывел на монитор Землю, набрал значения искомого бункера одной из конечностей, и взял со стола беспроводной обруч. Надел его на голову и обратился к Ириде: "Смотри". На экране отобразился звуковой шум. В первом бункере Земли было тихо.

"Долго ждать придется..." - не сдержался товарищ. "Ждём." - отрезал Сорбет.

Наконец-то отозвались голоса. Мальчик семнадцати-девятнадцати земных лет обратился к молодой девушке, немного старше него:
- Ну ладно тебе, Клео. Что там на ужин?
- Не знаю. Найдешь чего-нибудь, свистни.
Последовал оглушительный свист, такой, что приятели на этом конце связи прищурились.
- Ты балбес?! Я чуть колбу не выронила!
- Ты сказала, свистнуть, если что, - в его голосе слышалась усмешка. Очевидно, он взял её за руку, потому что послышались звуки борьбы и шлепков. - Ну хватит, не хочешь варить бобы, откроем консервы. Да не злись ты на меня уже! Ну прости, прости...

Послышалась примирительная тишина.
"Обнялись?" - предположил Ирида. "Слушай," - отрезал второй.

- Хочешь есть? - пробормотала она. Её голос был ещё немного обиженным, но она уже простила его. Ей и самой была втягость холодная война с человеком, с которым они жили в бункере с самого рождения. Их родители, не связанные родственными узами между собой, уже не принадлежали этому миру.
- Нет, не хочу. Не могу выносить, когда злишься. Хватит уже. Ничего я не имею против твоей стрижки. Это же всё равно ты.
"Отрезала конечности?" - донимал вопрошающий товарищ. "Побрилась налысо на спор. Слушай."

- Давай лучше выйдем наружу. Уровень радиации снизился... Как раз встретим закат...
- Нет, Эрих, - отрезала девушка, - это опасно. Подождем ещё неделю.
- У меня больше нет сил ждать неделю. Сколько можно ждать! Мы сидим тут, как запертые в железной банке! Можно поехать кукушкой!.. Ну пожалуйста... Я обещаю, что не буду снимать противогаз.
После раздумий, Клео надзидательно отозвалась:
- Полная экипировка, и без сюрпризов.
- Идёт!
Послышалась возня, скрип шкафов. Сорбет снял с себя обруч и перевел глаза на Ириду: "Доволен?"
"Почему они до сих пор не производят потомство, как другие люди?"
"Она считает, что они не должны только потому, что остались единственными людьми на Земле."

"Но это ведь не так!"
"Они об этом не знают. К тому же, она видит в нем мальчика, которого растила. Они просто ещё не готовы."

"Думаешь... Они полюбят друг друга, как земные существа?.."
"Они уже любят. Но всему своё время."

"Даа... - задумчиво протянул Ирида. - Я хочу, чтобы эту историю ты отдал для летописи мне... Я опишу её очень красиво... Так, как могу только я один..."
"Что ни говори, а твои истории особенно хороши. Но по правде сказать, ты мешаешь мне работать, приходя сюда так часто. Посети библиотеку на Горьком Утёсе, там собраны летописи ещё тех времён, когда мы жили спокойнее."

"Я слишком зациклен, ты прав. Нужно разбавить одну хорошую историю другими хорошими историями... - и, немного помолчав, добавил: Пожалуй, пришло время покинуть тебя, до времени."

Ирида выкатился из грота, не дождавшись прощания, и скрылся из вида.

Сорбет почувствовал облегчение от того, что снова остался один, и на всякий случай надел обруч. Сначала была тишина, потом маленькие ничего не значащие фразы, движение вверх по металлической лестнице, открытие люка.

Немного погодя, он услышал слово "Красиво..." сразу из двух мыслительных точек. Они думали в унисон, обнявшись...

Nicossia©

RSAC - NBA