Настя. 5я часть

***


Неожиданно, как это часто бывает в горах, на небо набежала туча, начал моросить дождик и стало холодно.
- Мама, давай спустимся в твоё любимое кафе и посидим там, - предложила молодая женщина той, что постарше, - я так давно тебя не видела, соскучилась.
- Думаешь, что внизу будет теплее? - с сомнением спросила мама, - может просто поедем ко мне домой?
- Нет, лучше посидим еще в твоем любимом кафе, - возразила дочь, - мне потом еще нужно в центр города. Хотела пройтись по магазинам.
- Ну хорошо, давай спустимся вниз, - согласилась более старшая женщина, - хотя какая разница, где мерзнуть.
- Мам! Улыбнись! Все хорошо! - попыталась подбодрить и поднять настроение маме дочка, - да и там теплее, вот увидишь! Там всегда теплее! Да, и поедем на моей машине!
- Уговорила, - улыбнулась мама, - да ты и мертвого уговоришь!
- У меня были хорошие учителя! - улыбнулась в ответ дочь.
Заплатив и оставив, как обычно, хорошие чаевые, обе рыжеволосые женщины вышли из кафе.
- Как ты можешь ездить на таких машинах? - спросила мама у своей дочери, - они такие низкие. В них так не удобно садиться. Впрочем, как и сидеть, точнее лежать, тоже.
- Ха ха ха, - рассмеялась в ответ дочь, - мама, у тебя такая же машина, разве что другой марки.
- Да, но в своей я сижу за рулем, а в твоей на пассажирском сиденье! - парировала женщина, сидевшая справой стороны.



***

- Альберт Францевич, к Вам господин Шнайдер из Швейцарии, - сказала секретарша своему шефу.
- Хорошо, пусть войдет, - ответил директор фирмы, - да, и два кофе, пожалуйста.
Мужчина, проходя мимо Насти, улыбнулся ей и что-то сказал по-немецки, но она не поняла ни слова, лишь опустила взгляд. Собственно и понимать особо ничего не надо было, когда секретарша в такой откровенной одежде, что может сказать в её адрес мужчина.
Приготовив кофе, Настя постучала и вошла в кабинет начальника. Хоть она и не так давно носила подобную откровенную, прозрачную униформу, Настя уже не только привыкла к таким взглядам мужчин, эти взгляды нравились ей и возбуждали её. Неся кофе, секретарша кокетливо наклонила голову, так что сложно было определенно сказать, стыдно ей или нет.
- Анастасия Ивановна, останьтесь, пожалуйста! - попросил шеф, после того, как молодая женщина поставила кофе на стол, - это герр Шнайдер, Генрих Карлович.
Мужчина взяв руку Насти, поцеловал её и что-то сказал, но она опять не поняла.
- Он не говорит по-русски, - сказал Альберт Францевич, - и, он будет учить Вас немецкому и английскому языкам. У нас много иностранных клиентов и, Вы просто обязаны знать иностранные языки. С его помощью и его методом, Вы очень быстро заговорите на обоих языках.
- И что это за метод такой? - с удивлением спросила секретарша.
- Метод старый и проверенный, - усмехнулся в ответ шеф, - он будет Вас пороть тростью по голой попе за плохо выученный или совсем невыученный урок!
- Я так понимаю, что отказаться я не могу? - покраснев до корней волос, спросила Настя.
- Вы правильно понимаете, - ответил её начальник, - занятия по два часа каждый вечер после работы. Час на немецкий, час на английский. Не будем откладывать в долгий ящик. Первый урок сегодня вечером. Вопросы?
- Нет, - ответила секретарша. В школе, да и в институте, где она училась, иностранные языки, хоть и преподавали, но очень плохо. А Настя всегда хотела выучить хотя бы один язык. И всегда завидовала тем, кто как её шеф, могли разговаривать на нескольких языках. Но учить иностранные языки с помощью трости? Реально получать по попе за плохо выученный урок? - хотя, может можно как-то обойтись без трости и порки?
- Конечно можно, - улыбнулся шеф, - если Вы будете хорошо учить уроки, то и пороть Вас никто не будет. Вы можете идти!
Настя вернулась на свое рабочее место, а мысли то и дело крутились о том, что её ожидает. Да, выучить иностранный язык, даже два, это её давняя мечта. Но стоит ли реализация этой мечты того, что её опять будут пороть. Да и вообще, ведь она живет в 21ом веке, а получает по попе как будто попала в 18-19й век. Да и зачем тогда в свои 16 лет пыталась отцу доказать, что её уже нельзя пороть, что она взрослая. Зато теперь, в её 30 она получает по попе как в порядке вещей, как будто так должно и быть. Конечно, можно было бы и потерпеть порку ради достижения целей, если бы каждый раз не было до слез так нестерпимо больно.
За этими мыслями секретаршу и застала баба Маша. Её к себе вызвал директор.
- Привет, Настя, - поздоровалась пожилая женщина, - что такая грустная? Опять получишь от директора взбучку?
- В смысле? - удивленно спросила Настя.
- Да ладно, не придуривайся! - улыбнулась бабулька, - опять накосячила и шеф за это тебя пороть будет розгой по голой заднице?
- Баба Маша! - молодая женщина покраснела до корней волос от того, что услышала.
- А что баба Маша? - удивилась она, - я так считаю, заслужила - получи! Я только за, чтобы таких, как ты почаще пороли. Вот если бы Ленку, ну та что была до тебя, так же пороли, наверно бы еще продолжала здесь работать! Ладно, мне пора, шеф ждет.
Бабулька опять, практически штурмом взяла кабинет директора. Настя не успела ничего сообразить и сказать. А когда поняла, было уже поздно.
- Баба Маша, баба Маша! Что же ты делаешь? Меня из-за тебя в прошлый раз пороли и опять будут пороть, - тихо сказала секретарша, а на глазах появились слезы.
В том, что её ожидает порка, Настя не ошиблась. По окончании рабочего дня шеф позвал её в свой кабинет.
- Анастасия Ивановна, я наказывал Вас уже за то, что Вы разрешаете посторонним входить в мой кабинет без моего разрешения! К черту разрешение! Даже без стука! - стал отчитывать секретаршу её начальник, - я думал, что порка пошла Вам на пользу и Вы усвоили урок. Но сегодня опять ко мне врывается баба Маша. Без разрешения, без стука! За это Вы получите сегодня две дюжины тростей по голой попе!

- Герр Шнайдер, Вы не будете возражать, если я перед Вашими уроками накажу свою секретаршу? - обратился Альберт Францевич к своему гостю.
- Конечно же нет, герр Рихтер, - ответил гость, - я даже могу помочь Вам в этом деле. Мы можем вдвоем выпороть эту милую даму. И к тому же, думаю, что порка перед уроком пойдет ей на пользу.
- Я спросил у Вашего учителя, не будет ли он возражать против Вашей порки, - сказал шеф своей секретарше, поскольку та не поняла ни слова, - он согласился даже помочь. Будьте добры, принесите мне трость номер 9! Эта трость 10мм толщиной и 80 см длиной. Применяется для мальчиков старших классов, а также для женщин.
- Ну почему?! За что?! Что за средневековье?! Да еще и в при посторонних! - подумала Настя. От отчаяния и безысходности на глазах опять появились слезы. Конечно ей было очень стыдно. Да, она уже привыкла к своей униформе, но сейчас, когда ей придется нагнуться над столом и спустить трусики до колен. Они, эти мужчины, увидят все. Да, шеф уже видел и не раз. Но другой..., А может послать всех вместе с их поркой, как тогда отца? Но нет, этого она не сможет сделать. Да, тогда отец принял её условия. Но шеф не отец, он просто уволит её и все. Тем более, если она сделает это при его госте. Шеф никогда ей этого не простит. Так что придется дать им себя выпороть, и терпеть боль. А может и придется дать обоим себя трахнуть.
И вот Настя на ватных ногах подошла к шкафу и дрожащими руками аккуратно, чтобы ничего не разбить, достала требуемую трость и отнесла её шефу. И вот она уже лежит грудью на столе, а её босс спустил с неё трусики до колен. По телу проходит дрожь. Шеф говорил, что пороть её будут вдвоем, но не говорил как. Она как-то видела в кино, как пороли вдвоем. Пороли одновременно, нанося удары по очереди с каждой стороны, да еще и в быстром темпе. Сейчас её ожидало то же самое или каждый из них по одному выдаст ей по дюжине ударов.
- Ты плачешь? Тебе страшно? Ты боишься порки? - герр Шнайдер спросил Настю на английском языке, но она опять ничего не поняла. Вместо неё ответил шеф.
- Это хорошо, что она боится порку, - выслушав Альберта Францевича, сказал Настин учитель, - значит у неё будет хороший стимул, чтобы не лениться. Но предлагаю начать!
Если бы секретарша знала язык, она бы поняла, что сейчас её начнут пороть. А так первый удар оказался совершенно неожиданный. За ним тут же на её попу, на другую половину, прилетел второй удар. Мужчины пороли её с двух сторон, нанося удары один за другим. Темп был бешеным, а удары очень сильными. Забыв о стыде, Настя кричала от боли, крутила попой во все стороны. Единственное, что ей удавалось, и то с огромным трудом, это не закрывать попу руками. Боль была слишком сильная. Но есть в подобной порке и свои плюсы, она быстро заканчивается, что оказалось совершенно неожиданным для Насти. Немного отдышавшись, она почувствовала чью-то руку у себя между ног. Намерения мужчин были понятны. И с этим ей придется тоже смириться. Хотя, что значит смириться? Шеф едва только вставил свой член, как она уже застонала от удовольствия. Второй мужчина подошел к ней, и секретарша увидела его огромный член перед своими глазами. Его намерения тоже были предельно ясны. Она открыла свой ротик, а мужчина схватил её руками за голову и вставил свой член ей в рот по самые яйца. Хорошо, что когда-то она научилась подобным играм и сейчас герр Шнайдер мог спокойно трахать её в рот. А дальше произошло то, чего Настя никак не ожидала. Учитель лег на спину, заставив секретаршу сесть на него сверху. А Шеф, смазав свой член обильно смазкой, вставил его Насте в попу. От сильной и резкой боли женщина закричала, но постепенно боль сменилась удовольствием. Настю стала накрывать одна волна оргазмов за другой...
