Harley Rustad. Глава 6 - Лесной союз
Глава 6: Лесной союз
ХОТЯ 1990-Е ГОДЫ были десятилетием бурной деятельности вокруг лесов острова Ванкувер, в 2000-х годах внимание к ним пошло на спад. Внимание защитников лесов начало смещаться на север, к побережью, в регион, известный как тропический лес Большого Медведя. Там неуловимый и таинственный «медведь-дух», подвид черного медведя с белым мехом, стал символом редкости этих лесов и помог сплотить общественность в защиту региона.
В то же время лесозаготовительная промышленность начала действовать. В начале 2000-х годов некоторые из крупнейших лесозаготовительных компаний провинции, включая Weyerhaeuser (которая приобрела MacMillan Bloedel), Interfor и TimberWest, пообещали, что если правительство согласится на определенные изменения в Кодексе лесохозяйственной практики из Законов Британской Колумбии, они инвестируют миллиард долларов в эту отрасль, строя заводы и вкладывая средства в исследования и разработки продукции с добавленной стоимостью, включая клееные брусья (балки из низкокачественной древесины). В 2002 году правительство провинции выполнило свое обещание, внеся значительные поправки в лесохозяйственные правила, преобразовав Кодекс лесохозяйственной практики в Закон о лесохозяйственной практике и пастбищах. После ряда разъяснений и поправок закон вступил в силу в 2004 году и ознаменовал период дерегулирования лесной отрасли провинции, когда бремя ответственности, возложенное на каждого лесничего или лесохозяйственное предприятие, стало обязательным для соблюдения правил. «Это было похоже на то, как если бы мы пустили лису в курятник и сказали: «Возьмите только одну», — как выразился опытный лесной инженер. Несмотря на эти изменения в кодексе, из миллиарда, обещанного лесозаготовительными компаниями, материализовалась лишь малая часть обещанных инвестиций.
Изменения также отменили положения о принадлежности, которые требовали, чтобы древесина, заготовленная на землях Короны, «использовалась и «обрабатывалась» в провинции. Эти положения действовали с 1947 года, когда были внесены последние существенные изменения в Закон о лесах 1912 года. Компании, имевшие лицензию на вырубку леса в определенном регионе, были обязаны инвестировать в строительство и обслуживание лесопилок, что вынуждало их вкладывать значительные средства в местные сообщества. После 2004 года лесозаготовительные компании были лишены права или подвергались штрафам за неспособность обслуживать свои существующие лесопилки или модернизировать и переоборудовать их для обработки более мелких бревен второго прироста, что является необходимым условием для отказа от вырубки леса старого прироста. В период с 1997 по 2001 год в провинции закрылось двадцать семь лесопилок; в период с 2001 по 2011 год было закрыто еще семьдесят. Тысячи рабочих мест были потеряны. В 2001 году компания TimberWest закрыла свой лесопильный завод в Юбу, недалеко от родного города Денниса Кронина, озера Коуичан, который работал с 1913 года. Годом ранее компания объявила об увеличении экспорта необработанных бревен на 85 процентов.
Необработанные бревна – деревья, срубленные, очищенные от сучьев и погруженные на грузовик или судно для экспорта без обработки – являются самым базовым продуктом, который можно получить в лесу. Такая базовая форма ресурса потенциально может иметь гораздо больше уровней добавленной стоимости. Переработка бревен в размерные пиломатериалы – один из них; превращение отходов в целлюлозу – другой; и, наконец, древесина может быть использована для производства высококачественных товаров, таких как мебель и гитары. Хотя часть необработанных бревен отправлялась за границу с тех пор, как на острове Ванкувер началась коммерческая лесозаготовка, на протяжении XX века большая часть деревьев перерабатывалась на местных лесопилках в пиломатериалы, которые затем продавались внутри страны и за рубежом. Некоторые компании, такие как Teal Jones, перерабатывающая вырубленную на острове Ванкувер древесину на материковой лесопилке в графстве Суррей, недалеко от Ванкувера, сопротивлялась экспорту необработанных бревен. Многие другие компании этого не делали.
