ВоТ Рита Чекунова

Эту статью можно послушать в подкасте «ВоТ» - «Всё о творчестве с Григорием Беловым» - https://podcast.ru/1560156593 (Общая ссылка на подкаст)
Почитать в ВК, где есть фото\видео материалы и активные ссылки - https://vk.com/@russia_belov-vot-rita-chekunova

Григорий: Здравствуйте, дорогие друзья!

Не так давно французский философ Жиль Делёз сказал молодым кинематографистам: «Бойтесь стать объектом грёзы другого». Не правда ли, мысль довольно спорная, но многим понятная. Вопрос поколения двадцатилетних: «неужели мы те, за кого нас принимают?» - очень важен.

Сейчас сложилось убеждение: служить и заниматься творчеством можно только в специальных организациях, снимать фильмы – при поддержке спонсоров, а стать знаменитым автором, – участвуя в конкурсах.

Так, приехав из города, который был в девятнадцатом веке местом ссылки декабристов, наша героиня - поэт и начинающий режиссер, убеждает в обратном.
Девушка из маленького сибирского городка, раз и навсегда полюбив поэзию декабристов, философию Вольтера, окончив филфак и журфак, решила донести через свои стихи мысль о некой неземной природе творчества.

У нас в гостях - Маргарита Чекунова.
https://youtu.be/ytUvrZWAlG0

Григорий: Здравствуйте, Рита, ведь именно так Вам нравится, чтобы Вас называли?

Рита: Здравствуйте, Григорий. Да, спасибо, Вы совершенно правильно сделали такой вывод. Я люблю, когда меня зовут просто РИТА.

Григорий: Я рад Вас видеть в нашей некоммерческой студии подкастов «Мир да Лад» на передаче «ВоТ» - «Всё о творчестве с Григорием Беловым».

Думаю, что наш разговор мы начнём с поэзии, и сразу хочу задать Вам вопрос: как Вам удается вести диалог с читателями с помощью своих произведений.

Рита: Это получается с переменным успехом. Мне нравится вводить читателя в мир ассоциаций, противоречий, различных образов, особенно если у них в жизни есть разлад, и они стоят на перепутье, то с помощью моих работ, удачно подобранных, ободряющих строчек, я помогаю им обрести себя.

Григорий: Расскажите нам, пожалуйста, а каким Вы видите разлад у поэтов, и в чём он заключается? Может быть, Вы ответите стихами?

Рита: Разлад с действительностью, уход, когда слишком много лжи. Когда автор ещё так молод. Знаете, уход - это не выход. Но часто способ донести сокровенную мысль – оторваться от почвы. Без всякой эзотерики и науки. Потому что над землёй есть небо. Это просто полёт. Вы попросили рассказать своими стихами. У меня как раз есть такой текст.

Секунды стучатся, гулки и монотонны.
Вы – переводчик с небесного.
Обертоны – из колебаний воздуха и мембраны.
Они не парадны, но всё же, они отрадны.

Как покорять сердца первобытной флейте?
Пунктирным ритмом или синкопой, трелью?
Нота у края дрожит камнепадом сапфирным.
Я обещаю, вы можете стать эфиром.

Григорий: Красивые строки! Я знаю, что Вы выросли в маленьком историческом городе Ялуторовске, где родился Савва Мамонтов, но сами Вы родились в другом месте.

Рита: Я родилась в Казахстане. В конце 90-х, из-за ситуации в стране всей семьей, - с бабушкой, дедушкой, мамой - перебирались в тихий Ялуторовск, в западную Сибирь, потому что там жили родственники. Они решили, что бабушке и дедушке, герою-фронтовику, было бы здесь хорошо. Но хорошо было там в первую очередь мне. Роща - прямо за окнами, улицы называются в честь Оболенского, Пущина, Муравьёва-Апостола, декабристов, которые создавали там школы, на праздниках многолюдные ярмарки, а в музыкальной школе учат петь романсы. Я стала писать рано, в шесть лет у меня встречалось что-то вроде: «на что любовь у нас похожа? Может быть, на сладкий сон». В этом, наверное, было больше классики. В 2011 году я закончила школу, сдала ЕГЭ и поступила в ТюМГУ на факультет журналистики. И, о чудо, моих баллов хватило для зачисления меня на бюджет. Холодная нефтецентричная Тюмень с её постоянными криминальными историями оказалась совсем не похожа на Ялуторовск. С городом у меня случился конфликт. Мы с ним не смогли подружиться и у меня появились такие строки:

В пункте Т – Тюмень
Купола, мосты.
Заслоняет тень
Свет ночной звезды.
Раздаёт свой гнев
Девяти векам.
Над купелью снег
Над Тюменью хан.
И ему важна
В сундуках казна,
И ему должна
Красота-княжна
Что душа, порок,
Что твой крик, твой шаг?
Только был оброк,
Только плыл ясак.

