Судьбе скажи спасибо

                Однажды, в первые для меня месяцы работы в Заполярье, в середине сентября, вырисовался редкий для этих мест, тихий солнечный денёк со слабеньким в 4 градуса морозом. Решил размяться в выходной день, взял на время у соседа спортивные лыжи и выбежал на прогулку по большому, но улежавшему снегу, сделать кружок вокруг Талнаха – пригорода Норильска.

               Что меня тогда дёрнуло усложнить маршрут и, минуя поворот к Посёлку геологов, свернуть направо к Путоранскому горному плато - не знаю! Некоторые сказали бы, что «бес попутал», но я в это не верю. Скорее всего - хорошо накатанная попутная лыжня и любопытство – куда это столько людей ходило?

                Легко пробежал с десяток километров, затем перешёл на шаг, с интересом разглядывая совершенно новые для меня окрестности. По левую сторону - росли невысокие красивые ели, с мохнатыми ветками, накрытыми искрящимся на солнце снегом, украшенные как бы серебристой паутиной, вечнозелёные стройные пихточки, редкие берёзки с перекрученными белесыми стволами, сухощавые лиственницы, сбросившие на зиму иголки, и от этого казавшиеся такими хилыми. С другого бока, куда не глянь, раскинулась слегка бугристая бескрайняя тундра с небольшими куртинами  невысоких кустарников, занесённые прошедшими снегопадами.
               
                То тут, то там, из довольно глубокого белого покрывала, торчали верхушки ивняка, тальника с многочисленными цепочками следов крупных, белых полярных куропаток (они предпочитают бегать, а не перелетать с места на место) – больших любительниц поклевать почки! Попадались заячьи отметины, размашистыми, широкими скачками они торопливо передвигались с одного места кормёжки к другому.

                Сквозь деревья, на фоне серо-голубого неба, проглядывали отроги гор, все, за исключением обрывистых мест, заваленные снегом.                Здорово! Просто идиллия погоды и природы!

                Шагалось, дышалось очень свободно и я вначале не обратил внимания на слабый ветерок, приятно обдувающий немного потную спину, потом заметил, что он уже начал сдувать снег с деревьев и легонько поднимать на тундровых просторах непрочный наст, создавая едва заметную позёмку. Вскоре почувствовал, как меня начинает пронизывать холодок, и только тут подумал, точнее догадался, что пора возвращаться.

                ***

            Обратный путь быстро стал просто кошмаром! Встречный, стремительно усиливающийся ветер, начал создавать чувствительную преграду бегу, холодил тело сквозь тонкий шерстяной спортивный костюм, прихватывал нарастающим морозцем колени, проникал до потаённых интимных мест - это ещё больше добавило паники в моей голове, тоже мёрзнувшей под лёгкой вязаной шапкой. Решение пришло быстро: варежка с левой руки переместилась между ног, чтобы хоть как-то прикрыть самые теплолюбивые части тела.
 
                Вскоре оголённые пальцы перестали реагировать на холод, на них выступил иней и, спасаясь от обморожения, обе лыжные палки приняла правая ладонь, а другая - оказалась за спиной, и сама тёрлась, отогреваясь, по ещё тёплой ткани. Низовой позёмкой начало понемногу заносить лыжню – этого ещё не хватало! Идти становилось заметно тяжелее по ненакатанной трассе и из-за постоянно уплотняющегося, дующего в лицо воздушного потока.

                Всё более отчётливо понимал, что ветер явно неслучаен, примчался с полюса холода - Ледовитого океана, до которого всего каких-то 300 километров (пару часов лёта), сорвался с полутора километровых вершин горного плато Путорана, будет только нарастать, и до жилья «без потерь» - обморожений (каких – даже думать не хотелось!), мне не дойти. Первое тревожное, на грани панического ужаса, состояние прошло, голова чётко работала над вопросом: как быть в такой ситуации, но не находила решения.

                Помог случай! Справа донёсся далёкий, натужный звук мотора за леском. Значит, какая-то дорога!  Надо двигаться туда, к людям! Но как уйти с проторенного, уже знакомого пути? На узких, беговых лыжах сквозь торчащие везде ветки низкорослых кустарников и деревьев, далеко не пройдёшь! Очень большой риск их поломать, провалиться в яму, присыпанную сверху снегом, застрять между виднеющихся местами корней и сучьев поваленных деревьев, повредить ногу! Но вариантов других не было! Решительно повернул в неведомый, никем нехоженый, лесотундровый мир …

                Хорошо, что среди зарослей было заметно меньше ветра и, пробираясь напрямик, на услышанный звук машины, я немного согрелся. Этот сумасшедший (по-другому не назовёшь) километр или чуть больше - меньше, сквозь чащу, впервые в жизни, я проломился и прополз по глубокому снегу на одном вздохе, не смотря по сторонам!  Все силы, эмоции, оценки ситуации были сосредоточены только на открывающемся передо мной маршруте: куда в следующий миг поставить палки, двинуть лыжи, что может скрываться под очередным снеговым намётом или торчащей из-под сугроба поваленной лиственницы! А почему здесь образовался какой-то провал, что под ним? Какая неприятность там притаилась!? Хорошо, что медвежьей берлоги так близко от людей точно не будет!