Любое бревно, вывезенное с земель, принадлежащих короне, должно пройти проверку на излишки: если объем вырубки превышает потребности провинции, то эти излишки могут быть законно экспортированы. Бревна сначала должны быть выставлены на продажу провинциальным лесопилкам, но если лесозаготовительные компании больше не будут обязаны по закону строить или обслуживать лесопилки, станет меньше мест, где можно купить и обработать бревна. Таким образом, все больше и больше древесины становится излишками.
Для Арни Беркова это «самоисполняющееся пророчество». В начале своей карьеры Берков работал чокером в бригаде лесозаготовителей, а затем перешел на лесопилку недалеко от Нанаймо и стал президентом профсоюза работников государственных и частных предприятий Канады (PPWC), ранее известного как профсоюз работников целлюлозно-бумажной промышленности и деревообработчиков Канады. Хотя некоторые обвиняют экологические движения в сокращении рабочих мест и закрытии лесопилок, Берков считает, что вину за это несут те изменения, сделанные правительством, которые подрывают её важнейшую отрасль.
Вместо того, чтобы нанимать тысячи рабочих на лесопилки и управлять десятками производственных предприятий, компании могут просто экспортировать древесину и отдавать за границу рабочие места. В 2016 году объём необработанных бревен, экспортируемых из Британской Колумбии, вырос до 6,3 миллиона кубических метров, что означает, что примерно каждое третье срубленное дерево отправлялось за границу, преимущественно в Китай, Японию и США, без какой-либо добавленной стоимости на местном уровне. Несмотря на то, что провинция является одной из самых известных в мире, на каждый доллар древесины, полученной в Британской Колумбии, провинция получает лишь около тридцати центов добавленной стоимости, в то время как Онтарио и Квебек получают 1,50 доллара. Провинция, которая когда-то привлекала лесорубов со всей страны и превращала отдалённые поселения в процветающие города, стала той, которая мало ценит весь потенциал своих ресурсов.
Однако политика и практика самих лесозаготовительных компаний также подвергались критике, выходящей за рамки чисто экологических проблем. Один из работников лесозаготовительной отрасли острова Ванкувер указал на недостаток в системе взимания налога на древесину – налога, взимаемого правительством провинции в зависимости от объема лесозаготовок на землях, принадлежащих короне. Известно, что некоторые алчные лесозаготовительные компании, ведя переговоры с провинциальным правительством о вырубках, объединяют старые насаждения в нижней части долины с гораздо более низкоценными, не намереваясь вырубать ничего, кроме самых крупных и лучших. Затем правительство рассчитывает и взимает попенную плату, основанную на значительно более низкой общей средней стоимости, и компания никогда не вырубает менее ценные насаждения, обманывая правительство и максимизируя прибыль.
ПОСКОЛЬКУ ЛЕСОЗАГОТОВИТЕЛЬНЫЕ КОМПАНИИ И ПРАВИТЕЛЬСТВА изменили свои оценки лесов Британской Колумбии, то же самое сделали и экологические движения. В начале 2000-х годов в заголовках газет доминировала одна экологическая история: борьба за климат, направленная на привлечение внимания к его изменению. Активисты изо всех сил пытались привлечь внимание к огромным глобальным силам, влияющим на планету, — разрушению озонового слоя, выбросам углекислого газа в атмосферу, повышению температуры океана, кислотным дождям, — и локальные баталии отошли на второй план. На побережье активист Комитета по охране дикой природы Западной Канады Кен Ву наблюдал, как каждая экологическая проблема распадалась, а поддержка становилась всё слабее. Ву чувствовал, что идеологическая, социальная и политическая движущая сила борьбы за прекращение вырубки старовозрастных лесов не меняется.
