Юлия Попова. 9я глава. Новая жизнь 3я часть

Ирина Викторовна сумела упросить и убедить директрису, чтобы она позволила ей взять классное руководство в классе, куда пошли девочки и мальчики из её группы. Правда молодой женщине пришлось согласиться, что 5 и 6 урок каждый день она будет вести физкультуру, поскольку учителей физкультуры в школе не было. И каждый из учителей, кто конечно был в состоянии, получал физкультуру в нагрузку.
Первый день с первоклашками прошёл достаточно эмоционально, собственно, как и должно было быть. Куча цветов, слёзы родителей. Дети, которые уже вдруг стали большими. Новые знакомства, новые друзья и подружки.
После них была большая пауза в полчаса, а потом урок физкультуры. Ирина Викторовна получила самые старшие классы, два одиннадцатых, два десятых и один девятый класс. Первым был 11А.
Новая учительница волновалась гораздо больше чем ученики. Она понимала, как ей сейчас будет сложно. Как сейчас ей начнут устраивать проверки. Самое первое, что сделают ученики, это задержатся в раздевалке. Потом обязательно найдутся парочку мальчишек, которые считают себя супер пупер. И они обязательно должны будут как-то унизить новую учительницу. Ведь это так круто и так смешно. Так можно подняться в глазах как одноклассников, так и одноклассниц.
Прозвенел звонок. Как и предполагала Ирина, в спортзале было лишь половина класса, а остальные потихоньку подтягивались. Сама она тоже не стала спешить с выходом, а дождалась, когда все ученики вышили из раздевалок. Но и после этого учительница не сразу вышла в спортзал, заставив учеников ждать её. Некоторые уже начали возмущаться.
Наконец Ирина Викторовна вышла из своей комнаты и направилась к середине зала. Выглядела она очень эффектно. Черная футболка, черная теннисная юбочка, чёрные же гольфы и кроссовки. А в руках она держала хлыст.
- Давайте будем знакомиться! - громко сказал учительница, - меня звать Ирина Викторовна и я буду, как вы сами понимаете, вести у вас физкультуру.
- А плеть зачем? - спросил один из парней, - у нас лошадок, насколько я знаю, нету!
- Ты будешь первым жеребёнком! - улыбнулась учительница и весь класс рассмеялся, - да, кстати, раз ты уж такой умный, это не плеть, а хлыст.
- Я, с вашего позволения, продолжу, - сказала Ирина Викторовна, - и так, первый пункт, это форма. Внимание, девочки! Я хочу видеть на вас такую же форму одежды. Поскольку вы одна команда, то и форму я предлагаю всем вам приобрести одного цвета.
- Говорят, она всем даёт, - сказал кто-то из парней, достаточно громко, чтобы услышали не только стоящие рядом, но и сама учительница.
- Для парней, - не обращая внимания на сказанное, продолжила учительница, - всё то же самое, только вместо юбки чёрные шорты.
- А ещё она крутая соска и сосёт у всех, кто захочет!
- Гольфы для вас, мальчики, тоже обязательны, - игнорируя выпады в свой адрес, продолжила молодая женщина, - у вас и ваших родителей будет достаточно времени, чтобы приобрести нужную форму.
- А ещё у неё большие сиськи и крутая жопа, в которую она тоже всем даёт! - парень, сказавший это, рассмеялся, считая что это круто. Рассмеялись и те, кто стояли рядом, но тут же затихли. Они увидели, как к ним подошла новая учительница физкультуры. А парень, сказавший это, продолжал смеяться, не замечая её.
- Серёжа, так, вроде, тебя зовут! - сказала Ирина Викторовна над ухом парня, сильно напугав его. От неожиданности и страха, он даже вздрогнул, - пойдём со мной! Да не бойся ты и не дрожи как осиновый лист!
Она повела за собой парня к тому месту, где стояла до этого. Совершенно неожиданно для всех она быстро сняла с себя футболку и вытащила из лифчика свою грудь.
- Смотри, как тебе моя грудь? - учительница взяла руку обалдевшего и покрасневшего парня, положив себе на сиську, - возбуждает? Красивая?
- А моя попа?! - спросила молодая женщина и, повернувшись задом, задрала свою юбочку. Под юбочкой были стринги, соответственно ягодицы были предоставлены на всеобщее обозрение. Учительница взяла руку ученика, стоявшего рядом с ней и положила к себе на попу, - нравится?! Да что ты как неживой?! Погладь её! Смелее!
После этого Ирина Викторовна выпрямилась и резким движением засунула руку парня к себе в трусы.
- Чувствуешь, как там сухо? Это значит, что ты не смог меня возбудить! - сказала учительница и вытащила его руку. Потом она резким движением сдёрнула с парня штаны вместе с трусами, - да и у тебя не стоит! Как же ты собрался меня трахать?! Девочки, вы острожнее с ним, лучше подыщите себе того, у которого всегда стоит, а не это ничтожество! Наверно, он может только языком, да и то, это надо проверить, насколько хорошо он им владеет!
Весь класс рассмеялся, а Серёжа едва не сгорел со стыда. Он хотел убежать, но женщина крепко держала его за руку. Да и натянуть штаны одной рукой парень тоже не мог. Красный от стыда, он опустил взгляд, на глазах появились слёзы. Его сейчас так унизили перед всем классом, а ведь он всего лишь хотел выглядеть крутым.
- Можешь надеть штаны и встать в строй! - разрешила учительница.
- Кстати, про плеть, ведь тоже ты спрашивал! - когда парень побрёл, глядя себе под ноги, на место, спросила Ирина Викторовна. Серёжа даже не обернулся.
- Это для того, чтобы воспитывать таких ленивых, как ты! - и хлыст обжёг задницу парню. Он вскрикнул от боли, хотя на нём уже были надеты штаны, - больно? Это хорошо! Так и должно быть!
- Вы все уже достаточно взрослые! - уже серьёзным тоном сказала Ирина Викторовна, - вы пошло пошутили, а я в таком же ключе вам ответила! Один один. Но, милые мои мальчики и девочки, я требую дисциплину и уважение к себе. Я не против шуток и поболтать! Но всему нужно знать меру! Те, кто переступят допустимую границу, получат или этим стеком, или скакалкой! Всем всё понятно?! Тогда предлагаю приступить к уроку!
Урок прошёл без всяких происшествий. Мало кто хотел получить по попе плёткой, которая была в руке у этой странной учительницы. Практически все, как только быдла возможность, обсуждали её, пытаясь понять, что это было. Учительница, которая вот так легко и просто обнажилась едва ли не догола. Про такое они даже и не слышали, а вот сейчас сами, своими глазами увидели.
