Как РПЦ оскорбляет религиозные чувства мусульман – 2
Свободное распространение приветствуется
Автор: Temptator ; Версия: 1.0 от 12.12(Dec).2017
temptator@protonmail.com
samlib.ru/t/temptator ; temptator.dreamwidth.org
Abstact:
РПЦ учит: «Мухаммед был лжепророком и слугой Сатаны и учил богохульным и ****ивым (лживым и пустословным) басням! Отрекись от Мухаммеда и от ислама, плюнь на Мухаммеда и на ислам (то есть, на Коран и на сунну) и прокляни все это!»
В Православной Церкви принято именовать Мухаммеда: «лжепророк демонов», «сын Сатаны», «слуга Дьявола», «богохульник», «адский пес», «неукротимый волк», «змей безглавый», «душепагубный зверь», «богомерзкий сосуд Сатаны», «явно обнаруживший себя вор». Коран же и сунну русское православие именует так: «****ивое писание». То есть: лживое и пустословное.
Все это мы подробно рассмотрели в статье «Как РПЦ оскорбляет религиозные чувства мусульман или еще раз о ловле покемонов в храмах» (смотри, например, здесь: http://www.ateism.ru/article.htm?no=2480). Эта статья является ее продолжением. Если в упомянутой статье рассматривалась «теория» — то есть, соответствующее постановление собора касательно ислама и анафемы на ислам, а также толкование всего этого постановления в контексте богослужебных чинов православной церкви, то в этой статье главным образом рассматривается «практика»: действия христианских святых по отношению к исламу и мусульманам, а также их высказывания об исламе и Мухаммеде, служащие образцом для православных верующих.
1. Вступление и пояснения
Прежде всего следует заметить что в рассматриваемых столкновениях христиан с мусульманами христиане есть пострадавшая и правая сторона, испытывавшая притеснения своей веры в родных землях, захваченных жестокими мусульманскими завоевателями. Главным образом в данной статье речь идет о словах и делах христианских святых, причем главным образом таких, которые засвидетельствовали свой взгляд на ислам своей мученической смертью от рук мусульман.
Среди христианских мучеников, пострадавших от рук мусульман, были весьма разные люди: одни были «природными» христианами, возжелавшими совершить мученический подвиг через обличение ислама; другие были мусульманами, принявшими православие; за отречение от ислама по мусульманским законам их ждала смерть; некоторые из них предпочитали открыто, не боясь смерти, заявить о себе как о христианах и так совершить мученический подвиг добровольно, некоторые же, хотя и скрывались от бывших единоверцев, но, тем не менее, по тем или иным причинам все равно попадали в руки изуверского исламского «правосудия»; третьи, некогда бывшие «природными» православными, по страху или от мучений или же из желания земного богатства переходили в ислам, но затем снова решали стать православными. Естественно, за отступничество от ислама их тоже ждала смерть — как и «природных» мусульман. («Рубль — вход, а выход — даже не два: его вообще нет») Наконец, были и четвертые — «природные» православные христиане, которые вовсе не думали переходить в ислам, но подверглись мучениям и претерпели смерть просто по мусульманской злобе.
Что касается третьих, тех, кто перешел из христианства в ислам, а затем решил вернуться, то здесь следует заметить, что на Афоне была, если можно так сказать, «школа мучеников», созданная бессердечными, подлыми и лицемерными монахами специально для таких людей. Видя, что отступники сильно тяготятся своим отступничеством, что их сильно мучает за это совесть, эти монахи растравливали душевные раны несчастных и внушали им, что «искупить» или, вернее, уврачевать свой грех они могут только лишь через совершение добровольного мученического подвига. Эти бессердечные подлецы и лицемеры, как ясно, вовсе не поспешали совершить мученический подвиг сами, «показав всем пример»! И они прекрасно знали, что среди христиан есть такое если не «правило», то очень авторитетная рекомендация: не искать мученичества. Как вы увидите дальше, среди мучеников очень много именно отступников от православия.
Вероятно, многие знают что «мусульмане позволяют иудеям и христианам, «людям Книги», то есть Библии, продолжать исповедовать свою веру». Однако не все знают тонкости этого. Во-первых, речь идет о взрослых иудеях и христианах. Детей же мусульмане могут забрать у родителей и насильственно обратить в ислам. Именно так в Османской империи зародилась янычары — элитное войско, султанская гвардия, которой всегда завидовали воины, бывшие «природными» мусульманами и, притом, турками. (Состоящие в браке считались взрослыми, а в брак в те времена вступали рано.) Во-вторых, если вдруг в гневе, в безумии или по пьяни христианин говорил, что «потурчится», то есть примет ислам и сказанное слышали свидетели-мусульмане, то это имело важные последствия: такое «заявление о намерениях», как бы шутливо или наиграно оно ни было в действительности, после доноса являлось основанием для насильственного обращения в ислам, которое подразумевало также и пытки. Естественно, если человек, будь он трижды христианином, при этом отказывался принять ислам, его убивали. В-третьих, иудеи и христиане должны были платить унизительную подать. Все это (а также многое другое) следует иметь в виду, когда говорят о замечательной жизни христиан под властью мусульман. Естественно, если в мусульманском государстве подданный не был ни мусульманином, ни христианином, ни иудеем, «в идеале» он должен был быть убит. Так что Индия является исключением — но, по-видимому, только лишь потому, что ввиду многочисленности индусов мусульмане-властители либо физически не могли, либо боялись устроить им геноцид.
Для справки скажем, что греческий термин «новомученики» отличен от российского термина «новомученики». Российские новомученики — это пострадавшие от Советской Власти; греческие новомученики — это пострадавшие от мусульман после установления господства Османской Империи над христианами. В этом смысле достаточно условно датой, с которой мученика можно считать новомучеником, можно считать год падения Константинополя — 1453 г.
Скажем несколько слов о титулах, должностях и обращениях, которые читатель встретит далее.
Часто в приводимых из житий фрагментах действие происходит в Османской империи или ее предшественниках, а именно тюркских государствах. Когда в житии говорится, что святой говорил с каким-то агой или эфенди, то единственно из обращений «ага» и «эфенди» трудно понять, кто именно имеется в виду – гражданский, военный или религиозный деятель и какого именно ранга. Сами по себе эти титулы расплывчаты и многозначны. В описываемые в житиях времена, по-видимому, можно руководствоваться следующими приближениями: князь или герцог по европейским меркам — это примерно «гражданский» эфенди и «гражданский» ага, если речь идет о знати; такие знатные «эфенди» и «аги», вероятно, должны были быть областеначальниками или, по меньшей мере, градоначальниками крупных городов; епископ или аббат знатного монастыря или университетский профессор богословия — это примерно «религиозный» эфенди. Но порой «ага» — это просто вежливое обращение к старшему по рангу. В этом случае «агой» может быть не только градоначальник или судья мелкого городка, но и мелкий чиновник, находящийся у них в подчинении.
Судья в османской империи в русском переложении названия называется кади (несклоняемое слово) или, согласно другому варианту переложения, кадием (склоняемое слово).
Паша — это, по меньшей мере, областеначальник или генерал.
Визирь — это министр или, говоря по-старорусски, глава приказа.
Верховный или Главный Визирь — это Премьер-Министр (Председатель Совета Министров).
Наконец, перейдем собственно к соответствующим фрагментам из житий православных святых, в которых отражено отношение православия к исламу, к Мухаммеду и его последователям.
Сразу скажем, что мы пользовались только общедоступными и широкораспространенными источниками и, притом, русскоязычными, а именно: Афонским патериком ([AП2]), Житиями святых св. Димитрия Ростовского ([ЖСДР1]), а также двухтомным сборником житий святых, созданным на основе различных трудов жившего в XIX в. архиепископа Филарета Черниговского (Гумилевского) ([Гумилевский1]). Последний составлен современными издателями, а не самим Гумилевским, и почему-то назван ими «Избранные жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих Миней архиепископа Филарета Черниговского» — хотя никаких Четьих Миней Гумилевский не писал — он написал лишь несколько сборников житий святых; и если бы он объединил их при жизни воедино и издал, то вряд ли изданное он сам назвал бы «Четьими Минеями».
Следует отметить, что все современные издания вышеупомянутых источников прошли «духовную цензуру» и были одобрены современным руководством РПЦ или уполномоченными ими соответствующими церковными органами. Так, на одних источниках стоит гриф вроде «По благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II», а на других, уже времен Кирилла I, — гриф вроде «Рекомендовано к публикации Издательским советом Русской Православной Церкви». В последнем случае мы приводим также и идентификационный номер, присвоенный Издательским Советом книжке; этот номер имеет вид вроде: «ИС Р16-606-3059».
Как кажется, нелепо пропускать через Издательский Совет такую проверенную веками и многократно издававшуюся вещь, как Жития св. Димитрия Ростовского или же просить на издание этой вещи благословение Патриарха в знак ее «доброкачественности», в знак одобрения духовной цензурой — однако согласно установленным в РПЦ правилам это необходимо. И это в данном случае даже хорошо: грифы, имеющиеся на книгах, снимают сомнение в том, что используемые в данной статье источники с точки зрения РПЦ вполне православны, вполне доброкачественны и вполне годятся для назидания в вере.
Подчеркнем важную вещь: в данном случае неважно — верно ли, в соответствии ли с исторической истиной, изложены в житии дела и слова святого. Даже если святой никогда не говорил и не делал того, что о нем пишет житие и даже если этот святой вообще никогда не существовал, но есть выдумка какого-то агиографа-лжеца, все равно в этом житии отражено отношение православия к исламу, все равно это житие используется для назидания верующих и соответствующим образом формирует их взгляды — вполне «официальные» для РПЦ взгляды. И, как мы увидим, упомянутые «теоретические положения» православия касательно ислама, которые были рассмотрены в предыдущей статье, полностью согласуются с практикой — с делами и словами святых, тех святых, которые задают для православных образец для подражания.
2. Выписки из Афонского Патерика
Выписки из Афонского патерика [АП2], содержащие высказывания святых, в том числе умученных от мусульман, об исламе и его основателе Мухаммеде и показывающие то, как эти святые относились к мусульманской вере, Мухаммеду и мусульманам.
Афонский патерик [АП2] издан по благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II.
Издание [АП2] является репринтным — копией дореволюционного издания [АП1]. Само же издание [АП1], датируемое 1897 годом, было уже седьмым — то есть, Афонский патерик [АП1] был достаточно популярен до революции
Выписки из [АП2] приводятся упорядоченно, по дням празднования памяти соответствующих святых: сначала указывается день, а затем — память какого святого празднуется в этот день.
4 января — преподобномученика Онуфрия
Перешел из православия в мусульманство, затем вернулся и решил совершить мученический подвиг. Для этого пришел в суд и такими словами исповедал Христа:
«Итак, проклинаю вашу веру с ложным вашим пророком Магометом и дерзновенно исповедую себя пред вами христианином».
После этого, как пишется в житии мученика, он бросил пред судьями «головную зеленую повязку, одна часть которой попала в лицо кади, а другая — муфтия».
30 января — мученика Феодора (пострадал в 1784 г.)
Перешел из православия в мусульманство, затем вернулся и решил совершить мученический подвиг. Для этого пришел в суд и сказал судье:
«Я имел веру христианскую, но, быв омрачен дьяволом, оставил ее и принял вашу. Теперь я пришел в себя и вижу, что моя вера есть неподдельное и доброе золото, а ваша — ничтожный металл».
Далее в житии святого пишется: «…и с этими словами, сняв с головы своей повязку, бросает её пред судьей, а сам надевает чёрную скуфью, которую имел за пазухой».
Чёрная скуфья — это одеяние православного монаха.
