***

Как описать это? "До детских припухлых желёз"? До слёз? Но это другое. И не о том.

Этот город в моей крови. Он бродит в ней, как вино. Как любовь.

Иду мимо "Кулька". Местное, тверское, название Культпросветучилища. Темнеет, и там внутри зажглись лампы. В жёлтых и белых проёмах окон движутся тени учащихся и педагогов. Все эти люди связаны невероятным, всеобъемлющим мицелием родства и знакомств с огромным количеством других людей в этом городе. Я чувствую их всех.

За столько лет у нас на раскопках отработали многие тверичи, будучи ещё школьниками или уже не школьниками. Сотни, сотни людей. У кого-то из моих знакомых наверняка дети учатся сейчас в "Кульке". Двое из давних наших "пионеров" стали нашими друзьями. Да и другие, встречая в транспорте, здороваются с нами, как с родными, как с виновными в лучшем, что было в жизни.

Под ногами рыхлый мокрый снег. Синие автобусы спешат мимо. Люди, люди, люди... заходят в подъезды и в магазины, набирают товары... А я тут пришлая, чужая, хоть и проработала здесь тридцать лет. Поэтому и ощущаю этот город так трепетно и щемяще. Потому что чужая. Он мне, как безответно любимый мужчина. Любимый, но чужой. Правда, название у города женское. Но всё же город - он.

Вероятно, из-за этой безответности я и вижу его иначе, чем те, кто внутри. Вижу его сквозь рёбра мостов, сквозь артерии рек и лица улиц, сквозь угрюмость стен. Люди, как атомы, клетки, микроорганизмы. Без них ничто здесь не возможно, без них город - не город. Они бегут, идут, едут... Кто-то из них тихо умирает сейчас в больнице, кто-то неистово, как в последний раз, занимается любовью на тёмной незашторенной кухне, кто-то отчаянно плачет в подушку, кто-то маленький и простодушный старательно выводит буквы на листе в косую линейку под горячим кругом настольной лампы...

Думаю, город, где ты родился, можно видеть так только после долгой-долгой разлуки. А я уже еду обратно. Усталый свет фонарей падает на бетон платформ. Всё мелькает. Рядом остаётся только мой двойник в чёрном стекле.

Сегодня утром, когда я вышла из автобуса в тверскую хмарь и мокреть, почувствовала себя моложе. Мой организм внутренне собрался. Сработал рефлекс: "встряхнись, надо на раскоп". Хоть на раскоп и не надо было, мне понравилось это чувство. Нечего раскисать.