Ву начал свою работу в качестве активиста, агитируя за WCWC в Ванкувере во время движения за залив Клейокуот в начале 1990-х годов. Он был идеологическим сторонником гражданского неповиновения и блокад – «серийным протестующим», по его собственному определению. Но разговор во время автомобильной поездки с соучредителем WCWC Полом Джорджем зажег искру. Джордж сказал ему, что, хотя прямые акции протеста, баррикады на лесовозных дорогах и митинги являются важным компонентом экологических кампаний, важнейшим аспектом является привлечение образованной и мотивированной общественности. Он сказал Ву, что прямые действия могут сыграть свою роль, если они фокусируют внимание на проблеме и побуждают людей к действию, но для изменения законодательства требуется значительный импульс и выносливость, чтобы оказывать давление на правительство. Их работа заключалась не только в привлечении активистов или даже туристов в леса, но и в том, чтобы убедить людей – по всей стране и по всему миру – проявить заботу.
После двух десятилетий работы в экологических движениях Западного побережья Ву обнаружил, что проповедует обращенным в свою веру и привлекает лишь немногих новых последователей. Основа организации была прочно устоявшейся: леворадикальная, слушающая CBC, голосующая за Партию зеленых, экологически сознательная общественность. Поскольку WCWC сосредоточился на укреплении своей базы и расширении охвата для решения новых задач, включая сопротивление расширению нефтепроводов к побережью и увеличению количества танкеров, Ву увидел возможность расширить свою деятельность, охватив новые демографические группы. Он покинул Комитет по дикой природе Западной Канады, чтобы основать новую организацию, ориентированную на леса.
19 января 2010 года был создан Альянс за древние леса (AFA). «Новая организация будет проводить экспедиции для документирования находящихся под угрозой исчезновения древних лесов, исторических деревьев и сплошных вырубок, уничтожающих оставшиеся старовозрастные леса на острове Ванкувер и на юге Британской Колумбии, а также проводить просветительские и мобилизационные кампании для обеспечения их защиты», – говорилось в первом заявлении организации. Изначально AFA была основана на четырёх основных платформах: разработка провинциальной стратегии инвентаризации оставшихся старовозрастных лесов; содействие устойчивой вторичной вырубке для лесозаготовок, включая переоборудование лесопилок для обработки этих бревен; прекращение международного экспорта необработанных бревен для сохранения местных рабочих мест; и поддержка любых планов землепользования коренных общин, направленных на защиту старовозрастных лесов.
AFA была зарегистрирована как провинциальная некоммерческая организация, а не как общенациональная благотворительная организация, что позволяет ей открыто поддерживать политические партии и политиков, выступающих за защиту старовозрастных лесов, или осуждать тех, кто этого не делает. Комитет по дикой природе Западной Канады, напротив, имеет статус благотворительной организации, что позволяет ему высказываться за или против той или иной политики, но не открыто поддерживать партии или кандидатов. По сути, это означает, что Альянс древних лесов может быть более открыто политизирован. В своём первоначальном мандате организация заявила, что «не будет ограничена благотворительным статусом, который запрещает организациям отклонять или поддерживать политиков и партии из-за их позиции по важным вопросам».
В центре внимания Ву стало смещение внимания на мобилизацию более широкой демографической группы. Он начал с амбициозной цели: убедить тех жителей Британской Колумбии, которые обычно ставят бизнес или социальные интересы выше экологических, в необходимости защиты старовозрастных лесов. Он понимал, что ему нужно начать с трёх ключевых групп: владельцев бизнеса, верующих и людей с многокультурным происхождением. Быстрорастущие китайские и индийские общины в Нижнем Мейнленде предоставили Ву возможность увлечь новое поколение канадцев, многие из которых были очарованы величественной природой Британской Колумбии. Ву, тайванец по происхождению, начал предлагать экскурсии к гигантским деревьям на китайском языке. Он также полагал, что верующие люди, разделяющие растущую тенденцию перехода от структурированной религии к более широкой духовности, могут лучше откликнуться после прогулки в лесах. Растёт популярность таких занятий, как «природная терапия» и «лесные купания» – погружение в лес как средство исцеления, снятия стресса, большей осознанности. Прогулка по лесу стала духовным актом, способом соединиться с силами, более могущественными, чем просто личность.
Свидетельство о публикации №225081001740