Повязка, упоминаемая здесь и далее — эта налобная повязка зелeного цвета, которую носят мусульмане как знак принадлежности к исламу; для мусульман она — почитаемый священный предмет — чем-то вроде креста или иконы для православных.
31 января — преподобномученика Илии Ардуниса (пострадал в 1686 г.)
Перешел из православия в мусульманство, затем вернулся и решил совершить мученический подвиг. Для этого стал ходить по улицам города, чтобы те турки, которые его раньше знали как мусульманина, заметили, что он теперь вновь христианин. Когда это произошло, он исповедал себя перед ними христианином, а затем, как пишется в житии, «без всякой боязни начал поносить их веру и проповедовать Христа Богом истинным».
16 февраля — преподобномученика Романа (пострадал в 1694 г.)
Возжелал стать мучеником, пришел в суд и там, как пишется в житии, «пророка же агарянского назвал баснословом, обманщиком и врагом всякого добра и счастья человеческого, а веру их признавал обманом и прелестью, как исполненную басен и достойную смеха».
22 марта — преподобномученика Евфимия (пострадал в 1814 г.)
Перешел из православия в мусульманство, затем вернулся и решил совершить мученический подвиг.
Слова св. Евфимия к визирю:
«… но чтобы ты еще более уверился в сказанном мной, вот я пред тобой попираю знамение лживой вашей веры!».
После того, как св. Евфимий сказал это, он, как пишет житие, «снял с головы своей зеленую повязку, бросил ее на землю и начал попирать и проклинать обманщика Магомета».
Слова св. Евфимия к визирю на допросе:
«Напрасно прельщаешь меня, господин, и напрасно предлагаешь отречься истинного Бога, сладчайшего моего Иисуса, и принять вашу веру, которая исполнена только басен и разврата. Ведь и жизнь самого вашего учителя была до крайности гнусна, и притом он имел в себе беса, и этот беснуемый ваш наставник и вас научил творить всякого рода нечистоту, а вы веруете в него, как в пророка. Не срам ли это человеку, существу, одаренному от Бога разумом?».
Слова св. Евфимия к визирю на другом допросе:
«Одна есть истинная вера христианская, судья, … как же мне после сего уверовать в обманщика, лжепророка вашего Магомета? Быв здесь на земле жилищем сатаны, он и теперь находится в объятиях отца своего диавола, и вас ослепленных, которые уверовали в него, как в пророка, ожидает одинаковая с ним мука. Знайте, что никто так не прогневал Бога, как ваш лжепророк, который столько душ увлек с собой в погибель, куда и вы, жалкие, самопроизвольно стремитесь. Истинно говорю вам: если не оставите веру в прельстившего вас лжепророка и не сделаетесь христианами, то навеки погибнете и преданы будете горьким вечным адским мукам».
23 марта — преподобномученика Луки (пострадал в 1802 г.)
Перешел из православия в мусульманство, затем вернулся и решил совершить мученический подвиг.
Слова св. Луки к судье:
«Будучи еще 13-летним отроком, я из страха лишиться жизни принял вашу веру, не понимая, несчастный, того, что меняю истину на ложь, а свет — на тьму; все это я сделал, говорю вам, страха ради, так как в то время жизнь моя находилась в опасности. Но когда я пришел в совершенный возраст, то узнал, что вера ваша ложная и богопротивная и тот, кого вы называете пророком, не пророк, а обманщик. Итак, теперь пред вами безбоязненно отрекаюсь от вашей веры, а исповедую прежнюю мою христианскую, которая есть свет, путь истинный и жизнь вечная. А также верую и покланяюсь, как истинному Богу, Господу нашему Иисусу Христу, в Которого если и вы не уверуете, как я, то погибнете для жизни вечной и будете мучиться в пламени вечном, вместе с вашим Магометом».
4 апреля — священномученика Никиты (пострадал в 1809 г.)
Возжелал стать мучеником.
Слова св. Никиты к судье в ответ на вопрос о том, за кого он почитает Мухаммеда:
«Чистосердечно говорю вам: я считаю его за обманщика и чувственного диавола».
Слова «чувственного дьявола» означают: «дьявола, явившегося во плоти, — так, что его все можно зреть обычным для людей образом, как один человек из плоти видит другого человека из плоти». Разумеется, слова о «чувственном дьяволе» не следует понимать буквально — речь идет всего лишь о страшном грешнике, который уподобился демонам и стал творить их волю.
21 мая — преподобномученика Пахомия
Перешел из православия в мусульманство, затем вернулся и решил совершить мученический подвиг.
Слова св. Пахомия к эфенди:
«… ничто не заставило бы меня никогда отречься христианской веры, которую исповедую истинной, а вашу — ложной и нечестивой!».
2 июня — мученика Константина
Мусульманин «по происхождению»; перешел в православие, был схвачен и замучен мусульманами.
Слова св. Константина к чиновнику аги:
«Да, действительно, я был турком, но недолго находился в беззаконной мусульманской вере, ибо Господь мой Иисус Христос по Своей великой милости извел меня из тьмы и привел к истинному свету, теперь же попираю вашу веру со всеми обрядами, которая ведет всех ее последователей в вечную погибель».
Слова св. Константина к Мосхонисийскому паше:
«Смешно даже слушать! Вы люди сановитые, а такую несете чушь, что и ребенок того не скажет, — с улыбкой отвечал мученик. — Например, вы называете великим пророком того лжеца, который погиб; да и все те погибнут, которые последуют ему и веруют, как в пророка; но я его проклинаю, а ваше богатство и честь, которые вы мне обещаете, вменяю ни во что, так как богатство, честь и слава моя Иисус Христос, от Которого никто и ничто не может отлучить меня».
5 июля — преподобномученика Прокопия
Слова св. Прокопия к паше:
«…Точно так же всё тот же диавол чрез веру в ложного вашего пророка Магомета, на которого вы уповаете, держит вас в своих оковах и, возобладав вашим ожесточенным сердцем, не допускает уверовать в Господа нашего Иисуса Христа… Итак, оставь твое заблуждение и веру в лживого пророка Магомета и уверуй в Иисуса Христа, чрез Которого получишь спасение и жизнь вечную, ибо вера христианская есть истинная, ваша же — ложная. Притом вникни и рассмотри хорошенько: кто был Христос и кто был Магомет, и тогда ты ясно увидишь, что ваш пророк Магомет — самозванец, который проповедовал вам собственное свое учение… Итак, все вы, увлекшись учением Магомета, почитаете его пророком, на самом же деле он враг Божий и обманщик».
Слова св. Прокопия к верховному визирю:
«Обратись от ложного верования в обманщика Магомета, которого вы, мусульмане, называете пророком. Какой он пророк и что за учение его, которое он составил на вымыслах человеческих?».
Подобные слова, как сообщает житие, св. Прокопий говорил и перед шейх-уль-исламом.
11 июля — преподобномученика Нектария, местночтимого святого (его память празднуется только в афонском ските св. Анны)
Перешел из православия в мусульманство, затем вернулся и решил совершить мученический подвиг.
Слова св. Нектария судье:
«…вашего пророка Магомета проклинаю, как ложного и сына диавола»;
«…вашу же мусульманскую веру попираю, как богопротивную и ведущую к погибели».
20 сентября — преподобномученика Илариона (пострадал в 1804 г.)
Перешел из православия в мусульманство, затем вернулся и решил совершить мученический подвиг.
Слова св. Илариона к Баш-аге:
«…Божественная Его благодать коснулась моего сердца, и я теперь проклинаю вашу веру со всеми вашими обрядами».
Далее в житии говорится: «…говоря это, он сбросил с головы повязку, начал попирать ее ногами, а на голову надел иноческую скуфью, которую прятал за пазухой».
Слова св. Илариона к судьям:
«Да будет проклята ваша мусульманская вера»;
«…советую и вам оставить ваше заблуждение и ложного пророка Магомета».
2 октября — мученика Георгия (пострадал в 1794 г.)
Перешел из православия в мусульманство, затем вернулся и решил совершить мученический подвиг.
Слова св. Георгия к судье:
«…я хорошо понял, что вера ваша ложная, и потому теперь пришел сюда за тем, чтобы отдать вам её назад. Велик мой грех, что я оставил первую мою веру, которая есть чистое неподдельное золото, и принял вашу — этот ничтожный металл».
6 октября — преподобномученика Макария Нового (пострадал в 1590 г)
Против воли над ним был совершен обряд обращения в мусульманство (который, следует считать фиктивным: святой не давал согласия и противился). После этого, став мусульманином «с точки зрения турецких законов», он решил совершить мученический подвиг.
Слова св. Макария к туркам, которые схватили его и повели к судье:
«…так как я понял, что вера ваша ложная и скверная, то оставил её и принял снова мою прежнюю истинную. Верую всем сердцем моим в Спасителя моего Иисуса Христа; вашего же пророка Магомета, обольстителя и обманщика, проклинаю, как виновника погибели многих народов, которые по слепоте своей уверовали в него и вместо света ринулись в тьму. Поэтому советую и вам выйти из той непроницаемой тьмы вашей ложной веры в Магомета и уверовать в истинный свет Иисуса Христа, дабы избегнуть вечных мук…».
Слова св. Макария к судье:
«Веры вашей я всегда гнушался и теперь гнушаюсь и проклинаю».
20 октября — преподобномученика Игнатия
Как повествует житие, этот святой после исповедания православной веры перед судьей, «снял со своей головы зеленую повязку и бросил ее на землю».
Слова св. Игнатия к судье:
«…лжепророк же ваш есть учитель погибели, который сам погиб, да и вас вовлек в погибель, и вы, его последователи, будете вместе с ним мучиться, если не уверуете во Христа, истинного Бога».
1 ноября — преподобномученика Иакова и его учеников — иеродиакона Иакова и монаха Дионисия
Св. Иаков был оклеветан турками через обвинение в подготовке мятежа. Во время судебных разбирательств его стали склонять к принятию мусульманства.
Слова преподобномученика Иакова к паше в ответ на вопрос о том, кто есть Мухаммед:
«Магомет ваш не пророк, а обманщик и льстец, враг Христа Бога нашего и веры нашей. Никто из людей так не прогневал Бога, как Магомет, и кто надеется на него и считает его пророком, тот погибший».
13 ноября — преподобномученика Дамаскина (пострадал в 1681 г.)
Желая стать мучеником, многократно проповедовал среди мусульман и обличал их веру и Мухаммеда — даже в мечетях! Вот его слова:
«Мусульмане! Одна вера Христова есть истинная, а ваша вера ложная: вас обманул Магомет, и вы за свое заблуждение будете наказаны»;
«Несчастные! Кого вы почитаете? На что надеетесь от ложного пророка вашего? Одна есть истинная вера — вера христианская»;
«Бедные! Зачем вы собираетесь? На кого вы надеетесь? Горе вам, несчастные, вечная мука ждет вас! Христос един есть Бог истинный!».
14 ноября — мученика Константина (пострадал в 1800 г.)
Перешел из православия в мусульманство, затем вернулся и решил совершить мученический подвиг.
Слова св. Константина к своему бывшему господину Хасану, правителю Родоса:
«…вашего же ложного пророка Магомета проклинаю, как обманщика и губителя душ человеческих!»;
«Ваш же пророк Магомет — обманщик; он погиб, да и вас, своих последователей, туда же влечет»;
«…вашего же скверного пророка Магомета опять проклинаю»;
«…мыслимо ли отречься от Источника жизни и уверовать в ложного Магомета, учителя всякой нечистоты и пороков!»
26 декабря — священномученика Константина Россиянина (пострадал в 1743 г.)
Св. Константин перешел из православия в мусульманство, а затем вернулся обратно и решил совершить подвиг мученичества. Как повествуется в его житии, «…презирая стыд и страх, повязал он ветхим платком свою голову и в изодранной ряске явился во дворец султана. Там, на том самом месте и при тех же самых царедворцах султана, бросил он на пол турецкое платье, которым одели его в минуты его отступления, попирал, топтал его и громогласно проклинал Магомета и его учение, проклинал и всех его последователей».
