А жизнь продолжается Гл. 21. Послегрозие

21.     Первый день сеножатей был праздником. Выезжали в луга всем селом, ставили шалаши, готовили кострище, оселком «доводили» звонкие косы. Пареньки учились споро подвязывать верёвки для свозки копёнок, пасли коников, а старики ловили для ушицы пузатых линей, острозубых щук, золотых карасей в луговых озёрах. А ежели угодья покоса доставались у Оки, то в ухе плавали и благородная стерлядка, и краснопёрый окунь. Жёнки накануне пекли подорожники (не черствеющие лепёшки), пироги с луговым луком, с молодой морковкой и с ягодами земляники.
     Но этим летом не всё было так, как обычно. Староста созвал жителей на совет.
     - В монастырь от князя приезжал гридь, приказал на время сеножатей оставить дозор, ворота запереть. Понятно, в лугах каждый косец дорог, мужиков у нас итак немного. Даёт  настоятель в подмогу инока Серафима. Он избы в выселках строил, знает, как всё сработано. Но надобно ещё и для дозора ребят прибавить. Оставим Беляна и Ждана. А за главного – деда Илию.
     Илейка с грустью выслушал решение Скворца, молча закивал головой. А вот Ждан и Белян громко закричали: «Нет!»
     – Мы и с кониками управляться умеем, и столько лет уже на сеножатях бывали, без нас нельзя, – с возмущением воскликнул Ждан.
     – Мы и стога уже метали, а здесь и делать нечего будет, пробурчал Белян.
     Но староста отпустил всех по дворам, чтоб собирали пожитки, а паренькам приказал остаться. Глубокой ночью он с мальчиками открыл лаз в погреб, с масляным фонарём спустился туда и позвал Ждана и Беляна. Наутро, молчаливые и серьёзные, пареньки встретили инока Серафима, проводили всех, потом заперли на большой засов  ворота и укрепили калитку. Но грусти на их лицах уже не было, только озабоченность.