- Вы хорошая и красивая девушка, - говорил герр Шнайдер, когда они остались вдвоем. Она, как ученица сидела за столом, а перед ней лежала тетрадка. Настя была краснее красного помидора. Ей было ужасно стыдно. Ведь только что он вместе с шефом отымел её как настоящую шлюху. Стоп! Опять шлюха. Как часто она слышала это слово в отношении себя от других. Теперь же сама себя так назвала. Может быть она, Настя, и в правду настоящая шлюха, только боится себе в этом признаться.
Сидеть после такой порки было ой как не просто, попа до сих пор болела, каждое неосторожное движение причиняло новую боль. Что говорил учитель, Настя конечно же не понимала, да и слушала его, занятая своими мыслями, лишь краем уха. Да и боль в попе мешала ей сосредоточиться на уроке. В конце концов герр Шнайдер заметил невнимательность своей новой ученицы. А вот она даже не успела сообразить, как опять оказалась грудью на столе со спущенными трусиками. А на её, уже изрядно исполосованную попу, опять опустилась трость. Порка по напоротой попе оказалась очень болезненной. И терпеть такую порку, такую боль, было невероятно сложно. Уже после первого удара Настя закричала от боли, а её руки оказались на заднице. Учитель заставил свою ученицу встать и вытянуть руки ладонями вверх. Не подозревая никакого подвоха, Настя сделала, что от неё требовали и тут же резкая боль обожгла её ладонь. Герр Шнайдер нанес сильный удар тростью по её ладони, пообещав, что каждый раз, как она будет закрывать попу во время порки руками, будет получать по ладоням. Хоть и сказано это было на немецком языке, но Настя хорошо поняла это. Оказавшись опять попой к верху на столе, секретарша собрала остатки воли в кулак и постаралась, несмотря на очень сильную боль, держать руки там где положено. Но терпеть молча она уже не могла. Каждый удар сопровождался криком боли. Получать по уже поротой попе оказалось куда как больнее. К счастью для секретарши, она получила всего полдюжины ударов. После порки садиться на стул было еще больнее, чем после первой. Да и сидеть тоже. Насте пришлось приложить немало усилий, чтобы в этот раз сосредоточиться и быть достаточно внимательной ученицей. И, совершенно неожиданно для неё, она стала понимать, что говорил учитель. Оказывается он достаточно хорошо объяснял, показывая, жестикулируя и, когда было необходимо, рисуя, чтобы его ученица поняла значение тех или иных слов. Под конец урока учитель дал ей домашнее задание, надо было выучить достаточно много слов. Собственно Настя понимала, что без словарного запаса язык нельзя выучить. Только вот когда их учить? На это у неё абсолютно не было времени, а это значит, что завтра её попу опять ожидает встреча с тростью. От этой мысли на глазах появились слезы. Да, она очень хотела выучить иностранные языки, но не такой же ценой...
Домой Настя пришла очень поздно. Она очень сильно устала. Сильно болела попа. Каждый шаг, который ей приходилось делать, отдавался сильной болью. Даже в автобусе молодой женщине пришлось ехать стоя, но не потому что не было свободных сидящих мест. К облегчению Насти, Аня, её старшая дочь, не дождавшись маму, приготовила ужин и накормила братьев и сестру. Положив сумочку на тумбочку в прихожей, Настя пошла в ванную комнату, принять душ и переодеться. Она всегда переодевалась там, ведь своей комнаты у неё не было. В коридоре, не доходя до ванной комнаты, Настя встретила Анюту.
- Мама, что-то случилось? Много работы? Ты так поздно пришла, - спросила девочка, - да, я всех ужином уже накормила. Тебе разогреть?

- Спасибо, что позаботилась об ужине, - поблагодарила мама, - представляешь, мне шеф нанял репетитора, чтобы я учила немецкий и английский. Так что теперь я всегда буду так поздно приходить домой.
- Здорово! Я бы тоже хотела выучить иностранные языки, - сказала Аня, - может мы можем вместе с тобой учить у одного репетитора?
- Не думаю, что это возможно, хотя идея, и твоё желание, меня радуют, - ответила мама.
- Почему невозможно? Шеф будет против? - разочарованно спросила дочка. Она поняла, раз мама сказала нет, значит нет. Но на всякий случай спросила.
- Не в этом дело. Пойдем со мной! - Настя взяла дочь за руку и повела за собой в ванную комнату. Войдя во внутрь, она заперла дверь на ключ, так на всякий случай. Потом просто задрала юбку и сказала, - у этого учителя своя манера преподавания. Он наказывает тростью за невнимательность, за то что плохо выучили уроки. Трость, это типа розги и это очень больно!
- Обалдеть! - удивленно воскликнула Аня и провела рукой по маминой попе, покрытой красными, а местами и фиолетовыми двойными полосками. Она чувствовала пальцами руки каждую полоску на ягодицах мамы. Настя вздрогнула от прикосновения, попа еще очень сильно болела.
- Я не думаю, что ты согласишься на то, чтобы и твоя попа тоже также выглядела после занятий с этим репетитором, - Настя аккуратно отстранила руку дочери и опустила юбку.
- Даже не знаю, - задумчиво сказала девочка. С одной стороны выучить языки, это круто. С другой стороны, порка это ужасно больно. И это навряд ли та цена, которую стоит платить за обучение, - а платить, ну кроме порки, этому репетитору больше ничего не надо?
- Ничего, - покраснев, ответила мама. Она не стала говорить, что перед этим репетитор вместе с шефом поимели её. Дочери знать об этом необязательно.
- Если это больше ничего не стоит..., - задумалась Анюта. Она прекрасно понимала, что репетитор стоит огромных денег. Зато с ним реально хорошо выучить язык. А знание языков, это дверь в хорошее будущее. Порка. Да, реально больно. Возможно, даже еще больнее, чем было до сих пор, когда её порола мама. Но, это не смертельно и можно немного потерпеть. Нужно лишь решить, стоит ли оно того или нет. Стоит ли игра свечь. Или ну их нафиг, эти иностранные языки вместе с поркой. А с другой стороны, ведь и мама теперь стала её пороть. Поэтому порки избежать совсем никак не получиться. Подумав еще немного, девочка сказала, - я согласна на порку! Попроси своего шефа!
- Ты уверена?! - удивилась Настя, - ты же сама прекрасно знаешь, как это больно, получать по попе!
- Ничего, потерплю, - как можно увереннее ответила дочка, но на глазах уже стали появляться слезы, - и я постараюсь хорошо учить уроки, домашнее задание, чтобы не было причины меня пороть!
- Глупенькая девочка, - ответила мама. Сначала, когда Аня только спросила, может ли она тоже заниматься с этим репетитором, она, Настя, была категорически против. Но по мере разговора, немного подумав, решила, почему бы и не дать такую возможность дочери. Порка?! Весомый аргумент. Но её, Настю, саму часто пороли в детстве и она осталась живой. Да и иной раз нужно и полезно пороть детей, особенно девочек. Особенно таких какой была сама Настя в детстве и таких, как её Анюта. Им порка не во вред, а на пользу, - я тоже так думала, как ты. Но получилось, как получилось. И меня учитель выпорол. Но если ты не боишься. Если ты согласна терпеть порку ради того, чтобы выучить язык, я поговорю с шефом.
- Спасибо, мамочка! Ты самая лучшая! - обрадовалась девочка. Хотя чувство было двоякое. С одной стороны выучить язык, даже два. С другой стороны опять терпеть порку. Только теперь уже не от мамы, а от чужого мужчины. Хотя чужим он будет лишь на первом занятии, - а я буду стараться, чтобы меня пороли как можно реже. К тому же, ведь я хочу не просто так выучить языки. Я хочу на них разговаривать. Значит мне нужно будет серьезно и реально зубрить все слова. А не потому, что мне будет грозить порка.
Поужинав и убрав посуду, пожелав дочери спокойной ночи, Настя села за уроки. Учить нужно было очень много. Немецкие и английские слова путались в голове, которая отказывалась принимать столько информации сразу. Но она настойчиво продолжала учить дальше, пока незаметно для себя уснула.
Герр Рихтер обработав на компьютере видео отправился в гостиницу, где жил репетитор. Ему не стали снимать квартиру. Решили пока подождать и попробовать, как все пойдет с обучением Насти и видео, которые они записывали с её участием. Хозяин номера предложил, как и положено у немцев, холодного пиво. Открыв по бутылочке, они удобно устроились на диване и включили видео, которое принес гость.
- Да, твоя Настя действительно привлекательная девушка, - сказал герр Шнайдер, когда ролик закончился, - с ней интересно. Она способная ученица, да и во время порки реагирует как положено. Про её попку, да и все тело, я вообще молчу. Модель!
- Да, Настя девушка умная, - согласился Альберт Францевич.
- Умная? Это ты с чего решил? Она твоя секретарша, - улыбнулся Генрих Карлович, - а для секретарши большого ума не нужно.
- Она не всегда была секретаршей, - возразил его собеседник, - она работала до этого на очень ответственной должности. И все хвалили её. Просто ей не повезло в жизни, в самом начале её взрослой жизни.
И Альберт Францевич рассказал о судьбе Насти, что он о ней знал.
- Да, действительно не повезло, - согласился хозяин номера, - жаль, что мы её не встретили тогда, 13 лет назад.
- И чем бы тогда смог её помочь? - удивился герр Рихтер.
- Как минимум объяснил, что изнасилование это не так смертельно страшно. Что можно жить дальше. И, что можно и самой растить ребенка и необязательно из-за этого выходить замуж за человека, который тебе противен, - сказал Генрих Карлович, - что женщины не должны страдать из-за того, что их изнасиловали. Не должны стыдиться этого. Это не их вина, а вина насильника. Объяснил бы что следует жить дальше не обращая внимание на пересуды и мнение окружающих.
Утром Настя с ужасом подскочила с постели, посмотрев на часы. Нет, на работу она не проспала. Но, посмотрев на свою тетрадку, на листы с домашним заданием, поняла что ничего не выучила. И, что и сегодня её ожидает порка.
По дороге на работу Настя пыталась вспомнить, сообразить, просьба Ани, это было реально или во сне. Чем больше она думала, тем больше ей казалось, что это был лишь сон. Ну не могла её дочь, которая не то чтобы боится порку, но не может терпеть боль, находясь в трезвом уме и трезвой памяти, реально попросить об этом. Ведь не враг же она себе, добровольно согласиться на порку, пусть даже ради изучения иностранных языков. Да никакие языки, пусть даже самые популярные из всех иностранных не стоят того, чтобы ради их изучения терпеть порку тростью.

