Сейшн

Затеял я устроить алко-сейшн хиппи-ветеранам,
желая приложить целебный пластырь к их душевным ранам.
Арендовал на вечер бывшее кафе «Крючки»*,
дресс-код простой — хайра по пояс, борода и
чтобы были подозрительно расширены зрачки.

Намалевал по пьяни с легендарной Yellow Submarine рекламный постер,
призыв «Make Love, not War», кислотные цветочки, а ниже
адрес, как проехать к этой приснопамятной торговой точке.
Завёз туда напитков алкогольных несколько сортов,
продегустировал слегка и был к приёму дорогих гостей готов.

Конечно, первыми явились старые хипповые лахудры,
зашпаклевав одутловатые фейса толстенным слоем пудры.
За ними прискакала на халяву дринкануть Арбатова-зассыха.
Несла пургу, как кей-джи-би преследовал её, когда она ещё
давила в школьном туалете пубертатные прыщи на лбу,
гнала порожняки, что она жертва политических репрессий
и требовала налить ей дорогого коньяку «Варцихе».
Её подруга, подментованная проститутка Жанна д‘Ырк,
была скромней, нажралась водки и вверх лапами — кувырк.

Лишь только вывели обеих, сразу, словно пара индюков надутых,
размахивая ксивами припёрлись два каких-то еб@нутых
из бывших активистов-комсомольцев, старшой косил под Берию,
в его пенсне сверкали лютой ненавистью круглые стекольца.
Но подкативший на «Харлее» байкер сходу вмазал ему в глаз
и козла под вой сирены скорая умчала в институт Гельмгольца.

Тут потянулся прочий пипл, но всё какие-то убогие калеки.
Как гоголевский Вий — не вижу ни одной знакомой рожи:
ну-ка, children, поднимите-ка мне веки...
Увы! Среди толпы гостей не оказалося былых моих друзей,
но коли ты пришёл, чувак, я рад: садись за стол и пей.
Забей косяк, налей себе сухого или крымского «Сурож-Кокура»,
а вам, герлушки, «Айгешата» ящик — налетайте, дуры.
Послушайте-ка Джимми Хендрикса, Джо Кокера и Дженис Джоплин,
а не одобренные «Росрепертуарнадзором» вопли.

Гляжу, кругом всё больше молодняк под пятьдесят,
в глазах уныние, задроченность, тоска и животы висят.
Из тех олдовых отморозков-хиппарей, с кем собирались
в шестьдесят восьмом на «Маяке» и «Пушке», нет никого.
Наверно, мать-сыра-земля уже покоит бренные их тушки.
Различна оказалася судьба у тех, кого пожрала Лета,
мне иногда в отрадных снах их образы являются с того,
а чей-то, может, я ещё надеюсь, с нынешнего света.
Над ними, грозно шевеля бровями, словно филин-сыч,
простёр совиные крыла небесный покровитель
всех московских хиппи Брежнев Леонид Ильич.

* * *

(коллаж автора)
--------------------------------------------
* Кафе самообслуживания треста «Мособщепит», располагалось в доме №28 на Петровке. В 1970-годы было популярным местом распития спиртных напитков, особенно зимой. Прозвище «Крючки» заведение получило по причине обилия в зале крючков для верхней одежды посетителей.