Не спи, Семёныч!

Этот рассказ был написан мною в соавторстве с Александром Конторовичем . Вышел во втором сборнике - "Донбасс живёт!Здесь есть вполне реальные персонажи. Живые и, к сожалению, погибшие. Их памяти рассказ и посвящается.



- Семёныч…- прохрипел динамик радиостанции. – Ты как там?
Пауза…
- Держимся.
- Движухи там у тебя нет?
- Притихли пока… думают, небось….
- Было б чем! – хохотнул абонент.

Приподнявшись над бруствером, Петр осмотрел поле боя.

Высокий холм с каменистыми склонами наискось был в этом месте прорезан дорогой. Правый край холма сползал в реку, и объехать его с этой стороны было совершенно невозможно.
Левый же край как-то сразу переходил в относительно неглубокую балку. И всё бы ничего, но края балки были достаточно обрывистыми, и никакая техника тут пройти не могла просто по определению. Оставалась только дорога – по ней-то можно было передвигаться достаточно просто. Ещё в давние времена её расширили, подрезав склоны холма, и укрепили, заасфальтировав на всём протяжении. И это было правильно! Ибо стекавшие во время дождей со склонов бурные потоки воды, запросто размыли бы любое грунтовое или щебёночное полотно.
Но сейчас, прямо у поворота нехотя чадил дымным пламенем бронетранспортёр. Вывернувшись оттуда на полном ходу, он почти тотчас же, получил гранату из «Мухи» прямо в лобешник. А вторая прилетела чуть позже – сверху, под углом. Самодельные противокумулятивные решётки, которые массово наваривали на броню солдаты ВСУ, в данном случае помогли мало – машина остановилась и загорелась.
Повыскакивавшие наружу уцелевшие десантники далеко не ушли – пулемёт Петра ударил по ним сбоку. Так что последний десантник успел отбежать от машины всего на пару десятков метров – да там и остался.
Из-за поворота огрызнулись огнём, ударила всполошено автоматическая пушка… но желающих испытать судьбу пока не нашлось.

Здесь не было специально оборудованной позиции. Ополчение заняло холм всего пару-тройку часов назад. Никто и не ожидал тут прорыва противника, и никак к этому заранее не приготовился. Просто так получилось, что бронированный кулак ВСУ внезапно пошёл совсем не в том направлении, как это ожидалось в штабе. Какой чёрт заставил их свернуть в сторону – непонятно.
Но теперь под удар ротной тактической группы попадал посёлок Светлое. И вся беда была в том, что там, помимо госпиталя не имелось вообще никаких воинских частей. Медиков было прикрывать некому.
А никаких сомнений в том, что с ними сотворят вояки под желто-голубым флагом – не имелось ни у кого. Порядка восьмидесяти неходячих ранбольных – самостоятельно уйти они попросту не могли. И эвакуировать их уже не успевали – первая машина могла подойти к посёлку не ранее, чем через пару часов. А бронегруппа ВСУ дошла бы до него менее чем за двадцать минут.

