Эпизод 32. Как все, 1982г

          «А, свадьба – свадьба пела и плясала!» Голос Магомаева несся из магнитофона, заполняя небольшую квартиру – «хрущевку». Собравшиеся гости  радостно поднимали фужеры и рюмки за здоровье молодых. Тосты следовали с завидным постоянством, народ веселился, такой праздник – свадьба! На кухне мама жениха  и ее подруги отважно бились у газовой плиты, успевая снимать с конфорок кастрюли и сковородки, освобождая раковину от грязных тарелок и заполняя ее новыми. На балконе третьего этаже мужчины – друзья и родственники с обеих сторон, не спеша курили, травили анекдоты и обсуждали главный вопрос – хватит ли водки? «Должно хватить!» - успокоил присоединившийся виновник торжества. «Там еще два ящика с портвейном в подъезде, между этажами стоят, кто хочет вина – туда, только, мужики, окурки не раскидывайте, пепельницы везде есть.» Во дворе дома, на территории детского сада, в песочнице лежал человек. Счастливый человек - фотограф из бытового комбината. Квитанция за «обслуживание свадьбы» была где - то потеряна, фото – аппарат «Зоркий» с дорогим объективом и отснятой пленкой – тоже. Через неделю женщина - бухгалтер в конторе извиняющимся тоном объяснит это новоиспеченным мужу и жене. Что фотографий с их замечательной и такой веселой свадьбы не будет, а  сам фотограф уволен, в связи с утратой казенной фото – техники. Но, это все будет потом. А, сейчас все было здорово и весело.
          Он расслабленно облокотился на спинку стула, поднял рюмку, слушая очередное поздравление от очередного гостя. Слова были хорошие, добрые, нужные. Как и положено на празднике. Завершение тоста потонуло в громовом крике – «Го–о–рько!» Молодые встали, чуть коснувшись губами, поцеловались и хотели сесть. «Э–э, нет! Так не пойдет!» Какой – то знаток свадебных традиций поднялся из – за стола. «Поцелуй должен быть таким же долгим и крепким, как ваша будущая семейная жизнь! А, это что? Нет, уж - давайте по – настоящему!» Молодые снова встали, жених обнял красавицу – невесту и они слились в поцелуе. "Раз - два - три... двадцать восемь, двадцать девять!" - гости радостно считали, держа наполненную тару в руках. «Вот, совсем другое дело! За здоровье молодых!»
Он смотрел на собравшихся людей, хор голосов перебивал убавленную громкость магнитофона. Звенели рюмки, мелькали ложки, опорожняющие миски с «оливье». Часть гостей он знал, это были его «друзья». Он мысленно усмехнулся, представив это слово в кавычках. Ну, да – «друзья». Вместе жили, вместе пили. Выросли в одном дворе, ходили в пару соседних школ. В кино, за пивом, купаться на городской пруд, в армию, на завод. Все – вместе. Действительно – рабочий трудовой город: родители - на завод и их дети – на завод и дети детей. Все правильно, так заведено давно. И они – как все. Кто – то из их компании отделился, еще в школе стал отдаляться, не пил вино на лавочке, не ходил за пивом с большой пяти – литровой банкой из – под болгарских перцев, а, когда ее не было – с целлофановым пакетом. У которого потом откусывался уголок и живительная влага текла в подставленный стакан, или сразу – в рот. Но, таких были единицы, отделившихся, пошедших в институты, уехавших жить в студенческие общежития. А, они – «друзья», все были тут, вместе, за длинным свадебным столом, составленным из простых столов, взятых на время у соседей по этажу. Все одновременно закончили школу, в один год пошли в армию, успев у кого – то погулять на «проводинах» и  погрустить на своих собственных. И потом, после двух лет службы, все устроились на местные предприятия, в основном – на большой металлургический комбинат, основу и гордость города и всего региона.
          Он тоже пробовал, вместе со всеми, но что – то пошло не так. Что – то не получилось. Когда, отслужив срочную, он вернулся домой и, казалось, что все дороги теперь открыты, что, вот она – взрослая настоящая жизнь, иди – живи, радуйся, что – то  не сложилось. Сначала отношения со старым школьным другом дали трещину. Друг не пошел в ряды вооруженных сил, а поступил в местное отделение областного ВУЗа, там познакомился с другими ребятами, «оброс» другими друзьями. Там же нашел свою жену и у него уже был маленький сын, когда он только вернулся из дальних краев, отдав долг Родине. И компания дворовых друзей с мешками, полными пива, его уже не привлекала. Дальше – больше. Его мать, занимавшая не последний пост в городской администрации, устроила его «по блату», как тогда говорили, в одну контору. Работенка была не пыльной, бумажки – карточки, «105  оклад плюс квартальная». И напутствие – «Сынок, ты пока работай, готовься в институт, там выучишься, повысят. Надо в люди выбиваться!» Но, выбиться как – то не получилось, знакомство с хорошей, славной девушкой закончилось ничем по его же глупости. И он опять вернулся к дворовой действительности с общими «днями рождения, новыми годами и восьмыми мартами». На одном таком совместном празднике он и познакомился с той которая сейчас сидела рядом. Она была не с завода, наоборот – закончила институт и работала в школе. Его родителям она не очень «глянулась», что – то им казалось неправильным в ее поведении, но взрослым всегда что – то не так, только, кто их слушает? Наверное, ее близкие тоже не слишком одобряли выбор дочери, но и она не думала об этом. Молодость – пора любви и надежд. Так, что – свадьба была в разгаре, друзья – рядом и водки должно было хватить. Он смутно чувствовал какую – то  тревогу, она шла из глубины, изнутри. Он не мог знать, что впереди будут всего  три беЗсмысленных года, прожитых с молодой женой: череда взаимных упреков, социальной неустроенности, конфликтов, раздела вещей, жилплощади и главного – новый маленький человек, пришедший в этот мир, останется далеко от него. Далеко и навсегда. И череда беЗтолковых встреч с новыми женщинами, попытки слепить – склеить очередную семью окончатся ничем. И так будет тянуться еще  и еще, он будет погружаться в тоску и отчаяние, в болезни, в алкогольный дурман, барахтаясь, пытаясь что – то изменить, что – то вспомнить, понять и суметь вынырнуть, выбраться, выстоять!
        А, сейчас, сидя за этим столом, заставленным бутылками и тарелками, глядя на радостные лица собравшихся, он смутно и тщетно, еще не понимая причин своего странного волнения, пытался найти в себе ту силу, которая даст ему уверенность и спокойствие, которая поддержит и поможет смело шагнуть в невидимый еще, завтрашний день. Поможет найти тот Путь, его единственный и правильный путь, на котором будет ждать и настоящая жизнь, и новая настоящая любовь, и память о всем том, что было с ним когда - то. Но все это будет еще не скоро, он еще не получил тот багаж, тот груз, который давит, подчас, нестерпимой ношей – опыт. И он еще не был готов получить Знание, подкрепленное опытом. Он еще не читал старую тетрадь с пожелтевшими страницами, он еще не помнил аромат трубки индейского вождя. Ему предстояло пройти еще много дорог, побывать в дальних краях и на том незримом рубеже, отделяющем жизнь от ее конца. Ему еще предстояло встретить своих учителей и многому научиться. Тому, что он знал и умел очень давно. Но, пока он еще не слушал и не слышал. Он был, как все.