Лилия. Часть II. Погибнуть в море равнодушия

Картина Раисы Заряновой. Графика, уголь, сепия


               
   Больше недели в Питере стояла невероятная жара, по нескольку раз на дню Лилия принимала душ, спать приходилось с включенным вентилятором. На следующую неделю синоптики обещали дожди и прохладу, но разве им можно верить? Они всегда врут.

   Лилия решила сделать влажную уборку, избавить жилище от налипшего в жару жира, уличной пыли, тополиного пуха. А потом просто расслабиться, посидев с чашечкой кофе у телевизора. Но приход соседки нарушил выполнение второй половины плана: грузное тело Вали, увешенное мисочками, баночками, контейнерами, умудрилось беспрепятственно проплыть через узкий коридор в маленькую кухню. В прошлом Валя музыкальный работник, а нынче безработная, как многие с начала карантина. Вся ее активность сконцентрировалась на доме, кухне, семье. Лет 20 назад, ее семья из четырех человек, зацепилась в Питере: сначала все прописались в квартире сестры мужа, а окончательно обосновались в этом доме сравнительно недавно, после смерти сестры. Сейчас тяжело болен муж Вали, врачи диагностировали пневмонию, но не лечат в больнице, потому что у него онкология.

   В мисочках и баночках  Валя принесла остатки еды для собаки Лилии: перетертые супчики, кашки, которые больной муж уже не принимает. О, как это знакомо Лилии!

   - С чего ты начинала, когда заболел твой муж? - Спрашивает Валя.
   - С направления из поликлиники в районную онкологию, оттуда взять направление на Песочную в городской центр.
   - Я так и сделала. Вчера со всеми анализами приехала в клинику, а врач мне: сидите дома, у него КОВИД, я к вам не приду, будет плохо, вызывайте скорую. Я врачу говорю, что два раза проверяли на «корону», не подтвердилось, а он мне: вы кто — врач? - заболевание могли и не распознать…

   Слушая сбивчивый рассказ соседки, Лилия почувствовала тяжесть в груди, как будто что-то навалилось. На неё нахлынула волна негодования к нежданному приходу соседки с супчиками и кашками. Лилия удивлялась сама себе: где же её обычное сострадание к чужому горю?

   - Валя! Надо срочно искать деньги, платную онкологию, выбивать квоту на лечение. Нельзя ему находиться дома, время не ждёт, упустишь возможность и не спасёшь мужа! Я через всё это прошла! - Лилия раздражалась всё сильней.
   - Так у него и рак не подтверждён, написано пневмония. Я стала требовать направление, а врач сказал: ну и будете сидеть в очереди на Песочной, и выставил меня за дверь, а направления не дал. Может, у него, действительно, скопление жидкости в лёгких, пневмония?
   - Так надо выкачивать жидкость! - уже кричит Лилия.
   - Из-за карантина в больницу не кладут, лечу сама антибиотиками, - обречённо вздыхает Валя. - Может, у него и нет никакого рака, всё обойдётся… Моего брата ведь вылечили…

   И Валя принялась рассказывать про брата. Лилия тем временем сложила принесённую еду в одну кастрюлю, вымыла мисочки и плошки, наполнила их конфетами и печеньем для Валиного внука и вытолкнула её за дверь. Слушать уже не было сил… Опустошённая, она взяла кастрюлю с едой, предназначенной питомцу, и спустила пищу в унитаз. После этого свободнее стало на кухне и легче на душе.

               
   Но ненадолго стало легче. Лилия пыталась разобраться, откуда взялось её раздражение, где её милосердие, сострадание, присущее ей? Это не было похоже на страх заразиться коронавирусом, это что-то другое… И только ночью, внезапно проснувшись от липкого сна, её осенило: это из прошлого к ней вернулась боль, негодование, презрение к отечественной медицине, цену которой она хорошо узнала, когда умирал её муж. Лилия вместе с ним прошла все круги ада, неизменно попадая в сюрреалистический город Кафки, из которого не было иной дороги, кроме одной, ведущей в преисподнюю. По десять часов приходилось сидеть в больнице, сопровождая мужа, он сдавал анализы: кровь из пальца, кровь из вены, моча, рентген, потом биопсия в другой больнице, и снова ткань на анализ, она сама отвозила частицы плоти мужа в лабораторию. Потом бесконечные ожидания… А мужу становилось всё хуже и хуже… Наконец забрезжил лучик надежды, они вдвоём добрались до Песочной, муж уже не мог ходить… Но и здесь его не положили на лечение, а заставили провести повторный анализ ткани уже в их лаборатории. И это всё за большие деньги, чтобы побыстрее. Время шло… А он уже умирал… Потом назначили комиссию, и комиссия отказала в лечении. У Лилии началась истерика. С трудом она добилась встречи с главным врачом больницы. Но её не слушали, на неё кричали, ей угрожали полицией, вызывали охрану… И она кричала в ответ врачам:

   - Вы специально тянули время, чтобы не лечить! Где ваша клятва Гиппократу? Вы уголовники! Я ненавижу вас! Будьте вы прокляты! Признайтесь, рак либо есть, либо его нет. А если он есть и не лечится, тогда зачем вы приводите статистику выздоровевших от рака? Вы врёте! Вы просто лечите от какого-то пустячного заболевания, выписываете дорогостоящие лекарства, назначаете ненужную химиотерапию, издеваетесь над больными, у которых, возможно, никакой онкологии и не было!

               
   Негодование захлестнуло Лилию. Она вспомнила, как профессор Елена Малышева регулярно по телевизору рекламирует достижения отечественной медицины, уверяя, что рак сейчас лечится достаточно легко. Возможно, для неё — да, для неё все двери медицинских учреждений раскрываются в один миг, она этого даже не скрывает, хвастаясь. Какой цинизм! Какая мерзость! Они ещё хотят, чтобы народ аплодировал их подвигам! А преступлениям не хотите? И этот поток восхвалений российских медиков, льющийся из всех щелей президентских СМИ, никогда не переубедит Лилию, что её мужа убил рак, а не преступное равнодушие врачей на всех уровнях: от участкового до главного врача городского онкологического центра.

   Нашёлся честный медик, который на каком-то ток-шоу недавно признался, что ни один врач не может поставить НАСТОЯЩИЙ ДИАГНОЗ, они ставят только ПРЕДПОЛАГАЕМЫЙ ДИАГНОЗ, и даже патологоанатом не кажет точно, от чего скончался больной. Вот такая медицина! Зачем она вообще нужна?

   Лилия плакала, заново переживая то, что случилось несколько лет назад. Рана ещё не скоро заживёт. Ещё долго будет она вспоминать мужа, выражение обречённости на его лице.

   После похорон Лилия сняла с шеи крестик, а на сорокадневных поминках объявила друзьям и знакомым, что прощается с ними надолго и уходит. Нет, не в монастырь, а в свой мир, состоящий из цветов, птиц, деревьев. Только природа есть Бог…

   За окном гремел салют, Питер праздновал коронавирусный выпускной, очередные «Алые паруса». Счастливая, наивная молодёжь! Перед ними сиял луч алой надежды на будущую жизнь. И невдомёк им, что это луч лжи Люцифера. За окном пошёл дождь. Вроде как-то стало легче…

                Продолжение следует