Клубок судьбы. Часть 2. Синяя борода. Глава 3

Со следующего дня она приступила к работе. Сергей Анатольевич был с нею вежлив, но особого отношения к себе Иринка не заметила и вздохнула с облегчением. Была в глубине души нотка лёгкого разочарования, но Иринка постаралась не обращать на неё внимание. Работа ей нравилась, отдельного кабинета, правда, ей не выделили, посадили в комнату, где сидело ещё пять сотрудниц, но так даже лучше. Все девчонки молодые, троим до тридцати, две чуть старше, все, кроме одной, замужем, одна даже успела развестись и вновь найти спутника, так что поговорить есть о чём.
К мужу она старалась быть ещё внимательнее. Алёшку, когда забрали его домой, сделала попытку увлечь новой игрой, у неё не получилось, но ей показалось, что он стал к ней как-то ближе, может, показалось, но в её положении и то хлеб.
Тот разговор начала Машка, та самая единственная незамужняя девушка под тридцать, обладающая бойким характером и острым язычком. Машка давно положила глаз на Сергея Анатольевича и не скрывала этого.
— Девочки, а вот скажите, — в разгар рабочего дня вдруг спросила она, — а кто из вас может сказать, что у него брак счастливый?
— Что ты имеешь в виду? — переспросил кто-то.
— Ну, кто из вас замужних может похвастаться, что муж не изменяет, не устраивает ссор, дарит цветы и пр.?
— Ну, мой мне раз изменил, — раздался голос.
— А моему лишь бы в пивбаре с друзьями футбол смотреть, глаза мои на него не смотрели бы! — в сердцах добавила одна из сотрудниц.
— А мой цветы только в первый год дарил, сейчас не допросишься! — пожаловалась ещё одна.
Список претензий к мужьям разрастался, и Машка решила вмешаться.
— Девочки, я всё поняла. Счастливых среди вас нет!
— Это почему же нет? — возразил кто-то, — а наша психолог ещё не высказывалась.
— Да, Ирина Николаевна, — обратилась к ней Машка, — или можно Ира и на «ты»?
— Можно, — улыбнулась Иринка, — её забавляла Машка и этот разговор.
— Так вот, Ира, ты замужем?
— Да.
— Муж тебя любит?
— Очень.
— Цветы дарит?
— Да.
— Часто или только по поводу?
— И так и так. И это правда. Димка сдержал слово и когда она вернулась домой после первого рабочего дня на столе её ждал букет. Гвоздики. Она предпочла бы получить розы или лилии, но для её мужа все цветы одинаковы. Иринке же гвоздики напомнили детство, букеты этих цветов обычно возлагали к памятникам. Романтичного настроения подобная ассоциация не вызвала, скорее наоборот.
— Сколько лет женаты?
— Десять.
— И всё ещё дарит?
— Да. Послышался вздох удивления.
— Не каждый день, — поправилась Иринка.- На праздники, День рождения, обязательно. Ну и так…
— Изменял?
— Нет.
— Пьёт?
— Нет.
— После работы домой или к друзьям?
— Домой. Он часто работает из дома.
— По дому всё делает?
— Да, без напоминаний.
— Ссоритесь?
— Никогда.
— Идеальный муж, — констатировала Машка — А ты ему изменяла? — вдруг спросила она.
— Нет.
— Супружеский долг выполняете исправно или от случая к случаю? — не унималась любопытная сотрудница.
Иринка смутилась. Не хватало ещё обсуждать на виду у коллектива свою интимную жизнь — Маша, перестань, — попросила она.
— И всё же?
— Каждую ночь, —  тихо проговорила Иринка. Она предпочла бы пореже, но об этом девчонкам знать не обязательно.
— И как он… ну, я имею в виду… —подмигнула Машка.
— Вполне, — улыбнулась Иринка. И это правда. Димка ведь старается, не его вина, что жена ему досталась холодная колода.
— Итак, что я могу сказать, — сделала вывод Машка, — идеальный брак. Повезло тебе, Ира. Мы все тебе завидуем белой завистью.
