Haptica-astra

               

                Научно-фантастический рассказ, с элементами эротики и
                финансовой драмы.   (Основано на реальных событиях).

            Жерард Альба, оперирующий хирург клиники Теклон, стоял возле широкого окна, вертя между пальцев так и не зажженную сигарету.  Гора Тибидабо казалась на расстоянии вытянутой руки. Глянцевые ветви высоченных пальм, аккуратно постриженных почти до самой верхушки, разбрасывали блики январского солнца при каждом порыве холодного ветра. Доктор устало снял очки с затемненными стеклами и, щурясь от яркого полуденного света, принялся протирать их вельветовой тряпицей. Результаты исследований с жестокой точностью указывали на несостоятельность последней гипотезы, выдвинутой им еще десять лет назад. Подслеповато осмотревшись по сторонам, он нашел глазами синюю пластмассовую зажигалку, валявшуюся на столе среди разноцветного винила перепутавшихся проводов, собравших в своей пестроте все цвета радуги. Осознание потери   десяти лет жизни титановым обручем сдавило ему сердце, и легкие, наполненные дымом, безуспешно пытались добыть необходимый организму никотин в пароксизме этого спазма. Только докурив сигарету почти до самого фильтра, он смог успокоиться и снова начать думать о причинах неудачи. 
         Время утреннего кофе давно прошло, такая мелочь не вызвала у него ни капли досады, тем более его ассистентка, коротконогая метиска лет тридцати пяти заваривала ему такую бурду, что пить это было невозможно. Жерард однажды попробовал поговорить с Марисоль и объяснить, как правильно заваривать размолотые зерна выращенные, кстати, в стране, откуда она сама была родом. Все закончилось в полицейском участке, куда его довольно грубо приволокли два бородача в наколках на бугрящихся мышцами предплечьях.   Написав объяснения, и выслушав нотацию, прочитанную ему высокомерным тоном одним из полицейских о равноправии полов, он вернулся в лабораторию, пропахший блевотиной, приставшей к одежде, пока он сидел в кутузке.  Встретившая его Марисоль смотрела куда-то в сторону и нервно теребя пояс от белого халатика, спросила нужна ли ему сегодня еще ее помощь. Несмотря на жгучее желание броситься на нее и задушить голыми руками, Жерард сдержался и сказал ей, что на остаток дня она свободна и следующую серию опытов они начнут только  утром понедельника.
       Сегодня всем трудам, всем дням и ночам поисков и озарений был подписан самый жестокий приговор. Передать ощущения на расстояние, без использования электросети не представлялось возможным. Даже сама точность искусственно создаваемого тактильного контакта оставляла желать лучшего. Из восемнадцати тысяч респонденток,  менее чем 3, 14159 26535…  процента спутали мужской пенис  с самым современным вибратором. И это притом, что  предмет научного изучения заказали  в китайском Ухане у ученых, прославившихся на весь мир своей аккуратностью.
        Снова подойдя к столу, заваленному проводами, предметами скрупулезного исследования, тетрадями с истрепанными от постоянного перелистывания страницами, Жерард взял в руку таблицу с расчетами, произведенными со строжайшей скрупулезностью.  Где-то здесь, среди бесконечных цифр и формул пряталась ошибка, сводившая на нет все старания многотысячного коллектива. “Joder”  – воскликнул он, вглядываясь в график сравнительного анализа мульти частотной функции реверсивной когнитивности. «Неужели я просмотрел такую очевидную вещь?» - подумал он, опускаясь в крутящееся кожаное кресло. Пошарив в кармане наброшенного на плечи белого халата, ученый извлек из помятой пачки предпоследнюю сигарету. Незамеченное им еще вчера отклонение главного показателя фрустрационной толерантности аксона, замыкавшего нейронную цепочку, выводимую на широкополосную шифрацию,  полностью меняло картину происходящего. Ждать, когда вернуться мастурбаторы-добровольцы и женщины-волонтеры принимающей стороны, веселой стайкой отправившиеся на сиесту, ему показалось совсем невозможным. Доктор Альба, впрочем, как и большинство людей его профессии, был весьма педантичен и имел кучу предрассудков. Меньше всего на свете ему хотелось прослыть дикарем, ставящим опыты на самом себе. Однако, жажда немедленного результата, жажда такая понятная любому творцу влекла его вперед, невидимой, подавляющей любой разум  силой.
        Перебравшись с кресла руководителя на стоявший в углу матерчатый диван, которым никто не пользовался с доисторических времен, Жерард приспустил брюки  и довольно долго возился с сенсорным конусом, оказавшимся немного великоватым для его пениса.  Наконец, затянув потуже лавсановые бантики, сделавшие устройство  снаружи больше похожим на  тряпочную куклу, чем на cutting edge  технологического оборудования, он дотянулся до оставленного им на тумбочке айфона. “Теперь QR code” – прошептал Жерард пересохшими от волнения губами, наводя видеокамеру  на верхнюю часть прибора. Мгновенно отсканированные  символы, автоматически переместились в приложение HAPTIK-ASTRA, написанное программистами из подмосковного села недалеко от  Сколково, точное местонахождение которых в данную минуту не было известно ни одной живой душе на этой планете. В меню появилась строка для введения номера телефона. Ученый, сразу решивший соблюдать инкогнито и не нарушать личные границы близких ему людей, ввел первые пришедшие на ум цифры. Большой палец правой руки уже хотел прикоснуться к клавише с написанным кириллицей и не до конца понятным ему словом “сношать”, когда, вспомнив свой недобровольный визит в полицейский участок, он изменил префикс Испании «+ 34» на показавшуюся ему приносящей удачу семерку. Альба отдавал себе отчет в рискованности предприятия сразу по нескольким показателям. Положив себе условием немедленно отсоединиться, если в трубке раздастся мужской голос, он решал задачу только частично. Гарантий на владение своим разумом, а вместе с ним и волей после коннекшена не мог дать ни один человек во всей галактике. Эксперимент ставился впервые. Право на риск столь же неотъемлемо в профессии ученого, как и право обвиняемого на защиту. Ему повезло; женский голос, хотя и не очень молодой, ответил ему на незнакомом языке. Повременив не более секунды, ученый приступил к передаче тактильных ощущений, возникающих при половом акте. Линия связи, очевидно перегруженная объемом информации, не давала возможности слышать происходящее на другом конце соединения. Дав волю своим ощущениям, Жерард Альба не пробовал сдержаться и продлить время, да это и не было главным сейчас, в минуту, когда совершался грандиозный прорыв в фундаментальной науке… 
        Развязав узелки, ставшие тугими от небывалой эрекции его полового органа, он погрузил сенсорный конус в биологический раствор, застегнул брюки и собирался закурить, когда догадка о том, что вскоре ему удастся не только передать ощущения, но и коды ДНК для зачатия жизни буквально осенила его. От мысли о перспективах расселения многоклеточных по всем уголкам галактики его оторвал входящий вызов.
- Извините, вы могли бы повторить ваш звонок еще раз? – спросил уже знакомый женский голос на довольно плохом английском.
- Прямо сейчас? – Жерард Альба переспросил, хотя точно знал ответ, и это его смутило и несколько обескуражило.
- Нет, нет, я все понимаю. Позвоните мне ровно в полночь – умоляюще попросила женщина, для верности предложив, как она выразилась, “сверить часики”. (Город Энск находился  по Гринвичу в другом часовом поясе, нежели Барселона).
- Почему в полночь? – понимая всю пикантность ситуации, ученый не решался сухо объявить об окончании эксперимента.
- Понимаете, – голос женщины оборвался секундной паузой, - Я всегда мечтала иметь тайную связь, но положение моего мужа в обществе довольно значительное, и любые мои вольности могли стать предметом ненужных пересудов…
- Прекратите нести околесицу, я серьезный ученый. – резко оборвал Жерард говорившую.
- Ну, вот что, ученый, если тебе снятся лавры Харви Вайнштейна, считай, они тебе обеспечены. – голос говорившей изменился и если бы акулы умели разговаривать, то они говорили бы с именно такими интонациями.
      Жерард вновь вспомнил полицейский участок, глумливых бородачей, обменивавшихся между собой понимающими взглядами, и ему стало не по себе. Мысль предложить в качестве замены себя одного из мастурбаторов-добровольцев повисла спасительной соломинкой и тут же исчезла. Показатели корреляции модальной чувствительности не оставляли шансов остаться неразоблаченным со стороны насторожившейся на другом конце линии абонентки. Хотя, кто знает этих женщин? Придав своему довольно приятному баритону еще больше бархатистости и убедительности, доктор заговорил в трубку, стараясь произносить английский слова с наименьшим акцентом.
- Прошу меня простить, и я вправду сожалею о произошедшем недоразумении, – произнеся эти слова он, выдержал паузу в надежде на ответные слова прощения и прощания, но повисшая на другом конце тишина только усилила его тревожные ожидания. Помедлив еще мгновение, Жерард продолжил, – Мы проводим  исследования в области хаптики, это  наука, изучающая тактильные ощущения человеческой кожи, вообще любых прикосновений. Между нами, учеными по сей день нет согласия включать ли в задачи, изучаемые хаптикой ощущение скорости, ускорения или торможения. Ощущения физической нагрузки или локомоторных действий человеческого тела стоят обособленно, как вы понимаете…
- Вы повторите контакт сегодня после полуночи или мне обратиться в Интерпол? – спросила женщина, сама удивившись не только своей настойчивости, но и обнаружению в закоулках памяти названия организации, о которой она знала только из кинофильмов.
- Для вас имеет значение - кто конкретно будет на исходящем звонке? – спросил ученый.
- Да. – ответ последовал незамедлительно.
- Почему?
- Потому, что я не шлюха, а главное, я уверенна у тебя давно ни с кем не было такого секса как со мной.
- Это правда. – одними губами еле слышно прошептал Жерард.
- Я буду ждать тебя в полночь. – уже совсем другим тоном последовал ответ.
- Меня зовут Жерард, доктор Жерард Альба, а тебя? – поддавшись романтическому настроению, после женского поощрения своего мужского эго, ученому захотелось персонифицировать отношения.
- Хорошо, Жерард, ты можешь называть меня Ангелиной, фамилию и род моих занятий, по уже изложенным ранее обстоятельствам я тебе не назову. -  связь разъединилась, оставив Жерарда  в полной растерянности посреди множества девайсов самых разных форм и размеров.
        Звуки голосов, долетавших из соседнего помещения, подсказали ему окончание сиесты. Поправив халат и пригладив пятерней длинные волосы, налипшие на покрытый испариной лоб, доктор взял в руки медный колокольчик и извлек из него дребезжащее дзиньканье. Появившаяся на пороге Марисоль вопросительно посмотрела на своего шефа. За напускной туповатостью выражения ее смуглого личика, опытный игрок в покер без труда углядел бы нотки торжества и злорадства. Провал последней попытки передачи ощущений на расстояние был известен уже всем в клинике, а значит доктор скоро останется без должности и сам будет так же, как и все искать работу, соответствующую своей невысокой квалификации. Кроме того, в полиции она познакомилась с отличными парнями, которые стали брать ее с собой на вечеринки в Ситжес , где они вместе смеялись над опытами Жерарда, да и вообще, над всеми, кто пристает к женщинам. Встретив гримаской не одобряющей покорности, распоряжение шефа подготовить добровольцев и волонтеров к еще одной серии контактов через приложение HAPTIC- ASTRA, Марисоль выпорхнула из кабинета.