День, который был очень длинным, всё же подошёл к концу. Маленькие воспитанники Ирины Викторовны, её первоклашки, под конец дня, засыпали прямо на ходу. Да это и понятно, день для них был очень эмоциональным. Наконец наступило время отбоя и все собрались в спальне, куда и пришла их воспитательница. Дети очень надеялись, что она вчера пошутила, а сегодня уже забыла. Но нет, Ирина Викторовна напомнила им о её новых требованиях и правилах. Естественно, что никто из детей не торопился, а если быть точнее, не горел желанием и не собирался выполнять эти странные нововведения. Все смотрели или в пол, или друг на друга. Ведь кто-то должен был быть первым.
- Я так понимаю, что вы решили проигнорировать моё требование? - строго спросила воспитательница, но в душе улыбнулась. Она так и думала, что дети откажутся выполнять её новшество. Если бы было по-другому, Ирина бы сильно удивилась, - у вас есть две возможности. Или вы всё, что я вам сказала, делаете сами, добровольно. Или вы получаете от меня ремня, а потом всё равно выполняете мои указания. Выбор за вами!
- А чтобы вам легче думалось, я немного помогу вам! - с этими словами Ирина Викторовна схватила ближе всех к ней стоявшего мальчика. Это Коля. Он от страха схватился за свои штаны, понимая намерения воспитательницы. Но женщина была намного сильнее. Она стянула с мальчика штаны вместе с трусами до колен. Потом, поскольку Коля сопротивлялся и не хотел ложиться на кровать, поставила его на четвереньки, зажав его шею между своих ног. Ремень, оказавшийся в её руке, Ирина взяла заранее, - сейчас ты получишь дюжину ударов ремнём! Других ожидает то же самое!
И воспитательница нанесла первый удар по оттопыренной попке мальчика, оставив на ней широкую розовую полосу. Мальчишка заскулил от боли, стал пробовать вырваться. Но молодая женщина крепко держала его своими ногами. Ремень лёг не поперёк попы, а вдоль, на правую ягодицу. Конец ремня опустился на то место, откуда растут ноги, что, конечно же усиливало боль. После следующего удара ремень опустился уже на левую ягодицу, оставляя на ней такую же широкую розовую полосу. Мальчишка опять завыл от боли, продолжая делать попытки вырваться из крепких объятий воспитательницы.
Ремень продолжал раз за разом опускаться то на левую, то на правую ягодицу мальчика, оставляя на них всё новые и новые полосы. Каждый удар сопровождался криком Коли, которому было очень больно. Поскольку их ещё не пороли в такой позе, то он не знал, какая картина открывалась тем, кто стоял позади него и смотрел. Иначе, наверно мальчик предпочёл бы добровольно лечь на кровать.
- Пожалуйста, хватит! - после шестого удара закричал Коля, не в состоянии больше терпеть боль от ремня, - тётя Ира, я всё понял! Я сниму с себя всю одежду! Честное слово!
- Раньше нужно было думать об этом! - строго сказала воспитательница, продолжая обрабатывать попу мальчика ремнём. Ирина Викторовна, как и в первый раз, когда порола Алину, наносила слабые удары. Она понимала что перед ней ещё совсем маленький мальчик, поэтому абсолютно не сомневалась в том, что ему по-настоящему больно. Нанеся последний, двенадцатый удар, она разрешила Коле подняться, - я надеюсь, что теперь ты выполнишь моё требование и снимешь с себя всю одежду!
Мальчик, ничего не говоря, стянул с себя штаны с трусами, которые уже и так были на коленях. Потом дрожащими руками он стал расстёгивать пуговицы на рубашке, смотря при этом вниз и шмыгая носом, из которого текли слёзы.
- Я хочу, чтобы ты всё аккуратно сложил! - строго посмотрела на Колю Ирина Викторовна, после того как мальчик полностью разделся и прикрыл руками свой писюн, - после этого ты можешь пойти в туалет и привести себя в порядок!
- Кто следующий?! - спросила воспитательница, демонстративно держа ремень в руках, - или вы всё же обойдётесь без помощи ремня и сами выполните моё требование относительно одежды.
На этот раз дважды повторять не пришлось. Как мальчики, так и девочки, стесняясь посмотреть друг на друга, и на воспитательницу, стали быстро раздеваться.
- Молодцы, ведь можете, когда хотите! - похвалила их Ирина Викторовна, когда, полностью обнажённые, дети аккуратно сложили свою одежду на стульчик. Они стояли рядом со своими кроватями, красные как рак, всё так же не поднимая головы, - а теперь бегом в туалет, чистить зубы и умываться!
Мальчики, а ещё больше девочки, продолжая стесняться и прикрываться, смотря себе под ноги, направились в уборную. Воспитательница улыбнулась. Как мило и забавно они всё же стесняются. Она была уверена, что когда дети выйдут из туалета, от стеснения не останется и следа. И оказалась права. Дети есть дети. Поняв, что ничего страшного не происходит, от того, что полностью обнажены друг перед другом, они стали прежними детьми. Даже получивший только что ремня, Коля, и тот стал уже улыбаться и баловаться несмотря на то, что попа болела, да и своей краснотой выделялась на фоне белых поп его друзей и подружек.
- Теперь я хочу, чтобы вы все встали на колени перед своими кроватями! - сказала воспитательница, когда её дети, такие же живые и шумные, как обычно, вышли из туалета, - мы будем с вами учить молитвы на ночь. Я не буду делать из вас приверженцев церкви. Я просто научу вас молитвам и молиться. А, когда вы подрастёте, вы решите сами, надо вам это или нет.
- Лиза, подойди ко мне! - продолжила Ирина Викторовна, - к сожалению читать вы ещё не умеете, поэтому молитву придётся учить так, на слух. Я долго думала. Моя бабушка рассказывала, как отец учил её молитвам. Я решила, что это хороший способ и попробую применить его к вам. И начну я, с тебя, Лиза. Способ простой, но болезненный. Я буду читать молитву, ты будешь повторять за мной. Необычность этого способа заключается в том, что каждое слово молитвы сопровождается ударом, в нашем случае, ремня. А вообще для этих целей используют розгу. Как вы понимаете, кричать во время молитвы нельзя, несмотря на боль слова молитвы нужно произносить спокойно, а молиться искренне. Только тогда бог услышит вас. Через этот способ вы пройдёте все без исключения! Я постаралась выбрать короткую молитву.
После этих слов Лиза побледнела. Она, хоть ещё и не знала, сколько слов в молитве, которую выбрала для них воспитательница, но понимала, что получит куда больше дюжины ударов. Да и другие дети тоже испугались, ведь и они окажутся, рано или поздно, на месте Лизы.
- И так, начнём! - сказала молодая женщина. Она поставила девочку в ту же самую позу, в которой порола до этого Колю. Лиза стояла на четвереньках, а шея была зажата между ног воспитательницы.
- Господи..., - начала читать Ирина Викторовна и тут же ремень в первый раз опустился на попу девочки. Она едва не закричала от боли и с трудом повторила за воспитательницей то, что та сказала.
