Конец династии

1. Утоление голода.

Она, как всегда опаздывала. Хотя день был необычным: предстоял серьёзный разговор с министром образования. Он уже в третий раз пытается  уговорить её возглавить Академию художеств. Но она, как и прежде, предпочитает пока образ жизни  "вольного" художника, не хочет зависимости от бюрократии.

Посмотрела на часы, и в ту же секунду прозвучал телефонный звонок. Это оказался подрядчик. Муж уже привык переключать на неё все домашние проблемы.  Впрочем, запустил и всё остальное. Не говоря уже об исполнении супружеских обязанностей.  В этом супруга заменял... добротный напор тёплой струи в ванной. И надо сказать, заменял недурно.

Фируза нервно схватила трубку: "Слушаю!" Её голос ,видимо, зазвучал слишком сурово. На другом конце запнулись: "Простите,  Гасан-бей назначил именно это время для звонка. Извините, если что не так.  А с кем... я говорю?" Она перешла на  громкую связь, чтобы продолжать одеваться: "Это его несчастная супруга, Фируза. А как зовут Вас, молодой человек?"

После секундной паузы она услышала уже уверенный баритон: "Теймур. Я подготовил план реконструкции и хотел бы получить одобрение. Могу ли подьехать? Я в двух кварталах от Вас."  Судя по голосу, ему не было и тридцати. Она посмотрела на себя в зеркале, откинула прядь волос со лба и провела рукой по непослушным бровям: "Ясно. Но я сейчас спешу по делам. Давайте встретимся позже,  часиков в пять, но уже там на месте, в Бузовнах."

Теймур попрощался с некоторым сарказмом: "У Вас голос драматической актрисы, Фируза-ханым. Спешите на работу в театр, наверное?"  Ей  понравилось: "Увы, я всего лишь художник. Но спасибо за комплимент."

Сбросив трубку, задрала подол юбки, поправила колготки и подтянула непослушные трусики. Обернулась кругом, чтобы оценить результат новых упражнений, начатых месяц назад. Вроде бы чуточку сократила размер попы: "Надо бы избавиться ещё от пары килограммов."

Водитель Юнис поджидал хозяйку у передней пассажирской двери. Но сегодня Фируза предпочла сесть позади него. Ехать предстояло минут сорок, и она раскрыла ноутбук, чтобы проверить почту. Бегло прочла несколько сообщений. Задержалась на сообщении от Мирвари. Упёртая противница всего мужского, Мирочка возглавляла департамент кадров в принадлежавшем мужу "Агаси Банке". Теперь Фируза имела свои уши и глаза там, где это было необходимо.

В электронной почте Мира сообщала, что её благоверный Гасанчик,  обзавёлся новой помощницей: вертлявой девчонкой  с амбициями дорогой потаскухи . Фируза, не ответив, нервно захлопнула ноутбук: "Опять на ближайшие пару лет будет... сильно уставать на работе! Старый мудозвон!" Достала зеркало и провела помадой по губам: уже приближались к зданию министерства.

Министр был у себя не один. Сакина из приёмной, пересидевшая пять министров, но не стареющая, встретила с роскошной улыбкойи чересчур короткой юбкой: "Он уже двадцать минут никого не принимает, ждёт Вас, госпожа Велибекова." Министр уткнулся в бумаги, а в угловом кресле справа буквально развалился глава финансового департамента, не по-мужски жеманный Анатоллу Пириев. Вся столица знала его, как Толика с нетрадиционными влечениями к мальчикам.

Министр медленно встал и пошёл навстречу: "Наконец-то! Мы Вас уже заждались, неуловимая наша Фируза-ханым." Они обнялись, как старые добрые друзья: "Как  Вам удаётся выглядеть двадцатилетней последние сорок лет?" Это был тот самый комплимент, которым он награждал её со дня знакомства. Обычно именно так в Азербайджане пытаются ввести в заблуждение окружающих опытные геи.

