Повесть Гаситель

Глава первая
В полутьме хаты Глеб сочувственно глядел на натруженные руки, морщинистое лицо и слезящиеся глаза бабули и, обреченно слушая ее старческий, дребезжащий голос, уныло вздыхал.
— … А прошлым летом, касатик, я закрутила двадцать баллонов огурцов и помидоров. И что ты думаешь — усе  повзрывались! — заплакала старуха, утирая глаза концами косынки в горошек.
У кадрового пожарного глаза полезли на лоб, когда он живо представил себе масштаб житейской катастрофы, обрушившейся на плечи пожилой женщины, и поставил вопрос ребром:
— Матвеевна! Зачем  тебе столько закруток? Живешь одна, а дети, аки птицы, упорхнули куда глаза глядят и давно позабыли о тебе...
Старушка зло посмотрела на гостя и многозначительно покрутила пальцем у виска:
— А вдруг пожалуют детки, да еще и с внучатами. Чем я буду кормить такую ораву? Соображать надо!
Между тем, время неумолимо шло к вечеру, а червей на утреннюю рыбалку надо было накопать, как говорят, «в кровь из носа». Сославшись на это важное, срочное дело и оставив повествующую старушку в избушке, молодой человек взял лопату и, поплевав на руки, стал копать жирных червей в огороде. Чего – чего, а в земле этого добра хватало.
Глеб любил эти поездки в заброшенную людьми и властями глубинку для того, чтобы ранним бодрым утром, босыми ногами по мокрой траве с удочкой на плече, спешить к тихому лесному озеру и настороженно глядеть на поплавок. После суточного дежурства такой отдых умиротворял его мятежную душу и ненадолго возвращал яркие краски детства.
Отец, дед и прадед Глеба были пожарными, и эта опасная профессия досталась ему по наследству. Прадед в лихую годину второй мировой ушел на фронт, да так и не вернулся.   
Отец и дед ушли из жизни почти одновременно, два года назад: дедушка — от старости, отец — от лихой раковой болезни.
Прошлым летом смазливая бывшая, забрав ребенка, упорхнула к сожителю, оставив Глебу бремя алиментов. Свое решение она аргументировала тем, что жалкая зарплата, плюс редкие шабашки бывшего мужа ее категорически не устраивают. Тоска и глухая обида не покидала Глеба весь этот год. 
Служба в пожарной части уже стала его тяготить, но найти нормально оплачиваемую работу в богом забытом районном городишке оказалось не так-то просто. Молодежь уезжала из этого проклятого места в надежде  пристроиться где-нибудь в крупном городе, оставляя на многочисленных покосившихся деревянных бараках и избушках корявые таблички «Продается дешево».
Накопав достаточное количество жирных червей, Глеб присел на лавку перед избушкой и стал безмятежно любоваться вечерним живописным видом могучего леса, обступившего почти обезлюдевшую деревеньку.  Где-то замычала корова, со свистом пролетела стая диких уток, нестройный хор лягушек на болоте оглушительно исполнил вступление из оперы «Иван Сусанин», жужжащие тучи комаров вылетели на свою кровавую охоту.
Все это завораживающее вечернее действо внезапно прервала постылая мелодия теле-фонного звонка. Достав из футляра древний кнопочный телефон, Глеб ответил:
—  Сержант Горелов слушает!
Судя по взволнованному голосу диспетчера единой дежурно - диспетчерской службы района, сержант понял, что его рыбалка накрылась медным тазом.
Оставив на столе уже почивавшей старушке сторублевку, Глеб завел свой старенький «Жигуленок» и, аккуратно объезжая ямы и колдобины, поехал в направлении городка со смешным названием Драчифучинск.   
Этим летом зной в здешних местах стоял небывалый. Вот уже недели две столбик термометра упорно не желал опуститься ниже тридцатиградусной отметки.  Трава высохла, деревья преждевременно обзавелись желтыми листьями. А тут, как на грех, все начальство и добрая часть личного состава пожарного гарнизона укатила в отпуск. Каждую ночь телефонные террористы из многочисленного областного центра управления кризисными ситуациями будили и пугали добропорядочных граждан тревожными смс - сообщениями о грозящих катастрофах. Это была хитрая тактика, снимающая ответственность с МЧС за бездействие при возникновении природных катаклизмов. Мол, мы предупредили, оповестили и пошли все недовольные куда подальше. Люди уже попривыкли к таким сообщениям и не обращали на них ни малейшего внимания.
Последнее время Горелову приходилось нести службу за себя и за того парня, как говорится: через день на ремень.
