Увольнение

     НОВЕЛЛА


Не успел я прийти на работу, как ко мне в кабинет сразу же вошел заместитель главного инженера Николаев Александр Петрович.
- -Вот договор пришел подписывать к Светлейшему, - протянул зам. главного, - а начальник возмутился (тут он поморгал глазами) и подписывать не стал, говорит, он не оформлен.
-Конечно, - возмущенно процедил я, - ведь я вам объяснял, как оформить этот злополучный договор, а вы ничего не сделали. Так работать нельзя.
В это время зазвонил местный телефон. Секретарь начальника, Алла Борисовна, хрипловатым, прокуренным голосом, пригласила меня в кабинет к начальнику порта.
-Я сейчас  вернусь, - сказал я Николаеву  и отправился по вызову. Алла Борисовна зыркнула на меня жирно подведенными глазами, буркнула свое обычное «Здрасте» и углубилась в свои секретарские дела. Ответив на приветствие, я, не спеша, вошел в кабинет.
 Как только за мной захлопнулась дверь, так сразу,  будто током ударило. Кругом дремучий лес, страшный и суровый. Испугавшись, я отчаянно попытался вернуться назад, дернул за ручку, а ручка на моих глазах, а затем и дверь превратились сначала в гвоздь, а  затем исчезли вовсе. От свалившегося несчастья отнялся голос, только еле слышный свист получился. Ноги одеревенели то ли от страха, то ли от злой силы. Сколько истуканом простоял, не знаю. Наконец, стал осматриваться и думать, как выйти из этого положения.
Заметно похолодало. Злой ветер стал пронизывать меня насквозь. Теплой одежды нет – обычная – только пиджак, брюки, рубашка. Вдруг полил дождь. Я бросился под мохнатую ель, которая росла недалеко от меня. Стал медленно подпрыгивать, хлопать себя по плечам, пытаясь согреться. Дождь внезапно прекратился, зато сразу пошел снег. Стало еще холоднее. Всюду бурелом, не разбежишься. До моего слуха донесся вой. «Волки!» – подумал я. И, действительно, через несколько секунд невдалеке появились три огромных зверя с синей светящейся шерстью. Один из них был в очках.
-Пришел, голубчик. Ишь, какой жирный, так и просишься на зубок, - прошипел очкастый и, обращаясь к собратьям, добавил:
-Раздерем его на части, коллеги!
Оба волка радостно закивали и застучали зубами. Я отпрянул в сторону, но напоролся на ель и упал. Волки замешкались, видно, не ожидали от меня такой прыти. Не чувствуя боли, я вскочил и, отчаянно маневрируя между деревьями, бросился бежать. Страх придал мне силы. Бежал, а за спиной чувствовал дыхание преследующего меня зверя. Вдруг на пути возникла стена с небольшим отверстием посередине. Я влетел в него и оказался в полной темноте. Споткнувшись, упал, пополз на четвереньках, гонимый страхом и холодом. Прополз немного, выпрямился и остановился перед тускло освещенной дверью. Сердце готово было выпрыгнуть из измученной груди.
Еле перевел дух. Затем толкнул дверь. Она легко поддалась, и я вошел в небольшое помещение, отделанное белым кафелем. В центре стояло несколько скамеек, на которых лежала аккуратно сложенная одежда. Следующая дверь была слегка приоткрыта. Я услышал веселый смех. Только сейчас заныли ссадины на руках и лице. Смех внезапно смолк, и два голоса, мужской и женский, нестройно запели:
«Не жалею, не зову, не плачу.».
Несколько минут я стоял неподвижно, приходя в себя. Стало жарко. Я медленно сбросил пиджак, брюки, рубашку и открыл дверь.
На высоком топчане, на животе лежал голый начальник порта Светлейший Авраам Викторович. Над ним склонились начальник второго отдела Витюк Семен Семенович и любовница Светлейшего, худая как вобла, Облезлова Олимпиада Ниловна. Они в четыре руки  усердно терли спину своему патрону. Увидев меня, Авраам Викторович  улыбнулся и томно протянул:
-Присоединяйтесь, юрисконсульт. Олимпиадушка, подвинься.
Не переставая петь, женщина отодвинулась. Возмущенный предложением, я вернулся в предбанник и стал одеваться.
-Нехорошо, Павел Андреевич. Вы еще пожалеете, - понесся до меня начальственный голос, но я  выбежал в наш коридор и через минуту вошел к себе в кабинет. Николаева уже не было. Опять зазвонил служебный телефон. Я нехотя взял трубку.
-Павел Андреевич, в чем дело? – донесся голос секретарши.
-Пусть другие намыливают ему спину, я не собираюсь. И, прошу вас, как можно скорее избавьтесь от волков - закричал я.
-Что вы свихнулись? Что вы несете? Идите скорее, Авраам Викторович ждет.
-Что ему еще надо? Ладно, иду!
Я бросил трубку и, закрыв кабинет, спустился на второй этаж. Секретарша бросила на меня сердитый взгляд и провела рукой по шее. Я с опаской открыл дверь кабинета и вошел. Авраам Викторович встретил меня сидя за своим столом. Кроме него, за этим же столом расположились начальник второго отдела и пассия руководителя.
-Павел Андреевич, - начал Светлейший, - я вызвал вас, чтобы сообщить в присутствии товарищей следующее.
Он сделал царственный жест в сторону подчиненных. Те одновременно хмыкнули и застыли в немом ожидании. Начальник порта достал из кармана  платок, шумно высморкался и продолжил:
-Первое: я уже вызываю вас десять минут, а вы где-то ходите. Товарищи подтвердят. Где вы были?
-Авраам Викторович, я всегда на месте. А сейчас я был в лесу. Ей-богу, не вру.
-Какую чушь вы несете? Какой лес? Никто вас туда не посылал. Нельзя спать на работе. Второе:  Николаев принес на подпись не  оформленный договор. Это безобразие.
-Конечно, если учесть, что я рассказал ему, как надо его оформить. Он, извините, это должен знать, - сгоряча  сказал я.
- Ничего не знаю, - процедил руководитель, - договор – ваша обязанность.
-Я возражаю. Николаев должен знать свои обязанности.
-Помолчите, Павел, слушайте, что начальник говорит, - вмешался Семен Семенович и ядовито улыбнулся.
-И третье, последнее, - продолжил Светлейший, - почему вы отказались  тереть мне спину? Нехорошо. Матом ругались. Сбежали. За эти проступки, особенно за последний, я могу вас уволить.
-Можете, можете, - закивали присутствующие.
Внезапно на глазах они стали превращаться в синих волков. Очкастый оказался начальником порта. Он вдруг громко захохотал, обнажив огромные клыки:
-Попался, голубчик. Иди сюда.
Я заорал и бросился бежать. Выбежал в коридор и налетел на стену, на которой висел плакат «Волки – санитары нашего леса»
-Если эти волки – санитары, то кто же я? – мелькнуло в голове.

Р.S. На следующий день меня уволили по «собственному желанию». Я, конечно, не возражал.