- Дело обстоит так, оглоеды… - лейтенант Семерченко обвёл взглядом стоящих перед ним бойцов. – Госпиталь прикрывать некому. Никаких сил, кроме нас с вами, поблизости нет. Пока ещё держится блокпост на переезде, но это только вопрос времени. Надолго их не хватит – там всего десяток бойцов, пара граников и одно старое противотанковое ружьё. Полчаса – это максимум, насколько их хватит.
Он наклонился к карте.
- Единственная позиция, которую с хода не смогут проломить укры – вот тут!
Карандаш оставил метку на бумаге.
- Этот холм можно преодолеть только по дороге – никаких вариантов объезда попросту не имеется. Пешком, разумеется, можно обойти… но вот полезут ли они из-под брони… Вопрос!
Снова отметки на карте.
- Я, Скиф и Огородник – занимаем позиции вот тут. Михай, Червонец и Коляда – здесь. Берём дорогу под перекрёстный обстрел. Мы ударим первыми, к РПГ у нас пяток гранат есть. Как только они развернутся в нашу сторону – работает вторая группа. Задача – выиграть побольше времени для Семёныча. Надеюсь, вы сможете напихать на холме своих подарков… так, чтобы никому мало не показалось!
Пожилой сапёр кивнул.
- Да уж, постараемся…
- Хочу, чтобы все понимали – местность на наших позициях открытая. Убежать – точно не выйдет. Всем всё ясно?
Второе отделение саперного взвода оказалось тут проездом – забарахлил мотор на грузовике. Пока то, да сё… так вот и дождались незваных гостей. Воздушная разведка ополчения (этим гордым именем именовался один-единственный беспилотник, купленный на Али-экспресс) тем временем сообщила о прорыве украинской бронегруппы.
- Бронетранспортёры, БМП и БМД – всего, порядка десятка единиц. Десант на броне и шесть грузовиков с пехотой. Пушек на прицепе не наблюдаю, - срывающимся от возбуждения голосом прокричал в радиостанцию наблюдатель. – Идут на Светлое!
- Как долго ещё можешь их держать?
- Минут десять ещё… Потом надо аккумуляторы менять. Пока туда-сюда долетит… Аккумы-то у меня ещё есть!
Слабое утешение.
Надежда была на Семёныча. Отделение возвращалось со складов, где бойцы постарались затариться всяким полезным добром. Не сказать, чтобы это получилось совсем уж по полной мере – но некоторое количество мин прихватить всё же удалось.
А главное – хмурый бородатый парень-инструктор передал лично Семёнычу.
- Смотри… - присел он на корточки перед разложенным на земле добром. – Пульт управления – долбит на полторы версты гарантированно. Десяток приёмных устройств – в защищённом варианте. От каждого можно проложить проводную линию – метров на двадцать-тридцать. Практически на любом проводе – кроме полёвки, разумеется. Там сигнал может не пройти, не «тапик» всё-таки…
Его сотоварищ – неразговорчивый черноволосый мужик с проседью в волосах, кивнул.
- Там, в сумке, триста метров обычного провода – из обычной компьютерной сети надёргали. В данном случае – вещь почти оптимальная. Провод тонкий, легкий – для этого дела – в самый раз. Если приёмник камнями прикрыть – так взрывом и не заденет. Только антенну над землёй надо обязательно приподнять – чтобы сигнал гарантированно проходил.
Вот на это и решили сделать основную ставку.
Всех запасов вооружения, что удалось наскоро накопать в посёлке, не хватило бы и на двадцать минут боя. РПГ-7 с пятком гранат, четыре «Мухи» - это против десятка единиц брони? Не смешно…
А вот расставить в узком месте мины,  да ещё и на радиоуправлении – это был шанс!
Мин, в принципе, хватало, этим добром запаслись основательно. Слава богу, на этот раз на складе оказалось хоть что-то полезное!
И оставшаяся четверка – Петр, Семеныч, Худой и Крашенинников – в поте лица долбили каменистую землю.
Отступя от поворота, прямо на дороге поставили сразу четыре противотанковые – чтобы надёжно закупорить проезд, исключив хоть какую-то возможность прорыва бронетехники.
Выше, на склонах, Семёныч установил несколько «озимых» - это могло стать крайне неприятным сюрпризом хоть для кого. Ну и просто в кюветы наскоро понабросали обычных ПМНок. Почти не маскируя – так… травой забросали, да в паре мест песочком присыпали  «Прощай моя нога», при всей своей невысокой мощности, могла запросто отбить охоту ползать и бегать по всяким там канавкам и ямкам. Уж чего-чего, а изобретать всяческие сюрпризы сапёр умел!
Осмотрелись.
Ну…
Вроде бы всё правильно…
- Я бы ещё и вон там,  - кивнул Семёныч, - ниже у дороги чего-нибудь присандалил. Ежели мы их тут тормознём, то вот у этого поворота техника и встанет. Площадка там удобная…
- Так противотанковых-то больше нет! – пожал плечами Худой.
- И чо? «Озимые» есть – их и поставь. На этот самый пульт и воткнём – тот ещё сюрприз может выйти!
Выпрыгивающая мина «ОЗМ-72» и в самом деле могла причинить немалый урон десанту. Да и грузовикам прилетело бы основательно.
- Старый дело говорит! – кивнул Крашенинников.  – Давай, показывай чего там куда подключать…
Нагрузившись минами, Худой и Крашенинников бодро потопали вниз.

