Знаки

В состоянии легкой эйфории, влюбленности, небольшой грустинкой в глазах смотрю сквозь запотевшее стекло, слепящее с внешней стороны маршрутного такси, на падающие хлопья снега, разбивающиеся мелкой россыпью капель, ветром сгоняемых в одну дружную стайку, весело скатывающейся на ватрушке с горки выпуклого стекла.
Я сегодня его снова увижу, в ожидании чего-то сказочного, теплого, душевного. Он придет в обеденное время, когда никого не будет, повесить картины с мотивирующими цитатами на стену в одном из кабинетов учебного центра. Эдик, я в него тайно влюблен вот уже почти семь - восемь лет. Я люблю, и мне этого достаточно, просто знать о его существовании, похоть, вожделение все уходит на второй план, желание прикоснуться, а прикоснуться к нему я могу только сердцем.
Единственная любовь всей моей жизни, не смейся, да единственная, как и все остальные. Я влюбчив, бросаюсь в омут с головой, люблю, ненавижу, страдаю, в общем веду себя как настоящий пидрила. Слишком много сентиментальности, тошнит, надо взять себя в руки и трезво, ясно смотреть на реалии жизни. Оставь надежду навсегда.
 
Сегодня утром опять стоял перед зеркалом и занимался самолюбованием. Сорок лет, экватор или уже перевалил за него? Неизвестно сколько тебе отведено, ориентируюсь на среднюю статистическую продолжительность жизни. Как же я хорошо сохранился! Четкий контур овала лица, это моя щепетильная тема, постоянно работаю над этой единственной, как мне кажется, зоной на лице, которой можно откорректировать свой возраст. Кожа чистая, увлажненная, без единой морщинки. Единственное с возрастом волосы стали более жидкими, этого не исправить как их шелковистость, блеск, объем с помощью профессиональных корейских бальзамов и шампуней.
Кому такая красота достанется? За сорок лет досталась всем и никому. Шлюха!
Волосы на лобке уже не те, какие-то неживые, периодически сбриваю, в надежде, что отрастут новые, густые, светящиеся, излучающие жизнь, вьющиеся забавными, беззаботными, разгильдяйскими вихрами.
Старость. Я еще не определился как отношусь к этому слову, оно меня пугает или смирение еще придет? Оглядываюсь по сторонам, вокруг тебя прямо-таки пышет молодостью, красотой, здоровьем. Но главное не сдавать позиций, мне необходимо оставаться в строю и при этом соблюсти эту тонкую грань между реальным восприятием и принятием себя, своего возраста и отчаянно молодящимся старым педиком, находящимся в забвении, не замечающим как становишься объектом насмешек со стороны.
Еще могу потягаться с молодыми за любовь. Все в этом мире относительно.
 
Ареал обитания диктует свое поведение. Это тебе не Столица, хочу процитировать дословно своего друга: “Был в командировке в Москве. Московские матроны хоть и широкотелы, но утонченные, говорят и рассуждают как заядлые театралки, но в очереди за едой толкаются как заправские торговки. И где?- В ГУМе! Одна мало того, что отдавила мне подносом пальцы, так она решила исполнить роль Атланта: подпирала меня в очереди своим сильным бюстом.
Молодые же люди в основном длинноволосы и высокоголосы, а еще жеманные, словно им не хватает мужского внимания.”

Вся моя женственная сторона практически изничтожена. В твоем гей радаре явно произойдет сбой, сдвиг системы, ты меня захочешь спросить: ”Ты женат?” 
Вся же моя утонченность проявляется в псевдо интеллигентности, псевдо начитанности и является моей приоритетной наживкой для диких парней, стремящихся к чему-то более высокому, но не способных себя открыть и реализовать все так же по вступающим в силу законов ареала обитания.
 
Семь лет назад наши взгляды пересеклись. Завязался дружеский разговор. И уже в первую ночь провели у меня на квартире, сидя за компьютерными играми, пили кока-колу, Эдик периодически выбегал на балкон покурить. Ближе к утру я предложил немного вздремнуть, разделись до трусов и улеглись на двуспальный разложенный диван под один пододеяльник без одеяла, так как было жарко. Мягкими, теплыми подушечками кончиков пальцев ног нежно прикоснулся, провел поверх моих, я не стал одергивать ногу. По своей наивности, простоте, открытости, нерешительности намеренно проигнорировал знак решившегося на отчаянный поступок друга. А может это я себя накрутил, может это всего лишь случайность? Мне так вредит моя мнительность, страхи, я даже не смел взглянуть на его тело, ну немного, краем глаза, он так сладко спал, сопел, грудь плавно поднималась и также плавно опускалась, какое ровное завораживающее дыхание.