Правда, политика города заставляла говорить об обратном. Журналистам на телевидении давали установку, что Тюмень в прямом смысле слова самый лучший горд земли. Наверное, чтобы они окончательно оттуда не уехали.

Григорий: Рита, когда Вы занимались творчеством, искусством, литературой, это Вам помогало отвлечься от проблем в жизни или наоборот создавало их?

Рита: Однозначно ответить сложно. В те непростые моменты, когда я работала на Телевидении, у меня написалось такое четверостишье:

Я никогда не верила в то, что существенны призраки.
Не верю в акцентуации и их признаки.
Также не верю в гороскопы и линии.
И в то, что все важные речи должны быть длинными.

И ещё в какой-то момент, глядя на проезжающий поезд, который стремился куда-то далеко-далеко, в сторону гор на юг, где, наверное, до сих пор перевозят поклажи на ослах, я подумала о том, что никогда не видела ослика, но я представила его и написала такую вещь.

У ослика тихо дрожит колокольчик.

Он слышит слова предыдущих веков,

О том, что только погонщик

Ястреб, орёл и гриф

Достигли бы этого склона и облаков.

Ослик самолюбив.

Может сжевать по дороге любой абсурд.
Здесь ничего не растёт, кроме небывальщин.
Слышит, как с неба летит сосуд.
Ящик Пандоры? Просто какой-то ящик?
Видит в туманном пространстве свои черты,
разноцветные сталактиты,

бьющий фонтан,
пропасть и мраморный грот.
Сокровища падают с высоты
на спину ослику. Он идёт,
горной тропой ступеней,
пробуя жар озарений и даль.

Слышит, как бьётся сердце и шепчутся тени
сквозь тысячи

серебряных движений
ветра, звенящего, как хрусталь.

Вообще, этот образ - образ ослика, очень многогранен. О нём писали авторы прошлых веков.

Вспомнить хотя бы Ходжу Насреддина, немецкие народные сказки, басни Крылова. В них мы можем увидеть яркие образы осликов, которых я очень люблю. В старину об этих удивительных животных было написано очень много и я с удовольствием нахожу эти книги и перечитываю их.

Григорий: Нельзя не согласиться с тем, что интерес к прошлому - это источник для чего-то нового. Автор смотрит на прошлое через призму времени. Я знаю, Вы сейчас снимаете фильм, и работа над ним длится уже несколько лет. Расскажите, как возникла идея создать кино , и почему возник именно этот сценарий?

Рита: Я работала на тюменском телевидении корреспондентом в отделе культуры. Меня очень заинтересовала история первого сибирского журнала. А было это в Тобольске, в те времена, когда и Пушкин ещё не родился. Мне очень нравится, как мыслили люди в восемнадцатом столетии. Хотя историки называют это время рациональным и механистическим, отчасти это не так: тогда вера не представлялась без разума, а разум без веры. Я закончила помимо журфака второй факультет, филологический, и стала исследовать историю первого журнала. «Дабы достойно петь источник сей благ россов напрасно бы меж нас явился б Ломоносов» -- такой причудливый сумбур сочетался с фантастическими порывами, историями о том, как богатый обижает бедного, или сказками в духе греческой мифологии. Этот журнал назывался сложно и причудливо «Иртыш, превращающийся в Иппокрену». Я придумала план, как снять этот фильм. Написать сценарий в жанре поэтической комедии, изучить творчество первых авторов журнала, создать на основе прототипов персонажей пьесы и пригласить любимых актёров молодёжных театров и играть самой, поскольку десять лет занимаюсь актёрским мастерством. Была ещё одна задача – узнать, почему журнал закрыли. Всё это сделать удалось, но не сразу. На работе мне сказали с железной интонацией в голосе, что я обязана отдать сценарий режиссёрам телекомпании и отказаться от прав на него. Тогда я стала снимать фильм сама, без поддержки. И это очень оскорбило надменное руководство. Мы ездили в Тобольск на машине знакомых, брали костюмы в ялуторовском театре, а камеру – на студенческом канале, вместе с актерами приходили в частные музеи. А на работе начались интриги: меня унижали за то, что я решилась на этот шаг. А мне было 24.