              Вот, наконец-таки появилась грунтовая дорога – неизвестная мне, отсыпанная щебнем, вспомогательная трасса. По обледенелой, бугристой, укатанной грузовыми машинами поверхности, усеянной мелкими камнями и гравием, с которой позёмка сдула весь снег, на лыжах не побежишь! Пришлось нести их на плече, быстрым шагом передвигаясь вперёд. (Если бы они были не соседа, а мои – бросил сразу в кустах, не раздумывая). В одном я был уверен – в своей способности к пространственному ориентированию, как Стрелец по гороскопу, и в том, что направление движения держал правильное, на посёлок, хотя солнца уже давно не было видно из-за деревьев, пелены крутящихся осадков, поднятых отовсюду и сдуваемых ветром с горных вершин.

                Мороз явно крепчал, воздушный поток насквозь пронизывал верхнюю одежду, ставшую колом от промёрзшего пота и ранее подтаявшего снега, нападавшего на меня в лесу. Быстро исчезали последние остатки внутренней энергии, нацеленной только на движение и согревание. Мышцы накопили усталость и начинали деревенеть, постепенно отказываясь безропотно служить. Лицо задубело и уже не реагировало на холод. Небольшая бородка и усы поросли сосульками от влажного дыхания на ледяном ветру.

                Я вспоминал по рассказам Джека Лондона, с любовью прочитанными в детстве, что может произойти дальше: придёт полная усталость, потом захочется на секундочку присесть отдохнуть, затем накатит теплота, расслабленность, безразличие, сонливость … Последними замёрзнут глаза, бездумно смотрящие вокруг, мозг, ожидающий ЕЁ ..., с косой …

           Так ярко представленная картинка не испугала меня, а наоборот, взбодрила, разозлила, ожесточила! Заскрежетав зубами, прогнал видение прочь, говоря, крича про себя, что буду драться за жизнь до конца! Устану окончательно – брошу лыжи! Упаду от бессилия – буду ползти …

              Ну, должен ведь кто-то проехать по этой проклятой дороге!!!

                Уже только волевыми, а не физическими усилиями продолжал сопротивляться всё нарастающей слабости!

           Минут через пятнадцать, а может больше или меньше (время текло уже без моего внутреннего контроля), в таком приграничном с отчаянием, полу паническом состояния, сзади донёсся нарастающий рёв дизельного мотора, и вскоре из-за поворота показался гружённый огромными глыбами горной массы, торчащими над кабиной, сорокатонный БелАЗ. Вот неудача! Я уже знал от товарищей, что такие махины попутчиков никогда не берут!

               Не понимаю, почему вдруг он начал тормозить! Может так отчаянно махал палками в замёрзших руках, что водитель правильно оценил моё бедственное положение, рассмотрев промёрзшую, покрытую инеем и припорошённую снегом, лёгкую одежду.

              … С трудом забравшись в высоченную кабину по большим, обледенелым ступеням, едва шевеля непослушными губами, всё же смог поблагодарить за то, что подобрал. Здоровенный (под стать машине) краснощёкий мужчина кивнул в ответ, поглядывая на дорогу и меня, увеличил подачу тепла в салон. Изморозь с ткани начала испаряться и, вскоре, я немного согрелся…

                Спросив, где меня высадить, водитель покачал головой и больше не проронил ни слова. Так мы и доехали до Талнаха. Вылезая из машины, я ещё раз начал благодарить водителя, но он прервал моё славословие короткой фразой: «Скажи лучше спасибо своей Судьбе! Моя машина шла последней из карьера. До утра транспорта по той дороге больше не будет!»

                … Шок, от услышанного, я осознал намного позднее …

                … Стремительно добрался до квартиры и, прежде чем залезть в тёплую ванну погреться, глянул на градусник за окном. Да-а-а! Так и чувствовал! Было минус 18! С ветерком! Это после 4 - и на мой-то лёгкий костюмчик! Отрегулировал воду горячее, положил гибкий шланг душа под спину и сделал проточную среду. Нежась в расслабляющих струях, осмысливал пережитую ситуацию и последние слова шофёра. Моего спасителя!

                … В тот памятный день мог круто «влететь в неприятности», а отделался сравнительно легко: незначительным обморожением коленей, щёк, ноздрей (борода спасла губы и подбородок) и шелушением кожи на тыльной стороне левой ладони.

                ***

                Судьба! … Знать бы, что это такое и как на неё можно рассчитывать или повлиять! Я отнюдь не фаталист, но иногда так хочется верить, что где-то в другом измерении или в земном информационно-энергетическом, а может вселенском, космическом пространстве за тебя всё уже предрешено и расписано на всю жизнь (ну, хотя бы на несколько лет вперёд). Или где-то рядом с тобой, в сложных жизненных ситуациях, находится, веет в небесах, наблюдает, оберегает ангел-хранитель. Это, порой, в критические моменты значительно увеличивает внутренние силы.

                Нет, такая надежда не влечёт за собой безрассудство, а просто заставляет, предполагает лишний раз рассчитывать на интуицию, основанную на предыдущем опыте или данных, полученных из разных источников. Порой, надо прислушаться к какому-то внутреннему голосу, «оценщику», часто остающемуся спокойным, трезвым в любой, самой, на первый взгляд, смертельно опасной, непредсказуемой обстановке, складывающейся вокруг.

            Не знаю, как у других развито это чувство - может у них и не было таких критических случаев, когда открытым текстом, сиюминутно, прямо перед тобой, стоит вопрос о выживании. У меня такое было и не раз в заполярных приключениях!

 Но об этом в других рассказах!