- «Горка», тут Скиф!
- Тута мы! – схватил рацию Петр.
- Готовьтесь там… У нас финиш. Командир и Огородник – двухсотые. Вторая группа… там, похоже, тоже абзац. С той стороны никто уже и не стреляет. К РПГ одна граната осталась.
- М-м-мать…
- Две коробки мы всё же зажгли! Ну и десанту наваляли – мало не показалось! Прощайте там! Лихом не поминайте!
- Скиф!
Рация молчала.
- М-м-да… - покачал головою Семёныч. – Ладно, я наверх – оттуда обзор получше.

Через пятнадцать минут снизу прибежал Худой.
- Заканчиваем!
- Граник возьми, да вон там себе позицию оборудуй! – указал Петр. – Как кто из-за поворота выйдет – хреначь!
- До мин, что, не допускаем? Оттуда же ещё метров пятьдесят ещё?
- А ты прикинь – сколько их тогда на дороге окажется?  С пяток коробочек – так и к бабке не ходи! Башки поднять не дадут!
- Хм… - почесал в затылке собеседник. – Ну… тебе виднее – я ж в армии не служил! Так прямо, как из шахты вылез – сразу и на войну!
Петр в своё время дослужился аж до сержанта. И хотя боевого опыта не имел, но кое-какие преимущества это всё же давало. По крайней мере, к нему прислушивались. Да, по правде сказать, из всего отделения только командир, Семёныч, да он сам имели хоть какой-то военный опыт. Старый – так ещё Афган помнил! Все прочие учились этому уже на ходу. Раз работал ранее на шахте взрывником – то и быть тебе в армии сапёром! По ходу дела и наблатыкаешься!

Прихватив парочку «Мух», Худой поскакал обустраивать себе лёжку.

- Краш! – заорала рация. – Ходу! Черт-ли тебя там держит?! Вали!

Со своей позиции Семёныч мог видеть дальше всех. И суда по тому, как он закричал в передатчик, валить снизу следовало тотчас же!
- Да бегу уже! – ответил Крашенинников. – Присыпать тут надо было кой-чего… в глаза бросалось…
Чух-чух-чух!
Автоматическая пушка с брони.
- Краш!
Чух-чух-чух!
Тишина…
- Амбец Крашу… Не добежал… - каким-то севшим голосом прохрипел старый сапёр.

Петр сплюнул, выругался и придвинул к себе пулемёт.
Но из-за поворота первыми появились не десантники с брони, как он предполагал, а высунулся хищный нос бронетранспортёра.
Тут он теперь и догорал.