Потом я подумала, почему журнал закрыли. Кто сказал, что тогда было легче, чем сейчас? Ведь авторы журнала были молодые и амбициозные, но трудолюбивые и независимые, впрочем, как и я.

Антигерой – влиятельный, надменный граф Салтыков, полумифологическое лицо в Тобольске, о котором писали несколько исследователей, его имя не найти в архивах. Моё воображение, авторский вымысел, сделали его виновником закрытия журнала.

Есть сцена, в которой мне выпала честь играть с одним из лучших сибирских актёров Сергеем Белозерским: он согласился исполнить роль Салтыкова.

https://youtu.be/M2tVnCybtjo

Григорий: Получается, что идея создания фильма Ваша и сценарий в стихах тоже? Так Вы ещё являетесь и режиссёром?

Рита: Да. И организационная часть тоже была за мной. Конечно, режиссёрская работа требует длительной подготовки. Пришлось набираться опыта. Случалось быть даже композитором, писать музыку для своей песни, исполнять её, но главное не в этом. Фильм уже полностью снят, сейчас идет работа над озвучкой и шумовыми эффектами.

Григорий: После того, как Вы взвалили на себя весь съёмочный процесс и проблемы легли на Ваши девичьи плечи, кто-то поддержал Вас? Появились ли сподвижники или помощники?

Рита: Да, мне помогали простые люди, - те, кто знал о фильме и нашей работе. Конечно, огромную роль сыграли мои друзья: молодые актёры, композитор Сергей Ходыкин и замечательный оператор Николай Салдаев. Конечно, приходилось нанимать специалистов и за деньги, но без этого никуда. Однажды нам помог гидрогеолог. В трудный момент он стал нашим спонсором и поддержал нас.

Был в нашей истории и курьёзный момент. Нам помогал один политик, который работал в фонде по борьбе с коррупцией. В фильме он сыграл небольшую роль, роль взяточника. Кстати, очень хорошо сыграл, прямо вжился в роль! У него возникло желание помочь нашему проекту, и он стал собирать средства на фильм у влиятельных людей Тюмени. Правда, он эти средства пустил на другие нужды, но это уже другая история ;

Григорий: Да, бывают же такие курьёзы! Есть подозрение, что роль далась ему легко!

Вы перед эфиром поделились со мной тем, что свой фильм называете исторической комедией. Расскажите, а кто в этом фильме главный персонаж и к чему он стремится?

Рита: Это реальное историческое лицо. Наш главный герой - Панкратий Сумароков - внучатый племянник известного поэта Александра Сумарокова, который писал стихи и драмы во времена Екатерины Второй. Панкратий решил издавать журнал в Тобольске. Эта мысль родилась у него, как только он приехал в этот город. Свою идею он начал осуществлять со своими друзьями. Панкратий был молод и энергичен, поэтому твёрдо взялся за дело и ушел в него с головой. В этом фильме я пытаюсь раскрыть природу творчества. Авторы журнала были энтузиасты с горячими сердцами и, может быть, не понимали, зачем пишут.

https://youtu.be/2t0dJPxPRy8

МЫ снимали наш фильм в трех городах: в Тобольске, в Тюмени и в Ялуторовске. В эпизодах даже есть кадры из Питера. Наши герои говорят на четырёх языках: на русском, татарском, французском и даже на латыни. Я готова говорить о съемках дни и ночи на пролёт, но тогда мы с Вами не расстанемся вообще. Давайте я расскажу об одном нашем актёре. Не поверите, это - лошадь! Она играла, можно сказать, главную роль! Ведь именно на ней везли Панкратия Сумарокова в ссылку, в Сибирь. Это была гнедая тягловая лошадь. Очень покладистая, и снимать её было большое удовольствие. Она сумела отразить в кадрах именно ту эпоху, дух того времени, который мы создавали в фильме. Какая же была неподдельная радость, когда спустя три года я опять встретилась с ней. Это произошло, когда я приехала в село Романово Ялуторовского района, где мы снимали некоторые эпизоды фильма. Моя цель была посетить храм. И вот, выхожу я из храма и вижу пасется моя знакомая лошадка. Она сразу узнала меня и даже перестала жевать траву и игриво помахала мне своей прекрасной гривой. За это время она успела выносить и родить двух жеребят. Вот такие интересные моменты, которые происходят во время съёмок, остаются на всю жизнь.