Только спустя какое-то время, когда Эдуард решился поделиться своим увлечением, показал мне свои наброски простым карандашом, тем самым рискуя подписать себе приговор, открыто заявить о своей ориентации в силу законов стереотипного мышления, творчество равно гомосексуализм. Среди набросков больше похожих на эскизы татуировок я обратил внимание на набросок спортивного, широкоплечего, повернувшегося спиной к зрителю обнаженного парня Аполлона, испытал неловкость от бросившегося в глаза, привлекшего внимание наброска, меня словно подловили за подглядыванием и теперь секрет моих тайных желаний уже известен тому кто поймал меня за этим непристойным занятием.
Но должен признать, от этого наброска исходила какая-то особенная магия, энергия, каждая часть тела, изгиба, мышц была прорисована так словно облапана похотливо, вожделенно, изучающего со всей страстью и любопытством линий блуждающего глаза по телу. Я спросил: ”Это кто?” Он ответил, что это он, стоял спиной к большому зеркалу и через маленькое зеркальце из маминой косметички смотрел через него. В моей голове живо представилась сия картина всего этого таинства, действа, схожего с онанизмом.
Еще один явный, решительный, неосторожный знак подающего. Николай, не тормози!
Я слышавший кое-что об искусстве, сказал продолжать работать и развивать свой талант, он у тебя явно есть.
 
Год спустя.
- Красавчик, как ты?
Оборачиваюсь, белоснежная улыбка мартовского кота, взгляд черными, светящимися, ясными, живыми, игривыми, угольками. Была знойная жара. Белая майка после нескольких стирок на загорелом, смуглом, подтянутом, стройном, атлетическом теле контрастировала. Соски выпирали. Нахлынувшими приятными воспоминаниями, эмоциями скромно улыбнулся в ответ. Бросился распростертым объятиям навстречу. Нежно, слегка, на доли секунды, преодолевая смущение, чтобы не привлекать к себе внимания, щеками касаемся друг друга. Стоим посреди тротуара, друг напротив друга, в защищающем нас от посторонних, невидимом куполе, зрачки у обоих бешено мечутся, скачут от одной части тела к другой, только когда взгляды вновь пересекаются, время останавливается, останавливается жизнь.
Провожу заботливо большим пальцем правой руки по лбу Эдуарда, покрытому большими каплями пота, смеемся: ”Ты весь течешь при виде меня?”- отшучиваюсь. Поднимаю руку, показываю свою мокрую, потную подмышку: “Видишь, я тоже от тебя тащусь.”

Уже после, как остался наедине с самим собой.
Красавчик? Он назвал меня красавчиком, я ему нравлюсь, это уже третий знак. Красавчик, красавчик, засело в голове как назойливые строки из попсовой песни, которые уже бесят, но ты их все равно напеваешь.
Знал бы ты, Эдичка, какой ты красавчик. Мы как черное и белое, как инь и янь.

Есть такое негласное выражение - обрусевший казах, по национальности казах, а вот по менталитету больше славянин, новый вид нации был выведен в последствии экспериментов с постсоветским пространством. Воспитывался бабушкой, баловала его, этим искупляя вину родителей о которых мне ничего не известно, вырастила немного эгоистичную личность, которая считает, что ей все должны, но это субъективное мнение со стороны. Проявление гомосексуальных наклонностей вполне допустимо как следствие компенсации отсутствия мужского внимания в детстве.
 
Прошел еще один год.
Эдуард застал меня в офисе, случайно проходил мимо и вспомнил обо мне.
Предложил ему кофе, посидели выпили по чашечке, отметил в себе развивающуюся зависимость от наслаждения присутствия его рядом. На душе так хорошо, забываешь обо всем на свете, словно жил не своей жизнью, а настоящая жизнь вот она, сейчас, в данный момент, когда он рядом.
Эдик поделился радостными событиями в его жизни. У него родился сын. Блять! Девушка с его работы, если так можно сказать, была очень настойчива, что пришлось заняться с ней сексом в кустах. Побоялся отказать, не хотел чтобы  подумали что я гей, ты же сам знаешь как стремно быть геем. Дальше все поехало, поплыло перед глазами и я ничего не слышал. 

Не хочу чтобы подумали что я гей, стремно быть геем, это уже не знак, это крик отчаяния, мольба о помощи, но чем я могу помочь? Я такой же беспомощный.
 