- Благодарю тебя, - ремень во второй раз опустился на попу Лизы, на этот раз на левую ягодицу, оставив на ней розовую полосу. У девочки появились слёзы на глазах. Несмотря на то, что она еще совсем дитя, Лиза хорошо поняла, что кричать во время молитвы нельзя.
- Аминь! - не сразу смогла сказать девочка, от боли у неё перехватило дыхание.
- Это только начало молитвы! - сказала воспитательница. Точнее, ещё даже не молитва, а благодарность. Перед каждой вечерней молитвой вы должны поблагодарить бога за прожитый день, каким бы он для вас не был. А после слова "Аминь" перекреститься. И молодая женщина показала детям, как это сделать. Подождав, пока все дети сделали, то что она им сказала, воспитательница продолжила.
- Прости мне всё..., - шмыгая носом, но сдерживая крик, повторила Лиза, после того, как ремень уже в четвёртый раз обжог её попу.
- В чём я была грешна..., - едва ли не из последних сил чтобы не закричать, сказала девочка после очередного удара ремня.
- Подари мне, Господи..., - Лиза сильно, до боли сжала кулаки, сдерживая крик и стараясь спокойно повторить за воспитательницей. Ремень вновь обжог одну из ягодиц.
- Сон спокойный! - девочка закрыла глаза, терпеть больше не было сил, но она очень старалась не кричать, а спокойно повторять слова молитвы.
- Пресвятая Богородица..., - не сразу, после небольшой паузы, с трудом справившись с болью после очередного удара, произнесла Лиза.
Все дети с ужасом смотрели на Лизу и старательно повторяли за воспитательницей слова молитвы. Они не хотели сейчас оказаться на месте этой девочки, хотя тётя Ира обещала им, что каждый и каждая из них займут место Лизы.
- Спаси меня! - а после этих слов, девочке совершенно неожиданно стало легче терпеть боль. И Лиза поверила в силу молитвы.
- Святой Ангел Хранитель, - несмотря на то, что ремень в очередной раз опустился на её попу, более бодро произнесла она.
- Проси бога, - ремень опять обжигает ягодицу девочки, а слёзы продолжают течь ручьём.
- За меня! - упорно сдерживая крик, несмотря на сильную боль, продолжает повторять Лиза.
- В ладони твои..., - в этот раз конец ремня прилетел немного пониже, на бедро девочки, вызвав ещё более сильную боль. Но и на этот раз Лиза смогла сдержать крик и повторить слова молитвы, пусть и не сразу.
- Господь! - едва не закричав, произнесла девочка. Ремень опустился на другую ножку, причинив очень сильную боль.
- Передаю дух мой, - очередной удар, но и в этот раз Лизе удаётся справиться с болью. Слёзы так же текут по щекам.
- Ты меня благослови..., - ещё один сильный удар, ремень опускается ещё немного ниже на бедро. Девочке понадобилось немного времени, чтобы справиться с болью после этого удара. И лишь потом она повторила за воспитательницей.
- Ты же, - Лиза не знала, сколько ещё ударов ей осталось, но она старалась изо всех сил не кричать, а спокойно повторять.
- Меня помилуй! - продолжила девочка, превозмогая боль, глотая слёзы и сопли.
- Да жизнь, - и ещё один удар ремня. Но и в этот раз, пусть с трудом, но всё же Лиза справляется с болью и после этого удара.
- Долгую..., - боль опять зашкаливает. Девочке опять понадобилось немного времени, чтобы преодолеть боль, чтобы суметь спокойно повторить, а не прокричать.
- Подари мне..., ещё один удар ремня. Ирина, зная сколько ударов ещё осталось, нанесла этот немного сильнее. Но и в этот раз, как и до этого, Лиза не стала кричать, а сделав небольшую паузу, спокойно, насколько это возможно во время порки, повторила за учительницей слова молитвы.
- Аминь...! - последний удар был самым сильным. Боль была для такой маленькой девочки, как Лиза, просто запредельной. Её попа была уже не розового цвета, а ярко-красного, а местами и тёмно-красного цвета и горела огнем. Но и последнее слово девочка смогла произнести спокойным голосом. После чего, дрожащими руками, она перекрестилась.
- Лиза, ты можешь подняться на ноги, - разрешила встать ей воспитательница.
По щекам Лизы ручьём текли слёзы. Волосы тоже были мокрыми, но сама девочка улыбалась. Сама не понимая, почему, но она была счастлива.
- Всем спокойной ночи! - сказала Ирина Викторовна, разрешив детям лечь в постель, - а тебе, Лиза, я обработаю попку мазью, чтобы она быстрее зажила.
Лиза легла на кровать попой кверху. Воспитательница стала аккуратно смазывать горевшую огнём попу девочки. Слёзы у неё, у Лизы, продолжали литься ручьём, она никак не могла их остановить. Но это не были слёзы от обиды или боли. Ей были даже приятны, хотя и причиняли боль, прикосновения руки воспитательницы к её выпоротой попе. Лиза не могла понять, что с ней происходит, что произошло. У неё было странное состояние, ощущение лёгкости, как будто с её плеч упал тяжёлый камень. Да и дышать, несмотря на полный нос соплей, стало легче. Она уснула, едва воспитательница отошла от неё и проспала всю ночь как младенец.
Утром, поднявшись, все до единого, без всякого напоминания или концерта сразу выполнили новые требования воспитательницы. То есть, поднявшись с постели, как были голыми, пошли в туалет. Сделали свои дела, потом почистили зубы, умылись. Вернувшись в комнату, они все встали у своих постелей и стали ждать.
- Утреннюю молитву мы начнём учить на выходных, поскольку это требует достаточно много времени, - улыбнулась Ирина Викторовна, - да и сидеть на уроках со свежепоротой попой, удовольствие ещё то, скажу я вам.
Дети, естественно обрадовались. Они заправили свои постели и лишь потом стали одеваться.
- За прожитый день! - повторила за женщиной Лиза, а слёзы текли ручьём по её щекам, ведь ремень в третий раз обжог её ягодицы.
Поскольку все были голыми, то можно было увидеть, что на попе у Коли после вчерашней порки не осталась и следа. Немного по-другому выглядела попа Лизы. Но и на ней были лишь едва заметные полоски. Сами дети тоже оценили это, ведь раньше, когда их порола бывшая воспитательница, следы на их попах оставались на несколько дней.
Выходные наступили быстрее чем дети ожидали. Они ждали выходных, ведь это их первые настоящие выходные, но и боялись их. Хотя чего бояться? Ведь ремень воспитательницы и так каждый вечер гулял по их попам. Правда они никогда не знали, кто будет получать ремня в этот раз. Накануне вечером молитву при помощи ремня читал Петя. Он старался, как мог, но ему не всегда удавалось, как Лизе, сдерживать крики боли. И воспитательница начинала читать молитву заново. Поэтому Петя получил гораздо больше ударов ремнём, чем те, кто был до него. А остальные хорошо усвоили и запомнили, что как бы не было больно, надо терпеть, иначе будет ещё больнее. Да и к тому времени все дети уже хорошо запомнили и выучили молитву на ночь. Теперь их ожидала утренняя молитва. Никто из них не знал, насколько длинная эта молитва, сколько ударов ремнём будет во время этой молитвы. Ну возможность получить ремня сильно возрастала.
