А жизнь продолжается. Послегрозье. Гл 7. ,8

7.     Тёплая летняя ночь опустилась на уснувшие выселки. Только далёкие звёздочки в небесной вышине подмигивали друг другу, да рогатый месяц прислушивался к их лёгкому шёпоту. Странная тень неслышно метнулась от сеновала к смотровому щитку в калитке, но цепной лохматый Дружка  подбежал в сторону тени с недовольным рычанием. Тень быстро исчезла.  Пёс улёгся возле калитки, продолжая негромко ворчать. Старый Илейка, которому не спалось, выглянул из сеней, внимательно осмотрел подворье, но ничего необычного не заметил и вернулся на свою лавку почивать.

8.     Только засветлел небосвод, как расторопная Настёна оставила маленького Добра на своего брата Ждана, захлопотала над очагом, поставила на огонь полбу, в корчаге заварила травы.  Неожиданно за оградой послышались голоса, ржание лошадей, раздались гортанные голоса и стук дубиной в калитку: «Открывайте, насельники, баскаки за выходом прибыли, князь к вам прислал», – прокричал толмач. Залаяли сторожевые собаки. Бирюк и Пётр быстро подошли, убрали засов, открыли ворота. Отряд из семи всадников оказался во дворе.
Впереди, на сильном молодом жеребце, восседал как на княжеском троне дородный круглолицый ордынец, увешанный колчанами стрел, саблями, мехами и какими-то ремнями. Следом въехал  молодой сухопарый парень, позади, на телеге, покрытой рогожей, сидел толмач в халате со сморщенным улыбчивым лицом. За ним – гридь князя.  А потом появились остальные всадники. Все, кто был во дворе, подошли к воротам, встали рядом, сняв шапки, опустив головы. Толмач переводил слова главного:
     – По приказу великого хана выход собираем раньше, несите, что должны давать. А дальше ваш князь будет посылать своих баскаков собирать выход, а они будут отвозить его нам.
     Скворец, как староста, прочитал, сколько выселки должны поставлять добра и стал называть, кому что приносить. Люди заспешили к амбару и овину, к погребу. Толмач на дощечке записывал, что укладывали на телегу. Илейка подавал Проклу и Втору липовки с мёдом, туески с пергой и узой, корчажки с сотами. Бирюк вынес охапку мягкой рухляди: шкурки белок, рыжих лисиц-корсаков, три больших медвежьих.
      –  Волоков, волоков давай, – закричал главный.
     – Волочьи шкуры нужны, они у баскаков в большой цене, пояснил толмач.
     – Да принесём и волчьи, не всё сразу, – хмуро ответил Бирюк. Будь его воля, он бы один побил этих поганых, да нельзя: прошлым летом в Фатьяновке старые вои не стерпели бесчинств баскаков, порубились с ними, так потом большой отряд прискакал и много урону нанёс жителям, в полон взял столько, сколько потеряли в стычке. «Проиграли битву, теперь терпите, православные, так-то», – подумал старый воин. Выход  уместили на телеге, осталось ещё место.
     Всадники спешились, уселись без приглашения за длинный стол, потребовали еду. Настёна поставила полбу, квас, разложила мисы с луком, морковью, порезала каравай ржаного  хлеба. Ели жадно, вытирая руки о полы кафтанов, рыгая. Испуганные дети поначалу выглядывали из сараев и стаек, потом совсем оробели, попрятались на чердаке. Пришедшие вчера странницы тоже притихли, не выходили из своих укрытий. На счастье жителей выселок отряд спешил собрать дань с ещё одной деревни, поэтому не стал проверять подворье.
     То ли случайно, то ли по чьей-то недоброй воле из стайки вышел встревоженный шумом Орлик. Все кони жителей паслись на лугу у реки, а его оставили, чтоб подвезти пришедших вчера баб и детишек до болота перед монастырём. Ордынцы радостно загалдели, закивали головами: хороший конь, забираем. Но тут внезапно у коня оказался одетый в Илейкину старую шапку и драные порты отрок, легко вскочил на Орлика и, стукнув его голыми пятками по бокам, умчался по петляющей в лесу дороге. Поднялся шум, загалдели сборщики дани,  удивлённо разводили руками мужики. Сметливый Бирюк начал разворачивать телегу прямо в воротах, перекрыв проход всадникам. Орлика и след простыл. Начальник отряда плёткой прошёлся по спинам всех стоявших перед воротами, особенно досталось Бирюку. Но старый воин молча стерпел боль и тихонько улыбнулся в свои седые усы. Отряд баскаков поспешил дальше, в соседнюю деревню. Возбуждённые жители и пришедшие странницы обсуждали все события и с недоумением спрашивали друг друга: «Кто же увёл Орлика?». После полудня к калитке подошла Красава. В руках она держала огромную охапку луговых цветов, подмышкой – какой-то тряпичный свёрток, а  её передник был полон ягод малины. Настёна тут же позвала Красаву помогать ей готовить ужин.