 Капитан Федулов встретил Глеба неласково. Его отпуск, похоже, тоже был накрыт энным тазом. Построив свое куцее «войско», начальник сурово довел до личного состава тревожную пожарную обстановку, которая складывалась в соседних районах, и в целом — в регионе. Отметив, что по области зафиксировано сто двадцать точек возгорания, и что это только начало, Федулов жестко потребовал у подчиненных перейти на круглосуточный режим несения службы и срочно подготовить древние машины на зиловских шасси, стволы, и гниловастенькие рукава к боевому использованию.
Тихая летняя ночь пока не предвещала беды, но далекое зарево и запах дыма поселили в сердцах пожарных смутную тревогу. Их боевой опыт подсказывал, что район, в случае крупного ландшафтного пожара, никакой помощи из области не дождется, а из столицы— тем более.
По зомбоящику дикторы взахлеб тараторили, что летающие пожарные танкеры Бе – 200 героически тушат пожары в братской Испании и Италии и появятся не скоро. Ведь надо кому-то отсечь от пожаров роскошные виллы наших богатых граждан, которым угрожает огненный шторм?
Внимательно осмотрев свой верный старенький зилок, Глеб нашел его вполне боеспособным и почти заправленным. Его покоцанный пожарный расчет, одетый в штормовки,  деловито проверял пожарное имущество и лихорадочно тасовал имеющиеся пожарные рукава, чтобы уложить в машину наиболее годные к боевому применению. Никого подгонять не пришлось, ведь пожарный всегда инстинктивно чувствует приближение огненной стихии и степень риска для своей и чужой жизни. Вся эта подготовительная суета кипела зло и весело.
Командир, наблюдая за работой своих огнеборцев и делая им жесткие замечания, подо-шел к возящемуся с переходниками Глебу и стал сурово его распекать:
— Сержант! Если я увижу или узнаю, что ты тупо геройствуешь и лезешь в самое пекло — не обижайся. Помнишь прошлый пожар в детдоме? Куда тебя черти понесли?  Все полыхает, а ты ныряешь прямо в огонь. Видно, в рубашке родился или бог тебя бережет, вынырнул — даже не обгорел. А детей уже там не было. Ошиблась дурра-заведующая, не проверила эвакуированных воспитанников и ввела нас в заблуждение своей истерикой…
Капитан вплотную приблизил свое хищное лицо к сержанту и прошипел:
— Помни всегда, я всевидящий и всезнающий и не привык с подчиненными в бирюльки играть. Еще один такой прокол — получишь пинка, хоть я тебя и уважаю. Мне трупы не нужны, а моему многочисленному начальству — и подавно. Не замай!
Глеб продолжал молча возиться с прокладками, в душе кляня эту неблагодарную службу и начальство. Ведь хотел спасти детей, а чуть не получил взашей!
Смахнув соленый пот со лба, Горелов вдруг вспомнил давние мудрые слова деда (царство ему небесное!):
— Внучок! Помни, огонь живой, как и люди. Если он рождается, ему тоже надо что-то кушать. И чем больше еды, тем он больше, наглее и опаснее. И только мы — огнеборцы способны укротить его свирепую злую поступь, спасти людей, их добро и дома. Но огонь, ежели держать его под контролем и давать ему пищу порционно, становится ласковым, домашним, как кот или собачка. С одной стороны, огонь — подарок людям от легендарного Прометея, а с другой — опасный хищный зверь, не терпящий халатного отношения людей к собственной безопасности. Глебушка, попробуй-ка погасить огонь моей старой немецкой зажигалки. Это я к чему? Хочу проверить, есть ли в тебе моя способность укрощать огонь.
Дед тогда удовлетворенно хмыкнул, увидев, как маленький Глеб взглядом легко погасил пламя старинной зажигалки.
— Молодец! Весь в меня! Быть тебе пожарным! — весело подмигнув, заметил довольный дедуля.
Глава вторая
Команду  на выезд  Глеб получил ближе к утру, в самое сонное время. Его неполный рас-чет из четырех человек рванул на пожарной автоцистерне в направлении деревни Смокино. Там, по словам администраторши, позвонившей в пожарную часть, огонь уже начал угрожать северной окраине деревни.
Жаркая погода высушила непролазную грязь на направлении, отдаленно похожем на му-ниципальную дорогу, и пожарный автомобиль, натужно  пыхтя стареньким движком, резво по-спешил на помощь людям. Огнеборцы с беспокойством смотрели  на приближающийся к дороге вихрь  верхового лесного пожара и понимали, что через несколько минут пламя отрежет им путь назад. Вскоре пожарный расчет, в установленные нормативные сроки, прибыл в деревню.