Выждав пару минут, в атаку рванулась, наконец, и пехота – и ей крупно не повезло. Во-первых, всякое там ползанье по кюветам и придорожным канавам закончилось очень быстро – после пары подрывов народ смекнул, что над этим тут кто-то поработал. И тогда они попёрли уже по дороге.
Вот тут и сказал своё веское слово ПК – потеряв несколько человек,  и эти гаврики откатились назад.
Зато снизу ударили миномёты – и вот тут поплохело уже защитникам.
Отступавшая пехота успела «срисовать» их позиции – и по ним теперь молотили жестоко и безжалостно. Кинули несколько мин и на верхушку холма, справедливо полагая, что такую удобную в плане обзора позицию, уж кто-нибудь, наверняка, да займёт.
И вот, надо же такому случиться!
Одна из них (наверное, по какой-то досадной случайности) легла аккурат рядышком с ложбинкой, где примостился старый сапёр. Он остался жив, но осколками его поранило весьма основательно. Да и глушануло ко всему прочему…
- Худой! – услышав по рации сбивчивую речь товарища, гаркнул во всю мочь лужёной глотки Петр. – Укладку схватил – и к Семёнычу!
Укладка…
Таким громким обозначением именовалась обыкновенная автомобильная аптечка. Главной ценностью там являлись несколько упаковок противошоковых препаратов – их берегли как зеницу ока! По случаю удалось добыть у гумманитарщиков и обычных перевязочных пакетов. Глядя на так называемую «медукладку», главврач госпиталя только головою покачал. Но ничем особенным помочь не мог и он – не хватало буквально всего! Даже и у них. Однако пару шприц-тюбиков с промедолом всё-таки выдал…

И со всем этим добром Худой теперь спешил на холм. Петр достаточно отдавал себе отчёт в том, что лишившись старого спеца, отряд разом утратить свою боевую мощь… ну, больше, чем наполовину – это и к бабке не ходи. Нет, нажать на кнопку, разумеется, мог любой… но какой пульт чему соответствовал? И в какой именно момент надо эти самые кнопки нажимать? Когда взрыв будет максимально эффективным?
Семёныч знал!
И со своей позиции видел почти всё.
А то, что не попадало в поле его зрения – видел уже Петр. И поэтому ему дозарезу был нужен Семёныч на своём месте.
Безо всей этой хитрой машинерии остатки отделения не продержались бы и пяти минут…

Вернулся Худой.
Скатился на заднице с откоса – и прямо в своё гнездо.
- Как там? – поднёс рацию ко рту Петр.
- Перевязал, промедол вколол. Жить… ну, я ж не доктор! Будет, наверное…
- Тебя, балабола, ещё переживу! – тотчас же откликнулся сапёр.
С души прямо-таки изрядный  каменюка свалился!
- А никто тебя, старого чёрта, и не хоронит! Чё там у заклятых друзёй-то происходит?
- Чего ж там может происходить? Готовятся… скоро попрут… сейчас в колонну выстраиваются…
- И дохрена их там набирается?
- Две коробочки вижу… десант на броне. И ещё с полсотни головорезов сзади топают.
- Чего ж не все разом?
- А я знаю? Нам и этих, по большому счёту, дофига…  - сапёр закашлялся. – Блин, в глазах темнеет… спать хочу…
- Это от потери крови так бывает!  - авторитетно вклинился в разговор Худой. – Ничё, старый, не менжуйся там! Скоро наши подойдут – и тогда уж отоспимся!

Подойдут…
Да неплохо бы…
Какая-то там группа бойцов в тылу собиралась, это так.  Последний телефонный звонок Боцману (который, после ранения, сидел на узле связи) принёс некоторую надежду. Но, тыл… где он там вообще?

- Пошли… - выдохнул Семёныч.