Придя на работу, шефа еще не было, переодевшись и заняв свое рабочее место, Настя заставила себя успокоиться и отодвинуть все эмоции на задний план. Ведь, если просьба дочери была реальной, если она, Настя, обещала и не выполнит обещанное. Как потом смотреть дочери в глаза? А если это лишь сон, то получится что мама сама приведет дочь на порку. А раз у Ани нет желания учить язык, то её будут гарантированно пороть каждый урок. Поэтому Настя постаралась пошагово вспомнить события, произошедшие накануне вечером, после её прихода домой. И, получалось, что действительно Аня реально попросила её поговорить с шефом о занятиях с репетитором. На мгновение маме девочки стало страшно. Но понемногу она успокоилась, вспоминая то, о чём думала накануне вечером, услышав просьбу дочери.
Как только появился шеф, Настя тут же вошла в его кабинет и, покраснев от стыда, рассказала о просьбе дочери.
- Да, неожиданная просьба, - удивился Альберт Францевич, - но ты же сказала ей о методе обучения?
- Да, конечно же, - ответила секретарша, - и она, глупенькая, согласилась, хотя и сказала что будет хорошо всё учить и зубрить, чтобы не нарываться на порку.
- А ты сама что скажешь? - спросил шеф, - ты же взрослая женщина и мама Ани. Ты же понимаешь, что твою дочь будут пороть. И, возможно даже в твоем присутствии. Ты согласна?
- Если бы только от меня зависело, то да! Я вообще считаю, что детей, особенно девочек пороть не только можно, но и периодически нужно, - еще больше покраснев, ответила Настя, - хотя, конечно же мне, особенно поначалу, будет самой очень больно смотреть на наказание дочери от постороннего мужчины.
Альберт Францевич пообещал маме девочки поговорить с репетитором. Когда Настя ушла, он подумал, что какая она сама еще глупая и, если бы она знала, куда толкает свою любимую дочь. Хозяин кабинета не стал откладывать в долгий ящик и сразу же, как только за секретаршей закрылась дверь, позвонил герр Шнайдер.
- Доброе утро, Генрих, - поздоровался Альберт, когда ответили на звонок, - у меня только что была Настя. Нет, с ней всё хорошо. И занятия тоже продолжаются. Она спрашивала насчет своей старшей дочери. Да, эта та девочка с видео, где Настя порола её скакалкой. Так вот, Аня, так зовут девочку, хочет чтобы ты и её тоже взялся учить языкам. Да, она в курсе твоей методики и, как это не странно, не против, чтобы ты применял трость и к ней. Мама, она не только не против, она даже за применение порки в отношении дочери. Именно потому что я тебя хорошо знаю. Первое, с девочкой, даже никаких намеков, я уже не говорю про секс. Второе. Ты действительно будешь учить и маму, и девочку языкам, а не просто так, лишь бы выпороть. Мы договорились? Да, видео мы снимаем, как договорились. И с мамой, и девочкой. Все. Жду тебя в обед. Надо чтобы и ты сам поговорил с Настей.
Ближе к обеду герр Шнайдер вошел в приемную директора. Секретарша, увидав его, сильно покраснела. Он поприветствовал её, сделав комплимент. На сей раз, в отличие от предыдущего дня, Настя поняла, о чем он сказал. Потом репетитор спросил, как чувствует себя её попа. Секретарша от стыда едва не провалилась сквозь пол. Ей было так стыдно, она лишь опустила взгляд, ничего не отвечая.
- Мне кажется, что сегодня трость опять погуляет по Вашей попе, - улыбнулся учитель, вгоняя еще больше в краску молодую женщину, которая едва не сползла под стол, чтобы там спрятаться, - почему-то я уверен, что Вы не полностью выучили урок.
Он прошел в кабинет директора, а секретарша буквально упала на стул и, тут же, вскрикнув от боли, подскочила. Попа еще достаточно сильно болела после вчерашней порки. А сегодня её ожидает новая порка. На глазах опять появились слезы. Настя достала салфетку и зеркальце. Она быстро и аккуратно вытерла слезы. Присаживаясь на стул, подумала, как хорошо, что в приемной никого нет. Едва Настя смогла усесться на стул, как шеф позвал её к себе в кабинет.
- Виктор привезет сейчас Вашу дочь. Она ведь дома? - сказал шеф, - а Вам, наверное стоит переодеться!
- Да, сейчас и здесь, - ответил Альберт Францевич, поймав взгляд секретарши, - или Вы хотите, чтобы Ваша дочь увидела Вашу униформу?
- Извините, - тихо ответила Настя. Ей и так было уже достаточно стыдно. И вот новые унижения, переодеваться при репетиторе. Точнее так, полностью раздеться до гола, а потом начать одеваться. Это требование шефа. И, если сейчас она будет переодеваться по-другому, её, что совершенно очевидно, ожидает порка. Настя решила быть понаглей. Она подошла к шкафчику, достала свою одежду и, вернувшись назад, положила её на стол. Потом Настя полностью сняла с себя всю униформу и, специально повернувшись к мужчинам попой, наклонилась над столом, чтобы взять в руки аккуратно сложенную униформу. Молодая женщина прекрасно знала, как влияет её попа на мужчин. И прекрасно представляла, какой эффект должна вызвать её исполосованная попка у мужчин, которым нравится порка, нравится пороть девушек. Тайком посмотрев назад, она поняла, что не ошиблась. И это придало ей уверенности. В таком виде Настя отнесла свою униформу в шкаф. После, вернувшись, она стала медленно одеваться, стараясь как можно больше вертеть своей исполосованной попой и дразня тем самым мужчин.
- Я предлагаю, - пока Настя, вертя, попой перед мужчинами, переодевалась, сказал герр Шнайдер, - маму и дочь одновременно обучать языкам. Посадить их за одну парту. Интересно кто быстрее и лучше будет учить. Как будет реагировать мама на порку дочери. Будет ли ей жалко дочь? Как будет реагировать девочка, когда на её глазах её любимая мама будет получать по заднице? Для этого предлагаю сегодня провести занятие только с девочкой, чтобы к следующему уроку мама и дочь были на одном уровне.
- Идея интересная, поддерживаю, - ответил Альберт Францевич, - но сегодня девочку, как и мать в прошлый раз, стоит выпороть. Но не сильно, чтобы не напугать. Понятно?
- Да, - улыбнулся в ответ репетитор, - я постараюсь.
- Для ваших уроков я приготовлю кабинет, - продолжил герр Рихтер, - за выходные все будет готово, а сегодня я сам подержу камеру в руках.
Когда позвонили в дверь, все еще спали. У них вообще все семье были совы. Раньше других среагировала на звонок Аня. Девочка решила, что пришла баба Маша. Она часто приходила во время каникул по просьбе Насти проконтролировать детей. Было лето и ночи были достаточно теплыми, поэтому девочка спала полностью голенькой. Решив что на поиски одежды уйдет много времени, которого и так после первого звонка прошло достаточно, Аня, не стала заморачиваться и, как была абсолютно голой, побежала открывать дверь, хотя прекрасно знала, что баба Маша из-за этого всегда ворчала на неё. Каково же было удивление девочки, когда открыв дверь, вместо бабы Маши она увидела Виктора. От неожиданности Аня забыла, что на ней ничего нет. Она стояла и смотрела на мужчину, не зная что сказать.
- Твоя мама послала за тобой, - улыбнувшись сказал Виктор, - одевайся, собирайся!
- С ней всё в порядке? - покраснев до корней волос спросила девочка. После его слов Аня вспомнила, что на ней ничего из одежды не. И она стоит перед этим мужчиной в чём мать родила. Ей стало стыдно и неловко. Но, вместо того чтобы убежать, она все же сначала спросила про маму.
- С ней все хорошо, - успокоил он девочку, - просто мама выполнила твою просьбу. И шеф хочет поговорить с тобой.
Анюта пропустила Виктора в квартиру и лишь потом, но не побежала, а спокойно пошла в свою комнату, чтобы одеться. Спокойно идти, а не побежать, было очень сложно. Было так стыдно, что хотелось только одного, побыстрее скрыться с поля зрения непрошенного гостя. Но Аня вспомнила, что говорила Елена Ануфриевна, что девочки должны стараться всегда себя вести достойно. И решила, что бегство в данном случае совсем не то как нужно себя вести в данной ситуации. А вот спокойно пройти в свою комнату, не обращая внимания ни на наготу, ни на присутствие постороннего мужчины, это как раз достойное поведение для девочки.
Оказавшись в своей комнате, Анюта смогла наконец перевести дыхание и до конца осознать, зачем пришел Виктор. Ощущение у девочки было двоякое, с одной стороны она сможет учить иностранные языки, с другой, как знать, может уже сегодня её будут пороть. А знание того, что тебя ожидает порка, как-то настроения не добавляет, совсем наоборот.
- И что теперь делать? Отказаться? - мысли девочки путались в голове. Страх прибрал её волю к своим рукам и никакой радости, что ей дали возможность изучать иностранные языки, - хотя вчера сама напрашивалась и была такая храбрая и смелая. Но это было вчера и порка тогда была так далека. А сейчас, когда понимаешь, что через час, другой по твоей попе будут гулять розги/трости, куда делись вся твои смелость и храбрость? От них не осталось и следа! Они просто улетучились. И что теперь делать? Отказаться? Струсила? В кусты? А мама вчера предупреждала! Но ты оказалась такой храброй! Такой упрямой! И такой глупой! А теперь поджала хвост! Голову, как страус, в песок!
Аня пыталась разозлить себя, но это получалось плохо. Страх становился всё сильнее и сильнее. Она едва не разрыдалась от отчаяния. Но, как часто это бывает в жизни, некоторые решения нам помогают принять. Причем помогают так, неосознанно, случайно. Так и сейчас. В дверь её комнаты постучали. Она открылась и появился Виктор.

- Аня, я набрался смелости и наглости, похозяйничал на вашей кухне, - сказал он, абсолютно не обращая внимания на наготу девочки. То есть он вел себя так, как будто это вполне нормально, что такая большая девочка в его присутствии абсолютно голая. Виктор вёл себя так, как будто Аня уже одета и готова к выходу, - я приготовил завтрак. Пару бутербродов, пожарил яичницу и приготовил чай. Пошли, пока всё не остыло.