30 декабря — преподобномученика Гедеона (пострадал в 1818 г.)
Св. Гедеон перешел из православия в мусульманство, а затем вернулся обратно и решил совершить подвиг мученичества. Как повествуется в его житии, он «пошел в суд и, представ пред судьями, исповедал пред ними христианскую веру, а Магомета, ложного их пророка, проклял». Так поступал он несколько раз, но все эти разы судьи выгоняли святого из суда, принимая его за безумца. Тогда он пошёл в другое место, предстал перед правителем и, как говорит житие, «исповедал себя христианином, а мусульманскую веру укорил и проклял». Тогда этот правитель схватил его и представил более высокому начальнику, Вели-паше. Вели-паша устроил очень представительный суд над мучеником; перед этим судом, как говорит житие, мученик по-прежнему «дерзновенно исповедал христианскую веру, мусульманскую же проклиная».
3. Выписки из житий святых, составленных архиепископом Филаретом Черниговским
Выписки из житий святых, составленных архиепископом Черниговским Филаретом (Гумилевским), которые были изданы двухтомником под названием «Избранные жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих Миней архиепископа Филарета Черниговского» ([Гумилевский1]), содержащие высказывания святых, в том числе умученных от мусульман, об исламе и его основателе Мухаммеде и показывающие то, как эти святые относились к мусульманской вере, Мухаммеду и мусульманам.
Издание собрания житий святых [Гумилевский1], состоящее из двух книг (томов), рекомендовано к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви; соответствующие рекомендации имеют следующие идентификаторы: ИС 11-104-0318 (1-я кн.), ИС 11-104-0319 (2-я кн.).
Выписки из собрания приводятся упорядоченно, по дням празднования памяти соответствующих святых: сначала указывается день, а затем — память какого святого празднуется в этот день.
Примечание. Автор подавляющего большинства житий, представленных в книге [Гумилевский1], — архиепископ Черниговский и Нежинский Филарет (Дмитрий Григорьевич Гумилевский, годы жизни: 1805-1866). Но в действительности, хотя он и составил при жизни различные сборники житий святых, тем не менее, не написал и не составил того, что можно было бы назвать «Четьими Минеями архиепископа Филарета Черниговского» в том смысле, в каком у нас имеются «Великие Четьи Минеи архиепископа Макария» или «Четьи Минеи Димитрия Ростовского». Таким образом, перед нами — всего лишь компиляция из дореволюционных сборников житий святых, составленных Гумилевским; кроме того, в эту компиляцию были включены жития «новейших» святых (конца XIX – начала XX века), канонизированных уже при Советской Власти и позднее. К этим последним житиям, как ясно, архиепископ Филарет не имеет никакого отношения. По-видимому, для тех, кто так озаглавил книгу, понятие «Четьи Минеи» означает: «Большой сборник житий святых на каждый или почти на каждый день года, упорядоченный по дням празднования памяти этих святых», что не совсем так — так, например, в Великие Четьи Минеи архиепископа Макария, помимо собственно житий святых, входили отрывки из евангелия и толкования на них, различные душеполезные истории и поучения, фрагменты вероучительных произведений. Кроме того, имя «Четьи Минеи» исторически сохранилось за весьма небольшим набором произведений, сыгравших важную роль в церковной истории и занявших видное место среди произведений церковной литературы. Вряд ли бы сам архиепископ Филарет назвал «сумму» сборников составленных им житий святых «Четьими Минеями».
Отметим, что архиепископ Черниговский Филарет (Гумилевский) был причислен к лику местночтимых святых Черниговской епархии 14 апреля 2009 г. (решением Священного Синода Украинской Православной Церкви).
4 января — мученика Онуфрия, в крещении Матфея (пострадал в 1818 г.)
В молодости святой, будучи в расстройстве и гневе, пообещал перейти в мусульманство, чего, однако, не выполнил. Хотя это и не повлекло последствий и Онуфрий так и остался христианином, он очень тяготился этим своим поступком в зрелых годах и из-за него решил совершить мученический подвиг.
Онуфрий явился в суд в зеленой повязке и красных башмаках и сказал: «Назад тому 15 лет ранен я в подобном месте; с того времени рана моя не заживает; врачи говорят мне: если не явлюсь в то место, где ранен, не исцелею». Услышав эти слова, кадий спросил: «Что за рана у тебя?» и получил от святого такой ответ: «Будучи юным, по неразумию высказал я желание потурчиться, хотя никогда не служил вере вашей, а всегда жил христианином. Придя в зрелый возраст, чувствую жгучесть этой раны и с полным убеждением говорю: магометанство — пагуба душе». Сказав это, Онуфрий сбросил с головы зеленую повязку. Судьи онемели. Тогда один молодой турок сказал: «Что ты делаешь, братец? Это — священная вещь: подними и накройся ею». Онуфрий же отвечал: «Называть пустую вещь святою — богохульство. В том-то и беда людей потерянных, что отвергают, топчут в грязи Богом открытую истину и Богом посланную святыню, а чтут мечты больного воображения людского, глупости, осмеиваемые трезвым умом; точно как язычники не ищут Искупителя мира грешного, создали себе и нравственность, и рай по вкусу животных страстей. Да и еще довольны собою! Не страшное ли это состояние?».
Судьи решили предать Онуфрия смерти, если тот не благословит Коран. Когда святой был вновь позван на суд, где ему предложили сделать это, то он, как повествует житие, «не изъявил желания целовать глупости магометанства». Вероятно, Коран был назван «глупостью магометанства» самим святым Онуфрием, а житие, сказав «не изъявил желания целовать глупости магометанства», лишь повторило слова святого, сказанные им на суде.
5 января — преподобномученика Романа (пострадал в 1694 г.)
Решил совершить мученичекий подвиг.
Св. Роман пришёл из Иерусалима, где ему не удалось пострадать за Христа, в Солунь (Фессалоники), явился к городскому судье и исповедал перед ним веру во Христа; при этом, как говорит житие, он «веру в Магомета назвал ложною и учение его — обманом». Но и в Солуни ему не удалось стать мучеником. Тогда он отправился в Константинополь, где, как говорит житие, «снова начал обличать ложное верование в Магомета».
2 февраля — преподобномученика Гавриила (пострадал в 1767 г.)
В состоянии помрачения рассудка, произошедшего не по его вине, не понимая, что с ним происходит и что он делает, претерпел от мусульман «принятие в мусульманскую веру». Придя в себя, отрекся от ислама (если ему вообще можно поставить в вину его принятие) и был казнен. В суде на предложение оставить христианскую веру и вновь стать мусульманином он сказал:
«Я не дошел ещё до такого безумия и невежества, чтобы назвать простым человеком Господа моего Иисуса Христа, истинного Сына Божьего и совершенного Бога, а вашего Мухаммеда, обыкновенного человека, пророком! Я исповедую Иисуса и верую, что Он — истинный Бог от Бога Истинного; ваш же Мухаммед не только не пророк, но человек глупый, невежда, обманщик и враг Спасителя нашего Иисуса Христа. Я презираю его и отвергаю как его самого, так и его религию...».
11 февраля — мученика Георгия (1515)
В житии святого передается его беседа с мусульманским судьёй (кадием), в которой происходил спор о вере. Вот фрагменты из этой беседы:
«Ничем не доказал Магомет того, — заметил Георгий, — что он был в сношении с Богом, — ни чудесами, ни пророчествами. Знаете и вы, что когда Моисей принимал закон от Бога, тряслась гора Синайская от громов и молний; тут видел и понимал весь народ, что Моисей — посланник Божий, передает народу не свои вымыслы. Что же подобное найдете вы в жизни Магомета? Он говорил о себе то и другое: довольно ли того для доверия к нему? А каков закон его? Легкую преподал он веру, очень приятную страстям людским. Она нравится не содержанием святым, а тем, что дает волю скотским влечениям. Помилуйте, можно ли со здравым умом верить, что такая нечисть послана с неба?».
Вот другой фрагмент из беседы св. Георгия с судьёй:
«Благодарение Богу, — говорил Георгий, — что признаешь ты Христа посланником Божьим, имеющим судить вселенную; но Магомет не доказал ничем, что он посланник Божий. Пророки не предсказывали о нем. Чувственный рай его — Рай ли? Бесчестие человеческому смыслу. Коран упал ему с неба? Где доказательства тому? Басни, которыми наполнен Коран, показывают, что не умное дело доверять Корану».
26 февраля — мученика Иоанна Калфы (пострадал в 1575 г.)
Один молодой турок, работавший под началом святого, попросил его откровенном сказать, что он думает об исламе и Мухаммеде, что Иоанн Калфа и сделал. После этого турок пришёл в ярость и донёс на Иоанна — хотя перед этим убедил его, что за эту откровенность ему ничего не будет. Вот что сказал Иоанн Калфа этому молодому турку:
«Если ты уже так настойчиво просишь, — сказал он юноше, — то я открою тебе всю истину... Один только истинный Бог; это — Господь наш Иисус Христос. Магомет же, в которого вы веруете, был обыкновенный человек, даже неученый, который во всю свою жизнь не сделал никакого особенно доброго дела, не сотворил ни одного чуда, какие творили пророки, почитаемые нами, христианами. Одни вы только называете Магомета великим и признаете его за пророка. Клянусь Христом, Царем Небесным, что он не только не пророк, но — враг Божий. Он только вымыслами успел обмануть и понравиться простому и грубому народу и увлек его, как было предсказано о нем, что он придет обольстить мир...».
Следует, однако, сказать, что слова св. Иоанна о том, что приход Мухаммеда для обольщения мира был предсказан в Библии, очень странны для той эпохи, в которую жил этот святой. Когда успешные и скорые завоевания Мухаммеда и его ближайших преемников только начинались, Мухаммеда, по крайней мере, некоторые христиане отождествляли с апокалиптическим лжепророком, предшествующим Антихристу. Так поступать было, конечно, нелепо: ведь Мухаммед умер тогда, когда мусульмане ещё ничего не захватили у Восточной Римской Империи, а Антихрист так и не пришёл. Св. Иоанн Калфа, следуя этому нелепому мнению, по-видимому, тоже считал Мухаммеда апокалиптическим лжепророком — при том, что жил в XVI веке, спустя сотни лет после смерти Мухаммеда!
5 марта — мученика Иоанна Болгарина (пострадал в 1784 г.)
Отрекся от православной веры, но затем вернулся; в своём отступничестве от ислама был замечен турками, схвачен и замучен.
Житие этого святого интересно не тем, что говорил мусульманам святой (об этом в житии ничего не сказано), а тем, что в нем, в этом житии, приводится то ли турецкое, то ли общемусульманское поверье, побуждающее мусульман обращать христиан в ислам. Именно из-за этого поверья мусульмане и пытались обратить в ислам Иоанна Болгарина. Вот оно:
«Турки силами стараются, или, точнее, старались в прежнее время обращать христиан в магометанство, между прочим, и по такому умному поверью. В раю, говорят, не будет огня для раскурки трубки, а его придётся доставать из геенны — далеко ходить. Если кто успеет обратить христианина в ислам, — обращенный в магометанство будет в раю, но как изменник своей вере превратится в огненный столп, и — вот, туркам легко будет раскуривать трубки».
Это поверье приводится в житии со ссылкой на «Письма святогорца» [Веснин1], откуда оно и взято. Спрашивается: когда из Нового Света привезли табак? В конце XV в, спустя считанные десятилетия после падения Константинополя и возникновения Османской империи...
24 марта — мучеников Казанских Стефана и Петра (пострадали в 1552 г.)
