Почему Онегин не понят

Можно привести по крайней мере пять  причин.

1. Художественный язык романа опередил способности понимать его на столетия. Пушкин использовал многие художественные приемы, которые стали изучать  в рамках постмодернизма. Это не случайно: как и постмодернизм, роман является в большой степени котр-культурным явлением. Он написан в пику установившимся привычкам и заблуждениям публики. Русское литературоведение не доросло до понимания романа, у литературоведов нет инструментария подходящих понятий. И, конечно, двухсотлетняя  традиция не позволяет увидеть в романе ничего, кроме "энциклопедии русской жизни" и "реалистического" произведения.   

2. Роман - отголосок короткого времени относительной свободы в России.

Юный Пушкин застал короткий пик личной свободы и независимости в России, наступивший после победы над Наполеоном в 1814 году. Пушкина сослали в 1820 году. В отрыве от своей среды, он остался верен привитой ему культуре личной свободы. Но ссылка Пушкина означала начало «закручивания гаек».

Роман написан в духе смеховой, карнавальной культуры, близкой к культуре литературных клубов юности Пушкина. Но даже к 20-му году  общество посолиднело  и уже не склонно было улыбаться. Эти изменения усугубились после декабрьского восстания 1825 г и воцарения Николая 1: можно  сравнить этот перелом с переходом к "застою" после короткой "оттепели" Хрущева

Пришло время догматиков — бюрократов типа Булгарина и Белинского. Это было одной из причин, почему роман оказался чужд и тем, кто был близок (или казался близок) Пушкину до ссылки.

Публика хотела серьезной литературы, важных, благородных, возвышающих  идей. От главного героя требовалось развенчание пороков общества, провозглашение высоких истин. На худой конец, люди были готовы почитать чувствительный роман о несчастной любви.

Вместо этого главный герой Пушкина, Онегин, только говорит: "Скорей! пошел, пошел, Андрюшка! Какие глупые места!" "Боюсь: Брусничная вода мне не наделала б вреда". Пушкин  смеется над тем, что было свято чувствительно - жестокой публике: над умилительной влюбленной девушкой (Татьяной), над романтическим рыцарем (Ленским).

Роман был и остается "пощечиной общественному вкусу". Поэтому все критики, как саперы, с тех пор стараются обезвредить, разминировать роман, приписывая роману невинный смысл, противоположный пушкинскому (или отсутствие смысла). Каждый должен знать как дважды два, что это - энциклопедия русской жизни о "русской душою" Татьяне и "лишнем человеке" Онегине, который ее не оценил, что в романе много противоречий и нет конца.

Правда и то, что и на пике свободы только небольшое число внутренне свободных людей могли воспользоваться этой свободой. Даже в то время "Евгений Онегин" был бы чужд большинству читающей публики. Ощущение праздника свободы быстро улетело. Наступили будни.

"Евгений Онегин" законсервировал "праздник непослушания" юности поэта на века.

3. Забылись правила приличия в аристократической культуре

Во время Пушкина к женщинам относились как к беззащитным жертвам мужского коварства. "Циник" Онегин думает о всех мужчинах и всех женщинах:

Чем меньше женщину мы любим,
Тем легче нравимся мы ей
И тем ее вернее губим
Средь обольстительных сетей.

"Мы" (мужчины) "губим"!

Фактически, в том, что касается Татьяны, Пушкин использует эзопов язык: «иносказания, намеки, аллегории и другие скрытые способы выражения, чтобы обойти цензуру или передать информацию, которая не может быть выражена прямо.» (см   http://proza.ru/2025/08/04/1804 ) 
Здесь эта скрываемая информация — образ Татьяны, как воплощение зла, корысти, пошлости. Прикрываясь лестью, Пушкин пытается обойти, прежде всего, самоцензуру. Будучи «честных правил», Пушкин (как и Онегин) не мог позволить себе публично говорить плохо о девушках на выданье (старухи — другое дело). Негативных образов девушек ни в сентиментальной, ни в романической литературе не было. Пушкин мог писать грубые эпиграммы на женщин для узкого круга своих знакомых, он мог говорить с друзьями о конкретных дамах весьма цинично, но он не позволял себе оскорбительные выражения в обращении с женщинами, и не мог такие выражения вставить в произведение для печати. По-видимому, лицемерие, преувеличенная лесть — это и был тот эзопов язык, который использовал  Пушкин в жизни с дамами.

Я точно не знаю, но думаю, что и царская цензура не пропустила бы образ циничной, бессовестной девушки, которая пристает к постороннему мужчине с предложением жениться на ней и все время жалеет себя.

Преувеличенная пушкинская лесть Татьяне ввела в заблуждение не только цензуру, но и публику. На века. Когда аристократические нормы поведения в России забылись (это произошло довольно скорое после смерти Пушкина), люди уже не могли догадаться, что Пушкину нужен был эзопов язык, чтобы вывести отрицательную героиню.

4.Забыто аристократическое понятие чести

Что означает, что дядя был "честных правил"? Никто не помнит. Понятие чести было отменено. Понятие, что стыдно прослыть трусом, или вором, или жуликом, исчезло также, как понятие, что  стыдно быть невежливым с дамами.

Вместе с этим утратилось и понимание роли, значения и ритуалов дуэли. С точки зрения Пушкина, Онегин убил Ленского в честном бою, который инициировал сам Ленский. Достоевский (который, скорее всего, знал роман только по опере Чайковского или понаслышке), уже считал, что Онегин "Ленского ... убил просто от хандры, почем знать, может быть, от хандры по мировому идеалу, — это слишком по-нашему, это вероятно." У Онегина была совесть. Но Достоевский этого также не понимает. Как мы знаем из "Преступления и наказания", он не видел другой причины отказаться от убийства, кроме как обращение к внешнему авторитету, к Христианству.

5. Опера Чайковского

Понять «Евгений Онегин»  с его сложным языком, иронией, самоиронией, с многими ролями и масками рассказчика,  сложно. Зато опера Чайковского — популярная интерпретация романа, которая легко доступна  необразованным людям. Опера сводит роман, который издевается над романтизмом и сентиментальностью, к сентиментальной истории несчастной любви. Опера радикально меняет события в романе, не говоря уже о характерах. Но понятность оказывается важнее правды.  В школах речь идет всегда о той интерпретации романа, которая дана оперой Чайковского (http://proza.ru/2025/07/07/1678), где Татьяна влюбляется в Онегина с первого взгляда. После «Пушкинской речи» Достоевского уже его понимание романа, в свою очередь, было канонизировано, изучается в школах как абсолютная истина. Опера и высказывания Достоевского и Белинского о романе подменили сам роман для многих поколений русских читателей.