Икар

Вечер. Низко летают ласточки. Бабушка в детстве говорила мне, не спи на закат, голова будет болеть. Солнце тем временем садится все ниже и ниже. И мои глаза закрываются.

Солнце садится за горы. Заканчивается еще один день.

- Па, а куда солнце девается ночью, не спать же оно ложится?
- Все сынок знают только боги.
- А за что Сизифа так наказали?
- За то, что хотел обмануть смерть.
- А мне кажется, что мир устроен по-другому. В нем больше красоты.
- Все может быть, и боги находятся под властью судьбы.
- Опять ты за свое.
- Эх, Икар, Икар, - тяжело вздыхает отец.

Над Кипром ночь. Возле дома, у самого обрыва, горит костер. Отец рассказывает свою историю, о том, как пришлось бежать из Афин, как потом нашел укрытие под железной рукой Миноса, и как провел полжизни, выполняя всякую прихоть тирана, при этом, не имея никакой возможности вернуться на родину.

- Крылья скоро будут готовы, и мы как птицы, обретем свободу.
- Да, - шепотом отвечает Икар, и от треска цикад и терпкого можжевельника, молодое сердце еще больше хочет любви.

Наши жизни аккуратно вплетаются в полотно мира. Мойры хорошо знают свою работу.
- Даже боги находятся под властью судьбы, - говорит чей-то голос.
- Смотри сынок, - дает последние наставления Дедал, - не опускайся слишком низко, чтобы не намочить перья, и не поднимайся, высок, иначе солнце растопит воск.
Так хочется прикоснуться к солнцу. Но гром и молнии охраняют его.

Где-то вдали слышны раскаты грома. Они будят меня. Все-таки уснул. Я еще вижу Кипр с его цикадами и можжевельником.
- Аэродинамический закон подобен закону Архимеда, только в движении, - эхом слышится голос Дедала.
- Только там речь о воде, а у нас воздух, - уточняет Икар.