Дети, поднявшись с постели, выполнили утренние процедуры и встали возле своих кроватей, абсолютно голые, в ожидании воспитательницы. Она, улыбнувшись, посмотрела на их голые попки. Следы от порки, причём ещё довольно свежие, были только на Петиной попе. Это и понятно, вчера вечером он достаточно хорошо и много получил, прежде чем смог дочитать молитву до конца.
- И так, как я и обещала, с сегодняшнего дня мы приступим к изучению утренней молитвы, - сказала Ирина Викторовна, - модель обучения вам уже знакомая. И, если нет добровольцев, то мы начнём с... Марины.
Услыхав своё имя, девочка сильно побледнела. Она была самой крупной в группе. Но её высокий рост не был так сильно заметен из-за полноты. Красотой девочка тоже не блистала. Но и страшной назвать её тоже было нельзя. Ирина присматривалась к ней, как и к остальным детям. Несмотря на свои размеры, эта девочка предпочитала не высовываться и оставаться незаметной.
- Марина, правила ты знаешь! - когда девочка, вся бледная с дрожащими руками и ногами, подошла к ней, сказала воспитательница, - встань, пожалуйста, на четвереньки. И, не дрожи так сильно! До сих пор никто из твоих подружек и друзей от ремня не умер. Не умрёшь и ты! Я обещаю!
Но это обещание слабо подействовало на Марину. На её щеках появились слёзы. Ирина Викторовна уже пожалела, что выбрала именно её. Но, с другой стороны когда-то нужно было начинать. Жить в этом детдоме и ходить не поротой было невозможно. Несмотря на страх, девочка всё же встала в требуемую позу и, закрыв глаза, приготовилась. Эта порка для неё, впрочем, как и для всех остальных, была намного страшнее простого наказания. Кроме того, что нельзя было кричать, нужно было спокойным голосом повторять слова молитвы. А как это сделать, когда ремень гуляя по попе, причиняет сильную боль. Как можно говорить спокойно, когда даже просто дрожь невозможно унять. Когда справиться с болью без крика просто нереально.
- Встав после сна..., - начала читать молитву воспитательница и ремень опустился на пухлую попу девочки, на её правую ягодицу. Марина собрала всю свою силу в кулак и после небольшой паузы, глотая сопли и слёзы, повторила слова молитвы.
- Благодарю Тебя, - ремень опустился на левую ягодицу, оставив и на ней широкую, ярко-красную полосу.
- Святая Троица...! - на этот раз Марине опять понадобилась небольшая пауза. Боль от этого удара была слишком сильная.
- Что по великой, - девочке показалось, что этот удар был не таким сильным и она поспешила повторить за учительницей, пока та не передумала и не нанесла удар посильнее.
- Твоей милости..., - на этот раз удар Марине не показался слабым. Она едва не закричала от боли, но в последний момент вспомнила, что её ожидает, если закричит.
- И долготерпению, - опять достаточно быстро от тараторила девочка, боясь, что сейчас закричит от боли.
- Ты, Боже, - повторила Марина, сжав больно кулаки. Она едва не запихала кулак в рот, но вовремя поняла, что это плохая идея.
- Не прогневался на меня..., - ремень в очередной раз обжёг попу девочки. Кончик ремня опустился на школьное место и Марине стоило больших трудов и усилий, чтобы не закричать. Чтобы суметь спокойно, без крика, повторить слова молитвы.
- Ленивую и грешную, - едва ремень коснулся ягодицы, девочка тут же, пока боль не накрыла её с головой, повторила за воспитательницей. А потом подумала, что эти слова точно про неё. Ведь она, Марина, была достаточно ленивой девочкой. А ещё и грешной. За ней водилось много грехов.
- И не прекратил..., - следующий удар оказался для девочки неожиданным. Она размышляла, да, получая по заднице, Марина умудрилась размышлять. А размышляла она о своей лени и грешности. Поскольку ремень опустился на попу совершенно неожиданно для неё, то и повторить сразу ей не удалось. Да и в какой-то мере в этот раз, она была благодарна, что ремень обжёг её попу именно сейчас. Просто ещё немного и за своими размышлениями, девочка едва ли запомнила бы, а потом смогла повторить, что произнесла воспитательница.
- Жизни моей, - продолжала читать воспитательница, опуская ремень на ягодицы девочки. А той ничего не оставалось делать, как терпеть и повторять слова молитвы. Практически вся попа, которая была достаточно большой, начиная с самого верха, и до школьного места, была покрыта широкими ярко-красными полосами.
- Среди беззаконий моих..., - ремень опустился на левую ягодицу, немного ниже школьного места. Боль оказалась очень сильной и Марине понадобилось немного времени, чтобы суметь справится с болью, суметь спокойно повторить за воспитательницей. Хорошо, хоть она не торопила и терпеливо ждала.
- Но оказал мне..., - на сей раз удар пришёлся на правую ягодицу. Но боль оказалась ничуть не меньше, чем от предыдущего удара. И повторить сразу слова молитвы опять не получилось. Но удалось и в этот раз не закричать, хотя так этого хотелось.
- Обычное твоё человеколюбие, - удар был таким же как и до этого, но на удивление, Марина смогла быстрее справиться с болью и произнести слова практически сразу.
- И поднял меня, - и ещё один сильный удар ремнём, но и на этот раз девочке удаётся быстро справиться с болью.
- Спящего..., - а после этого удара девочка с огромным трудом сдержалась. И пауза была подольше. Марина испугалась, что воспитательнице пауза покажется слишком длинной и она начнёт сначала.
- Чтобы принести тебе..., - Ирина Викторовна стала стараться ложить ремень на те места на попе, которые были ещё недостаточно красными или туда, где было ещё хоть немного белого цвета.
- Утреннюю молитву..., - Марине так захотелось закричать после этого удара. Так захотелось послать тётю Иру с её молитвами куда подальше.
- И прославить..., - и этот удар ремня показал ей достаточно ярко, выразительно и очень болезненно, что во время молитвы так думать, это большой грех.
- Могущество твоё..., - Марина, от этой ужасной боли после последних трёх ударов была уже готова попросить прощение и у воспитательницы, и у бога за свои грешные мысли.
- И ныне просвети..., - ремень опять безжалостно обжёг попу маленькой воспитанницы, как бы лишний раз намекая, что так думать грех.
- Мои мысли..., - опять очень сильно больно и девочка, с трудом справившись с болью и повторив слова молитвы, мысленно попросила прощение за свои грешные мысли.