Зарево приближающегося пожара щедро бросало мазки алой краски на деревянные избы и небольшую церковушку, похожую на легендарную пожарную каланчу.  Надрывно бил церковный колокол, от тревожного металлического звона которого стыла кровь  в жилах и шевелились волосы.
Вся северная часть деревни уже полыхала. Задыхаясь от едкого дыма, мужики и бабы, одетые в грязное исподнее, метались с ведрами, тщетно пытаясь остановить бушующую стену огня.
К машине подскочила толстая баба-администратор деревеньки и взвизгнула:
— Почему так долго, черти окаянные! Пока вы ехали, пол деревни занялось. Что стоите- то? Тушить надо!
 Глеб печально посмотрел на перепачканное сажей злое лицо женщины со сбитой косынкой, вытащил старенький мегафон и рявкнул:
— Всем немедленно взять документы и бежать в направлении луга у реки! Через десять минут вся деревня может оказаться в огненном мешке, и мы сгорим. Детей, старушек и беременных женщин мы вывезем туда  же на своей машине. Хватит рты разевать! Я что сказал?!
 Детишек оказалось не так уж много, старушек, которые не могли быстро ходить —  всего трое, а две беременные женщины отказались ехать с пожарными и их успешно повезли вместе с соседями и кумовьями мужья на тракторах. 
Убедившись, что людской поток двигается в нужном направлении, Глеб приказал водителю ехать следом за колонной тракторов с прицепами по бездорожью и опасливо оглянулся. Вся деревня уже полыхала, и зарево от пожара спорило по яркости с занимающейся зарей.
Доложив по рации капитану об обстановке и принятом решении об эвакуации деревни, Глеб получил указание, чтобы при первой возможности его расчет прибыл в часть.
— Глеб! Постарайся уцелеть, сберечь бойцов и технику. Масштабы пожара обещают быть катастрофическими, а мэр, будь он неладен, требует, чтобы все расчеты я направил к его особняку. Но шиша он от меня получит! Я уже отправил оставшиеся два расчета на северную окраину города, где уже полыхает, и сам убываю туда  же. Будем до конца отстаивать город. Конец связи! — хрипло закрыл сеанс связи главный брандмейстер района.
Перед лугом в пойме реки лес сходился и уже полыхал. Огонь, свирепо гудя, с оглуши-тельным треском неотвратимо окружал колонну беженцев. Там, за узкой полоской леса раскинулся спасительный луг, но шансов прорваться туда у селян, увы, уже не было. Узкая проселочная дорога была перекрыта стеной яростного огня.
Осознав грозящую опасность, люди в страхе завопили, заметались. Колонна остановилась.
Глеб приказал водителю срочно объехать колонну с южной, пока безопасной стороны, и на ходу поставил задачу расчету на тушение узкой полосы леса по направлению к реке. Развернув машину перед пылающим лесом, огнеборцы предприняли пенную атаку для устройства нужного прохода. Но опорожнив цистерну, они лишь частично укротили ярость стихии.
В глазах  своих подчиненных сержант заметил растущее отчаяние и страх, а позади толпа людей с надеждой ожидала от огнеборцев чуда.
Отбросив в сторону уже ненужный ствол и шагнув навстречу наглому горящему чудовищу, Глеб приготовился к самому худшему. Его растрескавшиеся губы что-то шептали, глаза блестели красным огнем, а блестящая каска сверкала. Как в далеком детстве, сержант попытался унять огонь силой взгляда, напрягая лобную часть, и медленно зашагал вперед, в пышущую жаром полосу леса.
Селяне, все как один, бухнулись на колени и стали истово креститься. На их глазах рожда-лось невозможное:  разбушевавшийся огненный зверь смиренно отступал перед маленьким че-ловеком, неохотно освобождая широкий проход к влажному лугу.  Это было потрясающее зрелище, и жители деревни-люди набожные, подняв глаза к дымному небу, возблагодарили бога за чудо.
Быстро свернув рукава и погрузив их на автоцистерну, расчет выехал вслед за командиром. За пожарной машиной последовала колонна беженцев, уже страдающих от нестерпимого жара наступающей сзади стены огня.
Мокрый луг был огромен, зеленая росистая трава не хотела гореть, и люди поняли, что чудесным образом спасены. За их спиной бесновался пожар, в бессильной ярости пожирая то место, на котором несколько минут назад они сделали вынужденную остановку. А впереди сверкала золотом горящего леса лента реки, на другом берегу которой взвивались языки пламени.
Плача от счастья, селяне обнимали друг друга, бросая косые опасливые взгляды на одинокую фигуру сержанта внутренней службы. Они наивно полагали, что помощь пришла свыше, а старший огнеборец был лишь средством, осуществившим могучую волю господа.
