Гедеминас

     Лето 2014 года было страшным. С начала июня, и почти до самого окончания его, на город вылились миллионы литров холодной и мутной воды. С двадцатых чисел июня  кто-то из небесной конторы закрыл кран,  включил  гигантский электронагреватель и  свалил в отпуск. Воздух наполнился дымом вечно-горящих лесов, и,  по логике вещей, со дня на день город должны были накрыть полчища саранчи, а реки , озера, пруды ,бассейны и бачки клозетов наполниться мертвой кровью. Но третий ангел не вострубил.

Не вострубил, ибо нечем стало трубить. Ибо  отнес он свой великолепный, сияющий золотом  Selmer  в комиссионку. Ибо выпить нужно было до крайности, а денег все нет и  нет. Ангела звали Витей.

Витек пил шесть дней, с короткими перебивками на сон. На седьмой день он разлепил склеенные гноем глаза  и ...пошел. Он миновал комнату,  вставил дрожащие ноги в стоптанные  шузы, вышел во двор, пересек спальный район, полнолюдный и замашиненный центр,  миновал тревожный рабочий поселок, с его черными, словно опаленными адским пламенем деревянными бараками,  и светлый  березовый лес обступил его с двух сторон.  Витек шел. Когда  Витек устал и сел покурить, он  понял, что потерялся. Нашли его через три недели. Витя был грязным, молчаливым и в засохших соплях.  

В  полиции его встретил дежурный по райотделу  - майор Тыртышный. 
-Фамилия?
Витек молчал. Он забыл  фамилию. Вместе с фамилией он забыл имя, возраст и место жительства. Витек не мог вспомнить ничего.
-Соплев, Соплинский...- придумывали в дежурке.
Подключились все: от зашедших по служебной надобности криминалистов, до скучающих в обезьяннике задержанных.
-Сморкалин.
- Казюля
-Да, это лучше.
Витек смотрел на полицейских и молчал. 

-Какой-то он заторможенный.  Может Казюляйнен? Оставим нейтральное- Казюлин. Но розовощекая Оленька - младший дознаватель группы розыска, в бумагах записала: «Неизвестный мужчина. Личность не установлена.»

 В спецприемнике все привыкли к Казюлину. Он был неконфликтным, улыбчивым, и казалось не имел к жизни никаких претензий.
-Мужик вроде неплохой. Не похож на бомжа- размышлял зам.начальника спецприемника.
-Казюлин, ты хоть что-нибудь  помнишь?
Казюлин отрицательно мотал головой. С неделю Витек пробыл в спецприемнике.  Чтобы мужчина не закис в камере его охотно отправляли по разным мелким поручениям: в столовую- за бачками с бомжовским обедом, когда в городе обнаруживались неживые тела соотечественников и нужно было их кому-то отковыривать от асфальта, извлекать из водоема или автомобиля и нести их до труповозки, то посылали Казюлина. Знали, что Казюлин не сбежит и мистическим образом  не напьется.
 Силами сочувствующих сотрудников   Витька приодели, подкормили, и с богом отправили в  местную больницу, как персону наглухо потерявшую память.
В больнице  приставали с теми же вопросами:
-Фамилию свою помните?
-Казюлин,- без тени сомнения сказал Витек. С фамилией Казюлин он уже свыкся. 


В Чите и ее окрестностях за последние полвека человека с фамилией Казюлин не пропадало. Если судить по хранящимся в городских архивах документам и  ранее такой житель не терялся.. Казюлиных вообще не было в Чите. Ни одного. За всю, более чем трехвековую, историю. Отправили запрос в Иркутск и Красноярск.
Через полтора месяца из Иркутска приехала старушка-  Милда Рэмунасовна Казюлис. Милда Рэмунасовна долго всматривалась в Витино лицо.
-Гедеминас !
-Гедеминас ? -спросил врач Витька.
Витек нерешительно кивнул.