- Чтобы мне поучаться, - боль после этого удара показалась Марине уже не такой сильной и ужасной.
- Слову твоему, - у девочки слёзы, которые и так лились ручьём, хлынули как из ниагарского водопада. Но это были уже совсем другие слёзы. Слёзы, которые очищали её ещё маленькую, но уже грешную душу.
- Уразумевать заповеди твои, - Марина, несмотря на сильную боль, повторяя слова молитвы, даже улыбнулась. Это заметила воспитательница. Нет, она не разозлилась за это на девочку, наоборот, порадовалась за неё. Но посмотрев на её попу, решила раскрасить и бока этой самой попы.
- И исполнять волю твою, - ремень опустился на бок левой ягодицы, который до этого имел ещё абсолютно девственный цвет. Тёмно-красная полоса тут же появилась на том месте, где ремень поцеловал попу. Боль после этого удара была просто сумасшедшая. Но кто-то или что-то помог девочке вытерпеть боль после этого удара.
- И открой уста мои, - теперь ремень опустился на бок другой ягодицы и также оставил на ней тёмно-красную полосу. Но и в этот раз, несмотря на ужасную боль, Марина спокойно повторяет слова молитвы.
- Чтобы прославлять тебя, - Ирина Викторовна продолжила обрабатывать те места попы, куда девайс обычно попадает после захлёстов.
- В благодарном сердце, - ещё один удар на бок попы. Опять нереально сильная боль. Но и в этот раз девочке удаётся выдержать, справится и спокойно повторить слова молитвы. А ещё Марина почувствовала, как с каждым ударом ремня ей становится легче. Нет, не терпеть боль, а легче на душе. Как будто с каждым ударом ремня от неё отваливается что-то плохое, что как паразит сидело на ней и мешало спокойно жить, спокойно дышать.
- И воспевать, - воспитательница, видя состояние девочки, стала наносить ещё более сильные удары.
- Святейшее имя твоё, - Марина плакала, но уже не от боли, а от счастья. Это, конечно было странным, но девочка не думала об этом. Она лишь повторяла слова молитвы и чувствовала себя очищенной от грязи и счастливой.
- Отца и Сына и Святого духа, - дети с широко раскрытыми глазами смотрели на свою подружку и не понимали, что с ней происходит. Ведь тётя Ира наносила очень сильные удары, а Марина светилась от счастья.
- Ныне и всегда, - ремень продолжал свою работу, раз за разом опускаясь на попу девочки. А она спокойно, как будто её не пороли, а гладили, повторяла за воспитательницей.
- И во веки веков, - теперь уже вся попа девочки, включая бока, стала цвета спелой вишни. Казалось, что если выключить свет, то вся комната окрасится в красные тона.
- Аминь! - последний удар воспитательница вложила всю свою силу. Но Марина всё так же спокойно повторила слова молитвы, а после перекрестилась. Девочке уже давно не было так хорошо, как сейчас, несмотря на то, что попа горела огнём.
После порки Ирина Викторовна обработала красную, как помидор, попу девочки. Дети оделись и все дружно пошли на завтрак в столовую. Марина, хоть светилась от счастья, но её глаза ещё до сих пор были полными слёз. Да и садилась она стул очень аккуратно. Воспитательница заметила это и улыбнулась. Впрочем, это могли заметить и другие, не только дети из их группы. Шум от удара ремня, особенно если везде тишина, был слышен достаточно хорошо.
Едва только завтрак закончился, Ирина получила сообщение от Виктора. Он написал, что ему очень нужно поговорить с ней. Что она сейчас зайдёт к ней. Прочитав его сообщение молодая женщина улыбнулась. Он придёт очень кстати. Её по-прежнему возбуждала порка детей и разрядка в виде секса была сейчас очень кстати.
Прежде чем уходить, она, на всякий случай, попросила Алину присмотреть за остальными. Ирина уже не боялась оставлять детей одних. За то, недолгое время, что она проработала здесь, все уже знали, что у баласят есть новая, на всю голову чокнутая, воспитательница. Она очень строга к своим детям, они получают каждый день ремня. Но и в обиду их никому не даёт. Связываться с ней себе дороже.
Едва Виктор переступил порог квартиры, как Ирина набросилась на него и потащила его к дивану.
- Нам нужно поговорить! - пытаясь отбиться от нападения, сказал мужчина. Но сопротивляться такой девушке он просто не мог. Она, встав перед ним на колени, расстегнула ширинку и достала его член. Он уже был, практически в нужном состоянии. Молодая женщина провела по члену языком. Мужчина застонал и взял её руками за голову. Ирина нежно взяла член в свой ротик и начала делать минет. Член напрягся и достиг своих размеров. Виктор не мог больше терпеть, поставил девушку раком и вошёл в неё. Её накрыла волна оргазмов, одна з другой. Ирина пыталась сдержаться и не кричать, но это у неё плохо получалось. Наконец он кончил и они оба, уставшие, но счастливые, улеглись на диван.
- Вообще-то я хотел с тобой серьёзно поговорить! - сказал Виктор. Он лежал на диване и обнимал Ирину.
- Ну извини, - попыталась оправдаться она, - сначала у меня был занят рот. А потом я просто не могла разговаривать, я могла только кричать. Знаешь что, пошли-ка в душ!
Хозяйка квартиры потащила мужчину за собой, а там всё повторилось. Она опять встала перед ним на колени. Член был ещё маленьким, но под умелым и чётким руководством молодой женщины он быстро поднялся.
- Ира, скажи мне, вот почему ты такая? - сидя за столом с кружкой кофе в руке спросил Виктор.
- Какая такая? - удивилась она, - ты хочешь сказать, что я ненасытная шлюха?! Сучка, которая постоянно течёт?!
- Это сказала ты, а не я, - рассмеялся мужчина, - я заметил, что ты вся мокрая, после того как наказываешь детей поркой. Это и есть причина твоего перевода сюда?
- Это так заметно? - спросила хозяйка квартиры. Ей уже было не до смеха.
- Во всяком случае я заметил, - улыбнулся он, - но другие едва ли смогут это сделать. Ты же не спишь с ними, с этими другими? К тому же, это даже очень хорошо, что ты такая!
- Но я хотел поговорить о другом, - уже серьёзно сказал Виктор. Он достал свой смартфон, что-то открыл и дал его Ирине, - вот это кто?
- Наверно я, - ответила она, увидав молодую девушку, очень похожую на неё. На этом фото ей едва 17.
- Ирина Самойлова, - продолжил мужчина, - фаворитка сдала финальный бой за первое место на чемпионате России по самбо среди девушек до 18 лет, когда тренеры узнали о допинг контроле. Почему ты ничего об этом не сказала?
- Не сказала что?
- Что ты чемпионка! - закричал Виктор, - как ты могла вызвать на бой зелёного мальчишку? Ты, чемпионка России!