Если бы люди знали, что Глеб был убежденным атеистом, они бы не сделали столь ошибочных выводов.
Глава третья
Ранним утром исполняющий обязанности главы области Павел Утесов срочно собрал должностных лиц во внутреннем дворике здания областной администрации. Слово «заседание» он ненавидел и предпочитал проводить совещания на ногах и на местах.
Строго глянув на синего эмчеэсника, Утесов спросил:
— Полковник! Сколько у тебя людей задействовано на борьбу с огнем? Почему ты мне нагло врешь? Я имею проверенную информацию из пожарных частей и спасательного центра, что пытаются остановить огонь всего шестьдесят шесть человек и четырнадцать единиц техники, а ты мне талдычишь, что шестьсот шестьдесят шесть на шестьдесят три. Что? Добровольцев нет? Говоришь у студентов каникулы? Так вот, все свое никчемное войско психологов, экономистов, цукцовцев, юристов и лиц, взаимодействующих со СМИ, снабдить ранцевыми огнетушителями и бросить на борьбу с огнем! Оставь только оперативных дежурных и диспетчеров. Это касается и тебя — начальник центра управления в кризисных ситуациях, и тебя – председатель комитета по делам ГО и ЧС и скромняги —руководителя казенного центра ГОЧС, который спрятался за вашу широкую спину. Что? Хочет доложить, что электричества нет, поэтому системы оповещения – тоже  нет? Эх, олухи! А с вашим генералом, улетевшим в кубинский отпуск греть у моря пузо во время пожароопасного периода, я пока не могу связаться. Да и не нужен мне этот ряженый! Руководитель управления лесами! С состоянием дел по обустройству  противопожарных разрывов в наших лесах будем разбираться позже, в присутствии прокурора и глав районов. А сейчас доложи, сколько у тебя погибших. Что? Вот те на! Министр ЖКХ, сколько людей и техники задействовано на устройство минерализированных противопожарных полос? Мало, Вадим Яковлевич, мало! Надо шире задействовать частников... Степаныч! Как идет эвакуация? Что, так плохо? Вот горе-то!...
Перед  белокаменным Домом Правительства области, прямо на площадь Ленина, сел вертолет. И.о главы области, со свитой из восьми человек, задыхавшихся от смога, погрузился в воздушную машину и прильнул к иллюминатору. Когда вертолет поднялся выше дымовой завесы, открывшаяся панорама просто шокировала губернатора.
Широким фронтом на города и веси области надвигался огненный шторм, который перекатывался через плохо очищенные от поросли просеки линий электропередач, рытвины региональных и муниципальных дорог, и со всей буйной яростью набрасывался на населенные пункты. Из-за дыма трудно было разобрать, насколько действенны предпринятые властями меры по сдерживанию огня, но с первого взгляда стало понятно, что люди проигрывают жестокую войну со стихией. Две федеральные трассы, ведущие на юг, были забиты разнокалиберными машинами и пребывали в ватно-столбняковом состоянии. Верховой пожар рвался ко многим промышленным объектам областного значения, жилым районам, газовым магистралям и автомобильным заправкам. Кое-где, огненные шары над уже взорванными хранилищами газа и ГСМ распускались ослепительными фейерверками.
Заметив на лугу у реки чудом спасшихся людей, трактора и одинокую пожарную машину, глава области, удивляясь своему внезапно принятому решению, приказал пилоту посадить вертолет.
Внимательно вслушиваясь в разноголосье селян, Утесов стал кое-что понимать. Ощущение какой-то смутной надежды зародилось у него в душе. Он поднял руку, утихомиривая толпу, и зычно отчеканил:
— Говорите, что случилось чудо? Перед пожарным огонь отступил, и вы вовремя спаслись? Командир пожарного расчета! Ко мне!
Глеб шагнул к губернатору и, согласно устава, представился. Он понял, что недавно назначенный исполняющий обязанности главы области, наверняка бывший военный.
Утесов вперил свой орлиный взгляд в перепачканное лицо огнеборца, и вполголоса спросил:
— Как тебе это удалось? Не волнуйся, я тебя намерен не ругать, а хвалить за своевременную и четкую организацию эвакуации жителей деревни из огненного котла  в безопасное место. Поделись же своим нешуточным секретом!
Сержант, переминаясь с ноги на ногу, сбивчиво стал пояснять:
— Э…Это у меня с детства. … Я, как - бы, поглядел на огонек зажигалки деда, увидел в огне какую-то огненную пляшущую манюсенькую девку и мысленно сказал ей — отвали. Девка - то обиделась и ушла. Огонечек погас. С тех пор, в огне я вижу образы всяких зверей, чудищ и даже лица, которые часто мелькают по телеку.  Когда я начинаю их видеть, они смущаются и уходят, если я сильно попрошу. Разрешите мне связаться по рации с начальством в Драчифучинске, а то никто долго не отвечает...