Григорий: Это очень интересная история.

Расскажите, пожалуйста, о своей семье.

Рита: Да, с удовольствием! Мой дедушка родился на Западной Украине в маленьком селе Великий Самбур. Родословная бабушки берет своё начало с гоголевских мест, с той самой Диканьки, о которой он писал в своих рассказах. Так жила моя пра-пра-прабабушка, пока её потомки не переехали на плодородные казахстанские земли, во времена столыпинской реформы.

В 1942 году мой дед, когда шёл второй год Великой Отечественной войны, был семнадцатилетним мальчуганом, и его забрали на фронт. Он служил в пехоте на Втором Украинском и Третьем Белорусском фронте. Его отличала смекалка, лёгкий характер, выдержка и умение пойти на риск. Однажды он спас от врага реактивную установку, за что его наградили орденом Красной Звезды. К концу войны дедушка дошёл до Берлина и остался служить в Германии ещё три года. После армии он поехал осваивать целину на казахстанские земли. И там познакомился с моей бабушкой.

Украинцы, живущие в Казахстане — это совершенно особый народ. У нас было чувство какой-то периферийности, если так можно выразиться. Я родилась там и прожила всего пару лет, а в девяностые годы мы переехали в Сибирь.

Бабушка ­– человек очень добрый, ответственный, справедливый. Она работала в школе, учительницей начальных классов. Работу свою любила и частенько засиживалась допоздна, пока даже последний двоечник не усвоит материал.

Дедушка слыл хлебосолом, с простым и открытым характером. Он был очень радушным человеком. В нашей семье очень любили и уважали бабушку и дедушку. Все постоянно собирались вокруг них и жили дружно и счастливо, по крайней мере в детстве мне так казалось.

Очень интересно было слушать, когда мой дед рассказывал взрослым что-то из фронтовых баек. Мы, маленькие дети, ничего не понимали из этих рассказов, но любили, спрятавшись за дверями слушать немного прокуренный дедушкин баритон. Дедушка ушёл из жизни совершенно неожиданно для меня, когда мне было всего восемь лет, но я очень хорошо запомнила его.

Мои дядя и тётя жили в хрущёвке на третьем этаже с моим двоюродным братом. Рядом с ними было ещё две квартиры. В одной из них жили азербайджанцы, а в другой коренные сибиряки.

По праздникам они собирались в одной из трёх квартир. Азербайджанцы приносили плов, пахлаву. Сибиряки готовили пельмени и голубцы. Тётя работала кондитером и баловала нас тортом или пирожными... Мы с мамой часто бывали на этих вечерах. Женщины хлопотали на кухне, мужчины играли в нарды и шахматы, а мы, дети, собравшись стайкой, заводили тётину шкатулку, рассматривали вышивки или играли ракушками. Ракушки были не очень большие, но красивые и радовали нас звуками моря.

Григорий, когда я Вам это рассказываю, мои воспоминания возвращают меня в то время, когда я была в кругу большой и доброй семьи.

Тогда люди были другие. Уходя на работу, они не закрывали ворота на затворы.

Мы жили рядом с людьми разных национальностей. У каждой были свои особенности и традиции. Мы уважали их и ценили дружбу с ними. Я росла в такой обстановке, и это было здорово!

Григорий: Рита, Вы сказали, что у Вашей мамы три сестры. Наверное, Вы были очень плотно окружены заботой?

Рита: В некоторой степени Вы правы. Но забота касалась в основном моего местонахождения, одежды и здоровья. Во всём остальном мне предоставлялась полная свобода. Никто не подсматривал, что я пишу в своем дневнике. Я могла читать любые книги. Любила нашу старую библиотеку, в которой листала энциклопедии. Могла свободно читать древние книги, до конца, не понимая их смысл, но чувствовала что-то таинственное.