Вдруг Иринка, подняв голову, увидела Сергея Анатольевича и подумала, как давно он стал свидетелем этого разговора. Начальник стоял в стороне, внимательно глядя на неё. Именно на неё.
— Почему не работаем, Мария? — обратился Сергей Анатольевич к Машке, выходя из тени, — о чём спор?
— Выясняли, кто у нас в коллективе самый счастливый, — не растерялась Машка. — Соц. опрос.
— И кто же получил пальму первенства? — поинтересовался Сергей Анатольевич.
— Ирина Николаевна. Муж просто ангел. Она ему верна, как Пенелопа, у других мужчин нет никаких шансов!
Вновь он бросил на Иринку внимательный взгляд, она сделала вид, что поглощена новой таблицей.
— Рад за Ирину Николаевну! — наконец, сказал Сергей Анатольевич.- Ладно, раз вы всё выяснили, за работу.
В этот день Иринка немного задержалась, нужно было кое-что закончить. Когда она вышла из офиса, неожиданно увидела Сергея Анатольевича. Он кого-то ждал. Кого?
— Ирина Николаевна, — бросился он к ней. — Вы просто образец трудолюбия. Позвольте отвезти Вас домой.
— Благодарю, Сергей Анатольевич, но я лучше на автобусе.
— Понимаю, мужу это не понравится, — театрально вздохнул он.
— Нет, дело не в этом. Просто Вы уверены, что Вам со мной по пути?
— С красивой и умной женщиной мне всегда по пути. Обещаю вести себя прилично и доставить Вас к мужу в целости и сохранности. Я Вас убедил? Едем?
Иринка неожиданно рассмеялась — А Вы можете быть очень настойчивым, — сказала она, подходя к его машине.
— Вы даже не подозреваете насколько, — улыбнулся он, галантно открывая ей дверцу.
В дороге, Сергей включил диск, незнакомая песня на французском языке очень понравилась Иринке. Незаметно она поглядывала на него и вынуждена была признать, что ей нравятся его крепкие руки, уверенно лежащие на руле, его мужественный профиль…
— Вы знаете, Ирина Николаевна, или можно просто Ирина?
— Можно, — разрешила она. – Мы же сейчас не на работе.
— Вы знаете, Ирина, я не осмеливаюсь перейти на «ты», ведь мы ещё не пили на брудершафт.
— Неужели у нас будет для этого повод? — спросила Иринка, она понимала, что флиртует с ним, но почему бы не пококетничать немножко, кому от этого плохо?
— Надеюсь, что будет, — серьёзно ответил Сергей. — Но сейчас я не об этом. Ирина, Ирен, Вам больше подходит Ирен, Вы похожи на француженку, я это сразу заметил, а я обожаю всё французское, французский язык, французскую кухню, французскую музыку. Вы заметили, какой он чувственный? — разговор принимал опасный оборот, Иринка почувствовала смятение.
- Кто? – вмезапно охрипшим голосом спросила она.
- Французский язык.
- Я совсем не знакома с ним и не берусь делать подобные выводы…Иринка смешалась и замолчала.
- А вы были в Париже? — спросил Сергей.
— Нет.
— А хотели бы?
Иринка чуть не расхохоталась, где она, а где Париж, голубая мечта, несбыточная сказка.
— Я приехала, остановите, пожалуйста, здесь, Сергей Анатольевич, — попросила она, хотя до её дома оставался еще целый квартал, но Иринка чувствовала, что больше не выдержит этих намеков, присутствия этого мужчины рядом, волнения, которое начинает просыпаться в ней при звуках его голоса, не выдержит этой интимно звучащей музыки. Не выдержит! А она должна выдержать, у неё долг перед мужем!
— Вам стоит только захотеть, — интимно шепнул он,  останавливая машину.
— Спасибо, что подвезли, Сергей Анатольевич, — пробормотала Иринка, открывая дверцу.
— Мне это не составило труда, я бы мог сделать для Вас гораздо больше и он поцеловал её руку.
По телу молодой женщины словно пробежал электрический ток, но она, мягко высвободив свою руку, сказала:
— Я замужем, Сергей Анатольевич, и счастлива в браке. Не вижу повода нам с Вами пить на брудершафт.
