Копи царя, или Старый цементный завод отрывок
- А почему табличек две? И стопка других запыленная рядом, - спросила Ольга.
- А это, - махнул рукой старичок Прохор, - ученые до конца не разобрались. Когда Батыя выкопали и оживили, закралось сомнение, что именно Батыя. Могли с Чингиз ханом перепутать, или с кем еще. Мнения разошлись, пока спорят – таблички штампуют. Две повесили, а остальные решили пока сложить. Их иногда во время важных церемоний перебирают, подходящую к случаю вниз сносят, у лесенки ставят. Мол, наверху тот-то и тот-то. Все верят, наверх никто не лезет, многим фигура не позволяет – узко там. Потому и лифт не делают. А то сделаешь лифт, поднимется кто-нибудь ответственный, посмотрит в глаза Батыя, и прекратит дискуссию, а с нею и финансирование. Ученые – они свой интерес блюдут. Вот хоть на нашего кота посмотрите – все вареники сгреб!
- Интересно-то как! – потрясенный Джон почесал затылок. – Наши, африканские, наверное, в той стопочке тоже есть. У нас ведь относительно недавно, в историческом масштабе, конечно, вегетарианские времена настали. Не в том смысле, что мясо не едим. Едим! Еще как едим. Но бывало, что и недовольных, неугодных, и простых соперников на кухню отправляли. И не посуду мыть.
- Фу! Какая гадость! – воскликнула Василиса, - нельзя Алешеньке такое слушать!
- Я потому иносказательно и выражаюсь, без анатомических подробностей, - начал оправдываться Джон. – Но что было, то было. Мы ведь так солидарность и дружбу между народами укрепляем. А сатрапы они везде сатрапы, кто саблей машет, кто зубочисткой в зубах ковыряет.
- Каждый тиран беснуется от осознания того, что в плане длительности существования он проигрывает народу, - глубокомысленно изрек кот Василий, пристально оглядывая стол. – Не сочтите меня за кровожадного тирана, но мне вдруг понадобилась зубочистка. Косточка в зубах застряла.
- Глубоко копаешь, - съязвил старичок Прохор. – Ты лучше вспомни, что твои предки с мышами вытворяли!
- Так то - предки! Так то - мыши! – невозмутимо парировал Василий. – Но не будем прерывать докладчика, послушаем продолжение, послушаем про центральную экспозицию. Очень мне интересна современная интерпретация.
- Повел нас таракан дальше, - продолжила Ольга. – Интерьер становился все интересней, богаче. Коридор шире, появилась обстановка - мягкие кресла, диваны. Ванна пустая стояла – с желтой уточкой на дне. Такое впечатление, что когда-то это было популярное место.
Но, наконец, дошли. И вот такого аттракциона я никогда нигде не видела.
Представьте: коридор внезапно расширяется, потолок взлетает ввысь, и образуется как бы зал. И в центре у дальней стены - роскошный резной трон – золотой, а спинка и сиденье красные. Резьба богатая, и пыли нет. Прямо как в музее древностей. Под ним, правда, какой-то полуботиночек на боку валяется – я заметила, когда мы потом мимо шли по мостику для экскурсий. Странно, что один. Ну да ладно, кто-то забыл, наверное. Но перед троном - пропасть. Та сторона, на которой трон – высокая, а та, на которую мы пришли – низкая. Трон как бы парит над всем пространством. Дизайнер молодец, пропорции – классические, акустика – великолепная. Дмитрий чихнул, так все зазвенело.
Над пропастью качаются – вы не поверите - золотые унитазы на веревках или цепях. На некоторых полуистлевшие скелеты в лохмотьях. Отчего они качаются – непонятно, может, от сквозняка, может, механизм их какой-нибудь качает. Веревки и цепи спускаются с такой высоты, в которой - мрак, так что все может быть. Унитазы иногда стукаются друг о друга, начинают закручиваться. Смотреть можно бесконечно – никогда не угадаешь, какой где окажется в следующую минуту.
Таракан нам объяснил, что это все – древняя эстафета. Нужно было с разбега запрыгнуть на ближайший унитаз, раскачаться, перепрыгнуть на другой. И так все выше, выше, приближаясь и приближаясь к трону. Ну а побеждает тот, кто сумеет перескочить на трон.
- Невероятно, - воскликнул Джон, - это же какой обезьяной надо быть, чтобы победить в таком соревновании! Я понял, что они хаотично двигаются, и управлять ими совершенно невозможно?
- Да-да, вообще не управляемые, - согласился комментатор, отчего-то тяжело дыша.
Старичок Прохор посмотрел на него внимательно, предложил:
- Нужно повторить – для лучшего пищеварения.
Стопочки сбежались к нему, потом, наполненные, разбежались по гостям. Повторили.
- А вот у меня в сундуках бумажка хранится, в ней написано, что некоторые пытались, - старичок Прохор хихикнул, - управлять. Особенно, если горохового супа поесть, так оно сначала вроде как получается.
- Гороховый суп – пища простонародная, - веско высказался кот Василий, - и я бы тут обратил внимание на многими игнорируемый факт, что для лучшего восприятия некоторых спортивных мероприятий иногда необходимо зажать нос.
- Мы так и сделали, - рассмеялась Ольга. – Какой вы, однако, провидец!
- Я – ученый, зря сметану не ем, - ответил польщенный Василий.
- А пропасть глубокая? - спросил Иван. – Может в ней реактор поместиться?
Отдохнувший комментатор, снова водя головой, как перископом, по столу, ответил.
- Реактора там точно нет. У меня в очки анализатор радиоактивности встроен, он бы пискнул. Хотя глубина – вероятно, невероятная. Я монетку бросил – так и ушли, не дождавшись, когда о дно звякнет.
Иван пожал плечами:
- И зачем тогда она - пропасть? Заделать бы – и дело с концом.
- А казна! – хитро прищурился старичок Прохор, и уверенно повторил:
- Ясное дело, в пропасти – казна. Глубоко – не достать, темно – не сосчитать. Одним словом – ко;пи!
- Вот оно, - особенное назначение, про которое Вий говорил! Правда, Ванечка, - Василиса восторженно хлопнула в ладоши. – Это же открытие!
Ольга и комментатор переглянулись.
- Не болтай чепухи, дочка, - мягко пожурила Василису Марья Моревна. – Какое же это открытие. Туда Финист-Ясный-Сокол, когда молодым был, на спор с уткой, в которой яйцо, в котором игла с кощеевой смертью… - Марья Моревна вздрогнула и поправилась, - что же я такое говорю! С кощеевым здоровьюшком, конечно же… пробовал спуститься. Говорит, в штопор вошел, насилу вывернулся. Сила тяжести там от центра Земли неимоверная. А утка там так и осталась. Притянула ее казна-то, взлететь не смогла. Крылышки махонькие.
- Зато наш уважаемый Кощей постоянно находится в добром здравии. Хотя сказку про Ивана-царевича пришлось из репертуара вычеркнуть. Что ее рассказывать? Утки нет. Яйца нет. Иглы нет. Здоровье есть. Зачем людям головы морочить? Начнут еще экранизировать, детские спектакли ставить, на себя роли примерять. К казне подбираться. Нет, по сути, утка совершила правильный поступок, героический, - Василий гордо вскинул голову. – Полет в неизвестность для утки, но полная ясность для всего человечества . Предлагаю повторить!..
Начало и продолжение
Свидетельство о публикации №222012500304
Юрий Николаевич Горбачев 2 22.11.2022 07:56 Заявить о нарушении