       Весь оставшийся рабочий день Жерард Альба увлеченно систематизировал полученные данные, стараясь не признаваться самому себе в постоянном поглядывании на часы. Голос незнакомки Ангелины, познанной им через его же открытие, ни на секунду не исчезал из его сознания. Контакт, установленный им в полночь по часовому поясу города Энска продлился дольше обычного, приложение HAPTIC- ASTRA позволяла регулировать интенсивность обмениваемого сигнала. После этого, на фоне небывалого эмоционального подъема Жерард решил двинуться дальше в своих исследованиях. Сменив команды добровольцев и волонтеров, он решил исследовать самые темные закоулки человеческого естества, подключаясь к ним без любого видимого контакта. Единственной неожиданной и очень большой проблемой стало отсутствие возможности выйти на связь с программистами из Подмосковья. Отложив эту проблему на потом, Жерард продолжал колдовать с сенсорными рецепторами, способными принимать сигналы из мозга, находясь на достаточно большом расстоянии от испытуемых. В этой суете зимние месяцы пролетели, как один день, и вот уже вся католическая Барселона готовилась встречать Semana Santa .
      Связь доктора с Ангелиной становилась для него все ощутимее значимой, и он несколько раз пробовал заговорить с ней, узнать побольше о далеком городке Энске и о ее жизни… Ничего из этого не получилось и, как все испанцы, склонный к самокопанию в отношениях с противоположным полом, он, взваливая всю вину на себя, однажды вечером выпил слишком много вина, и даже заплакал от умиления. В довершение всех диссонансов испытываемых его психикой к ним добавилась ревность, которую он все сильнее ощущал к мужу Ангелины. Созданный его сознанием интеллектуальный образ, означенный, как безымянное существо на начальном этапе, теперь отвоевывал для себя все большее пространство и вес. Возможно именно эти факторы подгоняли Жерарда в его новых исследованиях, которые проводились в обстановке строжайшей секретности.
       В Каталунию давно пришло тепло, а вот в городе Энске весна никак не наступала, и клочки снега так и продолжали лежать в холодных лужах на раскисших под водой газонах. Просеменив небольшое расстояние от подъезда до распахнутой двери черного, блестящего от полироли Майбаха, Виктор Петрович забрался на заднее сиденье, и дождавшись, когда водитель закроет дверь ответил на входящий звонок одного из трех своих смартфонов. Возвращение шофера за руль заняло не больше десяти секунд, но раздражительному по утрам  руководителю управления культурного наследия города Энска и они показались бесконечными. “Люди за это время стометровку пробегают, а этот увалень шагает вокруг машины словно ему все равно, что мне приходится сидеть и ждать его тут словно мне больше нечего делать,”- ворчливо размышлял про себя Виктор Петрович. Он тут же вспомнил про то, как один из его коллег из областного начальства рассказывал ему между заходами в парную о новой моде брать водителем женщин. По мнению его товарища такой гендерный чендж, ничуть не ухудшая качество самого вождения авто, нес бонусом возможность более пикантного развития событий при определенных обстоятельствах. Мысль эта, промелькнув в сознании Виктора Петровича,  погасла быстрее, чем гаснет метеорит, попадая в атмосферу нашей планеты. Негативные последствия таких вольностей, очевидно, сводили на нет даже самые сказочные сюжеты с водилой в юбке. Ангелина Марковна, жена Виктора Петровича, хотя и не принадлежала по своему происхождению к районной аристократии, за время замужества обзавелась известными связями и имела серьезные возможности портить жизнь не потрафившим ей индивидуумам. Одним словом, посмотрев на коротко стриженный, весь в складках, словно кожа шарпея, затылок Сани, так звался человек, чье предназначение в этом мире состояло в облегчении земных забот для избранных,  Виктор Петрович (очевидно, и принадлежавший к означенной категории) неспешным покачиванием головы  распорядился начать движение. За время работы в обслуге Саня научился распознавать кивки и прочие ужимки шефа. По природе наблюдательный и осторожный Саня хорошо запоминал маршруты, знал тайные тропы для объезда заторов  и умел прокатиться как с ветерком, так и объезжая каждую неровность. Сегодня его подопечный явно испытывал приступы меланхолии, так свойственные всем, кто так или иначе связан с искусством. Свидетельством тому было резко брошенное неведомому собеседнику обещание перезвонить позже. И вправду, отвлекшись на размышления про стометровку, гендерный чендж, Ангелину Марковну и ее зловредность, Виктор Петрович прослушал как диспозитивную, так и резолютивную часть спича какого-то простолюдина, которому на одном из приемов дал свою визитку, очевидно в состоянии подпития и сопутствующего ему добродушия.  Вообще оставлять визитки с номером мобильного телефона считалось неосмотрительным. Картонка могла попасть не в те руки, а номер мобильного при современных технологиях шпионажа давал доступ к серьезной информации, даже если телефон использовался только для официальных переговоров. Поерзав на кожаном сиденье своим довольно располневшим за последние годы телом, он устроился поудобнее, и выбрав из двух не скомпрометированных аппаратов тот, по которому общался исключительно с проверенными и вовлеченными в денежные схемы контактами, набрал номер нужного ему человека. Поговорив минут пять, используя в основном междометия и полунамеки, Виктор Петрович подобрел сердцем, выяснив  маршрутизацию его доли, переведенной в криптовалюту и вот-вот готовящейся  быть закешенной и выданной ему непосредственно в руки здесь, в Энске. Ирония сюжета состояла в необходимости возвращать валюту обратно  из подлой Европы, так коварно закрывшей свои авуары для доверчивых чиновников со скромными зарплатами и широкими полномочиями. Теперь потоки направлялись не туда, а оттуда  и риски кратно возросли из-за большого количества мутной публики, подвизавшейся на поприще криптовалютных бирж и международных транзакций.
       Деньги деньгами, однако,  основным, можно сказать краеугольным камнем, вернувшегося благодушия, без всякого сомнения, были какие-то новые ощущения от участившейся в последние месяцы близости с Ангелиной Марковной. Скучная рутина семейного коитуса неожиданно изменила свой вектор в один из январских дней, почти сразу после святок. В тот вечер Виктор Петрович приехал домой после очередного похода в баньку со всеми атрибутами современного фэншуя для чиновников районного масштаба; подобострастные банщики с каким-то немыслимым энтузиазмом крутым кипятком заваривали веники в бадейках из редкой и очень-очень лечебной древесины, массажистки, готовые довести массаж до самого-самого окончания весело хихикали, сидя на длинной деревянной лавке завернутые в хиленькие простынки. Пасть жертвой соблазна хранителю культурного наследия маленького Энска, затерянного на просторах огромной страны помешали его осторожность и нежелание однажды увидеть себя записанным на камеру в обществе нескольких  или даже одной купальщицы. Раза три зайдя в парную и послушав обычный бред о пользе гималайской соли, кедровых шишек и березового отвара Виктор Петрович, избегая ледяной купели (в последние годы его донимали участившиеся простуды) помылся чисто и, растеревшись махровым полотенцем с вышитым в уголке гербом общества местных охотников, незаметно свалил до хаты.
        Впервые за последние  двадцать пять лет супружеской жизни секс повторился дважды. Ангелина Марковна словно наэлектризованная от клитора до сосков была ритмична, изобретательна и демонстрировала удивительный креатив. Приписав все произошедшее целебным свойствам банных приправ, он позвонил своему товарищу из международного отдела Алексею Михайловичу и заказал гималайскую соль.  Добычу орехов взял на себя водила Саня, благо имел родственников в Сибири, а кедры растут в тайге ну и так далее.  Березовых же веников у него было и так выше крыши, поэтому третий компонент успеха не нуждался в построении логистических цепочек его доставки.
    Приученный со студенческих лет относиться серьезно и деловито к намеченным целям, и имея завидный материальный ресурс скопленный на ниве сбережения культуры и ее наследия, Виктор Петрович не только выложил стены своей собственной ванной комнаты в городской квартире кирпичиками розоватого окаменения, именуемого гималайской солью, но и поменял обшивку всей бани в загородном доме на кедровую. Ангелина Марковна смотрела на все эти эволюции с добродушным сочувствием и пониманием. Маслянистые орешки, вылущенные из больших коричневых шишек, (для сохранения целебных свойств лучше это делать самому) добавлялись теперь во все блюда, которыми питался возродившийся Казанова.
В длинные выходные, обусловленные празднованием Международного Женского Дня, супруги поехали в областной центр и, затерявшись в безликости большого города, впервые в жизни посетили магазин для взрослых. Прикрывая свое стеснение постоянным хихиканьем, Ангелина Марковна выбрала несколько замысловатых приспособлений, не обращая внимание на нахохлившегося спутника. Вечером в отеле, распаковывая покупки, она высказала свою версию выбора Кларой Цеткин именно восьмерки в качестве даты для этого праздника. “Нолики е***ся! Целкина судя по всему имела неплохое чувство юмора!”  Сидя в кресле и, глядя на жену, как бы со стороны, Виктор Петрович только сейчас заметил, как часто в минуты откровенности она стала использовать запрещаемые русским людям слова.
- Восьмое марта близко-близко, расти-расти моя пиписька! – спел он детскую частушку и засмеялся.
Ангелина Марковна посмотрела на него и укоризненно покачала головой.
- Иди, лучше помоги мне разобраться, не могу понять, что это такое, – сказала она, держа в одной руке металлическую шишку и, через довольно толстые линзы очков, пытаясь разобрать мелкие буковки на бирке с ценником. 
       Покопавшись в висевшей на спинке стула наплечной сумке Дюпон, Виктор Петрович достал очки и собирался уже придти на помощь своей жене, когда снова завибрировал тот самый сверх конфиденциальный смартфон. Звонок шел на мессенджер с незнакомого номера. Префикс «+34» сразу вызвал у него подозрение и он, некоторое время раздумывая, смотрел на дисплей. Любопытство пересилило, и он скользнул пальцем по экрану, удерживая зеленую кнопку. Лицо руководителя отдела по сохранению культурного наследия приняло окаменевшее выражение уже после первых слов, и постепенно теряло свой цвет, становясь все белее и белее.
- ****ь! – только и промолвил он, закончив слушать и поняв, что разговор окончен.
- Что случилось? – голос Ангелины Марковны предательски задрожал. Она положила металлическую шишку обратно в пакет и с тревогой смотрела на бледное, словно простыня, лицо Виктора Петровича.
- Все кончено, – только и простонал он, сжимая виски руками.
- Да что кончено-то?!  Ты можешь говорить яснее? – Ангелина Марковна начинала злиться и даже топнула своей ножкой, одетой в отельный тапочек.
- Из банка Андорры сегодня везли наши деньги и не довезли! – он вскочил, схватил один телефон, потом другой, начал набирать чей-то номер, но поняв абсурдность расчета на чью-то помощь, в сердцах запустил аппаратом в стену.