Дружила в основном с мальчишками. С ними мы лазили по крышам гаражей, по деревьям. Зимой играли в снежки, строили и обороняли ледяные крепости. Я любила представлять, что веду рыцарей в бой, как Жанна д’ Арк. Враг бежал, и валенки сверкали от снега.

Григорий: Да, как я понял, мальчишек в Вашей жизни было много. Рита, а расскажите о своей первой любви. Она как-то повлияла на Ваше творчество?

Рита: Мне было семнадцать. Он был старше меня на год, но уже преподавал английский язык в моём родном городе. Занимался вокалом. Часто выступал на городских концертах. Однажды мы вдвоём гуляли по сентябрьским улицам. Эта прогулка мне запомнилась на многие годы. Наверное, это была любовь, но любовь не была взаимной.

Он растворил окошко. Клён на ветру кивает.

Молния гром взывает. Льёт по стеклу вода.

Ночью ему приснилось ­ -- кто-то его забывает.

Молча его забывает. Медленно. Навсегда.

Снились ему драконы. Снились другие планеты.

Сессии, звезды, ракеты, певчие голоса,

Но никогда не снилась неразделённость эта,

Нежная гордость эта. Может, виной – гроза?

Вдруг, он представил что-то:

Ласковое, чудное.

Странное и смешное.

С взглядом, что полон грёз.

С чёрной набок косичкой,

С павшей на щёку ресничкой,

С детской простой привычкой

Всё принимать всерьёз.

Вдруг он решил: как мило

То, что она забыла.

Пусть оторвёт страницу

Жизненный календарь.

Помню, она писала.

Помню, она звонила.

Не в откровенье сила.

В этом её мне жаль.

В жизни с ним всё бывает.

Этого – не бывает.

Ждут его шутки, встречи,

Новые города.

Он никогда не вспомнит

Ту, что его забывает.

Молча, в слезах забывает

Медленно. Навсегда.

Любовь закончилась сном. В этом сне ко мне пришёл он. Нет, не тот парень, про которого были эти строки. Это был совершенно другой человек, молодой и очень известный. Когда он появился в моём сне, он просто сказал, что пришёл поддержать меня. Когда я проснулась, я долго не открывала глаза и думала о том, что произошло. Это был очень мудрый и добрый человек.

Благодаря ему я разобралась со своими чувствами, взглянув на жизнь совершенно другими глазами.

Григорий: Рита, Вы очень добрый и чувствительный человек. Вы умеете прощать, хотя не хотите себе в этом признаться. Я чувствую, что, когда на Вашем пути встретится Он – он будет счастлив. Давайте перенесёмся в настоящее. Расскажите нам, что Вы сейчас любите и чем Вы увлекаетесь.

Рита: Я много лет назад окончила музыкальную школу, и мне нравится играть на фортепиано по вечерам, когда есть свободное время. Люблю Баха, его «Токатту и фугу», очень люблю мазурки Глинки, прелюдии Рахманинова, Листа, - в общем, классику. Музыкальная школа дала мне навыки сольфеджио, и я с удовольствием играю по нотам.

В Сибири есть хорошая традиция - традиция балов. Я постоянно участвую в них. Ах, как здорово кружиться в вальсе! Какая волшебная играет музыка, когда мы танцуем польку, мазурку, полонез или шотландские контрдансы.

А иногда у меня бывает такое настроение, когда я беру томик стихов на французском и зачитываюсь до самой ночи.

Григорий: Рита, а как получилось, что Ваша жизнь связалась с Петербургом? Расскажите нам поподробнее.

Рита: Конечно! В первый раз я приехала в Петербург за премией. Эта была премия имени Дмитрия Сергеевича Лихачёва за успехи в поэзии. Я была совсем юной ещё, и не я отправляла стихи на конкурс. Вторая ситуация была аналогичной, - тоже Премия - Премия «Молодой Петербург». У меня тогда вышла книга, и опять я участвовала в конкурсе не по своей инициативе. И вот тогда в Петербурге я познакомилась с Алексеем Дмитриевичем Ахматовым. Его стихи оказали сильное впечатление на меня. Я благодарна, что он уделил мне своё внимание и поддержал меня не только как юную девочку, но и как уже состоявшегося поэта.