Внизу, за поворотом, послышался рев моторов и лязг гусениц.
Петр подтянул к себе гранатомёт. Второй находился у Худого – и тот должен был стрелять в том случае, если первый выстрел будет безрезультатным.
Пехоты пока слышно не было, но не имелось никаких сомнений в том, что она от брони далеко не отстанет.
Движок взревел громче, залязгали гусеницы, и на полном ходу, поливая всё впереди из автоматической пушки, из-за дымящегося бронетранспортёра вынырнула БМП.
Ш-ш-шух!
Стартовала граната.
Но в последний момент, мехвод, надо думать, ударил по тормозам, машина клюнула носом… и граната, просвистев мимо, улетела неведомо куда.
Правда, и башенный стрелок, в результате этого «клевка», промазал – и снаряды попросту взбили пыль на дороге.
Обхватив пулемёт, Петр шустро укатился за камень – его никаким снарядом пролупить было невозможно. А там и канавка имелась…
Не особо глубокая – но в тыл по ней отползти было можно.
- Худой! – крикнул он в рацию. – Твой выход! Я пустой, один пулемёт остался!
Тот не ответил, надо полагать, ему было малость не до болтовни.
Р-р-р-а-а!
Пехота!
Выглянув из-за камня, Петр тотчас же спрятал голову назад. Перестреливаться лоб в лоб с тридцатимиллиметровкой – затея несерьёзная. Но пары секунд ему вполне хватило.
- Старый! – поднёс он к губам рацию. – Твой выход! Они уже рядом с подбитым бэтэром!
- Сделаем…
Лязг гусениц послышался совсем рядом!
Гр-р-р-ах!
Четыре мины стартовали почти одновременно.
Картечь стеганула и по камню, за которым прятался сержант. Добило даже и сюда. А уж что там творилось на дороге… представлять было страшно!
Вонючий соляный выхлоп, рев мотора – БМП перла прямо по дороге.
«Эх, нет противотанковых гранат!» - мелькнула в голове шальная мысль.
Хренак!
Худой выжидал не напрасно – реактивная граната ударила точно!
Противокумулятивными решётками у БМП было прикрыто не всё, и разлетевшаяся брызгами гусеница явилась тому убедительным подтверждением.
Машину с размаху занесло, она крутанулась на месте и остановилась, перекрыв собою добрую половину дороги. Пушка – так и вовсе уставилась куда-то в тыл.
Топот ног, стук каблуков по броне – на серо-зеленую стальную глыбу вскочил удачливый стрелок.
«Правильно! – подумал Петр. – Небось башкою там все капитально приложились, пока ещё в себя придут!»
Рывок – заскрежетала поднимаемая крышка люка. На солнце блеснула отлетевшая чека – и Худой сунул гранату внутрь стальной коробки. Спрыгнул на землю, собираясь отбежать в сторону…
Петр не слышал выстрелов – просто на земле вокруг его товарища вдруг заплясали шустрые такие фонтанчики пыли…
Хрипло выругавшись, сержант перевернулся, выкатываясь из-за камня и ставя на сошки ПК.
Кр-р-р!
Словно горох в ведро просыпали.
И оседает на землю парень в черном разгрузочном жилете.
Бух!
Взгляд назад – над БМП встало пыльное облако. Она не загорелась – просто замолк мотор. А спустя несколько секунд, лязгнув, приоткрылся десантный люк.
Куда тотчас же улетела пулемётная очередь.
А спустя несколько секунд – ещё и ребристое тело «Ф-1».
- Семёныч! Долбани им там!
За поворотом прогрохотали взрывы мин.
И наступила почти полная тишина, лишь изредка прерываемая каким-то непонятными звуками. Никто более не стрелял.
Вторая боевая машина из-за поворота так и не показалась…

Оттащив в сторону тело своего товарища, сержант уложил его в стороне от дороги – там имелась небольшая канавка, куда никто не запихал никакой взрывоопасной гадости. Тут целее будет… может быть…
Осмотрел подбитую БПМ, разжился патронами к пулемёту.
И забрался под подбитую бронекоробку. Если опять начнут хреначить минами, здесь можно от них укрыться. Сверху не достанет, а с боков частично катки прикроют. А стрелять можно и с этой позиции.
Внутрь подбитой машины залезать не хотелось, слишком уж там всё было… словом, хреново. Неуютно… да и вообще БМП боком стояла, сектор обстрела получался какой-то ущербный.