Житие этих мучеников начинается такими вводными словами:
««Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне» (Мф. 10, 28) — так учил Спаситель. Но так не учил и не мог учить Магомет. Нравственность Магометова низка и грязна: она растлевает душу и тело здесь ещё, в жизни земной; такова же и вечность Магометова. Кто бы стал слушать Магомета, если бы и стал он требовать жертвования жизнью временною за его веру? Его грязною вечностью может ли дорожить душа, созданная по образу Божьему? Другое дело вечность христианская: она столько же возвышенна, чиста, духовна, как чиста и духовна нравственность христианская. Это видит, это чувствует душа бессмертная. Это увидели блаженные Стефан и Петр, бывшие магометане казанские, и пожертвовали жизнью за высокое учение христианское».
После крещения единоплеменники Стефана стали требовать, чтобы он вернулся в мусульманство. Стефан же не просто отказывался от этого, но и, как говорит его житие, «обличал нечестие их веры и проповедовал имя Христово». Наконец, Стефан был убит мусульманами.
Петра после его крещения отречься от православия и вернуться в ислам его родные. Они действовали то лаской, то страхом и называли его не христианским его именем, а так, как он звался раньше. Святой же, как повествуется в житии его, сказал им: «У меня мать и родные — только Отец, Сын и Святой Дух; вашу нечистую веру и вашего Магомета я презираю; мое имя Петр».
2 июня — мученика Димитрия Филадельфийского (пострадал в 1657 г.)
Принял мусульманство, а затем вернулся в православие и решил совершить мученически подвиг. Он пришёл к градоначальнику и в присутствии многих представителей городских властей сказал: «Двенадцать лет я был слепым... ныне же Дух Святой озарил мой ум... я сознаю, что нет спасения в ложном и преступном исповедании магометанском. Поэтому отрекаюсь от него и делаюсь опять христианином, возвращаюсь к почитанию истинного Бога — Иисуса Христа, за имя Которого готов пожертвовать самою жизнью».
2 июня — мученика Константина (пострадал в 1819 г)
Перешёл из мусульманства в православие, был опознан как мусульманин-отступник и замучен. Святой так сказал аге (турецкому начальнику): «Я был когда-то турком, как и вы, но Господь просветил меня, и я сознал, что вера магометанская — ложь; истина же только в вере христианской; поэтому я сделался христианином, чтобы обрести истинное блаженство в будущей Вечной жизни...».
4. Выписки из Житий Святых св. Димитрия Ростовского
6 марта — 42 мучеников
Эти 42 мученика попали в плен при захвате мусульманами города Аммореи в первой половине IX в.. Из-за нежелания стать мусульманами семь лет, до самой казни своей, они пробыли в темнице, куда для споров о вере с ними порой приходили мусульмане.
Житие передает спор мучеников с мусульманскими «гимнософистами»; очевидно, под «гимнософистами» здесь подразумеваются суфии и, скорее всего —дервиши.
В собственном смысле гимнософистами называли индуистских философов-аскетов, которые основывали свои учения на ведах («гимнах») и практиковали аскезу примерно так, как йоги или садху. Отсюда ясно, что по аналогии с «настоящими» гимнософистами в мусульманской среде «гимнософистами» могут быть названы представители какой-то теологической «школы» («ордена») мусульман, в которой практиковался аскетизм. Единственные подходящие на эту роль мусульмане — это суфии, а именно, скорее всего — дервиши. Суфии здесь названы греками гимнософистами, вероятно, ещё и из-за схожести звучания слов. В действительности, однако, слово «суфий» происходит от арабского «суф» — «шерсть», а не от греческого «софия» — «премудрость». (Аскеты на Востоке издревле, ещe до Мухаммеда, одевались в грубые шерстяные одежды.)
Вот фрагменты из упомянутого спора (вставки в квадратных скобках [] — наши пояснения):
«Тогда заговорил, улыбнувшись, святой Васой:
— Имеет и сарацинский законодатель [, то есть Мухаммед], — сказал он, — славного и истинного пророка, пророчествовавшего о нем, святого Исаию; и если бы я не опечалил сих премудрых мужей (т. е. гимнософистов), то сказал бы им сие пророчество.
— Нисколько не опечалимся, — сказали они, — ибо умеем прощать согрешающим по неразумию, хотя бы и сказали что нехорошее о нашем пророке.
— Не вы ли говорите, — продолжал святой, — что пророк Магомет самый последний из пророков?
— Да, это так, — ответили те.
Тогда святой Васой сказал:
— Исайя, коего и вы исповедуете, как пророка Божия, говорит в одном своем пророчестве: «отсечет Господь у Израиля голову и хвост» (Ис.9:14). При этом сам же Исаия объясняет свои слова дальше, разумея под главою смотрящих на лица, то есть творящих неправедный суд, а под хвостом разумея пророка. «А пророк-лжеучитель есть хвост» (Ис.9:15). Не разгневайтесь, мужи, — ваш пророк не «хвост» ли, как самый последний (по вашему же слову) из пророков? И не учит ли вас беззаконным делам? Ибо разве не беззаконие то, что ваш пророк положил для вас законом? Например, если какой-нибудь муж, возненавидев свою жену, отвергнет ее, то снова может взять ее к себе не прежде, чем она будет взята другим мужчиной. Умолчим о других беззаконных постановлениях Магометова закона; сказанного довольно для уразумения пророчества Исаии, что ни о ком-либо ином, а только о вашем пророке Магомете изрек он пророчество, говоря: «И вожди сего народа введут его в заблуждение, и водимые ими погибнут» (Ис. 9:16).
— Умеем и мы философствовать, — сказали гимнософисты, но, поелику так угодно Богу, кто мы, чтобы противиться Его воле? А Магомет не имеет нужды в свидетельстве человеческом, ибо поставлен от Бога, от Коего и принял такие законы.
— Неужели от Бога он принёс вам такой закон, чтобы иметь многих жён и с ними, во время ваших постов, проводить целые ночи до восхода солнца в объедении и телесных удовольствиях? — спросил святой Васой.
Они ответили:
— Да, это истинно.»
Святой Васой здесь, конечно, «передергивает»: если посмотреть приводимые слова пророчества в контексте, то видно, что они относятся ко временам Рецина, царя Сирийского (Ис.9:11-12), правившего за столетия до рождества Христа, тогда, когда еще существовало царство Израильское. Следовательно, речь в пророчестве идет об «отсечении головы и хвоста» именно той поры. Да и вообще — в разбираемом пророчестве «пророк-лжеучитель» — это собирательный образ, подразумевающий многих лжепророков и лжеучителей; и названы все они «хвостом» вовсе не потому, что были самыми последними лжеучителями и лжепророками Израиля по времени, а потому что они по своему положению в обществе есть нечто выделяющееся, выдающееся в «теле Израильского народа».
Васой, очевидно, ошибочно относит приводимые им слова пророчества ко временам после распятия Христа. Однако даже в этом случае «отсечением головы и хвоста» следует считать разрушение Иерусалима, уничтожение Второго Храма и рассеяние иудеев, бывшие при Тите и Веспасиане, но никак не события времен Мухаммеда или более позднего времени. (Вероятно, цитируя Ис.9:14, Васой намекает на то, что мусульман и учение Мухаммеда ждет скорая погибель — «отсечение», подобное бедствиям иудеев при Тите и Веспасиане.) Скорее всего, причина такой ошибки в том, что стоящее рядом, несколько выше, пророчество «Ибо младенец родился нам — Сын дан нам…» (Ис.9:6-7) христиане традиционно относят к Иисусу Христу, что навело Васоя на мысль о том, что слова стоящего далее пророчества относятся ко временам после смерти Христа.
Согласно христианским представлениям, с отвержением Христа у иудеев остались лишь лжеучителя и лжепророки, да и вообще — по мнению христиан и Самого Иисуса Христа, ветхозаветные пророчества простирались не далее чем до времени Иоанна Крестителя (Матф.11:13); и, следовательно, объявляющие себя пророками после смерти Иоанна суть лжепророки. Поэтому очень странно, что критику ислама Васой ведет на основании ложно понятых слов Ис.9:14, а не на основании слов Самого Христа Матф.11:13.
Как бы то ни было, очевидно, что святые мученики почитали Мухаммеда за лжепророка, подобного лжепророкам ветхозаветного Израиля, за самозванца, говорившего от имени Бога.
Отметим, что в отличие от того «передергивания», о котором сказано выше, само по себе применение пророчества Исайи о лжепророках и лжеучителях Израиля к мусульманам, к Мухаммеду, не есть «передергивание»: ведь мусульмане полагают, что Мухаммед — посланник Бога для всего человечества (то есть для иудеев и христиан в том числе); и поэтому они, иудеи и христиане, хотя им и позволено в мусульманском обществе сохранять свою веру, все равно по мнению мусульман «как лучший путь» должны бы были выбрать ислам. Таким образом, Мухаммед, по мнению мусульман, есть пророк в том числе и для иудеев.
Еще фрагмент того же спора.
«Выслушав речи гимнософистов, святые отвечали им:
— Если бы вы верили пророческим свидетельствам, то узнали бы, что ваши мудрствования ложны, ибо то, что вы говорите, может ли быть подтверждено Божественным Писанием? Никогда. А все, что не имеет свидетельства, ложно. Ответьте на следующий наш вопрос: если бы случилось двум людям спорить за обладание одним полем и один из них, не имея свидетелей, кричал и говорил бы, что это поле его, а другой без спора и ссоры представил бы многих свидетелей, честных и заслуживающих доверия, которые бы говорили, что поле его, а не того (первого), — что вы, сарацины, подумали бы, кому бы вы присудили это поле?
Они отвечали:
— Поистине, поле принадлежит тому, кто имеет свидетелей.
— Справедливо вы рассудили, — сказали святые. — Точно так же и мы рассуждаем о Магомете, вашем учителе и о Единородном Сыне Божием, Господе нашем Иисусе Христе. Господь наш Иисус Христос, придя в мир и быв человеком, от Пречистой Девы рожденным, о чем также, как мы слышали, и вы часто говорили, имел о Себе свидетельства всех древнейших святых пророков, предвозвестивших Его пришествие в мир. Пришел и ваш великий пророк и законодатель Магомет, которого вы называете посланным от Бога, — и что же? Не подобало ли бы ему иметь свидетельства от двух пророков или хотя от одного, дабы было ясно, что он действительно послан от Бога?»
Помимо упомянутого спора, в житии также содержится спор мучеников с неким мусульманским воеводой:
«Святые отвечали:
— Мы не то говорим, что вы живете без Божественного промышления, ибо никто не лишен Его промышления. Если кто и не знает Бога, если кто нечестивыми делами оскорбляет Его, тем не менее, он живет на земле и движется не без Божественного промышления. Мы говорим только, что вы неправильно веруете в истинного Бога, ибо, исповедуя Его Создателем всего видимого и невидимого творения, вы смеетесь над Ним, утверждая, что Он — Творец и Виновник как всего доброго, так и всего злого, истины и лжи, правды и неправды, смирения и гордости, кротости и гнева, целомудрия и невоздержного блуда, и прочих добродетелей и противных им пороков, каковых подробно здесь нет надобности перечислять. Если бы было истинно то, что вы говорите о Боге, то мы сказали бы, что вы имеете правильное понятие о Боге. Но ввиду того, что, как отличается тьма от света, так и ваше исповедание отличается от истины, — мы не можем не обличить вас в том, будто вы имеете истинное познание о Боге, так как на деле его не имеете. Нисколько не было бы удивительно, если бы на вас гневался Бог, хотя вы и охраняетесь Его промыслом.
— Что же тогда? Или вы утверждаете, что есть другой Бог, Создатель всех зол и всякого греха? Как могут существовать два Бога — один добрый, другой злой? Как может устоять мир, когда два Бога между собой будут враждовать?