Вслед за ней вошла Сакина с чашкой ароматного кофе.  Министр подождал, когда она выйдет: "Подозреваю, что Вы готовы снова ответить отказом на наше предложение. Но на этот раз это не пройдёт: Вам придётся разочаровать нашего уважаемого Президента. Эльхан Миргейдарович лично просит...нет-нет...даже требует, чтобы Вы назвали свои условия. А это происходит с Президентом крайне редко."

Фируза пригубила кофе и отодвинула чашку от себя: "Неужели наш непобедимый Президент согласовал это... с Первой леди?"  И услышала подленькое хихиканье Анатоллу, известного, как Толик-кролик.

Зульфигар-мюэллим  попытался поправить неловкую ситуацию: "Мы вместе с коллегой из министерства культуры уже подготовили совместный проект Указа. Любые Ваши условия решим в рабочем порядке. Именно поэтому я пригласил и главного финансиста, как видите."

Фируза вдруг вспомнила, как совсем недавно по телефону ей сделали комплимент: "У Вас голос драматической актрисы." С ухмылкой протянула руку к бумаге, пробежала глазами, перевернула и на обратной стороне поставила свою подпись: "Ладно, считайте, что уговорили."

Юнис поджидал чуть сгорбившись. "Уже состарился",- подумала Фируза, неожиданно для него, усаживаясь за руль, - Садись рядом, старик: сегодня я тебя прокачу." Выехав на скоростную трассу, позвонила Мирвари: "Привет, джаник. Можешь выразить свои соболезнования: твоего жеребца оседлали. Правда, я не знаю, кто кого на самом деле поимел! Но хочется напиться. Приезжай на дачу. Но не раньше шести." 

Притормозив у дверей, она отпустила водителя: "Я наверное, останусь здесь ночевать. Ты полностью в распоряжении своего хозяина." Скинув с себя платье и накинув махровый халат, залпом опрокинула холодное виски и медленно опустила ноги в тёплую воду бассейна.

Раздался сигнал текстовых сообщений. Это было от Мирвари: "Ты меня убила! Задерживаюсь на работе. Но буду у тебя, как условились. Целую." Проплыв пару кругов нагишом, Фируза  прилегла на  кушетке возле бассейна. Веки прикрылись от усталости. Попыталась вспомнить детство, это иногда помогало уснуть.

Приснился странный сон. Будто едет в поезде. В купе её, совсем подростка, усадил на колени здоровенный мужчина с бородой. От него пахнет табаком, и чем-то ещё мужским. Он пытался просунуть лапы под бельё. Она не могла сопротивляься. Он был намного сильней. И когда она оказалась уже под ним,  вдруг раздался стук. То ли стук колёс, то ли стук в двери.  Перед ними стояла проводница с лицом покойной матери.

Она проснулась от звонка  у входных ворот. Запахнув халат , всё ещё сонная Фируза, пыталась сообразить, кто бы это мог быть.  Увидев молодого человека  с копной кудрявых волос до плеч, она вспомнила: это подрядчик, с которым она договорилась встретиться в пять.

Он представился: «Теймур. Это я говорил с Вами по телефону?" Она кивнула: "Да-да. Проходите. Вы меня простите за мой чересчур домашний вид...Неожиданно уснула." Он нёс с собой небольшую сумку, похожую на ноутбук.

"Хотите выпить, - Фируза налила себе арманьяк. Он вежливо отказался: "Спасибо. На работе не пью." - и уселся у барной стойки. Фируза подошла ближе: "Ну тогда показывайте, что нас ожидает с ремонтом. Надеюсь, это не займёт вечность? У меня встреча с подругой."  Его кудри были ещё влажными: видимо, недавно принял душ. Сохранился приятный аромат шампуни. "Надо бы узнать, чем он мылится."- проскочила игривая мысль.

Он улыбнулся: "Нет-нет, Фируза-ханым, это займёт минут десять-пятнадцать." Её голос стал несколько шутливым: "Надеюсь, Вы же не собираетесь меня разорить?"  Они  просмотрели  файлы, касающиеся верхнего этажа, кухни, санузлов, гаража и винного погреба. В какой-то момент их руки соприкоснулись на клавишах ноутбука: она решила вернуться к файлу джакузи на втором этаже.