      Ангелина Марковна без сил опустилась на стоявшую посередине номера кровать, в горле у нее пересохло и ей захотелось писать. Она смотрела на мужа, боясь пошевелиться. Редко вмешиваясь в дела, она всегда отдавала себе отчет в реальном раскладе сил. В мире больших денег, тех самых, которые приносят реальную прибыль, оборачиваясь по несколько раз в год, только приумножаясь и увеличивая капитализацию, женские капризы не могли учитываться никоим образом. Виктор Петрович расхаживал по номеру, пиная голой ступней встречавшиеся на пути сумки с покупками из местных бутиков. К нему вернулась его агрессивная повадка, помогавшая ему успешно вести дела все эти годы. Из тех обрывков фраз, которые удавалось уловить и осмыслить, Ангелине Марковне становилась более или менее понятна картина произошедшего; для перевода в криптовалюту были сняты со счетов в Андорре почти десять миллионов евро. Это были деньги, как самого Виктора Петровича, так и людей куда покруче чем охранитель культурного наследия. В маленьком Энске жили и питались менты и прокуроры, врачи и журналисты, да мало ли тех, кому посчастливилось стоять недалеко от рога изобилия, в современном эпосе,  именуемом «бюджетом». Несмотря на то, что их собственные потери можно было и пережить, ситуация усугублялась тем обстоятельством, что людей, взявших на себя обязательства перевезти валюту из банка Андорры на биржу в Австрии, подобрал и лоббировал никто иной, как Виктор Петрович. Вся цепочка предстоящих невзгод и бед, пронеслась перед глазами испуганной женщины, заставив ее поспешить в ванную комнату, хотя желание еще послушать, о чем будет говорить ее муж, было огромно.
       Вернувшись в спальню, она застала Виктора Петровича пакующим чемоданы. Большая металлическая шишка, неясного назначения валялась на полу и, Ангелина Марковна сначала решила ее не трогать, но подумав  какое впечатление об их паре возникнет у горничной, стараясь не шуметь, подняла ее с пола и положила к себе в сумочку.
      Ночью им удалось купить билеты на самолет до  Стамбула с пересадкой во Внуково. Телефоны Виктора Петровича разрывались от входящих звонков и, устав повторять одни и те же фразы, он перестал на них отвечать. Уже подъезжая к аэропорту, Ангелина Марковна спохватилась и, приоткрыв окно Хундая, выкинула в темноту приобретенный днем в секс-шопе предмет.
      Следующие сутки они спали урывками, где-то в самолете, где-то в зале ожидания. Отсутствие нормальной гигиены замечалось ими только отчасти, настолько силен был шок от случившихся событий. Добравшись наконец до номера в отеле, они рухнули без сил, выключив мобильники и оставив все дела на потом.
     Проснувшись в незнакомом месте, и не отдавая себе отчет в текущем времени дня, Ангелина Марковна только различала голос мужа, говорившего с кем-то по телефону из ванной комнаты. Наконец, дверь распахнулась, и она смогла отчетливо разбирать слова.
- Да с чего ты взял, что это именно чеченцы? – раздраженно спрашивал кого-то Виктор Петрович.
- Сейчас все бородатые и с оружием, – продолжил он возражать после небольшой паузы, – Я пока здесь, в Андорре ищу концы и все улажу, – врать хранитель культурного наследия умел и любил, он мог бы говорить еще, но теперь нервы не выдержали у его партнера и разговор оборвался.
        Ангелина Марковна решилась заговорить с мужем только после завтрака, хотя так назвать этот прием пищи в вечернее время можно было бы с большой натяжкой. Тщательно подбирая слова и стараясь не вызвать очередной поток негативных эмоций, она попыталась разобраться в чем состоит проблема найти людей, взявшихся доставить деньги до крипто биржи.  Такое дело не могло быть поручено абы кому, без серьезных рекомендаций и гарантий. Возвращавшееся каждый раз после приема пищи благодушие всегда было тайным пособником Ангелины Марковны в деле выстраемого раппорта со своим мужем. Сейчас, по его словам выходило, что первая, пробная транзакция прошла на ура и криптовалюта за доли секунды перенесшаяся из одной части земли в другую была успешно конвертирована в евро и рубли и беспроблемно получена на руки в одной из башен Москва-Сити. За вторую транзакцию уже никто не волновался. В итоге деньги ушли без сопровождающего, просто потому, что банкиру, выдававшему деньги, люди, приехавшие на несколько минут раньше были уже знакомы, а все бумаги на выдачу наличных давно были подписаны электронными подписями.
- Вы что, не можете поговорить с сопровождающим, который шлялся непонятно где вместо того, что бы сопровождать? С растяпой банкиром, раздающим миллионы всем пришедшим к нему в гости? – захватив инициативу, допытывалась Ангелина Марковна.
- Ну поговорим мы с ними, ну повторят они все то же самое. Не убивать же их, в конце концов?! Я же не умею читать мысли на расстоянии! – в запале почти прокричал Виктор Петрович, широко взмахнув руками.
- Мне что-то нехорошо, я поднимусь в номер, мне надо побыть одной, – неожиданно прервала разговор Ангелина Марковна, решительно вставая и направляясь к выходу из ресторана.
        Номер Жерара Альбы ответил после первого гудка, было сразу видно, что он ждал вызова и рад этому звонку.
- Где ты пропала? – спросил он без предисловий.
- У меня проблемы, мне нужна твоя помощь, я уверена ты со своими технологиями, способен решить любую проблему.
- Я ждал твоего звонка, мы можем иметь секс прямо сейчас? – спросил он, словно пропустив все только что сказанное ему мимо ушей.
- Нет, не можем! – Ангелина Марковна начинала злиться.
- Если ты хочешь, чтобы я тебе помогал, мне кажется тебе следует быть посговорчивее, – Жерар любил запрещенные приемы и ничем не рисковал, зная досконально мыслительные паттерны самок.
- Это тебе только кажется, урод. Ну ладно давай, только учти, я сейчас поднимаюсь в лифте на свой этаж, поэтому… - она не успела договорить, чувствуя, что все уже началось.
       Выйдя из лифта, она села на банкетку, стоявшую в холле, стараясь сохранять спокойное выражение лица и, дождавшись окончания, немедленно продолжила разговор.
- Теоретически это возможно, – помедлив, сказал ученый, – Только потребуется присутствие твоего мужа, а он может догадаться о нашей связи.
- На то он и муж, что бы ни о чем не догадываться, – отрезала Ангелина Марковна.
- Хорошо, жду вас у себя в клинике. Это прямо напротив горы Тибидабо.
- Спасибо, – Ангелина Марковна редко благодарила людей и сейчас действительно была признательна ученому за поддержку.
       Вернувшись в ресторан, она сообщила заскучавшему в одиночестве чиновнику, что ей стало лучше, у нее есть план и ей необходима моральная близость. Виктор Петрович вновь получил огромное удовольствие от выполнения супружеского долга, наверное, более интенсивное, чем тогда, в январе этого года сразу после святок.
       Лежа в кровати рядом с отстранившейся от него женщиной, он перебирал в памяти свои прошлые приключения с благоволившими ему дамами. Виктор Петрович тщетно пытался вспомнить были ли у него до этого столь яркие впечатления, как всего лишь пять минут назад, когда Ангелина Марковна приподнявшись на локте, и глядя ему прямо в лицо, сказала с неожиданной для него интонацией, что им надо срочно лететь в Испанию.
- Ты серьезно считаешь, что в банке Андорры кто-то захочет дать мне хоть какую-то информацию? И потом испанцы даже не заморачиваются выдавать кого-то в Россию или нет… Если мне придется скрываться, то это самая плохая для этого страна, – сказал Виктор Петрович, шаря рукой возле кровати в надежде найти сброшенное одеяло, не меняя положения своего тела. От взгляда Ангелины Марковны ему стало  зябко, но шевелиться было по-прежнему лениво, и он продолжал искать, чем укрыться вслепую.
- В Барселоне есть человек, который может нам помочь, – ответила она, поправляя, сползшую с плеча бретельку.
- Не говори ерунды! Кто этот человек? Какой-то бандит из подворотни, с которым у тебя была интрижка в молодости? Сбежал из России, а теперь шарится по углам в надежде урвать копейку? Не лезь не в свои дела…- раздражение Виктора Петровича, нарастающее по мере того, как он говорил, усугублялось тщетностью попыток нащупать хоть краешек пододеяльника.
- Ты ищешь одеяло? – спросила Ангелина Марковна.
- Да.
- Оно с другой стороны, – сказала она примирительным тоном и, подав его мужу, пояснила суть своего предложения – Это врач, ученый он умеет передавать и получать информацию, скрытую в нашем бессознательном.
- Откуда ты его знаешь? – спросил Виктор Петрович, укрывая поданным ему одеялом себя и жену.
- Смотрела ютюб, потом стала его подписчиком, меня всегда интересовала психология и тайны нашего естества, – Ангелина Марковна говорила не спеша, выдерживая паузы и давая время правильно классифицировать получаемую информацию.
       В середине следующего дня они вылетели в Мадрид и там, взяв самые дешевые билеты на местный Voueling  менее чем через час приземлились в аэропорту El Prat . Марисоль, которую доктор Альба отправил встречать своих гостей перепутала терминалы и чете Свиридовых пришлось добираться до клиники Теклон на такси.
       Пытаясь спрятать внезапно охватившее его волнение, Жерард Альба, приступил к делу почти без предисловий, ограничившись формальными ; hola! ; como estais? .
- У вас есть не заблокированные номера тех, чьи мысли вам захотелось бы прочесть? – спросил он на английском, обращаясь к подозрительно смотревшему на него мужчине.
- Он не говорит на английском, я буду переводить, – Ангелина Марковна взяла предельно деловой аллюр. В какой-то момент, поняв насколько важно сейчас спасти честь мужа и соответственно свою собственную, ей стали безразличны любые неловкости и возможные инсинуации в ее адрес. Тут же переведя вопрос несколько в измененной манере, она забрала мобильник мужа, который тот в полу-гипнотическом оцепенении покорно протянул ей, предварительно введя пин.   
   Океан чувств, одновременно бушевавших в сердце Жерара, мешал ему сосредоточиться и у него никак не получалось найти в меню HAPTIK- ASTRA ответвление, ведущее к предварительным ласкам. Вчера, разговаривая по телефону с Ангелиной Марковной, он поддался нахлынувшему на него чувству увидеть ее наяву и, тайно лелея безумную надежду на реальный, а не хаптический секс, быстро проанализировал возможности подсоединения к мыслительным потокам по уже апробированному алгоритму.
- Вот телефонный номер того человека, который не приехал в банк, и сейчас как ни в чем не бывало, просто утверждает, что это мы все перепутали. Он не скрывается, отвечает на звонки, давайте начнем с него, -  перевела Ангелина Марковна и, посмотрев на доктора уже вводившего номер в приложение,  осторожно добавила, – Это мужчина.
- Да, да, сейчас подойдет волонтер принимающей стороны, и мы попробуем изменить роли. Гендерное соответствие будет безусловно соблюдено, вам не о чем волноваться, – сказал он, украдкой посматривая на насупившегося Виктора Петровича.
- Итак, Юдит, – обратился он довольно к молодой и привлекательной каталонке в белом халатике, - Сейчас мы соединим тебя с рандомным индивидуумом. Особенность эксперимента в передаче ощущений, связанных с бизнесом, и в нужный момент тебе предстоит промыслить вопрос о деньгах. Нет, это не проституция, – доктор поспешил уточнить, видя возмущение в глазах волонтера, – Просто помысли. Все проговариваемые эмоции мы сможем просматривать на дисплее, и это возможно поможет  в вашем расследовании. 
- Доктор снижает эротический порог хаптического восприятия до уровня простого заигрывания или флирта, – прошептала Ангелина Марковна на ухо своему мужу, пока Жерард Альба возился с тумблерами, изменяя высоту и цвет колонок графика, отражавших включенность бессознательного в процесс первичного соблазнения.
- Мы не можем допустить ошибку, – словно извиняясь за задержку, сказал ученый, посмотрев через плечо на стоявшую сзади него взволнованную пару.
      Зря проездившая в аэропорт Марисоль, наконец, появилась и, уведя волонтера за стоявшую в углу лаборатории ширму, закрепила сенсорные датчики, считывающие движения лицевых мышц для придания максимальной достоверности предстоящему невербальному диалогу с подключением врожденных инстинктов.       