Неожиданно для себя, Анюта позволила Виктору взять себя за руку и увести на кухню. Запах завтрака напомнил девочке, что она уже давно не ела. Поэтому Аня с удовольствием принялась за яичницу, совершенно забыв, что она по-прежнему полностью раздетая. За завтраком они просто поболтали не о чём. Виктор ни слова не сказал, что их ждут и во сколько им нужно быть у маминого шефа. Настроение у девочки, совершенно неожиданно для неё самой, поднялось. И после завтрака она быстро умылась, оделась и расчесалась. И вот Аня уже сидела в автомобиле, который вез её к маме на работу. Она не только ни разу не была на её работе, но и понятия не имела, где и кем мама работает. Анюта знала лишь, что у мамы появился новый шеф и новая должность, на которой больше зарплата. Что шеф хороший и много помогает маме. И еще, что у этого шефа есть водитель, который сейчас везет её, Аню на мамину работу. И вот машина остановилась и Виктор открыл ей, Анюте дверь.
- Добро пожаловать, - улыбнулся водитель, подав девочке руку, - позвольте сказать Вам, что из Вас вырастет такая же красавица, как и Ваша мама.
Своим комплиментом он сильно засмущал девочку. Она знала, что мама у неё красавица. Особенно хорошо это стало заметно, после того как у неё появился новый шеф. И, они всей семьей переехали в новую квартиру. Мама стала ухаживать за собой, покупать красивую одежду и, расцвела буквально на глазах. Но, что сама Аня будет такой же красавицей, как и мама, об этом девочка даже и не мечтала.
- Аня! - Настя, оставив свое рабочее место обняла дочь. Потом она поблагодарила Виктора, за то что привез её дочь.
Мама с дочкой подошли к дверям кабинета и постучали. Аня слышала как сильно колотится её сердце и, чтобы не развернуться и убежать, она взяла маму за руку. Страх потихоньку стал возвращаться назад.
- Вот моя дочь, Анна, - представила девочку Настя.
- Здравствуй Анюта! Я Альберт Францевич, шеф твоей мамы, - он протянул руку девочке. Аня узнала этого странного мужчину и залилась краской. Ведь это он тогда записывал, как мама порола её. А потом он же ходил с ней, Аней, к Елене Ануфриевне. Анюта, опустив взгляд, она не знала куда деваться от стыда, протянула свою руку.
- А это твой репетитор, герр Шнайдер, - сказал шеф, представив учителя, - он не говорит по-русски, но это не страшно. Зато герр Шнайдер говорит на пяти других языках. Я думаю, я уверен, что он сможет научить и тебя и маму немецкому и английскому языкам. И я очень рад, что у тебя есть желание изучать языки, это сейчас такая редкость в этой стране.
- Настя, - теперь уже хозяин кабинета обратился к маме девочки, - мы подумали, будет лучше, если вы с дочкой будете вместе, одновременно присутствовать на уроке. Это и соревновательный эффект. Это и возможность помочь друг другу дома при выполнении домашних заданий. Ну и время нашего уважаемого учителя. Вы согласны?
- Да, - ответила мама девочки, совершенно не подумав о том, что и пороть их будут тоже друг перед другом.
- Тогда Вы можете вернуться на свое рабочее место, а Ваша дочь останется здесь, - сказал шеф, - герр Шнайдер хочет провести с девочкой такой же урок, как и с Вами, чтобы к следующему занятию уровень знаний у вас с дочкой был примерно одинаковым.
Настя согласилась с тем, что сказал её шеф и вышла из кабинета, пожелав дочери успехов. Для них обоих было немного неожиданно, что всё так легко и быстро получилось. Мама девочки примерно представляла сколько стоит хороший репетитор в час. А тут два часа в день, да еще и каждый день, да еще не только с мамой, но и с её дочкой.
- И так, фрейлейн, - обратился к девочке Альберт Францевич, когда её мама закрыла за собой дверь. Ане стало немного не по себе, ведь она осталась с двумя, чужими для неё мужчинами. Да, за дверью была мама, но если что-то произойдет, вряд ли она узнает об этом, - не надо нас бояться, мы не кусаемся. Я догадываюсь, о чём ты сейчас думаешь. Но это не так. Я запишу весь урок, все два часа на камеру. Мне придется это сделать, потому что ты еще ребенок. Чтобы не было потом никаких обвинений в наш адрес. Копию видео я дам тебе. Ты сможешь, если захочешь, показать его маме. Если нет, то можешь это видео просто использовать для повторения урока. Да, и просьба, никому больше его не показывать. Хорошо?
- Да, - тихо ответила Аня. Ей, несмотря на то, что Альберт Францевич пытался её успокоить, было все равно страшновато. Но не из-за того, что ей предстояла порка. Про неё девочка на этот момент просто забыла.
- Тогда начнём, - сказал герр Рихтер и обращаясь к репетитору, по-немецки добавил, - передаю девочку в Ваши руки. Но помни, только порка. Ничего другого!
Учитель подошел к Ане, еще раз представился. Потом спросил, как её зовут. Аня немного удивилась, но сказала. Потом она поняла, что это часть урока. И достаточно быстро усвоила тему представления. Причем репетитор давал информацию девочке сразу на двух языках, а не так, как её маме. С Настей был первый час чисто на немецком, а второй чисто на английском.
Анюта практически сразу забыла про свои страхи, про наличие постороннего мужчины с камерой в руках. Генрих Карлович очень интересно всё рассказывал и объяснял. И, на удивление, Аня довольно быстро всё усваивала, схватывала всё буквально на лету. Занятие всё больше и больше нравилось девочке. А про угрозу наказания тростью она совсем забыла. Но об этом не забыл репетитор. Под конец урока он дал Ане 10 минут, чтобы выучить определенное количество слов из тех, что показывал и объяснял, на обоих языках. Как не старалась девочка, но это оказалось нереальным. Какие-то слова она забыла совсем, какие-то перепутала немецкий с английским, какие-то слова просто неправильно произнесла.
- В общем и целом я доволен, - сказал по-немецки герр Шнайдер и показал большой палец, - но Аня, ты сделала несколько ошибок.
Он записывал все слова, которые говорила девочка, и помечал где она сделала ошибки, красным цветом.
- Это ошибки. Их нужно исправлять, коррегировать, - учитель показал пальцем на листе на то, что отмечено красным, - за это ты получишь шесть ударов тростью по попе. Заодно и выучишь все слова, связанные с этой темой.
Странно, но почему-то Аня не испугалась и выполнила требование учителя. Она легла грудью на стол. А он продолжал объяснять все происходящее на обоих языках. Как будет по-немецки и по-английски стол, лечь, трость, юбка, задрать, трусики и всё остальное, что было связано с темой наказания и порки. У Ани просто не было времени бояться, столько всего нужно было запомнить. Да ещё некоторые слова, как он их объяснял, вызывали улыбку на губах девочки. Наконец Аня лежала на столе с голой попой. Ноги стояли на полу, а трусики висели на коленях. Герр Шнайдер сказал, сколько она получит ударов тростью и показал на пальцах. И, лишь только когда Аня услышала свист трости, она поняла что шутки кончились и сейчас будет реально больно. Но, неожиданно для неё, она не почувствовала боли. Посмотрев с недоумением на учителя, Аня увидела, что он лишь взмахнул тростью, чтобы проверить её на гибкость.
- Начнём! - сказал учитель и первая трость приземлилась на попу девочки. Анюта вскрикнула от резкой и острой боли. А на её попе появилась тонкая двойная полоса. Для порки девочки герр Шнайдер взял тонкую трость 6 мм толщиной и метр длинной. Второй удар и девочка закричала от боли, на глазах появились слезы, а руки оказались на попе. На ягодицах девочки еще одна красная двойная полоса.
Герр Шнайдер заставил Аню встать и вытянуть руки вперед. Анюта, как и накануне её мама, ничего не подозревая, сделала что от неё требовали. И тут же её ладони обожгла резкая боль, на ладони опустилась трость, оставляя на них красную полосу. Аня закричала еще сильнее, а ладони поднесла ко рту и стала дуть на них, пытаясь хоть как-то унять боль.
- Если ты еще раз закроешь попу руками, получишь два удара по ладоням! - сказал учитель. И, чтобы девочка его поняла, ещё и наглядно показал, то что он хотел ей объяснить. А Анюта вспомнила маму, вспомнила как она предупреждала, что её, Аню, ожидает. Вспомнила, как выглядела вчера, после урока, поротая попа мамы. Подумала, как должно было быть больно маме. И, неожиданно для себя, вспомнила как Елена Ануфриевна рассказывала про маму, как она могла терпеть боль. Как ей аплодировали после порки. А еще, слова бывшей учительницы, о том, как должны себя вести хорошо воспитанные девочки во время порки. Что допускается, а что нет. Вспомнив её советы, Аня улыбнулась, подумав, что всё, что говорила бывшая учительница, это всё просто нереально. И, скорее всего она, Анюта, плохо воспитанная девочка, раз ведет себя так отвратительно во время наказания.
