Клубок судьбы. Часть 1. Русалочка. Глава 1

Конец 80-х начало 90-х

- Да, Ирка, жаль, что ты не поехала с нами! Много потеряла! Такие были парни, особенно из 8-го А!
Иринка не жалела, что весь июль провела с родителями на Черноморском побережье в пансионате, а не вместе со всем классом в трудовом лагере, на благо колхоза собирая помидоры, лук и кабачки. Она всю зиму проболела, обычная ангина дала осложнения, так что родителям настоятельно рекомендовали отвезти летом дочь к морю, для оздоровления.
Морские воздух и вода определённо пошли девочке на пользу. Она загорела, окрепла. Время пролетело незаметно. Иринка завела много друзей, было весело, вернее раньше ей казалось, что она прекрасно провела время, но вот сейчас, слушая лучшую подругу Ленку, ей почему-то стало жаль, что её маме удалось получить освобождение Иринки от трудового лагеря и тем самым избавить дочь от трудовой повинности. Иринка не горела желанием работать в поле, но судя по всему, её одноклассникам в лагере понравилось, и они не скучали, видимо, главную роль в этом сыграли те самые незнакомые мальчики из 8-го «А» класса. Особенно одно имя срывалось с Ленкиных губ постоянно — Саша Скворцов: Скворцов играл на гитаре, Скворцов пел, Скворцов зажигал на лагерной дискотеке, Скворцов, когда сидели вечером у костра, учил ребят находить созвездия Большой медведицы. Иринку уже заинтриговал этот таинственный Саша Скворцов, захотелось увидеть обладателя стольких талантов.
— Ленка, ты ведь знаешь, где он живёт? — робея от своей невысказанной просьбы, — обратилась Иринка к подруге.
— Ну, знаю, через два двора, в девятиэтажке. И что?
— Давай туда прогуляемся.
— Зачем?
— Хочу посмотреть на твоего Скворцова. Может он гуляет рядом с домом, ты бы мне его и показала.
— Так! Заинтересовал, значит?!
— Лен, ты о нём весь день говоришь, рта мне не дала раскрыть. Я только вчера вернулась с моря, сегодня после завтрака сразу к тебе помчалась, хотела поделиться своими впечатлениями. А ты мне с порога начала о Скворцове рассказывать.
— Во-первых, не о Скворцове, а о том, как было в лагере. Думала, что тебе будет интересно.
— Ну конечно мне интересно, — перебила её Иринка.
— А во-вторых, я упоминала и других мальчиков, это ты только про Скворцова слышала.
— Ленка, не заводись, — примирительно улыбнулась Ира, — ну, пойдём, пройдёмся.
— Мимо дома Скворцова? — понимающе подмигнула Ленка.
— Ну, хочешь не туда, хочешь в канцтовары «Солнышко» сходим, для школы всё купим.
— В «Солнышко» это ты неплохо предложила, — задумчиво кивнула головой Ленка. — Ладно, идём.
Они вышли из Ленкиного дома и медленно двинулись по улице, болтая о том о сём. Имя таинственного Скворцова Ленка больше не упоминала. Хотя маршрут выбрала мимо его дома.
Вот и знакомая Иринке с детства девятиэтажка, сто раз она возле неё проходила, без всякого интереса, но почему-то сейчас почувствовала, как учащённо забилось сердце, ноги отчего-то подогнулись. Словно сквозь вату до девочки донеслись слова подруги:
— Ну вот, Ирка, смотри, это и есть Саша Скворцов. Собственной персоной.
Иринка уже и сама об этом догадалась. Из подъезда вышел мальчик, взглянув на которого, Ира сразу поняла — это и есть Скворцов! Вот только таким он и может быть! Настоящий принц!