Губернатор задумчиво окинув взглядом огнеборца,  тихо сказал:
— Связь с администрацией и пожарным гарнизоном города отсутствует, управление силами и средствами потеряно. Боюсь, что произошло самое худшее. А теперь, выполняй последний приказ: мигом поставь задачу подчиненным и полезай со мной в вертолет. Будем экспериментировать! Дас!— а селян ободрил:
— Слава богу, все живы! Помогу, чем смогу, но не сию минуту. Беда — масштабная! По всей стране леса, города и села горят, люди гибнут. Так что, пока надейтесь на себя и господа.
Геликоптер взмыл в дымное небо, и губернатор стал всматриваться в иллюминатор, и выискивая самый опасный участок , непрерывно отвечая на многочисленные звонки из столицы, четко, по - военному, диктовал предварительные цифры гибели людей и потери жилого фонда на вверенной территории.
Увидев приближающиеся языки пламени перед территорией местного молочного комбината, Утесов приказал пилоту зависнуть над аммиачным холодильным цехом, возле которого трое рабочих в противогазах и резиновых костюмах лихорадочно пытались завести мотопомпу.
Глеб с ужасом понял, что если огонь доберется до емкостей и трубопроводов с тоннами аммиака, произойдет взрыв аммиачно - воздушной смеси, разгерметизация ресиверов, и облако едкого ядовитого белесого тумана понесет прямиком на федеральные трассы со скопившейся массой беженцев. Он напряг лобную часть и стал сверлить взглядом приближающееся яростное пламя.
Стена огня быстро приняла образ почившего в Англии беглого преступника – олигарха Рыбосуева, который раззявил свой ненасытный рот и показал огнеборцу  огромную огненную дулю. Видно много предприятий в стране он в прошлом нагло схавал, не подавившись. Вот и на этот комбинат разбойник прельстился. Лежал-бы себе в своем шикарном гробу и гнил, да нет  же, нечестивая жадность и после смерти не покинула его мерзкую душу.               
Глава четвертая               
Глеб тоже скрутил дулю, показал ее в иллюминатор уродливому огненному образу и прошептал:
— Ишь ты, какой крутой! Сгинь проклятый, это говорю я – огнеборец Горелов! Биссером наги кутейп - удушу!
Пламенная рожа бесславно почившего олигарха скривилась в испуге и стала скручиваться и уменьшаться. Огненный вал быстро распался на отдельные очаги, которые моментально гасли.
Губернатор и его свита с изумлением смотрели в иллюминаторы на результат невероятных магических усилий пожарного. Опасность возникновения аварии с выбросом двенадцати тонн аммиака на химически опасном объекте чудесным образом отпала.
— Сержант! Что это ты шептал? Похоже на какое- то тарабарское заклинание, но оно сработало, — стараясь перекричать шум вертолета, заорал изумленный Утесов.
— М… да так, сам не знаю, что за бред я понес. Это просто детская шалость пришла в голову, типа заклинания…, — ответил потрясенный своей неодолимой силой  Горелов.
Возившимся далеко внизу троим рабочим, как они не старались, так и не удалось завести мотопомпу:  искра не желала появляться даже из новой свечи зажигания. Впрочем, аварийное звено молкомбината быстро поняло, что тушить нечего и, сняв противогазы, принялось сворачивать напорные пожарные рукава, дивясь странной удаче.
Машинист компрессорного цеха – командир аварийного звена комбината, указав пальцем мотористу и нештатному пожарному на зависший вертолет, авторитетно заявил, что надвигающийся пожар победила новая секретная технология,  установленная на маленьком вертолете, и признательно помахал летчику рукой.
Выполняя просьбу сержанта Горелова, и.о.губернатора приказал пилоту лететь к пылающему, дымному Драчифучинску. Вскоре городок открылся взору начальства во всей своей жуткой действительности. Внизу проплыли горящие кварталы, торчащие печные трубы среди дымящихся головешек и пепелищ. Впереди открылось бывшее колхозное поле, на котором скопилось множество людей и автомобилей. Выбрав удобное для посадки место, вертолетчик лихо посадил машину. 
Пригибаясь от турбулентного потока, губернатор и пожарный побежали к толпе.  Отыскав глазами свою бывшую с дочуркой на руках, Глеб на радостях облапил и бывшую супругу и ребенка. Пузатого сожителя рядом с ними он не обнаружил.