Девочка вытерла слезы и легла на стол, приняв нужную позу и, не забыв при этом проверить, где находятся её трусики. Про них и про то, где они должны быть во время порки, Аня хорошо запомнила со своего последнего наказания, когда мама порола её скакалкой. Герр Шнайдер выждал еще небольшую паузу, после чего нанес очередной удар. Аня, как кошка, выгнула спину. Но смогла удержать руки там, где они были. И, даже смогла сдержать крик, хотя было очень больно. Но, вот стон, как и слезы, сдержать не удалось. А на её попе появилась третья красная полоса. Ещё одна небольшая пауза и следующий удар. Он оказался сильнее, чем предыдущий. Во всяком случае девочке так показалось. На этот раз ей не удалось сдержать крик. А боль после этого удара, казалось, поглотила все её тело. Несмотря на это, руки удалось удержать на месте, а крик не перешёл в рёв и истерику, которая едва не началась уже после второго удара. На попе вспыхнула третья яркокрасная двойная полоска. Четвертый удар не заставил себя долго ждать. И новая порция боли. На этот раз девочке не удается сдержать крик. Очень больно. Но руки остаются там, где им и положено быть. Слезы текут ручьем, но Ане удаётся сдержаться, чтобы не зареветь, хотя это очень сложно. Пятый удар. Он сильнее, чем предыдущий. Девочка выгибает спину и кричит, но руки остаются на месте. Репетитор делает небольшую паузу перед последним ударом. Её хватает, чтобы немного перевести дыхание и успокоиться. Аня знала, что остался всего один удар, но что-то говорило ей, что этот, последний удар будет и самым сильным. Она собрала остатки сил в кулак и вся напряглась в ожидании. Предчувствие не обмануло девочку. Удар оказался действительно сильнее, ну или ей так показалось. Она опять закричала и выгнула спину. Но смогла себя заставить удержать руки на месте. На попе вспыхнула еще одна тонкая двойная полоса, теперь уже бордового цвета. Герр Шнайдер не спешил разрешить девочке подняться. Он любовался своей работой и попой Ани. Её украшали шесть четких двойных полос от ярко-красного до бордового цвета. Полоски были аккуратными и параллельными, без всяких захлестов. Больше всего учителю хотелось сейчас подойти, погладить девочку по попе, поцеловать исполосованные ягодицы... Но репетитор знал, что позади него всё пишется на камеру. Кроме того он обещал, что будет только порка, ничего более. И ему пришлось взять себя в руки. Наконец, понимая что пауза затягивается, герр Шнайдер разрешил девочке встать. Аня поднялась, поправила юбочку. Учитель протянул ей салфетку, и она вытерла слезы и сопли. После этого он предложил продолжить урок. До его конца оставалось еще минут десять. Они стали повторять те слова, в которых Аня допустила ошибки. Те слова, из-за которых она была наказана. И, к её огромному удивлению, повторяя слова, она практически ни разу не ошиблась. А репетитор улыбнулся, сказав что порка делает чудеса.
- Первый урок окончен, - сказал герр Шнайдер, посмотрев на часы. Он подошел к девочке, попросил её подняться, прижав к себе, поцеловал в щечку, - ты хорошая и славная девочка! Ты молодец!
- Тебе было сильно больно?! - спросил учитель, проводя Ане ладонью по попе, - я знаю, что сильно больно. Но это порка и должно быть больно. А ты будешь , плакать, кричать и терпеть. Такова твоя доля. Но это поможет тебе выучить язык. Ты очень способная девочка. И не только. Порка поможет познать тебе твою женскую сексуальность.
Он говорил, продолжая гладить девочку по попе. А Аня даже не попыталась убрать его руку или как-то отстраниться. Анюта не понимала ни слова, из того что говорил герр Шнайдер. Но его голос, он был каким-то необычным. А от его руки, которой он гладил её попу, по всему телу бежали мурашки. Ей было просто хорошо рядом с ней. Такого чувства Аня не испытывала даже рядом с мамой.
- Аня, ты молодец! - прервал их хозяин кабинета. Учителю пришлось отпустить девочку, что сделал он очень неохотно, - я купил для тебя пирожное и сок. Тебе нужно подкрепиться. А я пока сделаю копию видео для тебя.
Когда Анюта вышла из кабинета директора, где её только что выпороли, у неё было хорошее настроение. Только немного красноватый носик выдавал её, говоря о том, что она только что плакала.
- Как всё прошло? - спросила мама, обняв свою девочку.
- Всё хорошо, мамочка! - возбужденно ответила дочка, - я и не думала, что учится может быть так интересно. Герр Шнайдер так интересно всё объяснял. Он даже похвалил меня, сказав что я способная ученица!
- Значит ты осталась довольная занятиями? - спросила Настя, - и будешь дальше продолжать приходить сюда заниматься с герр Шнайдер?
- Да, конечно же! - ответила Аня, поцеловав маму. Когда дочка ушла, Настя была немного в недоумении. Что такого было там, за дверью, раз девочке так понравилось. Женщина была абсолютно уверена, в том что её дочери, как и ей самой, тоже попало тростью по попе. Так чему же так радовалась Аня, она же так боится порку и абсолютно не может терпеть боль. Настя решила не ломать над этим голову, а спросить дома у дочери.
Едва придя домой, Аня, с бешено колотившимся сердцем и трясущимися руками, взяла портативный плеер, который остался у неё и закрылась в ванной. Она вообще никогда не видела видео с чей-либо поркой. Так же сама еще не видела видео, которое показывала бывшей маминой учительнице. И сейчас решала, какое же видео ей посмотреть сначала. То, где её порола мама или то, которое она получила сегодня. Выбор пал на первое видео. Воткнув наушники она включила плеер. Сначала Анюта даже не узнала себя. Маму и всех остальных девочка узнала сразу, а вот себя... Какая-то рыжая девчонка с опущенной головой. Потом эта непонятная поза. И, Аня замерла, увидав то, что видели остальные, кто присутствовал во время её порки. Девочка, наклонившись вперед, выставляет на показ свою голую попу. И не только попу. Анюта покраснела до корней волос, от того, что она сейчас видела, от того, что видели тогда остальные.
А потом свист скакалки, громкий удар о попу. И, Аня едва не оглохла от громкого крика девочки с видео. Анюта быстро сделала звук на видео тише. А девочка на видео продолжала орать, реветь. Аня зажмуривалась каждый раз, как скакалка опускалась на попу девочки. Такой силы были удары, так громко кричала и плакала девочка с видео, что Анюте стало жалко её и на глазах появились слезы. Примерно после пятого удара Аня сняла наушники. Слушать то как кричит и ревет девочка было невозможно, уже начала болеть голова. Наконец порка закончилась и девочку отправили в угол, но и там она продолжала кричать и рыдать. В конце концов Анюта не выдержала и обругала девчонку с видео.
- Сколько можно рыдать и реветь?! Дура, тебя уже никто не трогает! Порка закончилась! - закричала Аня на ту, что была с другой стороны экрана и рыдала как маленькая девочка.
И вдруг Анюта замерла. Оператор показал попу девочки крупным планом. У Ани от увиденного перехватило дыхание. Она, быстро нажав на паузу, стала разглядывать поротую попу девочки с видео. Её, Ани сердечко учащенно забилось. По телу, сначала пробежала дрожь, а за ней мурашки. Что-то приятно потянуло снизу живота и рука Анюты сама по себе, совершенно неожиданно для самой девочки, оказалась между её ножек. А другая рука оказалась на экране. Как будто она пыталась, как тогда после порки, ощутить на ощупь следы на попе после порки. Не совсем соображая, что она делает, Аня немного перемотала видео и остановила картинку, там где были видны и достаточно четко попа и, трусики спущенные до колен. От того, что сейчас видела Аня, её дыхание участилось. Рука, которая была между ножек, отодвинув трусики, которые были на ней, оказалась внутри её киски. Дыхание стало прерывистым. У Анюты закружилась голова. Она не могла понять, что с ней происходит. На пальцах руки, которая была внутри, появились капельки влаги. Что это и почему, Аня не могла себе этого объяснить, вот только её рука стала двигаться быстрее и быстрее. Плеер упал на пол, Аня сильно сдавила ноги, прижав их к животу, тоже оказалась, свернутая калачиком, на полу. Её рука так и осталась в её киске, а по телу пошли какие-то странные судороги, а щеки стали гореть огнем. Она сильно вспотела. Анюта едва сдержалась, чтобы не закричать. Сколько она так пролежала, девочка не знала. Потихоньку её дыхание пришло в норму. Аня, медленно поднявшись, посмотрела на свою руку, которая была там. Ладонь была влажная. Девочка даже поднесла её к носу и понюхала. Потом задрала юбку и посмотрела на свои трусики, они были мокрыми. Аня растерялась. Она не знала что только что произошло с ней. Почему рука и трусики стали мокрыми. Анюта испугалась, не зная, как объяснить произошедшее. Ей казалось, что она только что совершила что-то запретное, что-то очень плохое. И почувствовала себя очень виноватой. Девочке казалось, за то что она сейчас сделала, следует обязательно наказание поркой. Может поэтому мама и стала её пороть, чтобы подготовить к этому моменту? И что теперь делать? На глазах появились слезы. Ей стало страшно. Получать еще раз по попе ей очень не хотелось. Нужно было что-то срочно делать, но что? Анюта вспомнила, что до сих пор стоит в мокрых трусиках. Нужно срочно застирать их, чтобы мама не заметила. Иначе скажет, что её дочь, здоровая кобыла, не добежала до горшка и напрудила, как маленькая девочка. Аня быстро сняла их и стала очень тщательно и усердно их застирывать, а по щекам потекли слезы. Аккуратно застирать не получилось. Девочка расплакалась ещё больше. Наконец, психанув и от отчаяния, она закинула свои трусики поглубже корзину с грязным бельем, в надежде, что мама ничего не заметит. После Аня открыла окно, ей показалось что вся комната пропитана тем, что здесь только что произошло. Потихоньку открыв дверь ванной, она так же тихо, крадучись, пошла посмотреть, что делают её братья и сестра. К облегчению девочки дома никого не было. Вернувшись в ванную, Анюта подняла плеер. Ей так захотелось посмотреть второе видео, но она боялась. Аня понимала что, то, что произошло, спровоцировало именно видео с её поркой. Только вот почему, этого девочка не знала. Ведь на видео, которое она смотрела, её жестко порола мама. Ведь на этом видео она, Аня кричала, ревела. Ведь ей было больно, очень больно. Да попа и сейчас сильно болела. Нет, не после той порки, тем не менее. А значит она какая-то извращенка. Как может нравиться то, что было на видео? А, ведь ей понравилось. И, понравилось то, что произошло. Вот только в этом Аня боялась сама себе признаться. Наконец Анюта смогла уговорить себя и включить второе видео. Оно было очень длинным и девочка перемотала до момента, где была запись с поркой. Остаётся нажать лишь на кнопку "Play". Сердечко у Ани опять начинает учащенно биться, кровь приливает к щекам. Руки начинают дрожать и перестают слушаться свою хозяйку. Всё повторяется, даже дыхание становится учащенным. Аня заставляет себя нажать на кнопку и запустить видео, а одна рука уже оказалась на её киске. Теперь ей, руке, ничего не мешало, трусиков на Ане не было.