                Звонок. Соединение.

               
               
                Расшифровка невербального обмена (С включением внутренних диалогов со свои вторым я).


Сопровождающий (обращаясь к самому себе).     Как глазками стреляет! Впрочем,  не обращай внимания, с местными все равно ничего не выйдет.
 Девушка волонтер.  Ну почему не выйдет? Ты вот очень мне симпатичен.
 Сопровождающий (обращаясь к самому себе).  Вот гонит, что я в зеркало не смотрюсь или забыл год рождения?!
Девушка волонтер.  Мне всегда нравились пожилые, не очень опрятные и тощие.
 Сопровождающий (обращаясь к самому себе).  Может у нее детская травма?
 Девушка волонтер.  Какая травма?! Дурачок! Ты из России?
 Сопровождающий (обращаясь к самому себе).  Как они нас сразу видят? Я тут в Европе уже десять лет ошиваюсь и все равно не могу сойти за своего. Может и вправду ей интересен? Рискну. Надоели румынские проститутки.
 Девушка волонтер.  Сейчас начнет врать, что не из России.
Сопровождающий (мысленно обращаясь к девушке  волонтеру).   С Казахстана.
 Девушка волонтер.  Ясно.
 Сопровождающий (мысленно обращаясь к девушке  волонтеру).   Ну раз ясно, что дальше делаем?
 Девушка волонтер.  А деньги кто забрал и как поделили?
 Сопровождающий (мысленно отвечая девушке  волонтеру).   Деньги взял, а в Андоррскую контору не заходил специально. А как получил долю пошел, никуда не глядя, в английский магазин, да на все пару подвесок и выбрал, по одному бриллиантику в каждой, эдак почти как по ореху будут, четыреста евро должен остался, имя сказал, не поверили, пришлось своей кредиткой доплачивать. С подвесками я к Залёжеву: так и так, идем, брат, к Настасье Филипповне. Отправились. Что у меня тогда под ногами, что предо мною, что по бокам, ничего я этого не знаю и не помню. Прямо к ней в залу вошли, сама вышла к нам. Я, то есть, тогда не сказался, что это я самый и есть; а “от Парфена, дескать, Рогожина”, говорит Залёжев, “вам в память встречи вчерашнего дня; соблаговолите принять”. Раскрыла, взглянула, усмехнулась: “благодарите, говорит, вашего друга господина Рогожина за его любезное внимание”, откланялась и ушла. Ну, вот зачем я тут не помер тогда же! Да если и пошел, так потому, что думал: “всё равно, живой не вернусь!” А обиднее всего мне то показалось, что этот бестия Залёжев всё на себя присвоил. Я и ростом мал, и одет как холуй, и стою, молчу, на нее глаза палю, потому стыдно, а он по всей моде, в помаде, и завитой, румяный, галстух клетчатый, так и рассыпается, так и расшаркивается, и уж наверно она его тут вместо меня приняла! “Ну, говорю, как мы вышли, ты у меня теперь тут не смей и подумать, понимаешь!” Смеется: “а вот как-то ты теперь Виктору  Петровичу отчет отдавать будешь?” Я, правда, хотел было тогда же в воду, домой не заходя, да думаю: “ведь уж всё равно”, и как окаянный воротился домой…
Девушка волонтер.  Так на меня простую девушку денег и не осталось?
Сопровождающий (обращаясь к самому себе).  Мутит меня. Зря с ними связался! Денег? Нет у меня денег….
Девушка волонтер.  А говорил, что я тебе нравлюсь.
Сопровождающий (обращаясь к самому себе). Как сердце сжало … нет… нет… я не хочу…
Альба держал распечатку, на которой после последних слов респондента стоял кодовый номер ошибки. Судя по предупреждающему значку красного цвета, связь прервалась отнюдь не добровольно, а по медицинским показаниям весьма серьезного свойства.  Переводя взгляд с Ангелины Марковны на Марисоль, Виктора Петровича, на девушку волонтера, испуганно перебиравшей пуговки на только что запахнутом халатике, он пробовал подобрать слова, дабы преждевременно не встревожить своими опасениями Марисоль и ничего не понимающую каталонку.
- Что это за бред? – воскликнул, выхватывая запись из рук врача, Виктор Петрович.
- Это сублимация пережитого стресса, – стараясь сохранять спокойствие, произнес Жерард Альба, – И нам надо поговорить приватно, – добавил он, выталкивая из лабораторной комнаты супругов.
- Настасья Филипповна, кто это? – продолжал удивленно таращить глаза, глядя на распечатку, руководитель департамента по сохранению культурного наследия.
- Это девушка растленная своим родственником, педофилом. Мы обсуждали эту историю на районном семинаре по психоанализу. Классический пример травмы обусловившей дальнейший бихевиоризм жертвы. Автор рассказа Тургенев или Базаров, точно не помню, – Ангелина Марковна, вернула доктору распечатку, которую только что отобрала у мужа.
- У нас проблема. У человека на том конце провода произошла клиническая смерть и все мы, включая волонтера принимающей стороны, которая, впрочем, в данном конкретном случае ничего не принимала, а скорее выдавала, можем быть обвинены в убийстве, – Альба говорил слишком долго, и испугавшись забыть начало, Ангелина Марковна попробовала переводить синхронно, стараясь хот как-то передать мужу смысл сказанных слов.
- А как же они понимали друг друга?- до Виктора Петровича еще не дошло насколько серьезно изменилась ситуация, и он продолжал цепляться за прошлое. 
- При общении посредством приложения HAPTIC-ASTRA задействованы глубинные участки мозга, а отнюдь не поверхность его коры, где, собственно, и происходят все сознательные процессы, использующие логические схемы и приобретенные знания в течении жизни, к которым относится и язык общения. Говоря более простыми словами вам же не приходится переводить мелодии Шопена  с польского на русский? – Жерард Альба намеревался продолжить свое объяснение, но Ангелина Марковна, единственная, кто реально понимал слова обоих мужчин, закрыла ему рот ладонью.
В разговоре наступила пауза. Все трое  присутствовавших,  вопросительно смотрели один на другого, боясь произнести роковые слова. В этот самый момент из динамика, закрепленного над входной дверью механический голос сообщил, что оперирующего хирурга Жерарда Альбу просят немедленно пройти в операционную.
- Возможно, это пострадавший из-за нас человек и мне удастся его спасти, – скороговоркой высказал доктор, почти бегом направляясь на выход.
- Повремени! - Виктор Петрович вернул убегающего, прихватив того за рукав ловким захватом опытного самбиста.
- И вправду, Жерард, он уже не нужен нам живым, мы знаем, что он причастен к опрокидыванию. Его смерть послужит ему уроком, а остальным предупреждением, – рассудительно сказала Ангелина Марковна.
- Но Марисоль и каталонка! Они могут донести на меня и на вас! -  доктор оставил попытки освободить локоть от цепких пальцев Виктора Петровича и пытался угрожать, не имея других аргументов.
- Я поговорю с девочками, а ты иди и угандошь этого  хитреца, так, чтобы не возникло никаких вопросов, – сказала Ангелина Марковна, всего одним движением ресниц дав Жерарду надежду на осуществление его самой заветной мечты.
Следующие несколько часов каждый из сложившегося треугольника, провел согласно отведенной ему роли. Виктор Петрович пил кофейную бурду, глядя через панорамное окно на утопающую в весенней зелени гору Тибидабо. Ангелина Марковна, собрав кружок из женщин, совсем разных возрастов, мило болтала, увлеченно обсуждая темы феминизма, брака и материнства. Жерард Альба, тщетно сделавший все, чтобы спасти пациента, поступившего в реанимацию в состоянии клинической смерти, ждал результатов теста, проводимого его закадычным другом еще со времен медицинского факультета.  Свою гипотезу о причинах внезапной остановки сердца он успел ему шепнуть, когда увозили тело.
- От чего он умер? – спросила Ангелина Марковна, как только доктор вернулся в лабораторию.
- Коронавирус, -  устало ответил врач, глядя куда-то в сторону от вздохнувших с облегчением Марисоль, девушки волонтера и задумчиво почесавшего затылок Виктора Петровича.
 Наступил вечер пятницы. Время для продуктивных действий давно закончилось, и доктор отпустил персонал до понедельника. Все трое посвященных в реальную значимость происходившего, не сговариваясь, почувствовали желание перекусить. Виктор Петрович, не раз бывавший в Барселоне с различными делегациями по обмену опытом между провинциальными муниципалитетами,  хорошо знал гастрономическую карту этого городка. Несмотря на возражения ученого, сетовавшего на дороговизну в рыбных ресторанах, он настоял на ужине в BotoFumero  на Gran Via . Они приехали туда на такси. Марисоль, в обязанности, которой теоретически входили услуги частного шофера, практически никогда их не исполняла по самым разным причинам, всегда находившимся в самый последний момент. Троица заговорщиков  заказала бутылку белого вина и большое плато с моллюсками.