Иринка до сих пор зачитывалась сказками и мифами и Саша Скворцов как нельзя более подходил под описание принца: черноволосый, голубоглазый, с аристократическими чертами лица, высокий, стройный, подтянутый. Обычная белая футболка и джинсы сидели на нём как влитые, придавая флёр небрежной элегантности всему облику парня. Во всяком случае, так показалось Иринке.
На ходу Саша кивнул Ленке, скользнул взглядом по Иринке, она утонула в его синих глазах и почувствовала, что пропала. В голове крутилась сегодня услышанная в «Утренней почте» песенка:
«На него, на него я смотрю и понимаю — пропадаю я
Без него, без него, без него судьба другая, не моя»
Саша давно обогнал девчонок и поспешил дальше, а она всё стояла как зачарованная и смотрела ему вслед.
Помимо сказок Иринка читала зарубежную классику: Драйзер, Золя, Бальзак, Мопассан, Флобер, Ромен Роллан не обходила своим вниманием и русских поэтов и писателей, она вообще с детства очень много читала. Преимущественно «про любовь». И сейчас всё прочитанное ожило в голове, приобрело смысл, так вот о чём писали любимые авторы! А Саша Скворцов вылитый Клайд Гриффитс или Фрэнк Каупервуд. Иринка так рыдала, когда читала про суд над Клайдом. Она всегда была очень чувствительна, и грустные книги заставляли её проливать потоки слёз от сочувствия к героям.
Когда-то родители подарили ей «Хижина дяди Тома», после прочтения этой истории девочка проплакала несколько дней подряд, горюя над судьбой доброй девочки Евы, Тома и других героев, подвергающихся издевательствам и гонениям.
Иринка настолько ушла в себя, что не замечала, что Ленка вот уже несколько минут тормошит её:
— Ирка! Березина! Очнись! Да что с тобой? Он уже ушёл. Околдовал тебя Скворцов, что ли?
— Да? Что случилось? — вздрогнув, повернулась к ней девочка.
— Что случилось?! Да я уже полчаса тебя в чувство привожу. Пойдём скорее, а то канцтовары закроются. Пол дня ведь сегодня работают. И так крюк из-за твоего Скворцова сделали.
— Ничего страшного, закроются, завтра придём, — философски заметила Иринка, — до школы ещё уйма времени. Сказала и задумалась: какая школа? Ведь у неё же — любовь! Хотя школа-это хорошо, даже прекрасно! Ведь Саша тоже будет в школу ходить, она сможет его там видеть и кто знает…
От мечтаний её отвлек вопрос Ленки:
— Ну и как тебе Скворцов?
— Кто? — нарочито равнодушно переспросила Иринка — Скворцов? Да ничего особенного. Парень как парень. А ты мне все уши прожужжала Скворцов да Скворцов. Такой красивый, такой необыкновенный! Я и подумала… А он… самый обычный! Вот какой! Небось, сама в него влюбилась! — подколола Иринка подругу.
— Нет, — серьёзно ответила Ленка.- Мне больше его друг понравился, Вовка Сидоренко. Его тебе тоже показать? — её тон был насмешливым.
— Ну, как-нибудь покажешь, — без интереса ответила Иринка. — Вот мы уже пришли.
Купив всё, что надо для школы, девочки разошлись по домам.
Поднимаясь по ступенькам своего подъезда, Иринка неожиданно столкнулась с одноклассником Димкой Колышевым, жившим этажом ниже. Увидев Иринку, Димка смущённо заулыбался, он был рад её видеть.
— Привет, Иринка! Ты уже вернулась?
— Да, Димка, вчера ещё.
— Здорово! А я как раз хотел сегодня вечерком к тебе заскочить, спросить у твоей бабушки, когда ты приезжаешь.
— Вот видишь, а я уже тут.
— Да — Димка стушевался и замолчал огорчённый тем, что сейчас Иринка попрощается и уйдёт.
— Димка, а ты ездил с нашими в трудовой лагерь? — спросила девочка.
— Да, ездил, — обрадованный, что Иринка подкинула новую тему и можно ещё побыть рядом с нею, оживился Димка.
