Алиган-2

     Утро вторника не предвещало косяков и катаклизмов. Поднимающееся солнце пробивалось сквозь закопченные окна и раскладывало между станками ровные яркие квадраты.

     Осветило ряды колонн и прислонившийся к крайней свеже покрашенный в желтое ресивер, четырехметровый воздушный баллон, для поддержания равномерного давления в цеховой воздушной системе. Хозяин не стремился тратиться на новое оборудование и закупал по цене металлолома бывшее в употреблении, украденное с им же и его родственниками обанкроченных государственных предприятий. Старые компрессоры плохо регулировались, частенько "шли в разнос», доводя давление до крайних значений и представляли реальную опасность.

     Алиган привычно уселся перед гильотиной: ерзая мягким задом, нащупал оптимальное положение на стульчике. Прихватил из кучи заготовку, включил станок и повернул голову в сторону раздавшегося рядом женского голоса.

     Боковина станка загораживала говорящую. Из-за вертикальной плиты выступала только подтянутая бюстгальтером грудь, которая, подрагивая от негодования, двигалась вверх и вниз, а высокий резкий голос, с явным оттенком неприязни, отчитывал смущенного сварщика.

     «Размазал шов!», «неужели так трудно держать катет на полуавтомате?», «перенастрой станок и поправь шаблон!». Слова проносились мимо сознания. Душа и сердце Алигана, переместились в глаза и с волнением отслеживали движение за зеленой боковиной оранжево-желтой шарообразности.
- Бери болгарку, счищай и переваривай! – Оксана Викторовна резко отвернулась и быстрым шагом двинулась в глубь цеха.
- Вай! – воскликнул на смеси родного языка с русским и торопливо привстал, надеясь разглядеть убегающую грудь.

    На постах вспыхивали и горели ослепляющие дугой огни сварки. Работяги в масках, склонившись над столами, ровно проходили швы. Вроде бы выцелил вожделенным взглядом обтянутую ярким ситцем округлость, но тотчас разочарованно сплюнул: шар оказался головой слесаря в цветастой бандане. Еще приподнялся, забрался ногами на стол, и в это время у крайней колонны грохнул взрыв.

    Сварные и заготовщики, как по команде, бросились в проходы: узнать, что случилось, и не нужна ли помощь. Алиган свалился мимо стула задом на пол и, не поднимаясь, побежал на четвереньках прятаться за большую гильотину. Перепутал направление, как раз за большой гильотиной и грохнуло, и туда сбегался народ. Бывают неприятные моменты, когда потом за себя стыдно, но хуже, когда рядом оказываются свидетели твоей трусости. Не повезло: зрителей набралось до десятка, к ним и выскочил собачьей рысью перепуганный стажер. Смеха и веселья хватило на всех, а стажер обрел в народе популярность.

     Авария случилась более громкая, чем опасная: сорвало предохранительный клапан на ресивере, и все станки, в названии которых было слово «пневмо (воздух)» разом остановились. Петрович окликнул застывшего в позе удивленного китайца: разведенные руки ладонями вперед, ступни носками внутрь, напарника:
- Твой агрегат работает. Занимайся. У сварных детали заканчиваются.

     Алиган вновь уселся на свой стульчик, взял в руки полосу, включил станок, а глаза непроизвольно смотрели на массивную боковину, из-за которой десять минут назад выглядывала возбуждающая чувства красота. Шевелились, причмокивали толстые коричневые губы на круглом лице, и широкий нос втягивал масляно-гаревые запахи, надеясь различить в них волнующий женский аромат.

    Слесарная богема, с ранья оторванная от благостного опохмеления, покуривала у ресивера. Стыдливо опустив первый русский вопрос: «Кто виноват?», неторопливо дискутировала второй: «Что делать?»

    Петрович, разложив на рабочем столе гидравлической гильотины чертежи, подсчитывал и записывал маркером необходимое количество железа. Сварные вернулись к постам и энергично дорабатывали нарубленные вчера косынки. Алиган, упершись взглядом в станину, раз за разом нажимал педаль. В момент смены полосы от станка доносилась заунывная, однообразная, как казахская степь, нудная песня.

     Бытовое бездумное пение - что вижу, о том пою, релакс и удовольствие в одной посуде. Тундровые и степные кочевники, днями не слезающие с седла или нарт, в долгой дороге по бесконечной пустоте, подвывы страдающего по женским прелестям рубщика оценили бы на пятерку.

     Гармоничная производственная картина: никто не болтается дуриком, все при деле, работают на единый результат - разрушилась через десять минут, когда Ромка-сварной подошел к Алигану и увидел в приемном лотке вместо прямоугольников, определенной длины и ширины, безразмерные треугольники, трапеции, параллелограммы и ромбы.