Святые отвечали воеводе:
— Мы не говорим, что есть иной Бог, творец зла, отличающийся от Бога, Создателя всего благого, — нет, этого нет! — но говорим вам, что нашелся один из ангелов, который, по добровольному решению своему, избрал себе вредное, противное добру и, возлюбив сие, сначала возненавидел своего Творца Бога, а потом и человека. Потом ему было позволено искушать нашу добрую волю — стремится ли она к Богу, или повинуется его искусительному наущению; вы приведены им в заблуждение, и потому его лукавство ложно приписываете совершенно безгрешному и неизменному Богу.
— Тем не менее, — возразил воевода, — наш пророк Магомет учит, что всесильный Бог — виновник всякого злого дела человеческого, равно как и доброго.
На это святые ответили:
— Как видно, он ложно изобрел иного Бога — подобно тому как некогда эллины выдумали агафодемона, и заставляет вас почитать такого Бога, какого никогда не было и не будет. А мы знаем истинного Бога и исповедуем Того, о Ком проповедано в Ветхом Завете святыми пророками, в Новом же — святыми Апостолами Христовыми, Творца всего благого; другого Бога мы никакого не знаем.»
Под «агафодемоном» — то есть добрым, благим демоном или, лучше сказать, даймоном — здесь понимается «сократовский даймон». Даймоны рассматривались как одни из самых младших, «мелких» богов, как богов, «выродившихся до духов» или же попросту как духов. Даймоны считались посредниками между миром богов и миром людей, вестниками богов, советниками и наставниками людей. С действием даймонов связывали прозрения и интуитивные озарения, экстатические состояния и прочие состояния сознания, выходящие за рамки обыденности, а также советующие, предупреждающие и грозящие «внутренние голоса» и другие подобные вещи. Даймоны были как добрыми, так и злыми.
Глубокое переживание полноты бытия и жизни, постижение смысла жизни, сути существующего (в таких состояниях неверующий обретает веру и говорит: «Бог есть!»), открытие Менделеевым во сне периодической таблицы, смутную тревогу, в которой человека посещает мысль «не лететь на том самолете» (который разобьется) — все эти вещи древний грек-язычник связал бы с воздействием даймонов.
Таким образом, даймоны по представлениям греков-язычников вовсе не тождественны христианским демонам, бесам; это, если, конечно, даймон добрый, скорее, что-то среднее между ангелом-хранителем и ангелом, посылающим пророчество и экстатическое состояние.
Наконец, воевода решили подкупить мучеников; он обратился к ним с таким предложением:
«В день Страшного Суда против вас будет свидетельствовать сиротство ваших детей и вдовство ваших жен, ибо вы теперь лишены их, так как не исполняете желания князя и отвергаете его веру; в противном случае наш великий князь мог бы повелеть нынешнему вашему царю, юному отроку, отпустить сюда к вам ваших жен и детей. Но и теперь, если вы согласитесь послушать нас и исповедуете пророка Магомета, то, как я вам сказал, вскоре увидите всех домашних своих, и увидев их сильно возрадуетесь. В греческой стране вашей теперь царствует супруга Феодора с малолетним сыном Михаилом, и она не сможет воспротивиться повелению нашего великого протосимвола. О богатстве же и имуществе не заботьтесь, ибо дань с Египтян, пользование которою в течение одного года разрешит вам, как своим друзьям, милостивейший князь наш, так обогатит вас, что большое имущество останется и вашим потомкам до десятого рода».
В ответ, как далее повествует житие, мученики прокляли Мухаммеда и всех мусульман:
«На сию речь воеводы святые как бы одними устами вскричали:
— Да будет проклят Магомет и все исповедующие его пророком».
26 марта — Василия Нового (конец IX в. – начало X в.). В житии этого святого есть обширный эпизод, в котором описывается как преподобная Феодора, его ученица, явившись в сновидении, рассказывает Григорию, другому ученику этого святого, о том, как после смерти она проходила мытарства.
Посмертная участь православного христианина такова: перед попаданием в рай или в ад он, а, вернее, его душа, должна пройти «воздушные мытарства», на которых над человеком свершается так называемый «частный суд». «Частный» означает: свой особый, частный, «приватный», «немассовый», личный суд для каждого отдельного человека. «Страшный» же суд, который произойдут при наступлении конца света, будет «общим» судом в том смысле, что на нем будут судимы все люди сразу. При этом человек, осужденный к пребыванию в аде на частном суде, может быть помилован на страшном суде.
Частный суд происходит так: по мере продвижения по пути от земли на Небо, в обитель Бога, ангелов и святых, душе христианина встречаются своего рода «таможенные заставы» («мытницы» по-церковнославянски), на которых «взимаются» «пошлины» за совершённые в жизни грехи. На этих заставах работают бесы-мытари (то есть «таможенники»). Каждому виду греха соответствует своя особая мытница; и чтобы попасть на Небо душа христианина должна пройти все эти мытницы.
На каждой из мытниц бесы-мытари предъявляют человеку обвинение в виде списка всех совершённых им грехов, за которые «ответственна» данная мытница. (Предполагается, что к каждому православному приставлен бес, своего рода нотариус, который записывает все его грехи.) По сути своей, конечно, то, что происходит на мытницах, — это никакая не уплата пошлины, а самый настоящий суд с предъявлением обвинения и исследованием (расследованием) дела обвиняемого. Обвинителями на нем являются бесы, а адвокатами — ангелы, сопровождающие душу на Небо, — в частности, ангел-хранитель.
Иногда человек оказывается неповинен грехам того или иного вида и тогда он свободно проходит через соответствующие мытницы. Иногда человек оказывается виновен в грехе определенного вида, но при этом его добрые дела, его вера, заступничество и молитвы за него (святых, родных, друзей, церкви и прочих), а также добрые дела, совершаемые в его память (например, раздаяние милостыни), «перевешивают» грехи этого вида и позволяют душе пройти испытание на мытнице. Все это вышеперечисленное служит как бы своеобразной «пошлиной» или «расплатой» за грех. Можете также назвать все это в некотором смысле «удовлетворением» за грех: ведь, греша, человек подпадает под власть бесов и через грехи бесы получают определенные «права» на человека; и нужно что-то «предъявить» им, чтобы Бог избавил человека от этой бесовской власти или, если хотите, скажем даже иначе: грешнику нужно «предъявить» что-то, из-за чего бесы отказались бы от притязаний на обладание человеческой душой. Наконец, часто получается так, что человеку «нечем расплатиться»: из-за сильной греховности человек оказывается достоянием демонов и не может пройти какую-то из-мытниц. В этом случае он низводится бесами в ад.
Следует отметить, что по первичным представлениям христианское Небо, понимаемое как обитель Бога, ангелов и святых, находится не в, грубо говоря, ином «пространственно-временном континууме», отличном он нашего, а «здесь же», в нашем пространственно-временном континууме. Только это Небо располагается очень высоко — за «твердью небесной» и «небесным океаном» («водами, которые над твердью»), который плещется над твердью.
«Твердь» или, иначе, «твердь небесная» — это купол, свод, накрывающий плоскую землю подобно тому, как перевернутая кофейная чашка накрывает блюдце.
Добраться до Неба можно вполне привычными физическими средствами: сначала нужно двигаться вверх, чтобы достигнуть тверди; затем надо пробурить ход сквозь нее и пролезть через него; наконец, после этого надо всплыть сквозь толщу небесного океана.
Как ясно, путь на Небо лежит через земную атмосферу, а, может быть, даже всего лишь через ее нижние, наиболее плотные, слои — то есть «через воздух». Именно так, «через воздух», через нижние слои атмосферы, и восходит на Небо по смерти душа; и именно там ее и поджидают мытарства. Поэтому-то эти мытарства и названы «воздушными».
Итак, после смерти душа человека пытается попасть, прорваться на Небо, располагающееся за твердью; ей предстоит путь сквозь воздух, сквозь нижние слои атмосферы. Воина, выходящего из окружения или бегущего из плена, по пути на родину поджидает множество засад и ловушек, грозящих ему пленом и смертью, засад и ловушек, которые он может миновать лишь с большим трудом. Подобно, и душу, восходящую от земли на Небо, по пути, в воздухе, ожидает множество «засад» — то есть «мытниц», которые устроили демоны, чтобы воспрепятствовать этому восхождению.
Как ясно, и христианский ад, согласно первичным представлениям, находится «здесь же», но в противоположном Небу направлении — глубоко под землей.
Сказанное, однако, не означает, что, пробурив твердь и пройдя небесный океан, вы сможете увидеть на Небе ангелов и души святых: ведь здесь, на земле, будучи живым, вы не видите ни ангелов, ни бесов, ни душ умерших. Тем не менее, твердь и небесный океан вы должны увидеть и почувствовать: ведь твердь — это то, что не дает просочиться и ниспасть (пролиться) на землю небесному океану, а сам небесный океан — это собрание обычной воды.
Одно из самых подробных (пожалуй, самое подробное) описаний того, как человеческая душа проходит мытарства после смерти содержится в житии Василия Нового (память — 26 марта). Там повествуется о том, как преподобная Феодора, ученица Василия Нового, после своей смерти явилась к Григорию, другому ученику этого святого, и рассказала ему о собственном опыте прохождения мытарств, а также о мытарствах вообще.
По рассказу Феодоры, возможность попасть не Небо (что в обязательном порядке подразумевает прохождение мытарств) имеется только у крещеных — то есть, у полноправных, православных христиан — ибо если человек не крещeн в православную веру, то он сразу же низводится в ад, минуя прохождение мытарств.
Даже оглашенные (то есть уже уверовавшие, но еще не крещеные, а лишь готовящиеся ко крещению) лишены такой возможности. А в древности, заметим, человек мог пробыть оглашенным месяцы и даже годы. Зачастую в древности даже родившиеся у родителей-христиан, наученные ими вере в детстве и веровавшие всю сознательную жизнь люди крестились позже двадцати и даже тридцати лет.
Из рассказа Феодоры следует, что существует особое мытарство, на котором исследуются грехи принадлежности к еретическим церквям, грехи еретических мнений (которые, может быть, православный разделяет неосознанно) и тому подобные. Это мытарство называется «мытарством ереси». Говоря об этом мытарстве, важно понимать следующее: оно лишь для тех, кто, будучи крещен в православную веру, согрешил «грехом ереси», но вовсе не для тех, кто никогда не был православным. То есть, например, даже католик или лютеранин, родившийся, проживший и умерший в своей вере, не допускается до прохождения мытарств, но сразу отправляется в ад. Православный же, ставший еретиком, допускается до мытарств. Ему будет легко проходить мытарство ереси, если он искренне раскаялся в ереси при жизни и вернулся в православие; но если он, бывший православный, умер в ереси, то ему не пройти мытарства. Что же, спрашивается, говорить не об еретиках, а об иноверцах и атеистах?
Наконец, приведем посмертные слова Феодоры, в которых она говорит о посмертной участи еретиков и иноверцев, явно упоминая при этом мусульман («сарацинов») (Слова в квадратных скобках [] — наши вставки):
«Нужно еще и то заметить, что сим путем [— то есть путём прохождения мытарств —] восходят и такие истязания принимают только те, кто просвещены верою и святым крещением. Неверные же язычники, сарацины [, то есть мусульмане,] и все вообще иноверцы этим путем не идут. Еще будучи живы телом, они душою уже мертвы, погребены во аде; потому, когда они умирают, бесы тотчас же, без великого испытания, берут души их, как по праву принадлежащие им, и низводят в пропасти ада».