- Ну какая я чемпионка?! - наигранно удивилась женщина, - там же ясно написано, сдала бой. Значит не чемпионка.
- Тебя заставили проиграть!
- Ну почему же заставили? - спросила Ирина, - я принимала допинг. И, лучше проиграть так, чем у тебя найдут допинг и отберут победу. Кстати, тогда на ринге против Игната я тоже приняла допинг!
- Что?! - закричал тренер мальчиков, - как ты могла? Он ещё совсем пацан! А ты...
- Пацан?! - закричала ему в ответ хозяйка квартиры, - да твой пацан просто бы убил меня там, на ринге! У меня не было против него никаких шансов!
- И что теперь?! - продолжила в том же духе Ирина, - что ты собираешься делать?! Наказать меня за то, что не сказала?! За допинг?! Выпороть?!
- А вот это хорошая идея! - сменив тон, сказал мужчина.
- Нет! - возразила молодая женщина.
- Да, - ответил ей гость, - тем более, что ты сама предложила порку!
- Нет! - возмутилась Ирина, - я учительница и воспитательница! Ты не имеешь права подобным образом наказывать меня!
- А я всё ещё твой начальник! - улыбнулся Виктор, - и имею право наказывать тебя. К тому же, ты наказываешь детей поркой! Тебе нравится их пороть! Но сама-то ты до сих пор не порота! Само время наверстать упущенное!
- К тому же я взрослая женщина! А их не порят! - добавила хозяйка квартиры, а потом поняла, какую глупость сморозила, прекрасно зная, что это не так.
- Я жду тебя в спортзале после отбоя! - строго сказал мужчина и поднялся, собираясь уходить, - и только попробуйте, Ирина Викторовна не прийти!
- Виктор Иванович! Может мы обойдёмся без порки и решим этот вопрос как-нибудь по-другому? - спросила новая воспитательница. На глазах у неё появились слёзы. Она поняла, что нарвалась. Что сегодня её ожидает первая порка в её жизни. А Виктор, он вышел, оставив просьбу молодой женщины без внимания.
- Козёл! - в сердцах крикнула ему в след Ира. И её охватило какое-то странное чувство. Она не могла понять, как так. Ведь она сама порола детей и получала от этого удовольствие. Она видела, как им было больно, как они плакали. Но е не было жалко их. Наоборот, она старалась найти возможность, чтобы пороть детей по чаще. Мало того, она старалась, несмотря на то, что детям и так очень больно, наносить удары побольнее, а последние ещё и посильнее. И вот теперь порка ожидает её саму. И она испугалась как маленькая девочка. До порки ещё практически целый день, а она уже плачет. Почему так? Ведь именно она должна знать, что порка это не смертельно, что порку можно и потерпеть. Так откуда тогда этот страх? Почему уже трясутся руки? И тянет низ живота? Почему сердечко так бешанно стучит и готово выпрыгнуть из груди?
Молодая женщина налила себе горячего шоколада и опять села на диван. Включив свой ноут, она открыла нужную страницу в интернете и стала искать ответ на свой вопрос. Ирина настолько увлеклась поиском и чтением, что едва не забыла про свою группу и свои планы.
- Да, меня действительно стоит выпороть! - разозлившись на себя, сказала она, выключая комп.
Дети из её группы как раз вернулись с обеда. На улице была отвратительная погода и они собрались смотреть, как обычно, телевизор. Но Ирина Викторовна, выключив телевизор, сказала им, что хотела бы с ними немного позаниматься.
- Я расскажу вам немного о религии. И почитаю детскую библию. Я не знаю, пригодятся ли вам эти знания, но для общего развития. Да и вообще немного об истории и религии знать нужно. Немного попозже мы выучим с вами "отче наш".
- Мы будем так же учить, как и вечернюю и утреннюю молитву? - спросила Марина. Она до сих пор очень аккуратно садилась на стул, да и сидела не шелохнувшись.
- Да, - ответила воспитательница, - раньше "Отче наш" учили при помощи розог. Все дети наизусть знали эту молитву. И не дай бог ошибиться или что-то забыть. Даже поговорка такая была: "чтоб от зубов отскакивало, как отче наш!"
Время пролетело быстро и незаметно. Занимаясь с детьми, Ирина даже забыла про то, что её ожидает вечером, после отбоя. Прошёл ужин и наступило время отбоя. Дети, уже привыкшие за эти несколько дней к новым требованием, разделись, сходили в туалет и, вернувшись встали на колени перед своими кроватями.
- Алина, сегодня твоя очередь! - сказала воспитательница. Девочка, без лишних слов и просьб, подошла к ней и встала, как положено, на четвереньки.
- Ты готова? - спросила Ирина Викторовна и занесла руку с ремнём для первого удара, - тогда начнём!
- Господи! - и ремень опустился на попу Али. Девочка дёрнулась от боли, на глазах сразу же появились слёзы, а на попе ярко-красная полоса.
- Благодарю тебя! - ремень во второй раз опускается на попу девочки, на этот раз на другую ягодицу, оставив на ней такую же широкую и ярко-красную полосу. Аля дёрнулась от боли, но спокойно повторила за воспитательницей.
- За прожитый день! - Алина едва сдержавшись, чтобы не закричать от боли, постаралась как можно более спокойно повторить слова молитвы. А Ирина вспомнила прожитый день. Вспомнила что её ожидает. И какое-то непонятное, неопределённое чувство овладело ею. Здесь была и злость и обида, страх и жалость к себе. Несправедливость, вот что возмущало больше всего. Почему её будут пороть, если она этого не хочет, если её не нужна порка. Ведь она уже взрослая женщина, а её будут пороть как маленькую девочку! Как вот сейчас она сама порет Алину.
- Прости мне всё..., - злость на Виктора, на то, что он собрался пороть её, незаметно овладела разумом молодой женщины. И эта злость, опять же не осознанно, выплеснулась на маленькую девочку. След после этого удара сразу же стал бордовым. Алине потребовалась небольшая пауза, чтобы суметь справиться с болью и не закричать.
Последующие удары были такими же сильными, если не сильнее. Аля старалась как могла. Крутя попой во все стороны, глотая слёзы и сопли, девочка сопротивлялась боли и старалась не кричать, а как можно более спокойно читать молитву. Воспитательница так увлеклась, так разошлась, что иногда забывала произнести слова молитвы, их говорила Аля сама. За эти дни она уже выучила молитву наизусть.
- Передаю дух мой, - продолжила Ирина Викторовна и нанесла сильный удар по боку ягодицы. Тут же вспыхнула бордовая полоса, приобретая фиолетовые оттенки. У девочки появились звёздочки перед глазами и перехватило дыхание, но она сумела справиться и повторить слова молитвы.
Воспитательница продолжила наносить удары по бокам ягодиц. После каждого, достаточно сильного удара, практически сразу появлялся фиолетового цвета след от ремня. Видно было, что Алине очень больно, но она упорно продолжала повторять слова молитвы. А ремень продолжал с такой же силой опускаться на её попу.