— И как там?
— Нормально, помидоры собирали.
— А ещё?
— И кабачки.
— И всё?
— И лук.
— А ещё?
— Да вроде всё.
— Димка я же не про урожай спрашиваю.
— А про что?
Иринка задумалась. Да и в самом деле про что? Про Сашу Скворцова? Ну не с Димкой же его обсуждать. Да и что Димка расскажет? Он либо его не помнит либо скажет да, был парень на класс старше, на гитаре играл… Нет, глупо. Кстати о чём это Димка говорит? Математический класс! Об этом она совсем забыла; вначале курортные радости, потом мысли о таинственном Саше Скворцове совершенно вытеснили эту важную тему из Иринкиной головы. Дело в том, что с этого учебного года все седьмые классы подлежали распределению, какая-то очередная реформа. Было создано 4 класса, каждый с определённым уклоном: математический, английский, географический и физико-химический. Сделано это было для того чтобы углублённое знание того или иного предмета в дальнейшем помогло при поступлении в институт.
Дома давно было известно, что Иринка после 10-го класса пойдёт в экономический институт, родители считали, что подобная профессия самая подходящая, а она и не возражала, так что ей прямая дорога была в математический. Несмотря на отсутствие трудностей с математикой, этот предмет девочка не любила и вообще была гуманитарием, но углублённый английский вроде бы был ей без надобности, к географии девочка была равнодушна, хотя всегда получала по ней «пятёрки», физика и химия даже не обсуждались, с этими предметами она «не дружила». Иринка с удовольствием пошла бы в «литературный», но, к сожалению такого класса не было. Димка Колышев, чуть ли не с пелёнок влюблённый в математику, другого выбора для себя не видел, и он очень радовался, что они с Иринкой будут вместе. Они всю жизнь были вместе. Иринка родилась на три месяца позже Димки и их мамы дружили с самого рождения детей. Вначале вместе гуляли с колясками, потом вместе водили детей в детский сад, вместе забирали, также вместе отвели в первый класс, а потом Димка и Иринка просидели вместе до 7-го класса за одной партой и Димка искренне верил, что так будет и дальше. Иринка всегда относилась к Димке, как к брату.
К выбору уклона девочка отнеслась безразлично, ей было всё равно: математический так математический. Но это было раньше, а сейчас Иринка с тревогой подумала, что Ленка и все знакомые девчонки идут в английский. У Ленки с английским всегда было не очень, но подруга мечтала быть переводчицей или стюардессой. С кем же она будет говорить о Саше Скворцове, если они с Ленкой будут в разных классах? Хотя ведь Ленка не знает, что она в него…А значит и обсуждать предмет Иринкиных грез не будет. И не нужно, чтобы Ленка знала. Или сказать? А как теперь скажешь, если они не будут учиться вместе! Конечно, можно встречаться после уроков или в выходные, или на каникулах, но это не то, совсем не то.Если быть с Ленкой в одном классе, есть шанс быть ближе и к Саше, они ведь с Ленкой, если и не друзья, то на короткой ноге и значит у неё есть шанс познакомиться со Скворцовым, Ленка непременно что-то придумает. Но, учась в математическом, она этот шанс упустит. А Димка всё бубнил:
— Ну вот, Ирка отучимся мы с тобой, а потом рванём вместе в экономический. Правда, если я не уеду.
Иринка заставила себя вернуться к разговору.
— Уедешь? Куда уедешь?
— К отцу. Насколько Иринка знала, у Димки была одна мама, отца и в помине никогда не было. — Ах да, Ирка, ты же ничего не знаешь!
— А что я должна знать? Иринка нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, хотелось поскорее прийти домой, наскоро поообедать, взять книжку и пойти на лоджию. Сесть в шезлонг и мечтать. О Саше Скворцове! А тут Димка то с математическим классом, то с какими то новостями. Да ещё сумка с купленными школьными принадлежностями оттягивала руку. Иринка перехватила её поудобнее.