- Моллюски с побережья Атлантики гораздо полезнее остальных по нескольким причинам, – сказал Виктор Петрович, разделывая лангуста довольно внушительных размеров.
- Я слышала это миллион раз. Давайте лучше подумаем, кто из твоих волонтеров лучше подходит для следующего контакта, – спросила Ангелина Марковна, обращаясь сразу к обоим мужчинам.
- Никто не подходит. HAPTIC-ASTRA - это приложение для передачи тактильного восприятия. Если мы хотим добиться результата, нам необходимо получить в наше распоряжение приложения HAPTIC-TRUTH и HAPTIC-HANTER. Используя первое, мы сможем узнать всех участников, как вы выражаетесь “кидка”, а второе, позволит, создав в ментальном пространстве интеллектуальные объекты воспринимаемые похитителями,  в качестве полицейских, заставить их вернуть  все деньги, – ответил Жерард Альба.
- В чем проблема? – Виктору Петровичу не понравилось, что его перебили, он насупился и казался неприветливым.
- Программисты, писавшие HAPTIK- ASTRA, не выходят на связь, – Жерард Альба картинно развел руками.
- Китайцы?
- Нет, ваши, из подмосковной деревни.
- Пробовали найти?
- Нет, особо не искали. Они мне не  нужны были.
   Вечер заканчивался вяло. Любые попытки уговорить доктора продолжить работу по старой схеме встречали категорический отказ. Виктор Петрович заказал бутылку Столичной и выпил ее в одиночестве. Груда панцирей, оставшихся от креветок, лангустин и персебесов делала стол похожим на поле средневековой битвы с поверженными рыцарями в расколотых доспехах. Договорившись встретиться с доктором на следующий день в порту “Олимпик”, супруги уехали в отель Catalonia Barcelona plaza, находившийся напротив переделанного в торговый центр кирпичного Колизея, где раньше проводились корриды.  После выпитой в одиночку бутылки теплой водки (в ресторане ее так редко заказывали, что никто из официантов понятия не имел о правилах подачи этого вида алкоголя), настроение у хранителя культурного наследия качнулось в сторону плохо скрываемого раздражения. Зная наверняка, что таксист не понимает ни одного слова он, особо не стесняясь в выражениях костерил каталонцев  за отсутствие пиетета к своему прошлому. В своей чистосердечной наивности он называл их испанцами, вызывая невольную ухмылку на чувственных губах более искушенной Ангелины Марковны.
- Чо за дебилы! Ну был у них коровник, где они тыкали своими шпажками в тупорылое бычье! Стоило разрушать традиции и переделывать это в бесконечные магазины с низкосортным шмотьем?! Я вот наоборот, узнав, что недалеко от нашего города была барская усадьба,  которую при “Софье Власьевне” так уделали, что под конец в прямом, а не в переносном смысле устроили там свинарник, распорядился все вычистить и помыть! И знаешь, - Виктор Петрович, заметив отсутствие интереса к своему рассказу у сидевшей рядом жены, довольно грубо прикоснулся к ее коленке, – знаешь, там в барской спальне под краской обнаружились рисунки довольно фривольного толка!
-Об этой истории знает весь город, – сухо ответила Ангелина Марковна, убирая руку мужа, которая словно гигантская сороконожка проделывала путь от коленки все выше и выше. И вправду, изложенная сейчас версия спасения картинок, написанных неизвестным мастером на потолке барской опочивальни и изображавших девушек-крестьянок за сбором ягод в жаркий летний полдень, была, мягко говоря, не совсем точна. Про усадьбу не раз писали местные газеты, тщетно взывая о помощи, группа энтузиастов, состоявшая из искусствоведов местного краеведческого музея, рассылала петиции во все инстанции и отправляла ходоков к самому Виктору Петровичу. Ходоки просиживали в приемной у начальника по несколько часов, а затем, уже в кабинете торопливо и подобострастно излагали свои резоны, пытаясь заглянуть в глаза строго смотревшего на них Виктора Петровича Свиридова. Да и как он мог смотреть иначе на совсем не стильных в своих дешевеньких одежках ровесников и ровесниц понятия не имевших о необходимости посещать SPA салоны и косметические кабинеты. Следует признать, что конечно не это обстоятельство, а тривиальное отсутствие денег на эти работы тормозили дело. Ну, то есть бюджет на сохранение культурного наследия конечно существовал, и вовсе не такой мизерный, как принято указывать простофиле-обывателю.  Просто он давно уже был поделен между конторками, плотной паутиной опоясавшей всех и вся в этом маленьком городке. Отчаявшиеся ходоки-энтузиасты, ничтоже сумнящась, отправились вверх по вертикали и где-то на самой вершине добились-таки выделения денег, целевым назначением попавших в распоряжение Виктора Петровича. Твердый хозяйственник и талантливый менеджер немедленно провел тендер, получив откатом около пятидесяти процентов. Компания победитель возвела вокруг барского домика забор из металлической  решетки, выставила пост охраны и перестала подпускать разных там умников к объекту ближе, чем на пушечный выстрел.
- Город, город! Досужие сплетни! А знает ли этот город, каких мастеров я подобрал для решения задачи по  восстановлению этих рисунков?! – спросил жену Виктор Петрович, уже в лифте поднимаясь на свой этаж.
- Конечно знает! Пара недоучек из Москвы, ты и твоя подставная контора выбрала их как самых дешевых, согласившихся работать за еду и ночлег, – Ангелина Марковна говорила скороговоркой, не особенно задумываясь о реакции мужа. В семье повелось, что если Виктор Петрович выпил лишнего, то он всегда неправ.
 Приложив пластиковый ключ к магнитному считывателю, и услышав сухой щелчок открывшегося замка, они зашли в номер, состоявших из двух комнат. Глядя как жена, сняв туфли и не обращая на него никакого внимания, принялась распаковывать чемоданы, Виктор Петрович почувствовал укол незаслуженной обиды.
- Если у людей не получилось с первого раза поступить на мехмат МГУ, это не значит, что они недоучки, сейчас ЕГ по математике крайне сложный, а программы, которые они написали для визуализации безвозвратно утраченных фрагментов, позволяют с большой долей достоверности восстановить работу неизвестного художника девятнадцатого века. Который в отличие от всяких там Дега и Сислеев, рисовал наших, русских красавиц, а не блудниц с Монмартра, – голос говорившего звучал все увереннее и поймавший кураж Виктор Петрович собрался продолжить, когда Ангелина Марковна, повернувшись к нему всем корпусом, совсем невежливо оборвала его на полуслове.
- Ты сказал, они пишут программы?
- Ну и что в этом плохого?
- Жерарду Альбе нужно установить еще два приложения, тогда он сможет нам помочь. Разве ты не слышал?!
- Я никак не связал моих двоечников с теми, кто написал HAPTIC-ASTRA.
- Напиши им немедленно.
- Это невозможно.
- Почему?
- Они набрали микро займов и их ищут коллекторы. Я отобрал у них телефоны.
- Shit!  – женщина устало опустилась на диванчик и принялась внимательно разглядывать смутившегося Виктора Петровича.
- Ты зря связываешь их. Это маловероятно, – теперь его голос звучал заискивающе. К нему вернулось чувство вины за выпитую водку и, не понимая, о чем сейчас думает Ангелина Марковна, он просто решил ее пожалеть.
- Тогда тебе придется сегодня ночью отправиться в Энск  и поговорить с ними, – делая это предложение, Ангелина Марковна действовала наверняка. С одной стороны, завтрашняя встреча с Жерардом Альбой обещала быть более продуктивной, если она прибудет на нее одна, с другой стороны, даже если эти охламоны не способны написать серьезный софт, они наверняка смогут дать пару тройку зацепок для дальнейших поисков создателей HAPTIC-ASTRA. Она была готова к возражениям мужа, и встретила их с ледяным спокойствием, не собираясь отступать от своего плана.
- Мне опасно возвращаться, – неискушенный в битвах с женой Виктор Петрович зашел сразу с козырей.
- Отнюдь. После сегодняшней кончины того, кто обосрал сделку ты станешь очень уважаемым человеком. Поверь все будут ждать денег столько сколько потребуется.
- Причина смерти, коронавируса. Это никак не имеет ко мне никакого отношения.
- Люди почти всегда ошибаются в сложных расчетах, просто потому, что им лень напрягать мозг. При этом  всем нравится складывать два и два, каждый раз убеждаясь в своей гениальности. Чем чаще ты станешь винить в его смерти ковид, тем вернее убедишь всех в обратном. 
Быстро выкупив билет на ближайший рейс до Стамбула, они сели в такси и уехали в аэропорт. Нельзя сказать, что Ангелине Марковне не было  жалко сейчас Виктора Петровича. Глядя, как он подходит к пограничному контролю, она подумала, что они не катались на горных лыжах уже много лет. Только вернувшись в отель, она вспомнила Штирлица, который глядя на пастора Шлага переходившего границу, подумал о том же самом.