Вот рыжая девочка на видео послушно ложиться на стол, спустив при этом трусики до колен. Вот учитель задирает ей юбочку. Вот и первый свист трости, это репетитор пробует её на гибкость или просто пугает девочку, лежащую с голой попой на столе? Вот и первый удар и крик боли. Первая красивая полоса и руки девочки на её попе. Вот строгий учитель заставляет рыжую подняться и вытянуть руки вперед. Интересно, если бы она знала, что её ожидает, смогла бы так просто встать и вытянуть руки вперед? Вот трость приземляется на ладони и девочка подносит их ко рту, дует на них, пытаясь хоть как-то унять боль. Глупенькая, разве это поможет? И вот она опять лежит на столе, вцепившись руками в край стола, голой попой кверху. Аня решила, что ей показалось, что полоска на попе этой девчонки стала краснее, чем была до этого. Но решила, что проверит это потом. И вот следующий удар. Крика нет, лишь стон срывается с её губ, новая полоса. И еще удар. На сей раз рыжая кричит, но совсем не так как на первом видео. И еще удар. И еще одна полоса. Аня заворожённо смотрит на попку девчонки на видео, на красные полоски, которые остаются на ней. На танец попы. Анюта и представить себе не могла, что это так красиво смотрится. Да и нет тех рыданий, рева и крика, как на первом видео. Дыхание у Ани становиться прерывистым. По телу проходит дрожь. Внизу живота начинает сосать. Она закрывает глаза и сильно сжимает ноги. На видео рыжая получает очередной удар тростью. А в голове у Анюты совсем другие картинки, другое видео, какие-то странные, свои фантазии. Она открыла глаза и, неожиданно для себя увидела ремень. Он висел на стене на крючке. Это мама, вытащила этот ремень из Петькиных штанов, положив их в стирку. То, что произошло дальше, Аня не могла себе объяснить. Она, отложив плеер в строну, поднялась и взяла ремень в руку. Наклонившись вперед, как тогда, когда её порола мама, и стала наносить себе удары ремнем по попе. Каждый следующий удар был сильнее предыдущего. И каждый удар вызывал какое-то непонятное желание получить еще один и еще один удар. Голова закружилась, крыша поехала. Аня опустилась на колени, сильно сжав ноги. Но ремень она не выпустила, продолжив хлестать им себя. Девочка на видео закричала после очередного болезненного удара. Вместе с ней закричала и Аня, не в силах больше сдерживать себя. При этом она продолжала бить себя ремнем. С каждым ударом по телу проходила дрожь и какая-то странная волна удовольствия, наслаждения. Анюта, отбросила ремень в сторону, рука опять оказалась в киске. Там было все мокро, но сейчас это не беспокоило Аню. Она начала быстро работать рукой и опять закричала, её накрыла волной и она улетела...

Когда Аня пришла в себя, видео уже давно закончилось и она не увидела результат порки этой рыжей девчонки, хотя и очень хотела. Но не беда, плеер, как и само видео, были у неё и всегда можно будет посмотреть ещё раз. На глаза Анюте попался ремень, лежавший рядом с ней. Как и зачем он оказался в её руках, на тот момент оставалось для неё загадкой. Как и то, почему она вдруг решила сама себя выпороть этим ремнем. Ведь прекрасно знала, как это больно. Но, вместо того чтобы прекратить и выбросить его, Аня била себя им сильнее и сильнее, при этом испытывая не боль, а наслаждение. Какая-то извращенка. Анюта решила, что ей сейчас должно быть стыдно. Но было так хорошо и лениво, что стыд она тоже отложила на потом. Страх и стыд от того, что сделала что-то запретное. Страх от того, что её ждет за всё это порка от мамы, всё это Аня отложила на потом. Сейчас ей было просто очень хорошо и она наслаждалась...
К тому времени, как пришла мама, Анюта приготовила ужин. Для этого она была уже достаточно большой девочкой. Ну и просто сделать маме приятное. После ужина младшие разошлись по своим комнатам, а Аня с Петей перемыли всю посуду. Настя отправила старшего сына в свою комнату, а старшую дочь позвала к себе, в зал. Другой комнаты у неё не было. Сев на диван, она пригласила Аню сесть рядом с ней.
- Ты мне, наверно, что-то хочешь рассказать? - спросила мама. Она рассчитывала узнать, как прошли у дочки её сегодняшние занятия.

- Ты, наверно захочешь меня сегодня выпороть, - тихо сказала девочка. На глазах появились слезы. И чтобы мама их не видела, Аня сползла с дивана и положила голову ей на колени, - наверно нужно было сразу принести ремень или скакалку.
- Почему?! - удивилась Настя. Она явно не собиралась пороть дочь и хотела услышать совсем другое.
- Сегодня... мне дали... после урока... видео... а еще у меня было... ну когда ты... меня скакалкой... и я..., - Анюта сбивчиво рассказала о том, что она сегодня сделала, пока смотрела видео. Рассказала о своих страхах, о том, как ей было стыдно. Но, правда умолчала про ремень. Ей было и так очень стыдно рассказывать о том, чем она сегодня занималась. А про ремень и что она с ним делала, просто не повернулся язык.
- Глупенькая ты моя девочка, - Настя подняла дочь с пола и посадила её себе на колени. Аня уткнулась лицом в грудь матери, намочив её своими слезами, - ты плачешь? Ты моя глупышка! Конечно же я не буду тебя пороть за это или еще как-то наказывать! Хотя, если бы моя мама узнала, что я этим занимаюсь, то выпорола бы точно как сидорову козу. Да еще и с отцом на пару.
- Это называется мастурбировать. И этим занимаются все девочки. Кто-то раньше, кто-то позже, - мама обняла дочь и стала гладить по голове, стараясь успокоить её. Попутно она рассказывала дочери о мастурбации то, что знала сама, - мальчики тоже занимаются мастурбаций, как и твой старший брат. Правда у мальчиков все гораздо проще.
- Откуда ты знаешь про Петьку? Он тебе говорил? Или ты сама видела? - поинтересовалась Аня. Ей правда было интересно. Ведь она с братом проводит столько времени вместе, но ничего об этом не знает.
- Нет, он ничего не рассказывал, - улыбнулась Настя в ответ, - да и постеснялся бы рассказать. И я сама тоже не видела. Но, после твоей порки, как первой, так и последней, его штаны сильно оттопырились, а потом он сразу побежал в туалет. Да и после первой порки, не успел добежать, кончил раньше.
- В смысле штаны оттопырились? - удивилась девочка. Она хоть и видела, как отец порол мать, видела, как он её насиловал, но конкретно разглядеть Аня ничего не могла.
- Ты, наверно и не видела, как устроены мальчики? - спросила мама.
- Ну видела в детстве, у Сашки, что у мальчиков есть то, чего у нас нет, - покраснев, ответила девочка, - и всё. Других мальчиков без одежды я не видела.
- Хорошо, давай так сделаем, - предложила Настя, - сейчас уже поздно. Я устала, да и ты тоже. Я подготовлюсь и все тебе расскажу, отвечу на все твои вопросы. Хорошо?
Анюта кивнула и удобнее устроилась на коленях у мамы. Ей так было хорошо рядом с ней и так не хотелось вставать и куда-то идти.
Наступил понедельник. Настя ушла на работу. Дети, поскольку были каникулы, остались дома. Накормив всех завтраком и заставив младших помыть посуду, Аня взялась за домашнее задание. Петька подшучивал над сестрой, что та и в каникулы продолжает учиться. Но Анюта всерьез решила выучить немецкий и английский языки и поэтому не обращала на брата никого внимания. Ей нужно было до вечера еще выучить много слов, тем более что некоторые из них было очень сложно запомнить.
Настя, в отличие от дочери, такой возможности не имела. Ей нужно было работать. Выучить на выходных ей удалось едва ли половину слов. И это означало что сегодня её ждет порка, которую ей чудом удалось избежать в пятницу. И это заставляло маму Ани нервничать, получать ой как не хотелось. Чем ближе был конец рабочего дня, тем больше она нервничала. Все валилось из рук. Настя ругалась из-за этого на себя, еще не хватало чтобы шеф выпорол её за те косяки, которые она делала из-за того, что тряслись руки, а голова думала непонятно о чём.
Наконец рабочий день закончился. Секретарше, на удивление, удалось ничего не разрушить, ничего не испортить. В этот раз, когда она переодевалась, в кабинете никого не было. Шеф еще не вернулся со встречи, а учитель был в другом кабинете. Настя знала об этом. Едва она переоделась и вышла в приемную, как появилась её дочь. Аня, хотя и улыбалась, но видно было, что и она тоже побаивается. Несмотря на её приключения во время просмотра видео с поркой, девочка все же боялась порку.
В кабинет, где с этого вечера у них были занятия, мать и дочь вошли вдвоем. Комната была немного меньше директорской, но все равно достаточно просторной. И перед кабинетом также была приемная. Полы были выстланы коврами. На стенах также висели ковры. Так что звукоизоляция была очень хорошая. Кричать девушки во время порки могли хоть во всю глотку, все равно никто за приделами кабинета их не услышит.

Герр Шнайдер поприветствовал Настю с дочкой и начал урок. Он сразу заметил их нервозность, впрочем, примерно этого он и ожидал. И, соответственно построил урок так, чтобы убрать эту нервозность. Учитель настолько интересно всё объяснял и показывал, что девушки смогли расслабиться. Это способствовало тому, что они стали лучше запоминать информацию, да и в целом атмосфера стала куда как приятнее.
- Я дам каждой из вас по 24 слова из тех, что вы должны были выучить дома, - сказал герр Шнайдер под конец урока, - проверить все слова сложно и требует много времени. Сколько слов вы ответите неправильно, столько ударов вы и получите по вашим попам! Вам понятно?
Это было для мамы с дочкой как ушат холодной воды. Они практически забыли о том, что домашнее задание, как правило, проверяется, и что им может сегодня грозить порка. Времени для выполнения задания было мало, но и слов тоже. И мама и дочь уткнулись в свои листы с заданием и стали записывать правильные ответы. Причем в задании были слова как из того что нужно было выучить дома, так и новые слова, которые репетитор объяснял на этом уроке. Правда в этот раз все слова были на одном, немецком языке.
- Время вышло, мои дорогие девочки, - сказал учитель, - предлагаю начать с Вас, Анастасия. Вы будете читать слова, а я на доске отмечать, правильно или нет.
Настя немного растерялась и ей понадобилось время, чтобы взять себя в руки. Это стоило ей пару ошибок. Хитрый, но справедливый учитель требовал не только чтобы его ученицы знали значение слова, но и могли правильно прочитать, произнести эти слова. И волнение сыграло злую шутку с Настей. Пару слов она прочитала неправильно. В этом плане Аня выглядела намного увереннее своей мамы. Но и ей не удалось избежать ошибок.