Ответки долго ждать не пришлось – уже через несколько минут на его прежней позиции бабахнуло несколько разрывов – минометчики мстили за сорванную атаку. Но на этот раз всё ограничилось десятком мин – по-видимому, стрелять наугад никто не хотел.
И снова потянулось время…

- Семёныч…
Тишина.
- Семёныч!
Снова молчание.
- Старый! Ты чё там?!
- А… блин, прости… сморило меня что-то… - ответила рация.
- Ты, это, Семёныч! Не шуткуй так больше! Я тут чуть не охренел!
- Дык, это… в сон клонит… ты поговори со мною, лады? Так не усну…

Вот же, блин, сказанул!  И о чём тут говорить, когда все темы для разговоров давным-давно известны и сто раз проговорены?
- Слышь, старый! А мне тут от дочки письмо пришло!
- От Светки, что ль? – спустя какое-то время откликнулся передатчик.
- А от кого ж ещё-то?
- И чего она там пишет?
- А, вот…- Петр лихорадочно зашарил по карманам. – Щас… Во, слухай!
- Ну…
Сержант торопливо достал из кармана помятый конверт, развернул.
- «…Привет, папочка! Я не очень хорошо умею писать письма, но очень старалась, правда. У нас с мамой и Таней все хорошо. К нам на прошлой неделе откуда-то прибежал котенок. Серо-черный, с торчащими усами и длинным хвостом. Он тебе очень понравится. Мы с Танькой даже поссорились из-за того, как его назовем: она хотела Леопольдом, а я – Бобиком. И как она не понимает, что кот с таким именем – это весело? Представляешь, что будут думать соседи, услышав: «Бобик, кис-кис-кис»? Мы решили, кто выиграет в «камень, ножницы, бумага», тот и называет его, так что все равно стало по-моему. Правда, я немного смухлевала. Только тс-с-с – это тайна! Не говори ей ничего, хорошо? Зато теперь у нас будет самый настоящий дворовый кот Бобик, а не какой-то там Леопольд!»
- Ишь, ты – Бобик! – внезапно развеселился старый сапер. – Надо ж так кота назвать! И чего там дальше?
- «…А когда ты вернешься домой, мы все вместе будем ходить на рыбалку, а потом кормить Бобика свежей рыбой. Кстати, он вчера поймал самого настоящего кузнечика. Еще чуть-чуть подрастет и станет грозой всех местных ящериц, будем их втроем с ним и Таней гонять. Ей тоже нужно вырасти, маленькая еще для настоящей охоты. Только мама почему-то ругается, когда я об этом говорю. Она думает, что мы еще долго с мальчишками не будем ходить на пустырь за ящерицами, потому что там теперь опасно. А я знаю, что это неправда. Ты скоро вернешься и все будет, как раньше. Не будет больше взрывов и стрельбы, а мы будем все вместе. И гулять будем, где захотим. Вот!»

Слышно было, как Семёныч вздохнул.
- Да… погулять и я бы сейчас не отказался…

Серия миномётных разрывов внезапно легла на дороге. Несколько мин упало на склоны холма. Противник явно расчищал себе путь. Возможно, там имелась надежда, что какие-то мины сдетонируют от близких разрывов.
Ещё один залп – прицел сместили чуть дальше. По броне БМП залязгали осколки.
- Черт!
- Что такое? – встревожился сапёр.
- Ерунда… забей…
- Чего там дальше-то? Ну, в письме?
- Щас… Где там я остановился… Ага! «…А еще у нас трубы с газом перебило, и мама готовит во дворе. Это у многих так, не только у нас, не переживай. Теперь мы часто готовим самую настоящую печеную в золе картошку, как тогда, с тобой, помнишь? Она намного вкуснее домашней и о том походе напоминает каждый раз. А вот Тане не очень нравится почему-то. Давай потом еще как-нибудь отправимся в поход, а то у меня сестра какая-то неправильная растет.
Пап, можно я на нее еще немного пожалуюсь? Когда начинают стрелять, Таня сразу начинает плакать, вместо того, чтобы быстро спускаться в подвал. Скажи ей что-нибудь, а то она меня не слушает совсем. А потом и мама из-за нее тихонько плачет, пока мы, как она думает, не видим…»
- Ну, чё? Правильная у тебя пацанка растёт! Одобряю! И сестру воспитывает как должно, - крякнул старый спец.
- А то ж! Так и есть… в кого расти-то…Эх, не видел ты моей Алёнки!
- Повидаюсь ещё. Дальше-то там чего?
- «…Танька хныкать перестает только когда я письма твои ей читаю, так что пиши почаще, хорошо? Представляешь, она даже попросила и ее научить читать. Я буду ее самым настоящим учителем! Если у тебя получится, пиши, пожалуйста, печатными буквами, а то она прописные совсем-совсем не понимает.
Папа, ты мне снишься иногда. Только не на войне, а обычный, как раньше. Я очень-очень тебя люблю и скучаю по тебе. Возвращайся, пожалуйста, поскорее, чтобы мы видели тебя не только во снах и на фотографиях, хорошо? Мы все тебя ждем, папочка.
Твоя дочь, Света…»
Слышно было, как Семёныч скрипнул зубами.
- Эх, блин! Дожили!  Дети уже сами друг друга грамоте учат, нет, чтобы родители… Ничего! Мы ещё пободаемся!
Рация в ответ промолчала.
- Петр? Ты чего там?