23 апреля – мученика Григория Победоносца
В этом житии рассказывается, как некий сарацин (то есть, араб или мусульманин вообще), мусульманин, испытал на себе чудотворную силу иконы св. Григория, а именно получил исцеление своей болезни, и это привело к тому, что он стал христианином. Далее в житии говорится:
«Когда наступило утро, новокрещеный сарацин вышел из дома своего и, став посреди города на глазах у всех, начал с великим усердием громко проповедовать Христа, Бога истинного, веру же сарацин стал проклинать. Тотчас его обступило множество сарацин; исполнившись гнева и ярости, они устремились на него как дикие звери и мечами своими рассекли его на мелкие части».
Имя этого мученика в житии св. Григория Победоносца не приводится.
11 мая — преподобных Константина, в монашестве Кирилла, и Мефодия, учителей славянских
В житии Кирилла (Константин) и Мефодия, славянских учителей, рассказывается о том, как св. Кирилл спорил с мусульманскими мудрецами. Вот фрагмент этого спора:
«Ваша же вера и закон, — продолжал Константин, — не имеют никакого неудобства; они подобны не морю, но малому ручью, который может перепрыгнуть всякий, и великий, и малый, без всякого затруднения. В вашей вере и вашем законе нет ничего божественного и богодухновенного, но только человеческие обычаи и плотские мудрования, которые можно без труда выполнить. Ведь законодатель ваш Магомет и не дал вам какой-либо трудновыполнимой заповеди: он даже не отвратил вас от гнева и беззаконной похоти, но разрешил все. Поэтому вы все однообразно выполняете ваш закон, как данный по вашим похотям. Спаситель же наш Христос поступил не так. Сам Он, Пречистый и источник всякой чистоты, желает, чтобы и рабы Его жили свято, отдаляясь от всякой похоти, и чистые присоединялись бы только чистым, так как в Его царство «не войдет ничто нечистое» (Откр.21:27)».
26 мая — мученика Георгия Нового
Мусульмане стали склонять святого к переходу в мусульманство и даже против его воли одели ему на голову тафию, мусульманскую шапку, в которой мусульмане входят в молитвенные дома. На это св. Георгий сказал им:
«Не подобает нам, христианам, подражать нечестивым обычаям вашим и носить на головах своих тафии; не подобает нам отрекаться от Христа, Бога истинного, Творца неба и земли, и лишать себя плодов крещения святого. Скажите мне: могу ли я веровать Магомету, который не был послан ни Богом, ни Божиими пророками, ни апостолами, но был простым военачальником полка сатанинского, нося с собою хоругви диавола? Вот вы и сами не знаете, во что вы веруете; вы сами отступили от пути истинного».
Возможно, слова святого о «хоругвях дьявола» не есть лишь образное выражене, но есть также и намек на мусульманские знамена, на которых принято изображать полумесяц со звездою и которые, как правило, имеют зеленый цвет.
Мусульманская шапка, названная здесь «тафия», сейчас по-русски называется «такия» или, более привычно, «тюбетейка».
9 июля — Феодора Эдесского
В житии Феодора Эдесского рассказывается о мученике Михаиле, который спорил с персидским царем, мусульманином, и с неким иудеем о вере. В ходе спора этот Михаил сказал царю:
«Если же ты, царь, действительно хочешь узнать обманщика и предтечу антихриста, то такой обманщик — Магомет, который ввел в заблуждение все племя сарацинское и даже на Персию излил яд своего нечестия».
Далее царь спросил Михаила: «Почему вы не хотите признавать пророка Магомета? Разве он не о Боге проповедовал сарацинам, арабам и персам? Не сокрушал ли он идолов и не учил ли добродетельной жизни?».
На это святой ответил:
«Если кто-нибудь выведет человека из темницы и заключит его в другую мрачную темницу, то разве он этим сделает тому человеку благодеяние? Не обманул ли он его, переведя из одной тьмы в другую? Так с вами поступил и ваш Магомет».
Далее Михаил сказал царю и спорившему с ним, Михаилом, иудею:
«Вот, вы сами свидетельствуете об истине, хотя и не веруете, как следовало бы. Я же ни в каком случае не стану слушать ложных учений, но остаюсь при том, что сказал: Магомет не пророк и не посланник Божий, а обманщик, лжец и предтеча антихриста. Ты же, еврей, твердо знай, что Христос уже пришел в мир, чрез непорочное рождение от Пречистой Девы и потому тебе уже нечего ожидать рождения Его по плоти. Тот же, кого ты ждешь, будет мерзкий антихрист, который смутит всю вселенную, а Магомет обманщик – предтеча этого антихриста!».
Как видим, победоносное шествие ислама, в конце концов сокрушившее Восточную Римскую империю после впадения Западной в ересь, воспринималось как предзнаменование наступления апокалиптических времен. И Мухаммед почитался некоторыми христианами времен победоносного шествия ислама не просто как какой-то великий лжепророк, но как «предтеча антихриста» — то есть лжепророк, описанный в Апокалипсисе, Лжепророк с большой буквы. Собственна, времена Лжепророка — это и есть уже собственно апокалиптические времена, а не предапокалиптические, не предзнаменование этих времен, а уже сами эти времена. История, конечно, не оправдала таких воззрений, которым не было в ней основания: ведь Мухаммед умер еще до того, как мусульмане сумели что-то отвоевать у Восточной Римской Империи, а Антихрист, во времена которого должен, согласно Апокалипсису, действовать Лжепророк, так и не пришел. Ни через годы, ни через десятилетия, ни через столетия… Но, тем не менее, приведенные слова хорошо иллюстрируют в каком контексте христиане рассматривали учение и деятельность Мухаммеда и его последователей.
5. Иоанн Дамаскин об исламе как о ереси
Святой Иоанн Дамаскин, автор православной «суммы теологии», первой подобной христианской «суммы» вообще, известной как «Точное изложение православной веры», написал также произведение «О ста ересях вкратце». В нем ислам идет под последним, сотым, номером. (См., например: [Дамаскин1, О ста ересях вкратце, ересь № 100, стр. 150-155]). Здесь Дамаскин называет ислам как религиозное учение «предтечей антихриста». Подчеркнем: не Мухаммеда, а его учение. Отсюда ясно, что этот термин, «предтеча антихриста», употребляется Иоанном Дамаскиным в переносном смысле: он в действительности вовсе не считает, что Мухаммед и есть предреченный в Апокалипсисе Лжепророк (с большой буквы). Вот эти слова святого (слова в скобках — вставки переводчиков; они, эти вставки, присутствуют и в цитируемом источнике) [Дамаскин1, О ста ересях вкратце, ересь № 100, стр. 150-151]:
«Есть же еще и доныне усиливающаяся, вводя народ в заблуждение, вера измаильтян, являющаяся предтечей антихриста. Происходит она от Измаила, рожденного Авраамом от Агари, поэтому [приверженцы ее] именуются агарянами и измаильтянами…
И вот до времени Ираклия сарацины явно служили идолам; от его же времени и до сих пор возник у них лжепророк, называемый Мухаммед (;;;;;), который случайно познакомился с Ветхим и Новым Заветом, сходным образом, говорят, общался с арианским монахом, [после чего] составил собственную ересь. Под предлогом обращения народа к кажущемуся богопочитанию он распускает слух, будто ниспослано ему с неба от Бога писание. Написав же в своей книге некоторые достойные смеха положения, он передал ее им для почитания.»
Вот как Дамаскин далее говорит о Коране [Дамаскин1, О ста ересях вкратце, ересь № 100, стр. 151]:
«И, пустословя в этой книге много других смехотворных вещей, Магомет хвастается, что она ниспослана ему от Бога.»
Об аятах (главах) же Корана, называя их «вздорными баснями», Дамаскин далее говорит в таком стиле [Дамаскин1, О ста ересях вкратце, ересь № 100, стр. 153]:
«Этот Мухаммед, как уже было сказано, много вздорных басен составив, каждой из них дал название, например писание «Женщина», в котором законодательно устанавливает открыто брать четыре жены и, если кто может, тысячи [наложниц], сколько рука удержит, на низшем положении в отличие от четырех жен»
Разумеется, ислам правильнее называть не ересью (что подразумевает достаточную близость к православию), а другой, нехристианской религией. У «другой религии» более фундаментальные расхождения с христианством, чем у ереси и в случае ислама это именно так. Однако учение ислама затрагивает множество вопросов, по которым православие давно спорило с различными ересями — например, такие главнейшие вопросы, как вопрос о количество Лиц в Боге и вопрос о божественности Христа. Вероятно, поэтому Дамаскин и причислил ислам к ересям. Должно быть понятно, что другая религия может содержать множество еретических с точки зрения православия положений.
6. Предан ли анафеме «бог Мухаммеда»?
Наконец, вернемся к теории и разберемся с таким запутанным вопросом, как: «Был ли предан «бог Мухаммеда» анафеме или нет ранее?», а также: «предает ли анафеме православная церковь «бога Мухаммеда» сейчас?». Ведь известно, что раньше православный чин оглашения содержал анафему «богу Мухаммеда» (речь, по-видимому, идет об особом чине оглашения для переходящих в православную веру из ислама), а теперь явно «богу Мухаммеда» в православных богослужебных чинах анафемы нет нигде — даже в Чине Православия: она, эта анафема, как известно, была изъята при Михаиле I Комнине. (И тут же встает вопрос: не было ли провозглашение этой анафемы ошибкой?)
Прежде всего скажем, что православные, конечно же, никогда в действительности не считали, что есть какой-то иной Бог, кроме Троицы. То есть, говоря о «боге Мухаммеда» как чем-то отличном от Троицы, никто из православных не мог и думать, что речь идет действительно о Боге. Слово «бог» применительно к «богу Мухаммеда» употреблялось в том же смысле, в котором христиане говорили о богах вроде Зевса, Астарты, Мардука и других. А такие боги по христианскому учению, были либо человеческой выдумкой, либо демонами. Следовательно, когда предавался анафеме «бог Мухаммеда» как нечто, что не есть выдумка, то в действительности предавался анафеме демон.
Тем не менее, сами мусульмане приписывали своему богу то, что христиане приписывали своему: например, сотворение мира и человека. В связи с этим вставал вопрос: «Когда христиане предают анафеме «бога Мухаммеда», то не попадает ли при этом под «дружеский огонь» истинный Бог-Творец, Троица?». Ведь если это так, то анафему следует отменить!
Решение этого вопроса для православных достаточно просто и очевидно: если Бог-Творец кем-то отождествляется с тем, кто послал (через ангела) откровение Мухаммеду, то этот «Бог-Творец» не истинный Бог-Творец, а демон, а если этого не происходит и этот кто-то считает, что Бог-Творец — это Тот, Кто открылся людям в Библии или Тот, Кому кто-то приписывает творение мира исходя не из Библии (например, потому, что ее не знает), а из «естественного откровения», из философских рассуждений допустимым для христиан способом, то это — истинный единственный Бог. Главное тут, повторим, в том, чтобы человек никоим образом не приписывал истинному Богу-Творцу ниспослание откровения Мухаммеду, не отождествлял истинного Бога-Творца с тем, с кем его, сам не ведая того, отождествлял сам Мухаммед, с демоном.
Таким образом, «бог Мухаммеда» — это тот, кого сам Мухаммед почитал за бога и от кого он, Мухаммед, получил откровение (через ангела). А согласно вышеприведенному критерию это не истинный Бог-Творец, а лишь тот, кому Мухаммед приписывал сотворение мира, демон. Следовательно, анафема «богу Мухаммеда» вполне справедлива и законна с точки зрения православия и никак не затрагивает «дружеским огнем» Троицу. И такая явная анафема, как сказано, действительно имела место в православной церкви в чине оглашения.