Серьезно? Еще один год?
Встречаю Эдуарда именно тогда, когда уже все оставлено позади, в прошлом, подстерлось из памяти. В парке, приятный молодой человек, под тридцать лет, отец, катит впереди себя коляску  с полуторагодовалым малышом.
- Какой симпатичный малыш, прям в папу, а тебе идет быть отцом. - расплываюсь в улыбке.
Стеклянный взгляд, усталость в лице, нервозность улыбки в ответ, рот забит насваем: “Давай уже своим обзаведись и вступай в мой клуб отцов одиночек.” Отвечаю что детей люблю, но не очень, не придаю значения услышанному, в спешке бегу от завязывающегося разговора.
В след слышу: ”Коль, а по тебе так и не скажешь, ты такого не производишь впечатления.”
- Ну да, в тихом омуте черти водятся - ловлю на себе взгляд ухмыляющегося, симпатичного, в моем вкусе парня, проходящего мимо, случайно ставшим свидетелем нашего диалога.
 
Боже, как неумолимо быстро летит время.
Пора бы уже подвести итоги, сделать какие-то выводы и в конце концов принять окончательное решение. Насколько ты доверяешь себе, своей природе, интуиции? Сколькими шансами Ты воспользовался? А сколько знаков, указывающих на возможность использовать свой шанс, дающими надежду, проигнорировано, осталось незамеченными, безвозвратно упущенными Тобой?
Сразу всплывает один из эпизодов в моей жизни. 
Как-то выхожу из одного ночного гей клуба Северной столицы, на канале Грибоедова, решил ехать домой, скучно, никого не подцепил, хотел немного пофлиртовать и поднять себе настроение, в идеале снять кого-нибудь на ночь, но не знаю на что я надеялся в понедельник, единственное, удовлетворил свою необходимость выйти в свет в новой рубашке. Ловлю тачку, симпатичный, молодой парень, худощавый, высокий, жилистый, под кепкой козырьком к затылку темно-русые кудряшки, но нисколько не придающие ему мягкости, большой острый, ровный нос, это все что мне бросилось в глаза, ну и еще пристальный взгляд как мне показалось.
Договариваемся о цене, называю адрес, присаживаюсь на место рядом с водителем, что не свойственно для меня, мчим по ночному городу, молча. Никогда не завожу разговор с водителем, все просто, я оплачиваю услугу, ты выполняешь свою работу и без лишних душеизлияний. Тишину обрывает: ”Я заметил ты вышел из гей клуба?” Пауза, я немного в ступоре, не понимаю к чему он это спрашивает и что мне надо ответить, начинаю шевелить последними бодрствующими извилинами. Спалился, чего юлить, ну да, было дело, отвечаю: ”Просто по работе, я там подрабатываю.” Самому смешно, кем подрабатываю? Думаю наверное надо уточнить, может сказать бухгалтером? Да и х** с ним, ничего не буду говорить. Красота ночного города увлекает.
Через какое-то время возобновляет диалог.
- Не знаешь где можно подцепить девчонок которые могли бы отсосать?
- Ну может тебе в какой-нибудь клуб заглянуть?
- Да глухо сегодня как-то везде.
- Вон, тот мой дом, можно у ворот припарковаться.
Собираюсь расплатиться, протягиваю купюры, водитель берет деньги, настороженно проводит по руке, берет за запястье, держит крепко, но в зависимости от ситуации, как будет развиваться дальнейший ход событий, готов ослабить хватку, отпустить, не удерживать с силой. Смотрит прямо в глаза с какой-то неуверенностью, разочарованием, сожалением.
- Подожди еще чуть-чуть, ну не уходи, пожалуйста, может еще что на ум придет, как думаешь кто может отсосать?
Вижу его мучения, мне его реально жаль, но как помочь? Где я ему девок найду?
- Могу предложить только денег - достаю из кармана еще пару купюр.
- Надеюсь этого хватит на одну из девчонок, которые на проспекте тусуются, ну сам знаешь каком. Попробуй снять.
- Блин, да я не об этом - нервозность в голосе, раздражение.
- Ну а еще? Не знаешь кто может отсосать?
- Брат, извини, искренне хочу помочь, но не знаю как - отсоединяю его руку от своей, как снимаю браслет.
Ключом таблеткой открываю ворота, через арку, под звук автоматически закрывающейся решетки, скрываюсь в неосвещенном колодце двора.
Уже дома, приняв душ, подхожу к окну с видом  на проезжую часть, машина так и не тронулась с места, водитель с кем-то общался по телефону.
Досада, сожаление, грусть, обида, что не смог помочь парню который мне так понравился.
Гетеросексуалам тоже не сладко.
 