В тот раз я посетила библиотеку Вольтера, которого безумно люблю. Подойдя к музею, я просто постучалась в дверь и зашла. Меня спросили: «Девочка что ты тут делаешь?» Тогда мне ещё не было и двадцати, а на голове были две смешные косички. Я стала рассказывать о том, что люблю Вольтера, что это единственный автор, с кем в наше время чувствую резонанс. Я так была взволнована, что начала читать свои стихи.

Мне говорят, он не верил в рай, в бессмертие души

И, если веришь, тогда выбирай,
Он, или истина.
Вновь на «жи-ши»
Сверяли, когда я писала письма
О лиссабонском землетрясении и Кандиде,
Туда, где грудой жемчужной смыслы
Застыли в своём причудливом виде.
В своём величавом первоначале.
Ещё говорили, но лучше бы вовсе молчали.

Далее у нас завязалась интересная беседа. Сотрудники музея мне стали рассказывать о Вольтере, о его жизни, о творчестве, а я в свою очередь рассказал им о декабристах, которые были сосланы и жили в Ялуторовске. Доподлинно известно, что Матвей Муравьёв-Апостол и Михаил Нарышкин с удовольствием читали Вольтера. У нас завязался спор о том, что неверие Вольтера в бессмертие души – самый нелепый миф. Конечно, же он верил. И эта мысль есть в оригиналах его трактатов. Ведь вера в Бога не в том, чтобы только говорить о ней. Потом оказалось, что я беседовала с Натальей Михайловной Сперанской, заведующей библиотекой. Я была очень рада такому знакомству.

Григорий: Рита, я знаю, что Вы сейчас переехали жить в Питер. Это недешёвый город. Как Вы справляетесь с этим? У Вас есть чем заняться или Вы ещё в поиске работы?

Рита: Я занялась репетиторством. Помогаю готовиться к экзаменам по литературе и русскому языку. Пока мне хватает на жильё и на хлеб насущный, поэтому я смотрю на будущее с оптимизмом. Мой принцип такой: если хочешь служить искусству, то нужно взять свою скрипку в руки и идти, ничего не требуя взамен.

Григорий: Я могу сделать вывод, из Ваших слов про скрипку, что Ваши ближайшие творческие планы связаны с фильмом?

Рита: Да! Совершенно, верно, Григорий. Очень скоро меня ждут три сибирских города: Тюмень, Тобольск и ЯлУторовск, а ещё Екатеринбург, где в студии звукозаписи завершается работа над озвучкой фильма. Далее в этих городах пройдёт премьера.

Григорий: Рита, а Вы посещали ЛИТО или школы поэтического мастерства? А может, Вы даже состоите в каких-нибудь творческих союзах?

Рита: Да, так вышло, что я член Союза писателей России. Это вступление совпало с одним эпизодом моей жизни: меня уволили с тюменского телевидения за опубликованную в сети эпиграмму на директора канала. Я совершенно не знала, что делать дальше. И вдруг, состоялось литературное совещание в Химках. Я прошла отбор в тот зимний, печальный для меня период и поехала в Москву. Там по итогам совещания мне вручили билет Союза Писателей. Я никогда не стремилась в Союз. Но отказываться не стала. Ведь для поэта не важно, в каких союзах он состоит.

Григорий: А что Вы можете рассказать о своих ровесниках-поэтах? Наверняка, у многих можно заметить характерные черты в творчестве, отражающие приметы времени?

Рита: Мне кажется, мы - полугероическое-полуинфантильное поколение. Мои стихи не совсем от земли, и многие их не понимают.

Григорий: Рита, а что значит стихи не от земли? Я это тоже не совсем понимаю.

Рита: Это намеренный отрыв от действительности. Отсутствие почвы под ногами. Почему происходит этот процесс? Мы дети девяностых и родились между двумя эпохами - двумя веками и даже тысячелетиями. В этот момент, на срезе прошлого и будущего сформировалась «аномальная» зона и те, кто родился в ней, не могут определиться, к какой эпохе они относятся. А вот окружающие вообще не могут понять их. Если отвечать на Ваш вопрос, Григорий, то ровесники-поэты отличаются гремучей смесью творческих противоречий от полного пессимизма до розовых очков и даже до зелёных, которые раздавал в своём дворце великий Гудвин. Многие из них не могут определиться со своими позициями (я имею ввиду не политическими). Но они ищут себя, абстрагируясь от действительности и отрываясь от земли. Может это немного скомкано, но я Вам постаралась ответить так, как я чувствую.