Однако для обращающегося из ислама анафема «богу Мухаммеда», которую он, обращающийся, должен был произнести, могла быть затруднительной если он ясно не разумел тех простых вещей, о которых мы говорили выше — из-за опасения хулы на истинного Бога-Творца. Может быть, если этот обращающийся ясно сознает, что Коран был надиктован Мухаммеду демоном или что он, Коран, есть выдумка Мухаммеда или какого-то другого человека, то не следует настаивать на произнесении анафемы «богу Мухаммеда»? Ведь, в конце концов, оглашаемый и крещающийся и так отрекается от Сатаны и плюет на него!
По-видимому, именно такие соображения легли в основу того, что архиереи на одном из соборов под давлением, весьма несправедливым, императора Михаила Комнина все-таки убрали явную анафему «богу Мухаммеда» из чина оглашения и не включили эту анафему в число прочих антиисламских анафем, которые имеются в Томосе Константинопольского Собора 1180 года о «боге Мухаммеда».
История принятия этого томоса и исключения анафемы «богу Мухаммеда» из чина оглашения излагается византийским историком Никитой Хониатом в его «Истории» [Хониат1, т. 1, царствование Михаила I Комнина, книга 7, часть 6, стр. 276-282]:
«Нечто в таком же роде сделал этот человек и при конце своей жизни. В чине оглашения между другими определениями находится и анафема Богу Магомета, о котором последний говорит, что он «и не родил и не рожден» и что он есть олосфирос. Царь предположил уничтожить эту анафему во всех книгах, в которых содержится чин оглашения, начиная с книжки, находящейся в Великой церкви. Повод к этому был весьма благовиден. Царь говорил, что всякая вообще хула против Бога служит соблазном для агарян, обращающихся в нашу богоугодную веру. Поэтому, пригласив к себе великого Феодосия, который в то время занимал и украшал самый первый престол, и тех из бывших в городе архиереев, которые отличались умом и добродетельной жизнью, он после напыщенного вступления сообщил им свое намерение. Но они все не согласились с ним и не хотели даже и слышать о его предложении, как не ведущим ни к чему доброму и удаляющем от истинного понятия о Боге. Они истолковывали богоугодно слова, которые будто бы служат к соблазну и претыканию, и объясняли, что подвергается анафеме не Бог вообще, Творец неба и земли, а измышленный безумными бреднями Магомета бог-олосфирос, который и не рожден и не родил, так как христиане прославляют Бога Отца, а те презренные бредни Магомета совсем это отвергают. Да притом, говорили они, мы не совсем хорошо понимаем, что значит слово «;’;;`;;;;;;». Тогда царь, упорно оставаясь при своем мнении, предоставил им сокрушаться в глубине своих сердец и, воспользовавшись услугами придворных, которые были известны ему ученостью и угодничеством, издал сам от себя определение, которым защищалось буесловие — не могу же я сказать богословие — Магомета и явно осуждались прежние цари и лица из священного списка как люди, по невежеству и неосмотрительности дозволявшие подвергать анафеме истинного Бога. Это определение он отдал для публичного прочтения в царских палатах и вместе с тем послал туда главнейших членов сената и совета и своих родственников, отличавшихся образованием, чтобы они, так сказать, подготовили путь этому определению и рукоплескали тому, что было написано. И хотя это сочинение не было богато поучительными словами Св. Духа, но, приправленное красноречивыми доводами человеческой мудрости, имело такую силу убеждения, что едва могли оторвать свой слух от него не только люди, обращавшие внимание на его изящную внешность и приятную оболочку, но даже и те, которые вникали в смысл написанного. И быть может, стали бы славить, как истинного Бога, какого-то бога-олосфироса, которого придумал Магомет, если бы этому решительно не воспротивился патриарх. Он не только сам не согласился с этим сочинением, как опасным и вводящим новые догматы, но и других убеждал остерегаться его, как яда. Царь оскорбился этим, как будто бы получил жестокую обиду, осыпал архиереев бранью и называл их всесветными дураками. Он был тогда особенно раздражителен, потому что боролся со страшной болезнью, от которой и скончался. Затем, изложив сокращеннее то, о чем в прежнем определении говорилось пространно, со всем искусством красноречия, и с ораторскими украшениями, и снова представив свой догмат в обольстительных чертах, он издал другое определение. И так как теперь он жил во дворце, находящемся в Дамалисе и называемом Скутари, желая воспользоваться благорастворенным воздухом и избегая многолюдья, и был совершенно занят врачеванием своей болезни, то туда же по царскому повелению отправляются и сонм архиереев, и все, отличавшиеся ученостью. Но не успели они еще совсем выйти из лодок, как к ним является секретарь, который был особенно близок к царю и имел весьма большую силу. Это был Феодор Мацук. Обратившись с речью к патриарху и собранию архиереев, он сказал, что доступ к царю теперь невозможен вследствие встретившегося от болезни препятствия, но что они должны выслушать то, что он будет читать; тут он показал им бумаги, которые держал в руках. В одной из них рассуждалось об упомянутом догмате, который, как мы сказали, самодержцу очень хотелось утвердить подписью собравшихся архиереев, а в другой, написанной от царского лица к архипастырю Феодосию и собору, не только не было никакой скромности и не содержалось ничего приятного, а напротив, в ней царь порицал настойчивость патриарха и бывших с ним архиереев как безрассудное упорство, грозил созвать большой собор и уверял с клятвой, что пригласит для рассуждения о предложенном вопросе самого папу старого Рима. «Я был бы,— говорил царь,— неблагодарен и безрассуден, если бы не воздал моему Владыке и Царю всяческих — Богу хоть самую малую часть за все те благодеяния, которые я от Него получил, употребив со своей стороны все старание для того, чтобы Его, истинного Бога, не подвергали анафеме». Но слушатели так мало были испуганы этим напыщенным велеречием, что предстоятель фессалоникийский Евстафий, человек с обширной ученостью и с большим даром красноречия, исполнившись ревностью против того, что было прочитано, не потерпел, чтобы прославлялся, как истинный Бог, какой-то олосфирос — вымысел жалкого ума. «Мозг в моей голове,— сказал он,— был бы попран ногами, и я был бы вовсе недостоин этой одежды,— тут он указал на мантию, которая была у него на плечах,— если бы признал истинным Богом скотоподобного деторастлителя, учителя и наставника на все гнусные дела». Слушатели едва не оцепенели при этих словах, потому что он сказал их громко и ясно показал, что горит ревностью по благочестию. А тот, кто читал грамоту, немного, постояв в онемении и с сжатыми губами, отправился назад к самодержцу. Царь, услышав эти слова и как бы оглушенный ими, начал представлять различные оправдания и выказал долготерпение, какого никогда в нем не было. Чтобы избежать упреков и насмешек, он и причислял себя к православнейшим христианам, и говорил, что произошел от самых благочестивых родителей, и настоятельно требовал себе суда с архиепископом фессалоникийским. «Или я оправдаюсь,— говорил он, — и докажу, что не верую в бога-деторастлителя и не ввожу извращения в веру, и тогда подвергну заслуженному наказанию того, кто изрыгает хулу на помазанника Господня, или я буду обвинен в том, что прославляю иного Бога, а не того, которого чтут носящие имя христиане, и тогда я узнаю, наконец, истину и принесу немалую благодарность тому, кто отвратил меня от ложного мнения и научил истине». Когда же спустя немного времени патриарх явился к нему на лицо и уговорил его, объяснив, что было нужно, он смягчил свой гнев, дозволил Евстафию оправдываться сколько угодно и, наконец, простил ему сказанные им слова, присовокупив: «Тебе, как человеку умному, не должно вдаваться в срамословие и дерзко говорить то, что совершенно неуместно». После этого определение о догмате было прочитано вслух, все его одобрили как определение благочестивое, обещали с удовольствием подписаться под ним, и собрание было распущено. Собранные удалились, восхищаясь тем, что своей настойчивостью победили царя, а царь радовался, что склонил их на свое желание и посредством немногих слов достиг того, чего прежде никак не мог добиться при помощи длинного сочинения. На следующий день они собрались в доме патриарха, чтобы поступить так, как согласились, потому что еще на заре явились к ним посланные от царя, чтобы собрать их в одно место. Но они были уже не тем, чем были вчера, а напротив, все опять отказывались и отступались от своего обещания на том основании, что в прочитанной грамоте все еще есть некоторые слова, которые следовало бы выпустить; они хотели, чтобы и эти слова были изглажены и заменены другими, нисколько не противными правому учению. Государь опять рассердился и жестоко поносил их, как чистых дураков, за непостоянство и изменчивость их мнений. Наконец кое-как согласились изгладить в огласительных чинах анафему Богу магометову и написать анафему Магомету и всему его учению и всем его последователям. Постановив и утвердив это определение, они окончили свои многочисленные собрания и совещания.»
Как видим, епископы из-за давления царя уступили ему и убрали явную анафему «богу Мухаммеда», однако же сделали это так, что не повредили православной веры и не признали этого «бога Мухаммеда» за истинного Бога; не только они уступили царю, но и царь уступил им, отказавшись от своих возмутительных для епископов формулировок, содержавшихся в текстах подготовленных им документов, которые он выносил на собор.
Кстати, как видно из повествования, царь ничего толком так и не «доказал» (то есть, ничего не привел толком в защиту своего мнения) и потому никак не наказал противоставшего ему епископа фессалоникийского Евстафия; эта невозможность справедливо наказать Евстафия за клевету на царя, которой не было, вылилась в пустые речи царя о том, что пусть, мол, Евстафий оправдывается сколько угодно перед вами, епископами, — хотя «бесчестие» было нанесено не им, а царю.
Здесь же отметим, что значение слова «олосфирос» (или «олосфюрос» — в зависимости от того, как вы предпочитаете читать древнегреческие тексты) применительно к «богу Мухаммеда» было подробно разобрано в предыдущей статье — «Как РПЦ оскорбляет религиозные чувства мусульман или еще раз о ловле покемонов в храмах».
Итак, явная анафемы «богу Мухаммеда» в православных чинах после описываемых событий нет. Однако это не значит, что нет неявной анафемы! Вчитаемся подробнее в уже упоминавшийся нами Томос Константинопольского Собора 1180 года о «боге Мухаммеда» [Томос1] (в квадратных скобках [] – вставки для разъяснения, сделанные переводчиком Томоса на русский язык):
«Анафема Мухаммеду, [и его] учению, переданному в Коране, в котором он исповедует, что Господь, Бог и Спаситель наш Иисус Христос не является Сыном Божиим; благое называет дурным, а свет выставляет тьмою, ещё же [анафема] и скверному учению его, противному священным наставлениям Христа и богомудрых святых, а также [анафема] и тому, кто внушил ему и думать и учить этим скверным и презренным вещам, буде это кто-либо из людей, или же злоначальник демонов и отец зла, или же сам скверный Мухаммед породил от себя столь безобразнейшие плоды; кроме того, анафема тем, кто [считает], что Мухаммед – пророк и посланник, от которого приняли учения и заповеди, противные учению Христа».
Обратим внимание на слова: «… а также [анафема] и тому, кто внушил ему и думать и учить этим скверным и презренным вещам, буде это кто-либо из людей, или же злоначальник демонов и отец зла…». Но ведь если считать, что Коран Мухаммеду ниспослал некий бог, «бог Мухаммеда», тот, кого Мухаммед почитал за истинного Бога, то получается, что этот «бог Мухаммеда» подпадает под анафему! И как ясно из текста этой анафемы, если Коран не есть человеческая выдумка, а есть плод откровения некоей личности, то такая личность может быть только демоном. Этот-то демон, как видно, по православному учению и есть «бог Мухаммеда» — тот, кто послал ему (через «ангела») откровение, Коран.