Как гром среди ясного неба ошарашила новость, одна моя знакомая, работающая в организации где и Эдуард, рассказала, что он больше не работает, у него проблемы с ногами, коллеги по работе скидываются с зарплаты кто сколько может, чтобы ему помочь,  жена от него ушла и ребенка оставила ему, а бабушка уже старенькая, не справляется.
Узнаю домашний адрес моего единственного Эдика, сердце колотится, только успеть, только успеть. Закупил продукты, сладостей для малыша. Ажека (бабушка, уменьшительно ласкательная форма, неологизм в казахском языке, появилось в результате влияния исторического смешения со славянской культурой, в общем если сделать морфологический разбор, то из славянского в этом слове суффикс “к” и окончание “а”, чего нет в казахском языке) заменившая мать Эдуарду, а теперь и его сыну, что на роду предписано, тому и суждено быть, открыла входную дверь, за ней, вцепившись за подол домашнего халата, выглядывал смуглый, сопливый мальчуган.

Эдик у себя в комнате лежал на двуспальной кровати с голым торсом, согнутыми в коленях и широко расставленными ногами  в обтягивающем трико и выпирающим бугорком в паху прикрытым ладонью, периодически почесывал свои яйца, они у него наверное такие хорошенькие, темные, смуглые, волосатые, небольшие, упругие, пялился в телик. Не так-то все и плохо на самом деле, как оказалось. В квартире евро ремонт, в комнатах чисто, уютно, тепло. По здоровью тоже не критично, все излечимо. Не ожидал меня увидеть но удивлен не был. Уселся рядом с Эдиком на кровати, облокотился спиной о спинку, молчим, пытаюсь вникнуть в суть сериала, островок черных, лескаобразных завитков волос на большом пальце ноги с аккуратно состриженным ногтем привлекает внимание. Немного адаптировался, расслабился, рука, лежавшая на ноге, скатилась по бедру на кровать ладонью кверху, чувствую как аккуратно подсунул свою руку мне в ладонь, рефлекторно пальцы немного сжимаются в хватающем рефлексе младенца, напористостью своих пальцев Эдик распрямил, приковал мои к кровати, нежно накрыл своей ладонью. Меня еще так не касалась мужская рука, что есть мочи, схожим с сильным рукопожатием, в объятиях утопают ладони, переплетаются как две улитки гермафродиты в брачный период, не определившиеся еще со своим полом, предназначением, боремся страстью определяющей, указывающей на доминантность того или иного в наших с ним отношениях.  Обессиленные руки метафорическим, символическим  половым актом в свободном падении нежатся на мягкой кровати слегка касаясь друг друга. Эдуард завладел мной, моим сердцем, он меня победил. В комнату зашла ажека, принесла нам чай.
 
Как-то на днях зашел в магазин где продавцом-консультантом работает бывшая жена Эдуарда, очень милая девушка. просто хотел посмотреть на нее. Это был его первый сексуальный опыт, как я понял, он очень важен в последующих сексуальных предпочтениях, пристрастиях формирующихся и тесно переплетающихся с эмоциональным фоном. Она уже выполнила свою детородную функцию. Нужен ли он еще ей?  Я тоже пытаюсь справиться, понять свое предназначение. Если большая часть человечества не смотрит на меня, не замечает, не вожделеет, зачем мне это все? В чем смысл моего существования? Зачем, кого любить? Если тот кого ты любишь тоже оставил надежду навсегда.
 
Я уже сбился со счета. Что там по срокам? Ах да, годы все идут.
На днях опять ко мне в офис нагрянул Эдик, он любит больше когда я к нему обращаюсь Эдуард. Поинтересовался моей личной жизнью и как я справляюсь с одиночеством. Ответил что дрочу, а если очень приспичит снимаю проститутку.
Потупившись взглядом в пол Эдуард сказал, что еще до лета потерпит, а потом если до этого времени ничего не получится, будет искать себе девушку, под стать себе, своего возраста, хочется чтобы она еще была и без прицепа, но в таком возрасте это уже практически невозможно.
Пожелал ему удачи.

Что значит подожду до лета? Это он мне ультиматум ставит? Я должен решиться до лета? Он должен что-то предпринять по отношению ко мне? Я опять вижу знаки? Или я их хочу видеть? Я не могу понять. Это игры разума?
 
Лето
Созвонились с Эдуардом, решили выпить по чашечке кофе. Смысл его жизни- это его сын. Есть для кого и ради кого жить. А в чем мой смысл жизни? Ради кого мне жить? Да и я определился, что жить буду ради своего родного, единственного человека, который меня никогда не оставит- это моя мама.
- Я тут опять решил заняться рисованием, столько идей в голове, столько всего хочется реализовать, можно тебя сфотографировать и написать твой портрет? - Эдик находился в эйфории, камера телефона уже была готова оставить памятный след сегодняшнего дня в галерее.
Запретил себя снимать.
- Ну ок, когда захочешь скажешь…