— Ирка, у меня объявился отец, — торжественно провозгласил Димка.
— И где он был всё это время? — без особого интереса спросила девочка.
— Он давно женат на другой женщине, у неё дочь.
— Так у тебя есть сестра, Димка! Поздравляю!
— Спасибо, но она мне неродная, она не дочь моего отца.
— А-а, ясно. А ты его совсем не помнишь?
— Кого? Отца? Нет, он бросил маму, когда мне два года было.
— И что?
— А сейчас приехал, сказал, что хочет общаться, я ведь его единственный сын.
— А ты что?
— Ну,…пообщались.
— А мама твоя?
— А что мама? Она мне не запрещает. Это ведь мой родной отец!
— Но ведь он тебя бросил!
— Так пришёл же, вспомнил! Даже забрать с собой хочет!
— Забрать? Куда?
— Отец эмигрирует в Израиль, он же еврей.
— Да? А почему у тебя фамилия не еврейская?
— По маме.
— А у отца какая?
— Левнер.
— Необычно. Значит, ты Дмитрий Левнер?
— Нет, — рассмеялся Димка, — я Дмитрий Колышев.
— А почему мама дала тебе свою?
— Понимаешь, Ирка, — замялся Димка, — быть евреем в нашей стране…
— Да я поняла, — прервала его девочка, — не продолжай. — А почему твой отец выбрал именно Израиль? Можно ведь было в Америку?
— Туда легче всего, а оттуда уже можно и в Германию, и в Америку, даже в Австралию!
— Здорово! — искренне порадовалась Иринка за Димку. — А что там в Израиле?
— Там? — Димка задумался. — Тель — Авив, море.
— Ну, так и у нас море, в Крыму, Чёрное.
— Тут Чёрное, а там Средиземное, — глубокомысленно ответил Димка — И ещё Мёртвое и Красное!
— И чем они отличаются? — поинтересовалась Иринка. Ей стало любопытно. На короткий миг мысли о Саше Скворцове вылетели из её головы.
— Не знаю, — ответил приятель. — Вот если поеду туда, увижу, напишу или фотки пришлю.
— А твой отец когда уезжает?
— Он подал документы, нужно ждать.
— Сколько.
— По-разному, — вздохнул Димка — Могут и не выпустить.
— Почему?
— Разные случаи бывают. Какой-то факт в биографии не понравится или ещё что, и всё, не выпустят.
Они помолчали.
— Димка, — решила спросить Иринка, — а если его выпустят, он тебя с собой возьмёт?
— Не сразу, — подумав, ответил Димка, — вначале сам поедет с женой и с дочкой, обустроится, потом мне вызов пришлёт.
— А ты в это веришь? — скептически спросила Иринка. — К тому же там его жена, она может быть против.
— Так ведь это не сейчас, — разумно заметил Димка, — пока школу окончу здесь, а когда приеду к отцу, буду подрабатывать, чтобы не жить за его счёт, может, и жить буду отдельно.
— А учиться будешь?
— Буду, конечно.
— А как же язык? Там же этот как его… идиш?
— Иврит, — поправил девочку Димка. — Начну понемногу учить.
— Да, ну и дела тут произошли в моё отсутствие! — воскликнула Иринка. — Слушай, Димка, мне уже домой пора. Я побегу, ладно?
— Хорошо, беги, конечно, меня тоже мама за хлебом послала, а я с тобой заболтался. Ир, можно я к тебе завтра зайду? Кассету новую принесу послушать.
— Заходи, конечно, — отмахнулась Иринка. Она с детства привыкла, что Димка торчит у неё дома чуть ли не целый день, да и её родители тоже ничего странного в этом не видели. Иногда и она забегала к нему. Торопливо помахав Димке рукой, Иринка устремилась вверх по лестнице к себе на пятый этаж.