— И у других мужчин нет шансов?
— Никаких.
— Вы бросаете мне вызов!
— Отнюдь. Я просто не для Вас. Приберегите свое красноречие для другой, свободной. – она постаралась смягчить строгий тон улыбкой.
— Снежная королева, я постараюсь растопить Ваше ледяное сердце.
— У Вас не получится. Моё сердце давно растаяло и отдано мужу.
— Завидую ему, он счастливчик!
— Надеюсь. До свидания, Сергей Анатольевич. И с этими словами Иринка покинула его машину. Кто бы знал, чего ей стоила эта шутливая экипировка. Она ни на миг не поверила в вспыхнувшие чувства Сергея к ней. Он просто… играл? Игра становилась опасной. Для неё. Но она надеялась, что он всё понял, и найдёт себе другой объект.
Димка уже был дома. Увидев его, Иринка неожиданно бросилась к нему на шею и поцеловала.- Соскучилась, — пояснила она. Я как виноватый муж, который задабривает жену, — подумалось вдруг. Но в моём случае виновата жена. Хотя, стоп, в чём я виновата? Подвёз начальник, ничего не было, я честно сказала, что счастлива в браке.
— Что так поздно? — спросил Димка.
— На работе задержалась, — объяснила Иринка.
— Бедненькая, — посочувствовал он.- Автобус долго ждала?
— Да нет, доехала с комфортом,начальник любезно подвёз.
— Здорово! — просиял Димка.
Иринка с удивлением посмотрела на него:
— Колышев, и ты не ревнуешь? — с недоверием спросила она.
— К кому?
— Твою жену подвёз молодой мужчина на дорогом авто, комплиментов наговорил, ты не ревнуешь?- она испытующе смотрела на него, сама не понимая какого ответа ждет.
— Нет. Я рад, что ты не попала в час пик в общественный транспорт. А комплименты он наговорил заслуженно, ты же у меня красавица!
— Так ты не ревнуешь? — во второй раз переспросила она.
— Да нет же, я доверяю своей жене. Ирочка, давай ужинать.
После ужина они смотрели фильм, но мысли Иринки были далеки от сюжета. Оказывается, Машка права, у неё идеальный муж. Не пьёт, не курит, на других женщин не заглядывается, доверяет ей.
— Дим, — вдруг спросила она, — а у тебя были другие женщины до меня?
— Были, — честно ответил Димка, — но я всегда любил только тебя и честно предупреждал об этом.
Неожиданно Иринка почувствовала, что ей это не нравится.
— И кто же это был? — ревниво спросила она, — хорошая еврейская девочка Сонечка?
— Ну, — Димка смущённо улыбнулся.
— У тебя мог быть свой ребёнок и хорошая жена… Колышев, скажи честно, ты счастлив со мной?
Димка не удивился её странным расспросам, да он редко чему-то удивлялся.
— Конечно, — без колебаний ответил он, — очень! Да и как иначе? У меня самая лучшая жена — красивая, добрая, умная, замечательная хозяйка и сын математический гений.
— Весь в тебя, — задумчиво сказала Иринка, и тут же осеклась, — извини.
— Да что ты, я очень горжусь, что Алёшка мой сын! И люблю его как своего! И люблю мою самую лучшую на свете жену!
Иринка почувствовала, что глаза предательски наполняются влагой. Редко он говорит ей такие слова. Нет, она всегда чувствует его любовь, а вот говорит он об этом редко. А приятно, чёрт возьми!
— Дима и я.. — начала она и замолчала.
Глаза мужа загорелись надеждой.
— Что ты? — совсем тихо переспросил он.
— Мне с тобой очень хорошо, — нашлась Иринка, и его взгляд погас. — Как насчёт совместного душа? — вдруг предложила она. Они никогда раньше такое не пробовали, но почему бы и нет.
— Давай, — без особого желания согласился Димка. Он не любил каких-то интимных экспериментов, предпочитая обычную классику.
— Дим, а у нас нет французской музыки?
— Сейчас поищу.
