Битлы. Оголтелая конспирология

Будучи в юности задиристым и симпотным балалаешником, Жохн был инициирован Системой особым, характерным для нее однополым способом, а потом, к их вящему удовольствию - Жохна и Системы, - они стали жить душа в душу. Система давала Жохну все, а Жохн пел то, что нужно, особенно про непротивление злу насилием. Системе только этого и надо.

Но под старость у глуповатого чудака на букву мэ (только такой чудак, имея деньги и славу, мог делать любовь с волосатым бурятским карликом с выщипанной бородой) вдруг сдали нервы (алкоголь, табак и наркотики разрушают ЦНС) и Жохн, пытаясь почувствовать себя молодым и значимым, стал намекать, что, мол, народец, не все так просто. Есть, мол, у битлов тайный секретец, как расскажу, так вы обдрищитесь, потому что поймете, кто ваши кумиры, и какие вы все болваны.

И тогда Система, брезгливо отвернувшись от слетающего с катушек торчка, спустила с цепи одного из многичесленных, заботливо зазомбированных на всякий разный случай, аутистов. Псих свое дело сделал, и в награду был помещен в индивидуальный аутистский рай на полный пансион с исполнением всяких его слабоумных прихотей.

Жохн намекал на Тависток, потому что больше ему намекать было не на что, ибо ничего примечательного в его жизни не случилось, кроме крутых и талантливых мужчин из Тавистока. Жоржэ под crаку лет тоже занялся намеканием, и так же быстренько скоропостижнулся. Два других голубка видно чаще свежились от веществ, были паиньками, ни на что не намекали, распелись-размузыкантились, и жили тихо мирно, хомяча произведения для приматов, Системе на радость.