Поэтому с точки зрения православия прав был епископ фессалоникийский Евстафий, когда говорил: «Мозг в моей голове был бы попран ногами, и я был бы вовсе недостоин этой одежды если бы признал истинным Богом скотоподобного деторастлителя, учителя и наставника на все гнусные дела». («Этой одежды» — то есть, епископских облачений)
Как видим, «скотоподобным деторастлителем» Евстафий здесь называет не Мухаммеда, а самого того, кого Мухаммед почитал за истинного Бога, того, кто, по мнению Мухаммеда, послал ему (через ангела) откровение, Коран. Ведь все знают о дозволении мусульманам жениться на маленьких девочках, чему примером был сам Мухаммед, женившийся на Айше и так ставший деторастлителем. Но ведь это дозволение санкционировано и введено в обычай «богом Мухаммеда»! Как же не называть тому, кому противна педофилия и кто считает ее тяжким, смертным грехом, подобного «бога» «скотоподобным деторастлителем»?! Всякий, кто не в восторге от педофилии, вместе с Евстафием назовет так и «бога Мухаммеда», и самого Мухаммеда.
Подведем итог тому, чему учит православная церковь по вопросу о «боге Мухаммеда»: Если кто-то считает, что тот, кто послал (через ангела) откровение Мухаммеду и избрал его своим пророком, есть Бог-Творец, «бог Мухаммеда», то такой «бог Мухаммеда» подпадает под анафему Томоса Константинопольского Собора 1180 года о «боге Мухаммеда». Соответственно, такой бог, если, конечно, «откровение» Мухаммеда — не человеческая выдумка, на самом деле есть демон (вероятно, сам Сатана). И поэтому, по православному учению, такие вещи, как творение мира и прочие приписываются ему, «богу Мухаммеда», «мусульманскому Аллаху», мусульманами ложно: он лишь называется мусульманами «творцом», но на самом деле не есть творец.
Я думаю, никто не будет спорить, что для мусульманина тот, кто послал (через ангела) откровение Мухаммеду и избрал его своим пророком, есть Бог-Творец. А, значит, такой «бог Мухаммеда» согласно Томосу предан анафеме.
7. Послесловие
Сегодня вы толерантны к исламу… Скажите: где гарантия, что завтра мусульмане не возьмутся за оружие как в Чечне или Косово? Где гарантия, что мусульмане не начнут брать силой ваших дочерей, учениц младших классов школы, себе в жены и наложницы? Скажите — где сотни тысяч немусульман, главным образом православных, крещеных, живших в Чечне до распада СССР? Где ныне сербы, жившие в Косове? А вы знаете, что институт рабства очень органично вписывается в мусульманское общество? Кстати — припомните, что говорилось в начале статьи про янычар. Такими янычарами при власти мусульман вполне могут стать ваши малолетние сыновья, которых у вас изымут еще до того, как они пойдут в школу.
Но хватит о грустном. Давайте попытаемся и из этого грустного извлечь пользу. Я позволю себе процитировать три абзаца первой статьи на разбираемую тему — статьи под названием «Как РПЦ оскорбляет религиозные чувства мусульман или еще раз о ловле покемонов в храмах»:
«Как кажется, люди и организации, желающие публично плевать на Коран и сжигать его, а потом демонстрировать это на весь мир по телевидению, люди и организации, желающие публично передразнивать чтение сур Корана и призывы муэдзинов к молитве словами «бла-бла-бла!» в демократическом государстве должны быть сторонниками свободы слова и вероисповедания в самом крайнем понимании этих свобод. Но тут есть одна трудность: если православная церковь хочет этих самых оплевательств и сожжений, хочет этих самых «бла-бла-бла!», то она должна смириться с тем, что атеист, например, может публично разрубить икону; с тем, что гностик, например, будет говорить, что ветхозаветный Иегова – это в отношении нравственности что-то вроде Сатаны и что Ветхий Завет – это «бла-бла-бла!»; что язычники, например, будут сжигать кресты наподобие того, как христиане уничтожали и уничтожают языческих идолов; что какой-нибудь юморист, вообще ни во что не верящий, будет высмеивать со сцены «все святое» и что неподалеку от храма в газетном киоске будет спокойно и свободно продаваться «Шарли Эбдо».
Разумеется, здесь не имеется в виду то, что атеист может пойти в храм и разрубить там икону; что православный может ворваться в мечеть и сжечь или оплевать там Коран; что православный может ворваться в языческий храм и разрубить там топором изваяния языческих богов. Речь идет о том, что атеист должен иметь право поступить так с иконой тогда, когда она есть его собственность; равно, православный может публично сжечь или оплевать Коран, когда этот Коран есть его собственность и так далее.
Но разве мы наблюдаем что-нибудь подобное у нашей Православной Церкви? По-видимому, у нас в стране есть некие привилегированные лица и организации, которым позволено оскорблять религиозные чувства кого угодно, но чьи собственные религиозные чувства оскорблять никто не вправе — как бы не «натянуто» выглядели их жалобы об оскорблении. Оскорбляя и будучи готовы оскорблять других, они не допускают даже и мысли, что их самих кто-то может оскорбить подобным образом. И, стеная о ловле покемонов в их собственном храме, они готовы уничтожать храмы своих идеологических и религиозных противников, а самих этих противников, как в благословенной древности, — сажать по тюрьмам и предавать их различным мукам и пыткам безо всякого повода с их стороны. Просто потому, что они «идеологически и религиозно порочны». (Кстати, как ясно, такое вряд ли возможно в по-настоящему демократическом государстве, в настоящей республике; и поэтому РПЦ — ее естественный враг; стать спутником и слугой тирана в обмен на земные блага и власть — это давняя стратегия поведения не только РПЦ, но православных церквей вообще.) И поэтому плачь по оскверненном ловлей покемонов храме у православных – это всего лишь наигранный рев лицемеров и фарисеев.»
Вы еще не догадались, о чем это я? Идея проста: если кого-то вдруг привлекут к уголовной ответственности за антирпцшное разжигание религиозной розни или оскорбление рпцшных религиозных чувств, то такой человек может подать некое подобие «встречного иска» — «ударить» по самой РПЦ, обвинив ее в разжигании антимусульманской религиозной розни и оскорблении религиозных чувств мусульман, основываясь на приведенных в данной статье и в вышеупомянутой статье материалах. А затем можно поинтересоваться: «Почему РПЦ можно и ей за это ничего не грозит, а мне нет?». Ведь, в конце концов, то, что сделали Соколовский и Pussy Riot, не идет ни в какое сравнение с рассмотренными православными текстами. Подчеркну: речь идет о выдвижении обвинений не против отдельного человека, члена РПЦ, а о выдвижении обвинений против РПЦ как религиозной организации.
Конечно, это вряд ли сработает — но как знать? Ведь интересно же будет посмотреть на вызванное в правовой системе «короткое замыкание» — не так ли? И кому заняться устройством этого замыкания, как не тому, кого РПЦ обвинила в разжигании религиозной розни и оскорблении религиозных чувств?
Литература
[АП1] Афонский патерик или жизнеописания святых, на святой афонской горе просиявших. В 2 ч. — 7-е изд. — М.: Типо-Литография И. Ефимова, 1897
Ч. 1: Жития за январь–июнь
Ч. 2: Жития за июль–декабрь
[АП2] Афонский патерик или жизнеописания святых, на святой афонской горе просиявших. — М.: Типография М.П. «Гелий» (издано по заказу московского подворья афонского Свято-Пантелеимонова монастыря), 1994 (По благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II)
[Веснин1] Симеон Веснин. Сочинения и письма Святогорца, собранные после его смерти. — СПб.: Типография главного штаба Е.И.В. по военно-учебным заведениям, 1858
[Гумилевский1] Архиепископ Филарет Черниговский (Гумилевский). Избранные жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих Миней архиепископа Филарета Черниговского. В 2 кн. — М.: Сибирская Благозвонница, 2011 (Рекомендовано к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви)
ISBN для всего собрания из двух книг не указан
Кн. 1: Жития за январь–июнь; ISBN 978-5-91362-493-2; ИС 11-104-0318
Кн. 2: Жития за июль–декабрь; ISBN 978-5-91362-492-5; ИС 11-104-0319
[Дамаскин1] Иоанн Дамаскин. Источник знания. — М.: Индрик, 2002 (По благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II)
ISBN 5-85759-186-4
[ЖСДР1] Димитрий Ростовский. Жития святых святителя Димитрия Ростовского. В 12 т. — М.: Эксмо, 2016 (Рекомендовано к публикации Издательским советом Русской Православной Церкви)
ISBN для всего собрания из двенадцати томов не указан
Т. I: Жития за январь; ISBN 978-5-699-87858-1; ИС Р16-606-3059
Т. II: Жития за февраль; ISBN 978-5-699-87876-5; ИС Р16-606-3060
Т. III: Жития за март; ISBN 978-5-699-87879-6; ИС Р16-606-3061
Т. IV: Жития за апрель; ISBN 978-5-699-87878-9; ИС Р16-606-3062
Т. V: Жития за май; ISBN 978-5-699-87881-9; ИС Р16-606-3063
Т. VI: Жития за июнь; ISBN 978-5-699-87882-6; ИС Р16-606-3064
Т. VII: Жития за июль; ISBN 978-5-699-87884-0; ИС Р16-606-3065
Т. VIII: Жития за август; ISBN 978-5-699-87885-7; ИС Р16-606-3066
Т. IX: Жития за сентябрь; ISBN 978-5-699-87887-1; ИС Р16-606-3067
Т. X: Жития за октябрь; ISBN 978-5-699-87888-8; ИС Р16-606-3068
Т. XI: Жития за ноябрь; ISBN 978-5-699-87889-5; ИС Р16-606-3069
Т. XII: Жития за декабрь; ISBN 978-5-699-87890-1; ИС Р16-606-3070
[ЖСДР2] Димитрий Ростовский. Жития святых святителя Димитрия Ростовского. В 12 т. — М.: МПО «Первая Образцовая типография» (совместное издание Введенской Оптиной Пустыни и Издательского отдела Московской Патриархии), 1992 (По благословению Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II)
Т. I: Жития за январь
Т. II: Жития за февраль
Т. III: Жития за март
Т. IV: Жития за апрель
Т. V: Жития за май
Т. VI: Жития за июнь
Т. VII: Жития за июль
Т. VIII: Жития за август
Т. IX: Жития за сентябрь
Т. X: Жития за октябрь
Т. XI: Жития за ноябрь
Т. XII: Жития за декабрь
[ЖСДР3] Димитрий Ростовский. Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней святителя Димитрия Ростовского. В 12 т. — М.: Синодальная Типография, 1906 (Рекомендованы Учебным Комитетом при Святейшем Синоде для мужских и женских фундаментальных и ученических библиотек духовных семинарий и духовных училищ; рекомендованы Главным Управлением военно-учебных заведений для приобретения в фундаментальные библиотеки военно-учебных заведений)
Т. I: Жития за январь
Т. II: Жития за февраль
Т. III: Жития за март
Т. IV: Жития за апрель
Т. V: Жития за май
Т. VI: Жития за июнь
Т. VII: Жития за июль
Т. VIII: Жития за август
Т. IX: Жития за сентябрь
Т. X: Жития за октябрь
Т. XI: Жития за ноябрь
Т. XII: Жития за декабрь
[Томос1] Томос Константинопольского собора 1180 г. о «боге Мухаммеда».
URL:
(дата обращения: 03.04(Apr).2017)
[Хониат1] Никита Хониат. Никиты Хониата «История», начинающаяся с царствования Иоанна Комнина. В 2 т. — СПб.: Типография Григория Трусова, 1860 (Дозволена к печати Санкт-Петербургским комитетом духовной цензуры)
Как РПЦ оскорбляет религиозные чувства мусульман 2
© Copyright: Лорин Маккевин, 2022
Свидетельство о публикации №222092400322
Свидетельство о публикации №222092400322
Рецензии