Акармара, часть 1 найдёныш, глава 1. 18

                18
   Дом нашёлся сразу и, действительно, один в один, как на фотографии. Парадные распашные стеклянные двери с причудливо изогнутыми рамами заколочены наглухо и плотно занавешены грязновато-белыми шторами. На всякий случай Ляля несколько раз аккуратно постучала по стеклу правой створки и отправилась искать «вход со двора».
   Пароль «я к Павлу» сработал безотказно. Охранник курил облокотившись на открытую настежь мощную железную дверь и лишь скользнул безучастным взглядом по щуплой белесой особи в заштатной куртёнке, слегка посторонился, позволяя пройти.
Девушка медленно поднялась по ярко окрашенной лестнице с продавленными в центре ступенями и остановилась в нерешительности.
   Двери второго этажа слишком отличались друг от друга. Слева ; такая же мощная и железная, как внизу. Справа ; чуть покосившаяся, обита деревянными планками. Ни надписей, ни звонков. Сняла очки и небрежно пихнула их в сумку. Посомневавшись некоторое время Ляля тихонько постучала в железную дверь, потом громче. И в конце концов с силой заколотила ладонью, пугаясь и издаваемого грохота, и мысли, что всё напрасно. Она останется совсем одна на этой тускло освещённой площадке меж странных дверей. Ещё немного и она бы закричала от ужаса..., но тягучий скрип заставил её обернуться.
   В проёме обитой деревяшками двери показался взлохмаченный, пегий, довольно высокий мужик в едва запахнутом полосатом махровом халате, трениках и стоптанных тапках на босу ногу. Махнул рукой, отсылая назад встрепенувшегося охранника, и участливо спросил:
   ; Какого х*** ты тут шумишь?
   ;АндрЮшевич! ; тут же раздалось из глубины коридора. ; Ты опять выражаешься матом?!
   ; Нет, я только пытаюсь, ; громко огрызнулся куда-то за спину лохмач в халате. ; Вот, полюбуйтесь. Тут неизвестная особь буянит. Палыч, это, похоже, к тебе.
   Из-под его руки на площадку выбрались двое, и Ляля облегчённо всхлипнула. Не ошиблась. Нашла.
   Мужчины молча разглядывали стоявшее перед ними создание. Высокая, даже несмотря на объёмную куртку видно какая тощая. Чистая белая рубашка и очень свободные в бёдрах джинсы. Испачканные землёй и зеленью кроссовки. Серые коротко стриженные волосы, очень светлые и  огромные от испуга глаза.
   Высокий и лохматый хохотнул, разглядев надпись на сумке. Но самый пожилой из них, белесый как лунь, с отличным, моложавым цветом лица тихонько похлопал его по руке, останавливая возможные высказывания и, утверждая, произнёс:
   ;Вы Шурочкина Ляля. Значит они уже,; он слегка замялся, ; покинули нас?
   Не сдерживая больше слёз, Ляля кивнула и протянула ему многострадальный баул. Сумку перехватил тот, кого называли АндрЮшевич. Порывшись, он вытащил плотно упакованную в целлофан пачку с долларами, присвистнул, от чего двое других мужчин поморщились, и стал заталкивать пачку обратно.
   ; Нам лучше войти в дом, ; сухо произнёс молчавший до сих пор третий житель квартиры, отступая от деревянной двери.
   Шагнув в тёмный коридор, Ляля подумала, что этот, какой-то абсолютно средний, ничем не выделяющийся, одетый в простую бежевую футболку, коричневые вельветовые брюки и замшевые мокасины пожилой мужчина и есть, судя по всему, дядя Петр. Самый молодой из них, лохматый любитель халатов, это дядя Андрей. А самый малорослый и самый старый, дорого и красиво одетый ; дядя Павел. Из всех троих только дядя Андрей подходил под тёти Шурино определение «остолоп», двух других Ляля ни за что бы так не назвала.
   Через полчаса, уняв слёзы, умывшись и немного придя в себя, Ляля в компании трёх таких разных людей, теперь это было ей очень ясно видно, пила чай с бубликами. Дядя Павел по третьему разу читал письма. И то, что было адресован ему, и то, что написали мои Александры для Ляли. Мягким, едва различимым голосом задавал вопросы. Лялина чашка опустела и она незаметно, чтобы занять дрожащие руки, сплетала косички из скатёрной бахромы, старалась больше не всхлипывать и подробно отвечать. Но её очень отвлекал дядя Андрей.
   По случаю появления в  доме молодой барышни он несколько отошёл от привычного ему домашнего образа. Надел под халат полосатую рубашку. Ляля подумала, что ему было, вероятно, страшно неудобно. Дядя Андрей постоянно пребывал в движении, поправлял ворот рубашки, расстёгивал и застёгивал две верхние пуговицы, ёрзал на стуле, выскребал из розетки остатки варенья (бубличкам он сказал решительное нет, «это только для старушек и соплячек»).