- И так, Настя, Вы допустили 13 ошибок. Аня 6, - подвел итоги герр Шнайдер. Как он и предполагал , результаты Ани были намного лучше, чем у матери, - это значит, что Вы, Настя, получите чертову дюжину ударов по попе, а Аня полдюжины.
- Предлагаю начать с Вас, Анастасия, - предложил учитель. И это тоже было так задумано. Он решил, что смотря на порку мамы, девочка испугается. Это всегда тяжело ждать своей участи и смотреть, как порят других. Практически все хотят получить, если это уже неизбежно, первыми, а не стоять в очереди и ждать. А сама Настя, получив по попе и прочувствовав на своей заднице, как это больно, будет еще больше переживать за дочь.
Услышав, что её будут пороть первой, Настя только тогда поняла то, о чем совершенно не подумала когда им предлагали вдвоем одновременно ходить на занятия. Тогда она и не предполагала, что её будут пороть в присутствии дочери. И вот сейчас она должна будет лечь, нет даже не на стол, в комнате специально для наказаний поставили козлик, голой попой кверху. Правда ни сама Настя, ни её дочь, не имели ни малейшего представления, зачем этот козлик здесь и чем он лучше простого стола. Женщина покраснела, ей стало стыдно и неловко. Одно дело лечь на козлик или на стол и сверкать голой задницей перед мужчинами. Да, стыдно, но все же. И совсем другое дело получить по этой самой голой попе на глазах у дочери. Настя стояла опустив взгляд. Она была готова провалиться со стыда, попросить учителя выдать ей в два раза больше, но наедине. Попросить, чтобы на время её наказания дочь подождала за дверью. Настя уже была готова открыть рот и сказать о своей просьбе, но вспомнила, что учитель не понимает по-русски. Тогда она стала подбирать подходящие слова из тех, что знала. Но подобрать и составить предложения, у неё не хватило словарного запаса.
- Анастасия?! Что же Вы замерли? Вы испугались? Вы боитесь? - спросил герр Шнайдер. Да, он говорил по-немецки. Но все слова, которые так или иначе связанные с поркой, наказанием девушки уже должны были знать. Да и говорил учитель очень медленно и четко. Показав тростью на козлик, он добавил, - прошу Вас, смелее!
- Какой стыд и позор, вот так на глазах у дочери получить по заднице, - сказала себе Настя, - и что теперь делать? Как быть? Какой позор! Стоп, почему позор то? Надо просто потерпеть немного. Ведь я могу! Да, это было давно, что я могла терпеть порку. Но надо вспомнить, собраться и показать дочери, как нужно вести себя во время порки.
Сказав все это себе, Настя подняла голову, посмотрела на дочь. Аня была достаточно бледной. Видно было, что она переживала за маму и сильно боялась. Ведь Анюта, как и сама мама, до этого момента даже и не думала о том, что такое может произойти. Насте нужно было поддержать свою девочку. Поэтому она, улыбнувшись и подмигнув дочери, как бы показывая ей, что это всего лишь порка и бояться её не стоит, смело, виляя попой, направилась к козлику. Самое главное, чтобы смелость и решительность не закончились слишком быстро и неожиданно. Вот тогда будет и позор и настоящая катастрофа, вот так опозориться в присутствии дочери. Вот она уже стоит возле козлика. Герр Шнайдер тростью показывает тростью, куда лечь. Настя спускает трусики до колен и ложиться грудью на козлик. Он оказался удобнее, чем она предполагала и на нем было гораздо удобнее чем на столе. Учитель показал, где должны быть руки, после чего он задрал секретарше юбку, оголив её попу. По телу женщины пробежала дрожь. Все таки как не храбрись, а порка есть порка, порка это больно и страшно. Настя собрала всю силу воли в кулак и попыталась взять свои чувства и эмоции под контроль. Козлик стоял так, что молодая женщина была попой к своей дочери и поэтому не могла её видеть. Но мама чувствовала свою дочь, понимая, как той страшно, как ей нужна поддержка, хотя и сама тоже боялась. Боялась, но не только боли от порки, а что не справится с ней и это на глазах у дочери.
Герр Шнайдер, встав рядом с козликом и взмахнув пару раз тростью, посмотрел на Аню. Эффект был уже виден. Девочка реально боялась. Она была бледной и страх хорошо был виден на её лице.

- Начнем, - сказал он и нанес первый удар. Совершенно неожиданно для него, женщина, лежавшая на козлике, достаточно спокойно отреагировала на этот удар. Да, ягодицы, как и положено, напряглись. Но никакого крика, даже стона. Да и руки остались на месте. Хотя, если верить достаточно четкой двойной полосе, появившейся на попе женщины, удар был достаточно сильный.
Удар был достаточно сильным и Насте стоило достаточно много усилий, чтобы справиться с болью и не закричать. Но она смогла. Все её мысли были в данный момент о дочери. Девочке и так страшно, нельзя напугать её еще больше своим криком. Надо терпеть, других вариантов нет. Только вот как терпеть? Это был всего лишь первый удар. Из своей практики Настя знала, что с каждым следующим ударом терпеть становиться сложнее и сложнее, а боль постоянно усиливается. Следующий удар не заставил себя ждать. Как и предполагала Настя, второй удар оказался сильнее. Или ей просто так показалось, но боли было на порядок больше. Тем не менее ей удалось и в этот раз не закричать, даже не застонать от боли.
- Господи, ну почему же должно быть всегда так сильно больно, - сказала себе молодая женщина, лежавшая на козлике. Едва она успела это сказать, как трость в третий раз опустилась на её попу. На этот раз с её губ все таки сорвался легкий стон. Боль была слишком резкая и сильная, чтобы суметь вытерпеть её молча. Настя старалась изо всех сил, а на глазах появились первые слезинки.
- Хорошо, что Аня не видит моё лицо, - только и успела подумать Настя, как трость опять опустилась ей на попу. Молодая женщина, сильно вцепившись в крепление для рук на козлике, и в этот раз смогла справиться с болью. На этот раз даже без стона, хотя боль была достаточно сильной, но еще не запредельной и вполне себе терпимой.
Анюта сильно испугалась, но не за себя, когда герр Шнайдер сказал, что мама получит свое наказание первой. Аня сильно любила свою маму и, конечно же не могла допустить чтобы ей кто-то сделал больно. Но с другой стороны, что могла она, маленькая девочка, сделать в этой ситуации? Как помешать или запретить учителю пороть маму? Аня от злости и отчаяния сжала ладони в кулак. Она предпочла бы сейчас чтобы её выпороли вместо мамы. Пусть даже и она получила в два раза больше, и за себя и за маму. Но так бы она смогла ей помочь. Но девочка понимала, что и это невозможно, хотя. Аня уже открыла рот, чтобы... В этот момент мама повернулась к ней и улыбнулась. А потом, как ни в чем не бывало, отправилась к козлику. Девочка немного опешила, не совсем понимая, что происходит. Вот мама уже возле козлика, она опять улыбается и подмигивает своей дочери. А потом так же спокойно спускает трусики до колен и ложится на козлик. Мама делает это всё так спокойно, как будто сейчас её ожидает очередная прививка или укол в попу, а не жестокая порка. Аня закрыла глаза, а бледность на её лице сменилась на более яркие краски. Девочке не то чтобы стало стыдно, просто неловко и неудобно. Аня застеснялась, ведь перед ней лежала её мама с голой попой. Конечно же девочка видела попу своей мамы, даже со следами от порки. Но чтобы вот так, ведь кроме попы, Анюта хорошо видела и то, что было у мамы между ног. Кроме того, ведь по этой попе сейчас будет гулять трость, оставляя на ней красные полосы и вырывая из мамы с каждым прикосновением крики боли. Свист трости, громкий звук от её прикосновения с попой. И тишина. Аня не поняв, что произошло, открыла глаза и увидела четкую, двойную ярко-красную полосу на попе женщины, лежавшей на козлике. Но ни крика боли, ни какой-либо другой реакции, показывающей, что было действительно больно, не было. Мама лежала довольно спокойно на козлике и, если бы не эта полоса на её попе, то Аня могла бы сказать, что ей просто показалось, что первый удар уже был нанесен. Второй удар, девочка зажмурилась от страха, такой сильный был замах. Звук от удара был тоже достаточно громкий. Но мама опять молчит. Аня открывает глаза и видит вторую, еще более четкую полосу на её попе. Девочка смотрит и не понимает, как такое возможно. Но тут же вспоминает рассказы бывшей маминой учительницы о том, как мама может терпеть боль, о том как ей даже аплодировали. И страх, переживание за неё просто улетучиваются. Третий удар, еще одна ярко-красная полоса украшает и без того красивую попу женщины. В этот раз легкий стон срывается с её губ. Но этот стон уже не беспокоит Аню. Она видела, как трость приземлилась на попу, она видела как попа напряглась и как на ней появилась белесая полоса, которая тут же налилась краской. Такого Анюта еще не видела. И это сильно возбудило девочку, её сердечко опять, как и тогда, когда она смотрела видео с собственной поркой, начало учащенно биться. А снизу живота приятно потянула. Девочка едва успела остановить свою руку, которая едва не оказалась между её ножек. Следующий удар. Аня на время забывает, что на козлике лежит и получает по попе её мама. Девочку буквально затягивает то, что она видит и слышит. Трость в руке учителя. Звук от удара. Следы, которые оставляет трость на попе. Игра попы с тростью. Изменяющиеся цвета от ударов, от белесого до ярко-красного, а потом и темно-красного, а местами и фиолетового. Начиная с шестого удара, женщина, которую пороли, уже не могла молча терпеть удары и с её губ срывались легкие стоны, которые дополняли картину порки и достаточно сильно возбуждали Аню. Ей пришлось сцепить руки в замок, чтобы одна из них не оказалась случайно между ножек на её киске.
Настя старалась терпеть насколько это было возможно, постоянно помня о том, что её дочь всё видит. Боль накапливалась и с каждым следующим ударом её было больше и больше. И вот уже с губ срывается стон. Женщина понимает, что еще немного, еще удар, другой и стон сменится на крик. А кричать и тем самым напугать свою дочь, Настя не хотела. Поэтому терпела изо всех своих сил. К тому же надо было еще и спокойно лежать, что тоже было очень сложно. Её тело раз за разом пробивало на дрожь, которую было очень сложно унять. По щекам текли слезы, а по спине пот. Но самая страшная реакция, которой боялась Настя, она потекла. И молодая женщина едва ли не начала молиться, чтобы порка закончилась раньше, чем всем присутствующим станет заметно. Хотя герр Шнайдер такое просто не мог не заметить. От этой мысли Насте стало безумно стыдно. И, к своему огромному стыду, она стала стонать совсем не так, как это делают от боли. Молодая женщина стонала от возбуждения и удовольствия. В голове промелькнула мысль, что не зря же муж называл её похотливой и текучей сучкой.
