Очерк

Вася закрыл форточку, чуть задернул штору. Начинало вечереть. В камине, углях, еще что-то догорало. Маша сидела в углу за столиком под лампой и что-то склонившись увлеченно делала тихо. Маруся вилась под ногами мурча.
В комнате было тепло. Он поднялся на второй этаж в кабинет, затворив старую изрезанную орнаментами с охотой дубовую дверь, оставив щель. Открыл окно. Ветер неспокойно бушевал обрывая и кружа умирающие листья, летали и каркали беспокойные вороны. Он закурил. Налил виски, который едко и чарующе распространял аромат чернослива. Мысли в едва колеблющемся море разума были лениво безмятежны. Ворона села на карниз, заглядывая в окно. Маруся мявкнула и уселась на столе, всматриваясь в птицу.

Вася услышал поскрипывание лестницы и зашла Маша, в полупрозрачной кофточке на нагом теле. Отогнала ворону, закрыла окно, взяла книгу с полки, и села на колено Васи. Маруся внимательно за ней наблюдала. Стоило расстегнуть пару пуговиц и обнажилась бы маленькая девичья грудь, соски упирались в ткань. Золотые ровные волосы распространились везде, скрывая ее лицо. Она начала читать.
Чтение рисовало образы, которые как бумажные лодочки плыли в Васином сознании.
Идиллия длилась часа полтора, пока не стало темнеть.

Открылась резко и широко дверь, вошла Света. Сказала, что ей уже пора, попрощались. Снизу громко попрощался Сергей.
Вдалеке захлопнулась дверь.
— Света подсмеивается надо мной, что я живу затворником в этой глуши с девчонкой. А мать ее считает меня вышедшим из ума. Она меня никогда и не понимала.

В камине с треском прогорали свежие дрова.

Утро. Машина уже ждала. Маша вырядилась как отвязный подросток, ей недоставало только лопающихся пузырей розовой жевачки и тупого требующего взгляда. Она уселась рядом с водителем, распространяя запах тяжелых сладких духов.
Вася сзади наблюдал за ней. Когда-то, наверное, она и действительно была такой, но умудрилась сохранить образ и в 25 лет. Она ему не надоедала, ее черты так очаровательно были всегда светлы и интересны взору. Она была с живым характером. 30 лет разницы в возрасте сглаживались ее острым природным глубоким умом.
Она все три часа дороги рассказывала безмолвному водителю истории.
Показалось Подмосковье.
Вася сжался и поморщился, он ненавидел мегаполисы. Маша пересела к нему.
Книги, книги, книги. Вася просмотрел, пролистал, почитал все вновь выпущенные экземпляры. Остался доволен работой издательства.
— Нужно продавать его, уже не читают и прибыли давно почти нет.
А может просто закрою.

Ресторан «Золотой гусь» встретил радостно своего хозяина. Он тоже почти не приносил уже прибыли, несмотря на богатую кухню.
— Его тоже закрою. Денег никогда не было у меня и нет.
А чем тогда заниматься? Избавиться от Машки и пойти помиру. Она мне точно не составит компанию. Привыкла к дорогой безмятежной жизни.