—  А куда делся твой Макс? — спросил огнеборец у плачущей Насти.
—  Ох, Глебушка! Уж не чаяла увидеть тебя живым! А гнилой Макс, как только пожар при-близился к нашему дому, удрал на своем «ауди» и бросил нас. Кругом был огонь. Спасибо твоему начальнику капитану Федулову. Он нас вывез в самый последний момент. Но поговаривают, что не повезло ему — сгорел вместе с пожарными, спасая людей. Царство ему небесное! — рыдая, рассказала Настя.
Пообщавшись с обездоленными людьми и обнадежив их крылатой фразой:
— Компенсацию за сгоревшие дома и имущество пока не обещаю. В стране очередной кризис. Денег нет, а вы крепчайте! Хорошего вам дня! — и.о.губернатора, затолкав в вертолет Глеба и его жену с ребенком, срочно покинул догорающий город.
При облете области, с помощью чудодейственных способностей сержанта службы пожа-ротушения, Утесову удалось стабилизировать ситуацию с пожарами на вверенной территории и даже почти полностью справиться с огнем. О своих потрясающих успехах в организации аварийно – спасательных и других неотложных работ губернатор немедленно доложил вышестояшему столичному начальству, но хитро, не упомянув о решающей роли обыкновенного пожарного в тушении катастрофического пожара.
Израсходовав почти все топливо, геликоптер сел на площади Ленина, которая оказалась оцеплена вооруженными людьми в камуфляже и балаклавах, из разряда так называемых «вежливых людей». Как только вращение винтов крылатой машины замедлилось, к открывающемуся люку подскочили какие-то темные личности из стремительно разыгрывающегося спектакля «маски - шоу».
Не обращая внимания на протесты и.о. губернатора, «вежливые люди» довольно  невежливо схватили выходящего из вертолета Глеба и, накинув ему на голову мешок, поволокли к бэтэру, стоящему неподалеку. Утесову лишь оставалось возмущенно ругаться благим матом и размахивать руками.  Нужного человека у него забрала из- под самого носа неведомая секретная служба.
Затолкав в броневик упирающегося огнеборца, бойцы неведомого фронта погрузились на многочисленные бронированные внедорожники типа «Т-98 Комбат» и колонна резво тронулась с места, взяв курс на местный военный аэродром.
Зверски проголодавшийся Глеб время долгого перелета провел с мешком на голове. Яр-кий свет ослепил его глаза лишь после длительной тряски в очередном броневике после перелета и последующего пешего перехода по каким-то мудреным закоулкам.
Глава пятая
Какой-то невзрачный человечек с безумными глазами, похожий на злого карлика, включил настольную лампу-прожектор и навел световой столб прямо в лицо похищенного Глеба.
— Так будешь сотрудничать, или нет? Что выбираешь: сигарету, кофе, колу, водку, али пытки самым натуральным образом? — напирал незнакомец , указывая на острые крючья, болтающиеся на цепях, и целый набор устрашающего вида инструментов неизвестного предназначения, очень похожих на приспособления давно почившего чудо-доктора Елизарова.
— Я не курю, но хочется перекусить и поспать. Вот уже сутки на ногах. А от сотрудничества с властями я никогда и не отказывался, — миролюбиво произнес смертельно уставший огнеборец.
 Допрашивающий явно подобрел и дал какую-то шифрованную команду по мобильнику. Пока он командовал, Горелов взглядом слегка притушил лампу накаливания в направленном на него прожекторе и огляделся. Помещение комнаты для допросов было небольшим, сырым и изобиловало подозрительными коричневыми подтеками на стенах. 
В допросную гулко вошли двое гигантопитеков в балаклавах. Они поставили на стол блюдо с бутербродами, бутылку водки из разряда "паленой", пару советских артефактов — граненых стаканов и таинственным образом исчезли. С милостивой широкой улыбкой, разливая водку по стаканам и оценивая пронзительным взглядом уровень налитого, чтобы ненароком не обидеть себя, карлик предложил арестанту выпить и закусить. 
Звякнули стаканы, крякнули кирюхи, и самый маленький из них стал вопрошать:
— Э...бррр, на кого работаешь? Отвечай без утайки, а то тебе не сдобровать. И учти, не люблю, когда вешают тень на плетень!
Огнеборец отчетливо:
— Э… бррр, на МЧС в младшем командном звене.
Борец невидимого фронта настойчиво:
— А вот упорствовать не надо. Давай – ка выпьем еще. Я и не таких обламывал!