- Да жизнь долгую..., - Ирина вспомнила, что это уже конец молитвы и, как обычно, нанесла удар ещё сильнее. Практически это был удар в полную силу. Алина, с огромным трудом справившись с болью, повторила нужные слова.
- Тётя Ира, мне очень больно! - чётко услышала воспитательница и посмотрела по сторонам. Потом обернулась назад. Алина так и стояла на четвереньках и плакала. Молодая женщина ничего не могла понять. Если девочка действительно это сказала, значит нужно начинать порку заново. А если ей, Ирине, это лишь послышалось? Как тогда, - мне, правда больно! Я не могу больше терпеть!
Ирина сообразила, что это она слышит в своей голове. А посмотрев на попу девочки, она ужаснулась.
- Что я наделала?! - подумала воспитательница. И тут же услышала в голове голос Алины, - ничего страшного, я потерплю! Осталась всего два удара! Ты должна дочитать молитву до конца!
- Подари мне, - с трудом, в горле застрял ком, произнесла воспитательница, а ремень чисто по инерции опустился на попу девочки.
- Аминь! - последний удар. Молодая женщина хотела отбросить ремень в сторону и кинуться к Алине, попросить у неё прощения. Но голос девочки, который она услышала в голове, остановил её, - не надо этого делать! Всё хорошо! Ты воспитательница! Ты имеешь право выпороть меня, как считаешь нужным! Пусть все сначала лягут спать!
Воспитательница разрешила Алине подняться и убрать ремень на место. После чего разрешив детям подняться и лечь в постель, она пожелала им спокойной ночи. Дети, конечно же были шокированы, то с какой строгостью (точнее жестокостью, как думала сама Ирина), воспитательница выпорола Алину. Но никто ничего не сказал, ведь их бывшая воспитательница порола куда более жестоко. А это была лишь достаточно строгая порка, не более. Да и Алина смогла вытерпеть, значит ничего страшного не произошло.
Ирина, взяв обезболивающую мазь, подошла к кровати, на которой на животе лежала девочка, получившая только что ремня.
- Тётя Ира, - попросила Аля, - прочитай нам, пожалуйста, сначала сказку на ночь.
- Вообще-то я хотела смазать твою попу, чтобы она меньше болела, - удивилась воспитательница.
- Моя попа подождёт, а вот другие могут и уснуть, - возразила девочка, - мы уже три ночи засыпали раньше, чем ты начинала читать сказку.
- Ты уверена? - спросила Ирина Викторовна. Девочка кивнула в ответ, - хорошо, тогда почитаю вам сказку.
- А теперь я займусь твоей попой! - сказала воспитательница, закончив читать, - сильно больно?
- Да, очень, - прошептала Алина, - а ещё я хочу спать, я очень устала.
- Аля, ты на меня обиделась? - спросила Ирина Викторовна, - прости меня, пожалуйста! Я не хотела...
- Тётя Ира, не надо оправдываться и извиняться, - перебила её девочка, по её щекам текли слёзы, которые никак не удавалось остановить, - я нисколечко на тебя не обижена! Ты сделала то, что должна была сделать! Ты самая хорошая и лучшая воспитательница! Нам с тобой очень повезло!
- Глупенькая ты ещё и маленькая, - сказала воспитательница и погладила Алю по голове, а у самой потекли слёзы по щекам.
- Тётя Ира, не надо плакать! - Алина или почувствовала или увидела, что её любимая воспитательница плачет и решила пожалеть её, - мы тебя все, правда, очень любим!
- Я не плачу! - стараясь не показывать своё состояние, что у неё слёзы на глазах, сказала молодая женщина. Хотя понимала, что эту девочку сложно обмануть, - хватит болтать и дай мне, наконец-то намазать твою попу мазью!
Алина подчинилась требованиям воспитательницы. Просто она боялась, что от её прикосновений будет больно. Но тётя Ира всё делала осторожно, аккуратно и нежно. Да, от первого прикосновения было больно. Но постепенно девочка привыкла и расслабилась, едва не начав мурлыкать.
А Ирина, нанося на попку девочки мазь, задумалась, как такое возможно вообще. Ведь она только что так жестоко выпорола Алю. Ведь она, Алина, ещё совсем маленькая девочка. Но после такой жестокой порки она не дуется и не обижается, а совсем наоборот, говорит что любит свою жестокую воспитательницу. Да, она, Ирина и раньше задумывалась над этим вопросом. Но тогда было всё по-другому. Юлия уже взрослая девочка, у неё переходной возраст, гормоны, опять же привычка к порке. Сексуальная составляющая порки. И ей, Юле просто нравилась порка, чтобы она там не говорила. А Аля, она же ещё маленькая несмышлёная девочка. В таком возрасте порка просто не может нравиться. Порка в этом возрасте при отсутствии сексуальности просто боль.
- Не такая я уж и не смышлёная, - услышала Ирина голос Алины, - и совсем не обязательно искать ответы на некоторые непонятные вещи. Может их, этих ответов просто нет. Да и ты сама совсем скоро узнаешь на собственной попе ответ на свой вопрос!
Когда воспитательница закончила, Аля уже уснула. Поцеловав девочку в лоб и проверив остальных детей, Ирина тихонько вышла из спальни и пошла в свою комнату. Ей нужно было принять душ и переодеться. Для неё день ещё не закончился. От одной мысли о том, что её ожидает, началась дрожь сначала в ногах, а потом и во всём теле. А на глазах появились капельки слёз.
И вот она уже подошла к спортзалу и остановилась у дверей. Ирина надела эротичное нижнее бельё, стринги, чтобы для порки не снимать трусики. Чулки, юбочку, красивую блузку белого цвета и лодочки на шпильках. Она стояла как провинившаяся школьница перед кабинетом директора в ожидании приглашения на порку. Набрав побольше воздуха и перекрестившись, Ирина вошла во внутрь.
Возле ринга стояла уже знакомая женщине скамейка. Вот только в прошлый раз она, Ирина, стояла рядом со скамейкой держа в руке скакалку. А сейчас ей придётся самой лечь на эту лавку, чтобы скакалка вдоволь погуляла по её попе. А может Виктор Иванович, всё же передумает, а скамейка здесь, чтобы лишний раз попугать и так достаточно напуганную девушку. Может он всё-таки поймёт и осознает, что она, Ирина, уже взрослая женщина и не станет её пороть как маленькую девочку.
- Пришла?! - увидав вошедшую, сказал Виктор, - молодец. Перейдём сразу к делу?! А лекцию о твоём поведении я могу тебе прочитать, если ты настаиваешь, во время воспитательного процесса!
- Что-то не так, Виктор Иванович? Вы как-то странно на меня смотрите, - удивлённо спросила молодая женщина. Неожиданно для неё самой страх ушёл, возможно возбуждение от порки Алины дало о себе знать. И ей захотелось побыть этакой стервой, сучкой.