                ***
Несмотря на оптимистические предположения жены об изменении его социального статуса после того, как они втроем угандошили виновника пропажи десяти миллионов евро, Виктор Петрович не рискнул  воспользоваться своей квартирой в городе Энске, куда он прибыл после тридцати шести часов мытарств по разным стыковочным аэропортам.  Взяв частника, ни о каком Сане за рулем черного Майбаха, не могло быть и речи, он рванул к барской усадьбе, благо сумерки еще не наступили, и не съехать в кювет двигаясь по грунтовой дороге, оставалось довольно много шансов. Охранник, знавший его в лицо, на вопрос, где сейчас реставраторы, только пощелкал себя пальцем по горлу. Он недолюбливал презиравшую его молодежь и, заложив их, с чувством удовлетворения вернулся к телевизору досматривать программу “Давай поженимся”.
Подойдя к низенькому флигелю, стоявшему в тени вековых лип, Виктор Петрович украдкой заглянул в подслеповатое оконце. Взору его предстали атрибуты многодневного кутежа в виде бутылок французского коньяка, жестянок из-под свиной тушенки и разбросанных повсюду окурков американских сигарет. Унылую сцену разрухи кое-как оживляла небольшая компания молодежи, состоявшая из двоих реставраторов и двух неизвестно откуда взявшихся девиц, увлеченно слушавших исполняемую под  гитарный дуэт песню. Уверенно перебирая аккорды два патлатых парня, глядя, то  друг на друга, то на девиц энергично пели:
   Каменный век ее, пещеры средних гор
   И человек ее идет несет топор
   В шкуры одет ее, не чесан и не брит
   И даже мамонт, даже мамонт от него бежит
               Е-Е-Е мама Ева, Е-Е-Е отец Адам
               Е-Е-Е маму съели, Е-Е-Е отца не дам
    Но вот уже ее, двадцатый век настал
    И человек ее, совсем культурным стал
    Придумал твист, футбол
     И даже атомную бомбу, бомбу изобрел
                Е-Е-Е мама Ева, Е-Е-Е отец Адам
                Е-Е-Е маму съели, Е-Е-Е отца не дам
       И в двадцать первый век, какой-то пьяный чел
       Нажал на кнопку ее, и самолет взлетел
       Контейнер с тонной бомб, несет смертельный груз
       На фюзеляже, ****ь, опять бубновый туз