Потребили, закусили, помолчали. Наконец коротышка решил не тянуть время и взять быка за рога:
— Давай рассказывай, как тебе на территории области удалось остановить работу котельных, заглушить все двигатели внутреннего сгорания, потушить все газовые конфорки у домохозяек, погасить мартеновские печи на сталелитейном комбинате, заморозить работу крупной тепловой электростанции регионального значения, сорвать артиллерийские стрельбы на военном полигоне, парализовать работу части аэропорта а, самое главное, повредить плановым  испытаниям новых образцов ракет средней дальности на базе «Тополь – М»?
При таком несправедливом обвинении во всех смертных грехах у кого хочешь сдадут нервы. Однако Глеб молча разлил водку по стаканам и хитрым прищуром оценил по ее уровню: не обидел ли себя ненароком. Потребили, закусили, помолчали.
Спецслуживый коротышка шестым чувством понял, что разговор будет долгим и дал шифрованную команду, используя крутой мобильник. В допросную вошли двое знакомых гигантопитеков в балаклавах. Они поставили на стол две бутылки водки и исчезли.
Вновь потребили, закусили, помолчали.
Глеба внезапно понесло:
— Между прочим, мы живем в демократической стране. Ииик! Какого хрена меня сцапали и допрашивают?! Ты кто такой? Давай, до свидания! Где мой адвокат?
Допрашивающий молча разлил порции водки по стаканам и, вновь оценив уровни разли-той жидкости, пояснил:
— Ииик! Неважно где ты — важно с кем ты! Мы разобрали по винтикам твою старинную «нокию», но не обнаружили подозрительных микросхем, замыкающихся на секретный цэрэуш-ный спутник. С тех пор, как америкосы составили санкционные списки наших вип – персон, так и ждем от них очередных пакостей. Все неприятности на территории области случились загадочно, в полосе полета вертолета, в котором ты сидел в компании с губернатором. А среди свиты лизоблюдов этого начальника всегда есть наш информатор. Пожары-то ты потушил, а урон принес немалый. Я вижу, что ты парень искренний, и допрос не даст каких-то положительных результатов, но войди в мое положение: что я буду докладывать самому-самому?  Бррр!
Глубоко поразмыслив, Горелов предложил:
— Экк! Как тебя зовут? А, Миша? Мишутка! Неужели мне приходится за тебя думать? Ска-жи, что я обладатель нехорошего сглаза и объясни, куда делись моя жена и дочка? Бррр!
— Ииик! Не переживай, твои отданы на откуп губернатору и отныне он отвечает за их со-хранность головой. А про сглаз помолчим. А то, как пить дать, прикажут выколоть твои зенки,— мудро пояснил полупьяненький коротышка.
Потребили, закусили, помолчали.
Горелов обхватил буйну голову и живо представив себя слепым, указал пальцем на крючья и цепи:
— Зачем, Мишель, держите это барахло? Гррр!
Спецслуживый пренебрежительно махнул рукой:
— Ииик! Для устрашения врагов государства. Иногда приходится применять-с.  Недавно какой-то замминистра не поделился баблом с самым-самым и попал к нам в гости. Только с по-мощью крюков у него удалось вырвать признание о нахождении валюты и драгоценностей. Ока-залось, он все выгрузил на хазе сынишки. А у нас за такими глаз — да глаз! Могу заявить без лож-ной скромности, что в результате удачной спецоперации я получил грамоту из рук самого – самого. Не бойся! Я все уже решил, и предложу завтра самому- самому повременить с выкалыванием тебе зенок, а использовать свойства твоего сглаза для нанесения мощного удара по военному и энергетическому потенциалу вероятного противника. Ты никогда не летал в космос? Во-во, быть тебе космонавтом! Бррр!
Потребили, закусили, помолчали. И таким образом — до самого утра.
Глава шестая
Территория древних индейцев никак не хотела покоряться. Скорее всего, высота была большая и кроме смерчеподобных дымков Горелов, поднявший зеркальное забрало на космическом шлеме, в иллюминаторе ничего не видел. А коли не было пламени, не появлялись и образы, которых надо прогнать зенками и дурацкими  заклинаниями.
Глеб вздохнул и почувствовав, что его космическая миссия не увенчается успехом, решил просто полюбоваться проплывающим изумительным видом родной голубой планеты.
В наушниках шлема прогремело:
— Беркуты! Говорит центр управления полетом! Ждите важное правительственное сооб-щение! — а через минуту восторженно заверещал в наушниках знакомый голос самого-самого.
— Молодцы! Дядя Сэм получил кузькину мать по полной программе! Свыше двух тысяч самолетов, которые находились в воздушном пространстве над Северной Америкой потерпели катастрофу из - за банального отказа двигателей, все электростанции остановлены, наземный и морской транспорт обездвижен, большая часть стратегического арсенала вероятного противника канула в лету. Мирового жандарма мы выкинули в пещерный век! Герои, с блестящей победой! Ура!
