Мой бастард

   Она перечитала свою “Скучную агонию” и написала на свою страничку ещё.

“С тех пор, как сняли инвалидность, не вылечив, а доведя до ихъ(!) ремиссии это бедное измученное тело, я, с утра до ночи, ночью бессознательно, борясь лишь в снах, сама поддерживаю эту “их” “ремиссию”. Ибо живу без денег. На учёте в центре занятости стояла все три месяца, и каждый работодатель, протягивая мне стакан воды, чтобы помочь прийти в себя, когда я его таки нашла, спрашивал: “А как вы потом будете до нас добираться?” Положили в больницу, чтобы диагностировать. Пролежала две недели. Началась эпидемия Cowid в отделении. Не долечили. Выписали, рекомендовав ещё обследования и повторную комиссию. Так понимаю, миру нужно доказать всем, что я круглая дура. Я отрицаю мысли, что время Чаадаева в России-матушке вечно. Я Чаадаеву всегда сочувствовала!!!
И Пушкину, и Лермонтову. И другим Единицам. Единицам Единичным.

  И ей сочувствую и люблю её как свою милую дочь, кого мачеха выгнала взашей из своего гнётздышка, чтобы та почувствовала их кузькину мать.

  Домовой Кузька. Хороший персонаж. Персона таки! Ёжик Соник! Бэ один!”

   
Re. Violet's Tale