                Е-Е-Е Мама Ева, Е-Е-Е отец Адам
                Е-Е-Е Маму съели, Е-Е-Е Отца не дам

      Спастись попробуй сам, в кабине черный дым
      Среди приборных доск, парашют один
      И за него сейчас дерутся двое там
      А ты слабее их, и жизнь идет к чертям

               Е-Е-Е Мама Ева, Е-Е-Е отец Адам
               Е-Е-Е Маму съели, Е-Е-Е Отца не дам

      И шансов никаких, не властен над судьбой
      Ты на полу лежишь с пробитой головой
      Но ты не ссы пацан, наука не обман
      Ведет к победе нас отважный капитан


              Е-Е-Е Мама Ева, Е-Е-Е отец Адам
              Е-Е-Е Маму съели, Е-Е-Е Отца не дам


     Скачай себе в айфон совсем не сложный софт
     И для утех тебе не нужен будет лофт
     И через море через океан
     Е****ся сможешь по электропроводам .


“ Похоже, Геля опять оказалась права” - мелькнуло в голове у оцепеневшего Виктора Петровича. Пнув ногой входную дверь, он решительно зашел в прокуренный флигель. Ребята, вздрогнув от неожиданности, прервали свой концерт, а девицы, высокомерно посмотрев на замершего в позе каменного гостя начальника, в один голос заявили, что надо стучаться.
- Значит, так мы развлекаемся в рабочее время? – смутившийся, по началу, от сделанного  ему замечания, Виктор Петрович постепенно оправился и готовился разнести бездельников в пух и прах.
- Кто мы-то? – как-то уж совсем без должного пиетета спросил один из реставраторов.
- Ладно, ладно, я не за тем сюда приехал, - сказал Виктор Петрович.
- Вообще-то, мы ждем расчета, все давно закончено, – так же снижая градус агрессии, заявил второй парнишка.
- Как закончено?
- Так, закончено. Пойдем, сам увидишь! – говоривший сделал знак  рукой всем присутствующим следовать за ним.
 Зайдя в сени барского дома, Виктор Петрович еще сильнее удивился, услышав голоса каких-то людей, находившихся внутри. Говорили на незнакомом ему языке, и он сразу заподозрил Алексея Михайловича из иностранного отдела в желании присвоить себе лавры от реализации столь значимого в культурной жизни Энска события.
- Кто там? – спросил он у стоявшего ближе к нему реставратора.
- Это  объекты, распечатанные на трехмерном принтере и существующие в текущей реальности. Мы поместили в них культурный код мастеров эпохи Возрождения  - ответил тот.
- Возможно, вы их узнаете, – весело хихикнув, добавила одна из девиц.
Пройдя несколько смежных комнат, они оказались на пороге отреставрированной барской спальни. Виктора Петровича поразила неземная красота рисунков, разбросанных тут и там по своду и  стенам, но больше всего он поразился паре мужчин, сидевших в углу и беседовавших о чем-то, очевидно, очень важном для них. Остатки позднего обеда, состоявшего из хлеба, сыра и вина довершали эпичность увиденного им.
- Это же… - широко раскрыв глаза, Виктор Петрович посмотрел на ребят.
- Да, это Миша Ангелевич и Леонид Да Видович, мы поименовали их так, стараясь, как можно надежнее мотивировать этих итальянских мастеров эпохи Ренессанса  работать с наследием именно нашей, русской культуры.
- Мать моя, женщина! – только и смог прошептать чиновник.
- Они нас не видят, можете говорить громче, – сообщил ему один из реставраторов.
- Так зачем вы приехали, если не принимать нашу работу? – не давая Виктору Петровичу опомниться, задал ему вопрос тот, который был явно поопытнее в вопросах торга.
 Посмотрев на девиц и, поняв, что ему откажут, начни он просить разговора с глазу на глаз, Виктор Петрович махнул рукой на осторожность и начал сбивчиво рассказывать фабулу дела, старательно обходя острые углы финансовой составляющей. В тот момент, когда повествование дошло до объяснений, откуда Ангелина Марковна узнала об опытах Жерарда Альбы, одна из девиц, понимающе сощурив  глазки, и довольно похабно ухмыльнувшись, бесцеремонно прыснула себе в ладошки. Оба реставратора укоризненно посмотрели на нее. Первый из них при этом покрутил себе пальцем у виска, намекая  Виктору Петровичу о не полной адекватности своей подружки, а второй незаметным движением пальцев провел себе по губам, советуя той держать рот на замке.
- Не могу понять, чего же вы от нас хотите?
Вопрос прозвучал довольно грубо, что впрочем,  было объяснимо:  на дворе давно наступили сумерки и обе девицы всем своим видом показывали свое безразличие к излагаемому материалу.
- Свяжите меня с теми, кто писал приложение HAPTIC-ASTRA, доктору Жерарду Альбе необходимо получить приложения HAPTIC-TRUTH и HAPTIC-HANTER для продолжения своих изысканий, – ответил Виктор Петрович, удерживая себя в рамках из последних сил.
- Что мне меньше всего нравится в разговорах с коммерсантами, чиновниками и вообще любыми представителями всей классовой надстройки, которой Маркс и Энгельс дали довольно точное определение, а Ульянов-Ленин и вовсе предрек скорую гибель, так это то, что вы врете всем, всегда и везде. Как мне стало понятно из вашего рассказа, у вас и ваших приятелей увели некую сумму денег, которая, судя по неспокойному выражению вашего лица, является довольно значительной. Пронырливый испанец, которому наши товарищи написали приложение, взялся помочь вашей жене найти пропавшее. Разве не так? – первый реставратор смотрел на Виктора Петровича, вопросительно приподняв брови.
- В сухом остатке именно так, – ответил чиновник, поняв бесполезность пререканий.
- Мы хотим половину, – смешливая девица легонько ткнула своим острым локотком, стоявшую рядом подружку, призывая ту покивать своей коротко стриженой головой в знак согласия.
- Это не мои деньги. Ну в смысле не только мои. Из своей части я, конечно, могу согласиться отдать вам тридцать процентов. Это большая сумма… - как можно весомее заявил Виктор Петрович. В вопросах ужимания аппетитов подрядчиков он съел не один пуд соли и сейчас, выплывая из тесной гавани неопределенности на широкие просторы коммерческого торга, почувствовал, как попутный ветер надувает паруса его пиратского брига.
- Половина с доли твоих друзей-коррупционеров, а свою долю ты отдашь целиком, – вступил в разговор второй реставратор.
- Это послужит тебе уроком, и отучит быть жадиной, – сказала коротко стриженая девица. Она заметно картавила, и все это прозвучало довольно смешно.
- Ребята, не стоит зарываться, это вас, а не меня ищут коллекторы, это вы, а не я не можете сдать ЕГ и поступить в университет, – начал примирительно мямлить Виктор Петрович, ему еще казалось, что положение можно спасти и у него получится сторговаться с державшими его за горло наглецами.
- Виктор Петрович! Дорогой вы наш человек! – с тотально неискренней интонацией заговорил первый реставратор, – коллекторское агентство,  уже давно поменяло своего владельца. Создав интеллектуальные объекты под названием, бойцы ММА, наши товарищи передали на расстояние ощущения, похожие на те, что возникают при не угрожающих жизни переломах ног непосредственно прежним учредителям.