Аня заметила, что стоны мамы стали немного другие, но не предала этому особого значения. Так же она заметила капельки, появившиеся у неё между ног. Только сейчас девочка осознала, что у мамы нет волос между ног. До этого она просто не предавала этому значения, ведь у неё самой тоже нет там волос. А сейчас Аня вспомнила, что раньше у мамы там были рыжие волосы, напоминавшие мочалку. Заметив у мамы капельки между ног, Аня вспомнила про то, как у неё самой все там текло во время просмотра видео и, непроизвольно сжала свои ножки. Что было ошибкой. Это и понятно, ведь девочка только начала изучать свое тело и еще не знала как оно будет реагировать в той или иной ситуации. По её телу пробежала дрожь. Внизу живота так засосало, Аня не смогла удержаться и её рука оказалась на её киске. Пару движений рукой, стоны мамы, свист трости и звук от ударов. У девочки закружилась голова, её накрыло волной удовольствия. Аня едва смогла сдержаться чтобы не закричать, но легкий стон сорвался с её губ, одновременно со стоном мамы и остался незамеченным.
Порка закончилась. Аня едва успела вытащить руку из трусиков. Учитель разрешил Насте подняться, перед этим вдоволь налюбовался своей работой. Анюта неожиданно вспомнила, как мама говорила про Петю старшего брата Ани. Про то, что во время порки, когда мама порола её, у Петьки оттопыривались спереди штаны. И она посмотрела на учителя, посмотрела именно туда. И, действительно, его штаны спереди сильно оттопыривались, как будто туда положили мячик. А еще она подумала, что когда герр Шнайдер будет и её пороть, то у него будет точно также торчать, как и сейчас. Аня опустила взгляд. И без того уже красное её лицо покраснело еще больше. Ведь девочка не знала как реагировать на подобное. Это должно быть стыдно или приятно? Унизительно или наоборот должно возбуждать женщин. Всё это ей только предстояло узнать.
- Аня, теперь твоя очередь! - выдернул девочку из её размышлений герр Шнайдер. Она, поднимаясь со стула, автоматически бросила взгляд туда. Штаны были до сих пор оттопырены, что вызвало у неё улыбку. Анюта опять опустила взгляд, - прошу на козлик.
Не поднимая головы, Аня дошла до козлика. Страха не было. Возбуждение, которое до сих пор не прошло, не давало страху никаких шансов. Девочка спокойно спустила трусики до колен и взобралась на козлик. Для неё он был немного великоват и её ноги стояли не на полу, а на перекладине между ног козлика. От этого попа девочки была выпячена еще больше. Учитель задрал Ане юбку, оголив ей попу. Потом герр Шнайдер взял в руку трость и встал рядом с козликом. Эта трость была потоньше чем та, которой он порол Настю. Аня закрыла глаза, но страх по-прежнему не было. И это сильно удивило мужчину с тростью в руке. Он то считал, что глядя на порку матери, девочка испугается еще больше. И будет, еще не дойдя до козлика, умолять не наказывать её. Но она уже лежала на этом самом козлике. У него в руке уже была трость, которая сейчас опуститься на попу этой рыжей девчонки, но она молчала и не плакала. И не просто не плакала, слез не было и близко.

- Ну ничего, сейчас ты у меня все равно запоешь, - сказал себе герр Шнайдер и нанес первый удар. На чисто белой попе девочки тут же вспыхнула ярко-красная полоса. Аня вскрикнула скорее от неожиданности, чем от боли. Конечно же ей было больно. Но это была какая-то другая, непонятная боль. Кода и больно и приятно одновременно. Эта боль трансформировалось во что-то непонятное для Ани и она еще успела подумать, как жаль что нельзя там коснуться рукой. Второй удар был, наверное еще сильнее, этого девочка не до конца поняла. Боль была достаточно сильной. Но, как и после первого удара, эта боль трансформировалась во что-то, еще пока непонятное для неё. Третий удар, он был еще сильнее и теперь уже Аня закричала. Но это был крик не только от боли и девочка очень надеялась, что никто об этом не догадается. И тут же почувствовала, как в её киске опять стало мокро. Ане стало очень стыдно, она испугалась, что и учитель и мама увидят, что она потекла. И это так... Но дальше подумать об этом девочка не успела. Трость опустилась в очередной раз на её попу, оставив очередную ярко-красную полосу и вырвав из девочки крик боли. Ане было настолько больно, что ей стоило огромного труда удержать позу, удержать ноги и руки там, где они должны были находиться. Она едва успела перевести дыхание, как трость опять опустилась на её попу. Точнее туда, откуда начинают расти ноги. Перед глазами появились звездочки и Аня закричала так громко, как только могла.
Настя аккуратно села на стул. Попа достаточно сильно болела. Но её мысли были совсем о другом. Сейчас на её глазах будут пороть её дочь. Да, Настя сама уже дважды порола дочь. Да, она сама причиняла своей любимой дочери сильную боль. Но это её дочь и она имела право. Да, этот человек уже порол Аню, но Настя не видела этого, хотя и сильно переживала. Но все это было не то. Сейчас Аню будет пороть чужой человек, причинять ей боль, а она, мама, будет просто сидеть и смотреть, как её ребенку делают больно. Она будет просто смотреть и не сможет ничем помочь своей девочке. Слезы, которые успели высохнуть после порки, появились опять, как только Аня оказалась с голой попой на козлике. Надо что-то делать, как-то помешать. Но, не она ли сама говорила, что детей, особенно девочек, нужно пороть. А как дошло до дела, до порки, так у неё появилась паника. Пока Настя размышляла об этом и искала способ помочь дочери, трость опустилась на попу девочки, сорвав с губ девочки стон и оставив на её белоснежной попе ярко-красную полосу. Следы от предыдущей порки прошли достаточно быстро. Настя едва не вскочила с места, чтобы защитить свою дочь. Едва она смогла взять себя в руки, как на попу её девочки трость опустилась во второй раз. Судя по звуку и по следу, который остался на ягодицах, удар был достаточно сильный. Настя опять едва не вскочила, её остановило лишь то, что Аня даже не застонала, что было на неё совсем не похоже. Трость опустилась на попу девочки в третий раз, не оставляя времени маме девочки подумать над тем, почему Аня не закричала после второго удара. В этот раз Аня закричала от боли. Для Насти крик дочери был как соль на рану. Ей было очень жалко дочь, сердце матери обливалось слезами. Да и по щекам слезы уже текли ручьями. Но что она, Настя могла сделать? Как и чем помочь дочери? Об этом нужно было думать раньше, когда соглашалась на просьбу дочери. И от безысходности и отчаяния женщина опустила голову на руки. В этот момент трость в четвертый раз опустилась на попу, оставив достаточно четкую двойную полосу и вырвав из девочки достаточно громкий крик боли. Настя хотела заткнуть уши, чтобы не слышать этого и закрыть глаза, чтобы не видеть, как герр Шнайдер наказывает её любимую дочь, причиняя ей сильную боль. Мама Ани пыталась себя успокоить тем, что осталось всего два удара. Но это всего лишь два удара или это целых два удара, которые нужно вытерпеть её девочке? Целых два удара, которые причинят слишком много боли её Ане. Настя едва могла спокойно сидеть. Нет, не потому что болела её собственная попа. Она хотела броситься на помощь своей дочке. Но понимала, что этим скорее навредит ей, чем поможет.
- Ведь она сама этого хотела, - пыталась успокоить себя мама девочки, но это плохо удавалось. Смотреть на то, как кто-то чужой делает её любимой дочери больно, было просто невыносимо, было выше её сил. Она уже хотела предложить, чтобы вместо Ани продолжили пороть её, Настю, - осталось всего два удара, она вытерпит.
Последний удар, трость опять легла на то место, которое еще называют школьным. Опять резкая, острая и сильная боль. Аня опять закричала в голос и, приподнявшись на ногах, сильно сжала их. Эффект не замедлил себя ждать. Тело девочки пробило на дрожь, побежали мурашки, щеки налились краской. Удовольствие перемешалось с болью. Ане стоило больших трудов, чтобы не закричать еще раз, только теперь уже по совсем другой причине.
Учитель, отложив трость в сторону, помог девочке слезть с козлика. Взгляд Ани скользнул по его штанам. Она не ошиблась, предполагая что и после её порки, там будет выглядеть так же, как и после порки мамы. Но что с этим делать, девочка еще не решила и поэтому решила, что будет лучше, если она опустит взгляд. А еще Анюта подумала, что хорошо что трусики были на коленях, а не на попе. Иначе они были бы сейчас мокрыми. Дойдя до своего места, где сидела мама, Аня улыбнулась ей и подмигнула. Настя хотела подняться и обнять дочь. Но герр Шнайдер заметил это и остановил женщину, сказав что обнимашки после занятия.
- Я надеюсь, что эта порка пойдет вам на пользу и вы лучше подготовитесь к следующему уроку, - сказал учитель, - а сейчас я предлагаю повторить слова, в которых вы сделали ошибки.
На удивление ни мать, ни дочь не сделали ни одной ошибки в тех словах, за которые получили тростью по попе.
После того как урок закончился, герр Шнайдер попросил чтобы Аня подождала маму в соседней комнате. Когда девочка вышла и закрыла за собой дверь, он заставил Настю опять лечь на козлик. Секретарша не стала сопротивляться, она прекрасно всё сама понимала, видя как оттопыривается у него спереди. Герр Шнайдер задрал женщине юбку и снял с неё трусики. После чего он взял в руки трость и нанес ей несколько хороших ударов. Отбросив трость в сторону, учитель расстегнул свои брюки, освободив свой торчащий колом член. Да и Настя сама уже давно хотела получить необходимую её телу, разрядку...
- Мамочка, я тебя очень сильно люблю! - сказала Аня, когда её мама вышла из кабинета, где проходили занятия, - и всегда тебя буду любить, чтобы не случилось.