- Эй, - Ромка потряс круглое плечо, глянул в бессмысленные глаза и обернулся, высматривая Петровича. – Подойди.
- Данунах...! – только и выговорил Петрович и повернулся к Алигану. – Ну ты дерзнул… дерзанул… Черт! И слова нужного не подберешь.  Как ты умудрился?
- Глаза разбежались, правда.. - Алиган отвернулся от станка и, всем корпусом подавшись вперед, немо шевелил губами.

       По центральному проходу легко и неторопливо двигалась Оксана Викторовна. Непринужденно несла перед собой красиво вздрагивающую грудь, смотрела прямо вперед и улыбалась внутрь себя непонятно... загадочно.

       Петрович, едва взглянув на женщину, подтолкнул ногой глубже под станок испорченные детали, а на место приемного лотка двинул деревянный ящик. Обернулся к Ромке, засмеялся и разъяснил ситуацию:

- Очень уж Оксана Викторовна женщина видная. Коллектив за два года успел переболеть и привыкнуть к ее выдающимся, но неприступным прелестям, а бедолага без подготовки, можно сказать, краешком глаза, мельком заметил самое прекрасное в ней. Своевременное возбуждение указало путь к счастью.
- Любовь нечаянно нагрянет, - Ромка сдержал смех и включил "сочувствие". - Не получилось у парня сохранить холодную голову и наступить на горло чувству. Тебе проблемы нужны: то конкурентов отгоняй, то на цветы деньги ищи?

- Красивая, - рукавом вытерев губы, смущенно пояснил Алиган.
- Попал, - устал сдерживаться и захохотал Ромка. - Ты же в Зарубежах плавал и в Америке бывал?
- Не плавал, а ходил. В Канаде рыбу разгружали.

- Америка рядом, - Ромка затоптался на месте, торопясь "отмочить хохму". - Остался бы там: каждая вторая американка с девятым размером. Пришлось ихним мужикам специальную Силиконовую долину для них сделать, чтоб титьки до размера доводить и губы до вареников наращивать. Слышал про такую?
- Про Силиконовую долину слышал, - неуверенно согласился Алиган.
- Интересно, - поддержал Петрович.

- В шарашках, типа нашей, мужики на прессах титьки из силикона штампуют. Хотят бабы красивыми быть, - поставил победную точку Ромка. - А Оксана Викторовна... Сколько самцов два года тому рогами перебодались, и всем - облом. Малоадекватная она.
- Самцы любят кулаки почесать, а за самку, так это еще и достойный повод. Девушек выбираем по красоте, а с мало или много адекватностью потом разбираемся, - Петрович толкнул напарника ладонью в плечо. – Подвинься, станок посмотрю.

- Глаза разбежались, да, - как спасительную мантру повторил Алиган. – Вчера получалось…
- И сегодня получится, - перебил Петрович. – Разбежавшиеся глаза - это две точки зрения, что провоцирует критическое мышление.

- Рубщик ведро брака настрогал, а какой-нибудь депутат за краешек сиськи и народ продаст и пол страны в распыл пустит, - отозвался на излете веселья Ромка.
- Перебор, - засмеялся Петрович. - Я за критическое мышление, Рома, но нельзя же критиковать только желчью. Лучше порадуемся, что есть в стране мужики, у которых стоит.

- Ну ты философ, - не замедлил снасмешничать Ромка.
- Философами мужики не от хорошей жизни становятся, - пригрустив глазами, парировал Петрович.

     Присел перед станком, нажал кнопку запуска, вставил полосу, сделал руб, второй. Подобрал готовые детали, измерил. Штангель циркуль беспристрастно показал правильный размер.
- Не идеально, но близко к тому, - прокомментировал Петрович. - Бодаться в междусобойчиках, Рома, - это мелкое плавание. Вот в древности за одну Елену целый город разнесли в хлам. Осознаешь масштаб, город Троя. - Продвигая в станок железо и нажимая ногой на педаль, дорубил полосу. В приемный лоток падали детали правильного размера и формы, «не идеального, но близко к тому».

    Сварные радостно загалдели, Ромка торопливо сгреб нарубленное и помчался к сборочному посту, остальные выстроили очередь из ящичков, коробочек и ведерок в ожидании недостающих деталей.

- Все нормально со станком. Руби и не ерзай глазами по сторонам в поисках бесхозных прелестей. Расти и учись плавать по-глубокому.

     У первой колонны вновь грохнуло. Едва отошедший от станка Петрович, оглянулся на звук и отчетливо матюгнулся в адрес слесарей. Алиган присел и втиснулся под стол гильотины. Сварные примчались, оценили позу рубщика и дружно "заржали".

     Алиган опасливо выглянул и вздрогнул: поверх обтянутых желто-оранжевым необъятных полушаров снисходительно улыбались небесно голубые глаза  Оксаны Викторовны.

Продолжение http://proza.ru/2024/04/14/323