Извёстка

     Стена созвучна “стенанию”. Стенают в застенках. Стена — словно лист бумаги. Когда лежит он на столе, горизонтален, приготовлен для букв — он один. Другим лист бумаги становится, если его поставить вертикально, на мольберт. Тогда он как окно. Окно в живую, красочную, таинственную жизнь.
Художник смотрит на эту белую стену и видит на ней очаг с волшебным огнём его воображения, страсти художника. Он видит на стене тени. Но, не те, что видел, мыслил Платон. Платон видел свою ограниченность, видел свой предел. С одной стороны. Художник видит на белом листе бумаги игру своего воображения. Он видит невидимую никому жизнь обратной стороны Луны. Тайну. Запределье. Он слышит волшебные голоса Айнуров. Внимает состраданию   славных антиподов.

    Снова вспомнила сюжет одной книги. Книги, которую мне предстоит внимательно прочитать заново, не торопясь. Потому что она написана мастером.
Так же, мне предстоит переслушать Георга Генделя и Иоганна Баха.

    Сомневаюсь в прогрессе. В “стреле истории”.

    Эпоха Возрождения! Когда же ты откроешься и мне?

    Пока белая стена. Стена, покрытая чуть подсинённой извёсткой.


/9.03.25