В последнее время я отхожу от традиционных форм написания стихотворений. Так делают многие мои ровесники. Дело в том, что люди сейчас не восприимчивы к таким прекрасным словам, как красота, истина, добро, духовность, Родина. Боятся, что их сейчас обманут. Стёртость прекрасных слов – огромная проблема. Приходится доказывать те же понятия, только, другими словами, уходить от привычных способов, выходя за рамки стереотипов.

Ещё существует такая проблема – огромная привязанность к внешнему виду и форме среди молодых поэтов. К этому относятся такие понятия, как ритм, размер, традиционная система стихосложения, приверженность классической глагольной рифмы. Современная поэзия уже этого не приемлет и хочет видеть у молодых поэтов такие строчки, которые отвечают сегодняшним требованиям.

Современники - уже из другой эпохи. У них сформировались такие понятия как их исключительная молодость, внешность, а главное поклонение своему сетевому образу, за которым теряется настоящее. У меня по этому поводу есть подходящий текст:

https://youtu.be/s9fdVhrLmNo

Заложница, как бы, облика, да?
Как бы, образа.
Безвинная жертва.
Здесь есть, отчего отчаяться.
Когда твое внешнее, ну,
изменяется,
кончится.
Видишь?!
Что делать,
если все это случается?
Никто не уйдет от возраста, даже отпрыска
известной фамилии
старость возьмёт
под руки;
важно лишь то, что ты же
боишься возгласа,
потому, что заложница образа,
такого, что диким сознанием твоим исторгнут, и
нам говорят: «кумира не сотвори себе
из камня, дерева, рыбы и Джона Леннона».
Знаешь, что это горят фонари тебе:

уходишь потемками,
прячешься за троллейбусом,
читаешь Лейбница в тесной маршрутке с трезвыми,
которых немного,
песни поешь латинские;
носишь, ну этого, как его,
эдельвейсового
призвук сознания, что ли,
невозмутимости.
Вдруг – всё не понято, косно и косвенно.
Ставят диагноз: плакса, кисейность, женщина.
Ты же заложница образа, образа.

Прочь всё женское:
здравствует то, что божественно!
Спорить с названием, вечно зеленым обликом,
с Господом Богом, не пробовал, ослик Итаки?
Не замечая в себе
неоплатоника,
праведника,
пассажира Титаника,
провозглашаю:
мне надоело рослое,
мещанское и дебелое.
И думаешь: «ты же заложница образа;
а образ, он в мире,
и он говорит: «я — тело».
Тогда и боишься быть не совсем призрачной.
Тогда и решиться на взгляд тонко зоркий, пристальный,
сжигающий все, что мучительно так и низко так,
ставящий над природное неким принципом.
Короче,
ну как бы,
мы странное поколение,
скользящее в воздухе первое отделение
концерта, который играется, не закончится,
как бегство,
как целостность смутного после-отрочества.
Наверно, нет смысла так объяснять внешнее,
когда хрупкий лёд кристаллится
верой в высшее.
Я говорю тебе странное, горькое нежное.
Я растворяюсь в непонятности.
Услышь меня.

Рита: Григорий, огромное Вам спасибо за приглашение поучаствовать в Вашем подкасте «ВоТ» - «Всё о творчестве». Надеюсь, мои стихи и сумбурные рассказы были интересны слушателям. Сама я получила огромное удовольствие, общаясь с Вами.

Григорий: Рита, Вам спасибо за то, что уделили время и приехали к нам в гости. Разговор получился содержательный и очень интересный. Я надеюсь, что мы с Вами ещё обязательно встретимся.

Рита: Не сомневаюсь. Всего Вам доброго!

Григорий: До свидания.

В нашей студии сегодня была Маргарита Геннадьевна Чекунова - поэт, режиссёр, актриса и просто милая девушка.

Для Вас подготовили этот выпуск: Я, ведущий подкаста и технический директор студии «Мир да Лад» - Григорий Белов, автор и выпускающий редактор Алексей Сухов, звукорежиссер и композитор Сергей Кузнецов, инженер проекта Александр Белов, редактор Татьяна Журавлёва.

Материалы были предоставлены продюсерским центром «2 Алекса»

#ВсемПоэзии #СтрелкаПоэтов #СидимДома #МирДаЛад #2Alexa #2Алекса #РитаЧекунова #МСП #ВоТ