Они были в душе. Сквозь закрытые двери до Иринки доносился чувственный голос французского певца. Про что он поёт?

Сердце, вырываясь, музыку любви поёт,
Все сомненья отметя.
Тело, согреваясь, музыку любви поёт,
Где уже слились тела.

Иринка чувствовала, что вот сейчас… сейчас… Не случилось, но ей показалось, она была так близка… После этого Иринка подумала, что может им с Димкой надо чаще придумывать что-то выходящее за рамки традиционного супружеского ложа, может это их сблизит. Когда Димка уснул, она вновь тихонько, чтобы его не разбудить поставила ту песню, по странному совпадению муж нашёл песню, которая играла в машине Сергея. Неожиданно захотелось вина, и Иринка, вспомнив, что есть открытая бутылка, плеснула себе немного. «Француженка», — вспомнила она слова Князя и усмехнулась.
Она не понимала слов, но ей казалось, что эта песня о ней.
Ты так прекрасна
Эммануэль!
Ты ищешь сердце,
а находишь слезы.
И всякий раз ты ищешь,
ищешь слишком далеко.
Но любовь появится
на твоем пути.
Разнообразить интимную жизнь не вышло. Вскоре она поняла, что Димке всё это не нужно: близость под душем, романтические вечера, её роскошное бельё. Он ей подыгрывал, чтобы сделать приятное, при этом смущался, его больше устраивал традиционный супружеский долг. Она хороша для него и в роскошном пеньюаре и в домашнем старом халате, может в халате даже милее, домашнее. Димка идеализировал её, как она в своё время идеализировала Скворцова, тот был для неё «принцем», она же для Димки непогрешимая богиня на пьедестале. Иринке стало казаться, что её реальную он не знает и не хочет узнать. Димка всегда был сдержан на комплименты, признания. Тот разговор, когда он открыл своё сердце, редкость. Димка вообще немногословен. Зачем говорить о том, что и так понятно. Называет часто ласково Ирочка, а не холодным Ира, как Скворцов, но всяких милых словечек не говорит. Французская музыка Димке чужда, да он вообще к музыке равнодушен, а вот Иринка поняла, что может слушать её часами, слушать и представлять… Незнакомый и манящий Париж… всё же задел Сергей в ней какие-то потаённые струнки.
А сам Сергей вёл себя как обычно, как начальник, подвозить не предлагал, комплиментов не говорил. Значит, принял к сведению сказанное ей и …отступился?! Становилось грустно. Хотя не этого ли она хотела? «Я верна мужу, у других мужчин нет шансов!» Муж после того памятного разговора, когда он ждал от неё ответного признания, а она так и не смогла его сделать, ушёл в себя. Иринке казалось, что он утратил надежду на то, что она сумеет его полюбить. Такое поведение Димки привело к тому, что к извечному чувству вины перед ним, начало примешиваться раздражение. Ну что он от неё хочет? Ведь она старается, очень старается, не её вина, что не получается. Димка часами сидел за компьютером, вроде ему какую-то работу поручили. В доме воцарилось молчание. Алёшка, когда его привозили из интерната, погружался в какие-то лишь ему ведомые мысли. Глядя на сына, Иринка невольно вздыхала. Была бы у неё девочка, весёлая, здоровая, наполняла бы дом смехом, движением. Платьица, танцы, куклы. С девочкой она смогла бы раскрыть свой материнский инстинкт, они стали бы подругами. Что она делала  бы с мальчиком, даже со здоровым, Иринка по-прежнему слабо представляла, хотя здоровый-это совсем другое. А так, словно у них в семье не только Алёшка «человек дождя», а вообще они все такие. Каждый погружён в себя, каждый в своём мире. Димка в компьютерном, Алёшка в потустороннем, а она сама в… Париже.
И не отдавая отчёта в своих действиях, Иринка начала стараться оказаться возле Сергея, находя несуществующий предлог, мечтая о его восхищённом взгляде, комплименте, как замученный жаждой путник мечтает о капле живительной влаги. О большем она не думала, нет, ей бы только такую малость, но Сергей Анатольевич Князев оставался сдержан и сух.