   Дядя Пётр тоже приоделся. Футболку сменил тонкий тёмный джемпер. Он чинно и размеренно поднимал и опускал чашку, делая каждый раз маленький  глоточек, и молчал. Выражение лица дяди Петра было не разглядеть. Из-за низко опущенной лампы с большим абажуром разглядеть толком можно было лишь сервированный к чаю стол. Серо-зеленый, в тон скатерти, с золотистыми разводами и такой же золотистой бахромой, абажур скрадывал свет. 
   Рассказ Ляли Тумановой дядя Павел слушал крайне внимательно, иногда что-то записывал остро отточенным обрезком  карандаша в маленькую книжицу. Закончив запись, он ни разу не оставил книжицу на столе, всё время убирал в карман домашней стёганной куртки. Время от времени из другого кармана доставал тонкий, обтянутый берестой портсигар, но тут же, покачав головой, убирал обратно.
   Наконец, вопросы у дяди Павла закончились. Он внимательно оглядел всех сидящих за столом и, вдруг, очень задорным, как у активиста на собрании, голосом поинтересовался, нет ли у кого ещё вопросов.  Дядя Андрей хмыкнул, дядя Пётр отодвинул чашку от края стола. Ляля отрицательно покачала головой. В данную минуту ей было всё равно. Хотелось лечь в уголочке, поплакать ещё, сколько получиться, и потом тихонько умереть.
   ;Тогда вот как мы поступим,; всё с той же задоринкой в голосе продолжил предводитель их разношёрстой группки. ; Ты остаёшься жить у нас. Насовсем, или, по крайней мере, до тех пор пока сама не решишь устроить свою жизнь как-то иначе. Шура с Сашей просят присмотреть за тобой до замужества, ; он постучал пальцем по одному из писем. ; Ты замуж не собираешься?
   Ляля отрицательно покачала головой. Дядя Андрей дёрнулся, будто хотел что-то высказать, но старик властно махнул рукой «Потом!».
   ; Завтра же поедем в приличный банк и откроем вклад на твоё имя. Ты будешь получать проценты со следующего месяца. С этой суммы будет набегать порядка тысячи шестьсот долларов в месяц, может чуть больше. Получать наличные буду я, подпишешь мне доверенность. На первых порах, пока ты осматриваешься в городе, думаю, хватит тебе и шестисот в месяц. Будет мало, скажешь.
   ; А остальные? ; вдруг спросил дядя Андрей.
   ; Лучше открыть счёт в другом банке и переводить туда,; неожиданно вмешался дядя Пётр.
   ; Согласен,; объявил старик. ; Неделю тебе на то, чтоб прийти в себя, дальше разводить сопли нет смысла. Эта одежда всё что у тебя с собой?
Ляля кивнула.
   ;Тогда несколько изменим планы. Заедем сначала в пару магазинов, а потом в банк. А то в таком виде тебя не пустят на входе. Правда, мы с тобой с гаманом подкатим, так что в ножки кланяться должны. Но, по скудоумию, какой-нибудь служака-воробушек может кипеж поднять на ровном месте. А нам этого не надо. Деньги тишину любят. Андрей, ты завтра из дома ни ногой. Утром позвоню, мастеров подгонят. Комнату надо в порядок привести и мебель подвезут.
   ; Какую комнату? Эту? ; дядя Андрей с ужасом огляделся. Место, свободное от книжных шкафов и резных буфетов, забитых до отказа, было только по среди комнаты и его занимал большой круглый стол, за которым они сидели.
   ; Да, что ты как обшибленный сегодня? Какую эту? Ту, где коробки, конечно же. Там девчачью делать будем.
   ; А коробки куда ж?
   ; Вот и займись этим, реши завтра до обеда.
   Он ни секунды не сомневался в своей правоте. Полистал книжицу и добавил:
   ; Петя, ты пока Гаврилу нам залови, чтоб машина завтра к десяти была, и без понтов этих. Обед поздний сегодня будет, дел много.
   ; Палыч, ты теперь разговор-то выправляй, ; дядя Пётр кивнул в сторону гостьи.; У нас Ляля.
   Старик поморщился.
   Ляля догадалась, что сам он не переносит, когда ему кто-то даёт указания. Дядя Павел встал и, прихватив с собой Лялину сумку, удалился в соседнюю комнату,  отодвинув створку одного из шкафов. Остальные члены новой «семьи» потянули девушку в коридор, к двери, на исходную позицию. Начинать знакомиться с квартирой.