После этого поздравления Горелову стало плохо. Его голова раскалывалась от множества кошмарных видений сотен разбитых самолетов, обезображенных трупов и кровавых фрагментов тел несчастных людей, которых он,  огнеборец – спасатель обрек на верную смерть.
Пока командир корабля Михаил Звездун заверял самого - самого о своей непреходящей радости служению Родине, Глеб напряженно обдумывал порядок своих дальнейших действий.
— Да, я поддался нажиму властных структур. Специалисты, готовившие меня к полету и спецслуживые постоянно внушали мне думки о патриотизме и самопожертвовании во имя Отчизны. Однако все пошло прахом. Я не мог даже подумать, что уничтожение ядерного, военного и экономического потенциала одной из самых могучих держав приведет к неисчислимым жертвам среди простых американцев. Не обратить - ли свой взгляд на двигатели спускаемого аппарата? — порывался покончить с собой огнеборец, но отбросив эту трусливую мысль, решил подумать о самоубийстве только после уничтожения всей властной верхушки, толкнувшей его на масштабное преступление.
Спуск капсулы с космонавтами прошел в штатном режиме. Заволжские степи приняли космических путешественников с распростертыми объятиями в виде спецназа и подозрительных штатских. Космический полет был коротким, и покорители космоса пребывали в отличной физической форме. Затем последовал перелет в столицу для торжественной встречи героев властями страны.
 У трапа приземлившегося спецрейса выстроились шпалерой гвардейцы в парадной фор-ме, военный оркестр усердно выдувал медь из иерихонских труб, крупные чиновники, ласково осклабившись, протягивали пухлые руки для исторического рукопожатия с проходящими по ков-ровой дорожке, уже переодетыми в штатское героями страны. Где-то поодаль жались телевизи-онщики со своими допотопными камерами и редкие аккредитованные журналисты.
Подъехавший к трапу кортеж бронированных лимузинов, завыв сиренами и замигав ми-галками, быстро умчал Звездуна и Горелова прямиком в секретную резиденцию самого - самого.
В роскошном банкетном зале собралась вся олигархическая верхушка и функционеры правящей партии здравого смысла. Легкий запах французского шампанского витал над собравшимися, восседающими в богато отделанных креслах за накрытыми мудреными яствами золочеными столиками.
Космонавтов посадили за отдельный столик, поближе к трибуне, и стали ждать самого - самого.
 Невзрачненький, пузатенький самый – самый горделивой походкой прошел к трибуне, махнул рукой, разрешив рукоплескающим присутствующим садиться и, смачно высморкавшись, начал толкать речь.
Речь была яркая и изобиловала хвалебными эпитетами в адрес героев космоса и спасите-лей Родины. А еще в его речи красной нитью прозвучала  идея возрождения в стране монархии.
Слушая эти протокольные словеса, Глеб зорко оглядывал зал. Среди присутствующих он заметил много знакомых спецлиц среди эскортных девиц генеральского масштаба, толкнувших его на массовое смертоубийство. Вполуха с недоверием слушая самого – самого, он подумал:
— Нет ничего опаснее дурака, примеряющего шапку Мономаха.
Напряженным взглядом в угол зала, огнеборец – космонавт вызвал огненного демона в виде мифогрекологической Медузы – Горгоны. И прекрасный образ ее  головы со змеями вместо волос и надутыми ботаксом губами появился над буйным застольем. Горгона внимательно взглянула на  Глеба, пытаясь обратить его в мастерски сделанную каменную скульптуру в древнегреческом стиле.
Их мощные энерговзгляды встретились.
От перенапряжения в отдельно взятой точке перехлестнувшихся  энергетических лучей, возник мощный пространственно – временной взрыв. Зал корпоратива самой никчемной элиты страны превратился в дымящиеся руины со всеми вытекающими последствиями… И все сгинуло словно наваждение или кошмарный сон.  Время прытью повернуло вспять, и вышвырнуло Глеба в богом и властями забытую деревню, с которой все началось.               
Эпилог
Глеб сочувственно глядел на натруженные руки, морщинистое лицо и слезящиеся глаза бабули и, обреченно слушая ее старческий, дребезжащий голос, уныло вздыхал.
— … А прошлым летом, касатик, я закрутила тридцать баллонов огурцов и помидоров. И что ты думаешь - усе  повзрывались! — заплакала старуха, утирая глаза концами косынки в горошек.
Змея времени смачно проглотила свой скользкий хвост и бубликом повисла над мирозданием.