– Жду когда ты начнёшь возмущаться, - улыбнулся в ответ мужчина, - что ты уже взрослая тётя, что тебя пороть нельзя
- А разве это не так?! - достаточно дерзко спросила Ирина, - Вы и сами это прекрасно знаете. Но я хорошо усвоила, что спорить с тем, у кого девайс в руках бесполезно и себе, точнее своей попе, дороже. Тем более умолять о пощаде. Если уж решили выпороть, то никаких доводов и оправданий не хватит!
- Я рад, что ты это понимаешь! - продолжая улыбаться, сказал Виктор, - тогда чего же ты ждёшь?! Заголяй задницу и на скамейку!
- Что, даже раздеваться до гола не надо?! - всё так же дерзко спросила молодая женщина, - а я то думала и надеялась. Скучно и неинтересно!
- Ты договоришься сейчас у меня! - строго сказал мужчина, - знаю я о чём ты думаешь! Но этот номер у тебя со мной не пройдёт! Живо на лавку!
- Виктор Иванович?! Может ну её, эту лавку?! - продолжила свою дерзкую игру Ирина, - я знаю много способов, как сделать Вам хорошо и без этой лавки!
- Тебе помочь? Или, ты всё же справишься сама?! - всё так же строго спросил Виктор Иванович, - только учти, если я тебе помогу, тебе дороже выйдет!
- Да ладно, не барыня какая, сама справлюсь! - продолжая дерзить, ответила новая воспитательница. Только, вот, когда она оказалась на скамейке голой попой кверху, всю её дерзость и наглость, как собака языком слизала. А когда её стали привязывать к скамейке, страх вернулся назад, - Виктор Иванович, может обойдёмся без фиксации?
- Ну уж нет, я не хочу бегать за тобой по всему спортзалу, - рассмеялся мужчина, - уж лучше я тебя привяжу! И мне спокойнее, да и тебе на пользу!
- А я не буду убегать от Вас, если Вы меня пороть не будете! - попыталась пошутить Ирина. Но по реакции Виктора, поняла, что шутка не удалась.
- Что стринги и чулки надела, молодец! - похвалил воспитательницу её начальник, - особенно чулки. Они показывают границу порки по ногам!
- Нееет!!! - закричала молодая женщина. Хотя её и ни разу не пороли, но из своего верхнего опыта и из форума, она знала, что порка по бёдрам самая болезненная.
- Здесь решаю я, что да, а что нет! - всё тем же строгим голосом сказал Виктор, - если я тебя буду слушать, то порку придётся вообще отменить. А зная тебя, могу предположить, что и сам, вместо тебя, окажусь на этой лавке.
- Хорошая идея! - попыталась опять пошутить Ирина, чтобы отогнать страх. Но ей это не удалось. Страх взял её под свой контроль, - Виктор Иванович, пожалуйста! Попугали и хватит! Давайте обойдёмся без порки!
А он, Виктор Иванович, не стал спорить, а занёс руку, в которой была скакалка и нанёс сильный удар по попе своей подчинённой. На её ягодицах тут же появилась петелька тёмно-красного цвета, говорящая сама за себя. Удар был достаточно сильным.
- Аааа!!! - закричала от боли Ирина. Она, хоть и сама, когда порола детей, видела, как им больно. Но, что это так больно, для неё это стало большой неожиданностью, - Виктор Иванович, какого чёрта?! Больно, ведь!
- А как же ты хотела, милочка? На то это и порка, чтобы было больно! - и тут же скакалка во второй раз опустилась на попу женщины, оставив на ней вторую петельку тёмно-красного цвета.
- Какого ху***, Виктор Иванович?!!! - заорала воспитательница, - больно же!
- Терпи! А ты думаешь, твоим детям не больно, когда ты их порешь?! - и скакалка опять опустилась на попу женщины. И ещё одна петля, бордового цвета вспыхнула на ней.
- Аааа!!! - опять закричала Ирина, - так они же дети!
- Вот именно, что они ещё дети! А ты порешь их! Им куда больнее, чем тебе! - скакалка в четвёртый раз поцеловала ягодицы, оставив на них ещё одну петельку бордового цвета.
- Хватит!!! Я больше не могу!!! Достаточно!!! - на глазах у молодой женщины появились слёзы. Боль была просто нереально сильной и ей стало просто страшно, что она не сможет вытерпеть эту порку.
- Тебе не стыдно? Твоим воспитанникам, маленьким девочкам и мальчикам, приходится терпеть порку, пока ты не выдашь им всё до последнего удара! Они ещё дети, а ты здоровая тётя! Терпи! - и ещё один удар. Ирина вытянулась в струнку. Боль просто зашкаливала.
- Хвааатит!!! Мне правда очень бооольно!!! - уже глотая слёзы и сопли, закричала воспитательница, - пожалуйста, я очень прошу, хватит!
- Как это хватит? - удивился Виктор, - как там говорят на ваших форумах о порке? Это всего лишь разогрев! А порка впереди!
- Ааа!!! Бооольно!!! - скакалка опять обожгла ягодицы своей жертвы, вырвав из неё крик боли, - ну ты и сволочь!!!
- А за это ты получишь отдельно! - строго сказал мужчина и нанёс ещё один удар.
- Сукааа, больнооо жеее!!! - опять заорала от боли Ирина, - хватит!!! Слышишь!!! Мне не нравится твоя дурацкая игра!!! Отвяжи меня немедленно!!!
- Это не игра, а серьёзное наказание! - этот удар пришёлся на школьное место. От боли девушка дёрнулась так, что верёвки едва выдержали.
- Виктор Иванович, пожалуйста, я всё поняла! - резко изменился тон девушки. Она поняла, что если продолжит в том же ключе, то сильно об этом пожалеет.
- Ты получишь ещё десять ударов по ножкам! - сказал Виктор и тут же скакалка опустилась на её ножки. Та боль, которая была до этого, она не шла ни в какое сравнение с той болью, которая была после этого удара. А ещё девять таких ударов. У Ирины началась паника. А скакалка продолжала опускаться на её ножки, оставляя на них свои кровавые петли. Девушка была уже на грани, боль и страх, ни о чём другом она просто не могла думать. Все попытки хоть как-то справиться с болью ни к чему не привели. Перед глазами стало тёмно. Ещё немного, ещё пару ударов и она бы потеряла сознание от такой боли.
- Всё, - где-то очень далеко услыхала она голос мужчины, который порол её, - успокойся, порка закончилась! Сейчас я тебя отвяжу!
Ирина с огромным трудом поднялась на ноги, голова кружилась, попа болела. Он обнял её. А его рука оказалась у неё между ног…
- Ты настоящая сучка! - они, оба обнажённые, лежали на матах, - извини, но я не смог промолчать, ты похотливая шлюшка, но мне это очень нравится!