Внизу снова взревели моторы.
- Ах, вот оно как?! – сапёр пододвинул к себе пульты. – Ну, валяйте… щас вам тут будет весело!

- Мы подошли, когда там почти никого уже и не осталось, - Андрей присел на придорожный камень. – Две коробки они разбили, одну – так даже и зажгли! Правосеков там положили… вообще охренеть! Семёныч последние заряды подорвал прямо около их колонны. Ждал, крепился – и в нужный момент всё и запустил! Ну, а тут и мы ударили… Никто не ушёл.
Его собеседник, немолодой уже мужик с проседью в волосах, кивнул.
- А я его ещё тогда запомнил. Это ж я им тогда снарягу выдавал. И систему подрыва ему объяснял. Не думал, однако, что ещё раз с ним встречусь!
Он посмотрел наверх. Туда, где на крутом склоне сидел старый сапер. А около него вертелись две девочки в ярких платьях. Их одежда резко контрастировала с общим фоном. Серые каменистые склоны холма, темно-зеленая форма Семёныча – и цветастые платья девочек.
- Он теперь каждый год сюда с ними приезжает. За могилами ухаживают. Ребят – тех, кого смогли найти, похоронили на вершине холма. Оттуда вид во все стороны – закачаешься!
- Правильное дело!
- Они там подолгу сидят… - Андрей вздохнул. – Он им письмо всякий раз читает.
- Какое письмо?
- А то, что Светка тогда отцу написала. Когда Семёныча ранило, Петр ему по рации его читал. Чтобы тот, значит, не уснул. Он тогда крови много потерял, и его, понятное дело, разморило всего. А минами только он рулить мог!
- Вот оно как…
- Да… А самого Петра тогда осколками сильно посекло – мина рядышком упала. Потом, когда всё уже закончилось, я его так и нашёл. Около пулемёта лежал, холодный уже. А в руке - то самое письмо. Ну, я его и прибрал. Думал родне отправить, а тут Семёныч – мол, отдай! Ну, я и отдал…
Собеседник посмотрел на холм.
- Руками девчонки машут…
- К себе зовут! – приподнялся Андрей, подхватывая с земли рюкзак. – Я им каждый раз сверху ракеты запускаю – яркие! Чтобы издалёка видно было!
- Конечно, пойдём, - согласился собеседник. – Нехорошо заставлять их ждать.
Сделав несколько шагов, Андрей обернулся.
- Ты это… расскажи им потом… ты ж их последний тогда видел.
- Да, не вопрос, расскажу. Память-то у меня хорошая – многих запомнил. Не всех – но вот Петра, как раз, помню.
- Так напиши!  Ты ж у нас в этом деле мастер!
- Думаешь?
- А чего тут думать-то? Мы должны всегда помнить о тех, кому стольким обязаны!

И они зашагали по склону наверх. Туда, где среди давно оплывших воронок и испещрённых осколками мин камней, метались яркие платья играющих девочек. Они играли в догонялки…