- Вы заверили передачу долей у нотариуса? – Виктор Петрович приводил последние аргументы, чувствуя себя утопающим, цеплявшимся за соломинку.
-Господь с Вами! Непременно заверили. Печать, подпись. Запись в нотариальной книге. Еще будут вопросы или мы приступим к делу?
- Хорошо, я согласен. Но решать надо срочно, – сказал Виктор Петрович, в душе надеясь кинуть умников, как только евро вновь превратятся в биткоины.
-Пишите расписку, – второй реставратор протянул ему лист бумаги и гусиное перо.
 - Зачем эти формальности? Они могут меня компрометировать. Разве вы мне не верите?
- Нет! – хором ответили юноши и девушки.
- Ладно. – Виктор Петрович взял протянутую ему опасную бритву и, сделав короткий надрез на мизинце, выдавил каплю крови.
- Присаживайтесь поудобнее! – первый реставратор повелительным жестом отогнал от стола трехмерных Мишу Ангелевича и Леонида Да Видовича.
Как только свежеиспеченные компаньоны покончили с формальностями, первый реставратор вытащил из кармана айфон и, проведя пальцем по экрану, нашел приложение HAPTIC-ASTRA.
- Смотрите, – он начал говорить, одновременно быстро переходя из одного меню в другое, - Если бы это приложение создавалось исключительно для плотских утех, наша команда назвала бы его HAPTIC-LOVE   или HAPTIK-FUCK . В таком случае, вашему испанскому ученому, безусловно, потребовались бы наши дополнительные разработки, о которых вы приехали нас просить. Однако многофункциональность нашего приложения отражается в его названии. Если вы в курсе, то ASTRA, переводится на русский язык, как звезда, следовательно, каждый ее луч имеет свое предназначение, а так, как этих лучей может быть отнюдь не пять и не шесть, то возможности HAPTIC-ASTRA безграничны. Вот в этом подменю в строчке выбор, надо ввести необходимые вам параметры.
- Еt la tour sera joue,;  - вмешалась коротко стриженая девица. До эпидемии ковида, она собиралась уехать во Францию работать моделью и выучила несколько фраз, которые вставляла в разговор при любом подходящем случае.
- Вы уверенны, что доктор сможет сделать это самостоятельно? –  спросил чиновник.
- Самостоятельно? Это вряд ли. Как мы поняли из вашего, пусть и сбивчивого, но все же не лишенного логики повествования, у доктора проблемы на стадии широкополосной шифрации и этот сбой является у него системным, – задумчиво, как бы размышляя в слух сказал второй реставратор.

- Вам придется продумать, как переправить нас на иберийский полуостров, с учетом полного отсутствия у нас документов, - резюмировал вышесказанное первый реставратор.
- Ребята! Вы ведь возьмете нас с собой? – смешливая девица подхалимски повисла сразу на обоих парнях.
Отличительной чертой Виктора Петровича было умение феноменально быстро подстраиваться к нуждам текущего момента. Несмотря на неурочный час, он набрал номер Алексея Михайловича, так называемого начальника пресловутого международного отдела Энской района. Говорить опять пришлось намеками и междометиями. Несмотря на это обстоятельство, в распоряжение Виктора Петровича был предоставлен в индивидуальный чартер до Стамбула старенький ЯК- 40 и четыре кофра для перевозки музыкальных инструментов . 

                ***

    Встречать самолет мужа,  посадка которого произошла возле грузового терминала, Ангелина Марковна приехала вместе с Жерардом Альба. Оба держались друг с другом с подчеркнутой вежливостью.  Они соблюдали между собой дистанцию словно люди, не связанные между собой ничем,  кроме бизнеса.  Немного осунувшееся лицо доктора и темные круги под глазами жены Виктор Петрович приписал волнению за результаты его миссии. Пользуясь своими связями в среде местной таможни, у доктора наблюдались все жены руководства, ему удалось провезти кофры с музыкальной аппаратуры без какого-либо досмотра и оформления. Все складывалось максимально благоприятно. Посадив счастливых девушек в такси и отправив их в заранее снятую квартирку на первой линии от моря, остальная пятерка отправилась прямиком к подножью горы Тибидабо в клинику Теклон.  Перед тем, как попасть в лабораторию у вновь прибывших все-таки произошла маленькая заминка. Марисоль неправильно записала фамилии реставраторов-программистов при оформлении магнитного ключа-пропуска.  Жерард Альба, привыкший к таким мелочам и, смотревший на них с позиции философа-стоика, сам быстро заполнил требуемые формуляры.
- Нам необходимо ознакомиться с базовыми показателями ваших экспериментов, – не откладывая дела в долгий ящик, заявил реставратор номер один.
  Получив доступ к файлам, оба паренька долго листали страницу за страницей, иногда копируя информацию в буфер обмена, иногда сверялись с расчетами, используя логарифмическую линейку и мелом записывали уточненные параметры на большой черной доске, стоявшей в углу кабинета. Наконец, номер два, присвистнув обвел широким кругом процентное значение тех волонтеров принимающей стороны, которые не почувствовали разницы между натуральным и ненатуральным контактом переданным им на расстояние.
- Посмотри! – воскликнул он, еще раз указывая на цифры.
 3,1415926535
- Он неправильно интерпретировал полученный результат! - согласился с ним номер один и посмотрел в сторону ученого.
- Почему? – доктор Альба сделал шаг вперед, снял очки и стал натирать их вельветовой тряпицей.
- Это простительно для него, он не знаком с русским языком, отсюда такое отставание в познании мироздания, – примирительно заявил номер один. Ему стало жалко старенького ученого, подслеповато щурившегося от яркого средиземноморского солнца.
- Он то да, а Вы? – номер два переводил взгляд с Ангелины Марковны на Виктора Петровича.
- Цифры какие-то! Процент по обналу в 2006 году? Не знаю, если из школьной программы, то я, наверное, как раз корью болел, – отмазался руководитель отдела по сохранению культурного наследия Энска.
- Ну хватит глумиться над пожилыми. Это число Пи, –  поставил точку в бесполезных попытках угадать значение этой последовательности реставратор-программист номер один. И тут же продолжил, обращаясь уже непосредственно только к Ангелине Марковне, – возьмите мел и напишите на доске  Пи.
Ангелина Марковна послушно взяла мел, ей всегда импонировали молодые инициативные мужчины, и твердым почерком отличницы написала на доске Пи.
-Теперь пишите первую цифру последовательности, - скомандовал номер два.
- Да? – удивилась Ангелина Марковна, глядя, то на ребят, то на ПИ3…, написанное на доске.
-ДА, ДА! – утвердительно закивали головами реставраторы-программисты.
- Значит, мне просто надо было направить энергию внутрь, а не наружу? Но как я мог знать?! – обескуражено шептал ученый, которому Ангелина Марковна синхронно  перевела на английский результаты полученных  исследований.
- Что прошлое перебирать! Спасибо ребята, думаю мы дальше справимся сами, – воодушевленный Виктор Петрович не оставлял надежды кинуть молодежь.
- Тут дел на час, полтора, а мы особо не спешим, – твердо ответил реставратор-программист номер один.
- Вам не опасно здесь вот так без документов? – с лицемерным сочувствием поинтересовался обманутый в своих надеждах чиновник.
- Два часа тому назад король Испании Филипп SEXTO, подписал указ о присвоении всем нам четверым гражданства, – как-то буднично пояснил реставратор-программист номер два.
- Как подписал? – недоверчиво поинтересовался Виктор Петрович.
-Ну ему принесли бумаги, он и подписал, – закончил пустой диспут реставратор-программист номер один.
- Тогда я приступаю, – торжественно объявил доктор Жерард Альба.
  Наделив самых крепких на вид добровольцев-мастурбаторов полномочиями инспекторов Интерпола (в дальнейшем “испытуемые”), он пустил их по следу команды бородачей, вывезших наличные из банка Андорры. Пользуясь преимуществами приложения HAPTIC-ASTRA, были проанализированы все входящие и исходящие звонки трагически скончавшегося три дня назад не явившегося вовремя в банк сопровождающего  и живого, пока, банкира. Взломав камеры наблюдения по пути следования кортежа, не доехавшего до биржи криптовалюты в Австрии,  испытуемые провели силовое задержание и поместили всех восьмерых похитителей под арест. Узнав в одном из мускулистых дядек того самого полицейского, который читал ему нотацию о равенстве полов, доктор не сдержался и отвесил ему пендаля. Виктор Петрович, в свою очередь, получив доказательство в своей правоте, что это не чеченцы, вооружился изделием haptic-bat и дал волю своим чувствам.

                ***
- Не стоит расстраиваться, деньги, дело наживное, – шептала Ангелина Марковна на ухо своему мужу, сидя на заднем сиденье отполированного до блеска Майбаха, встретившего их на аэродроме города Энска. Нежно поцеловав Виктора Петровича в небритую щеку,  она украдкой посмотрела на экран своего айфона. В верхнем уголке дисплея  заветным огоньком мерцала иконка  приложения HAPTIK-ASTRA W, установленного ей в качестве  эксклюзивного бонуса реставраторами-программистами, в свое время не набравшими на ЕГЭ достаточное количество баллов для поступления в МГУ.


                Сестрорецк  -  Липки.
                Осень 2023 года.