Его локоть неловко задел её сосок. Она вздрогнула и смутилась.  Ему показалось, что от неё исходит некая волна...неудовлетворённой самки. Теймур пытался отвечать на её вопросы. Получалось не очень: мысли кружились вокруг её небесно-голубых томных глаз. 

Фируза сменила тему: "Эту виллу муж приобрёл в прошлом году. Я была категорически против такого подарка на день рождения. И мы тогда же договорились, что эту страую рухлядь надо довести до ума." Теймур слушал внимательно.  Облизнул высохшие губы: "На Ваш сорокалетний юбилей?"

Она присела на высокий барный стул,  халат неприлично распахнулся. Быстро запахнулась: под ним ничего не было: "Вы ошиблись совсем не намного, всего на пять лет." Наступила неловкая пауза.

Для того чтобы сгладить конфуз добавила: "Мне нравится дизайн, предложенный Вами. Считайте, что он одобрен. Теперь Вы можете составить мне кампанию и выпить?" Он выглядел смущённым: "Спасибо. Пожалуй выпью немного пива. И кстати, если Вас интересуют сроки, стоимость материалов ...» 

Фируза разлила  Coors Golden в длинный пивной бокал и протянула: "Со сроками можете не спешить, главное для меня - качество. А что касается остального, то я  выпишу чек, в виде аванса. Когда отчитаетесь,  получите новую сумму. Это  устраивает?"

Их пальцы вновь встретились на бокале с пивом: "Спасибо. Но надеюсь Вы не расстроетесь, если скажу, что наша фирма предпочитает наличные?"  Она слегка задумалась, а потом с улыбкой покачала головой: "Разумеется, нет. Вернусь через минуту." Поднялась по винтовой лестнице медленно, чувствуя его взгляд на своей спине.

Через пару минут она уже  спускалась. Также медленно и изящно, зная, что доставляет ему наслаждение.  По ходу движения халат предательски раскрывал точёные ножки. Она подошла, держа  в руке раскрытый конверт с купюрами: "Здесь десять тысяч долларов. Когда понадобится ещё, буду рада просмотреть Ваш отчёт."

Теймур поцеловал ей руку: "Благодарю за гостеприимство. Остаётся спросить: в следующий раз уже не беспокоить Вашего мужа?" Фируза проводила его до входной двери: "Разумеется, не стоит. Мой муж слишком занят. Не будем его отвлекать." Их взгляды задержались у пока закрытой двери. Они стояли лицом к лицу молча и до неприличия долго. Положение спасла Мирвари: она слишком резко открыла дверь.

Проводив подозрительным взглядом Теймура, Мирвари заметила, как смущена её подруга:  Фируза не могла оторвать взгляд от его спины и упругих ягодиц, обтянутых в джинсы. Очнулась от рук Мирвари на своём плече: "Ты как будто сама не своя. И кто этот незнакомец? Неужели...» Фируза театрально усмехнулась: «Он мне в сыновья годится. Я ещё не сошла с ума.»

Мирвари налила свой любимый джин с тоником: "Я вдруг подумала, что ты решила сменить пластинку. Но забыла предупредить!" Фируза обняла со спины: "Глупышка моя. Это же строитель-сантехник. Ты же знаешь, я затеваю реконструкцию дачи." Мира посмотрела на неё глазами тигрицы и вошла рукой под халат: "Надеюсь, речь не идёт о "реконструкции" в этой части?»

Фируза ответила поцелуем: "Не сходи с ума. Лучше идём наверх. Я просто умираю от голода." Она задёрнула тяжёлые шторы и включила ночник возле постели. Мира оставила пустой бокал и сняла с неё халат. Опустилась на колени и припала губами к её пупку, лаская рукой промежность: "Я так соскучилась по тебя, сучка! А ты вспоминаешь обо мне чуть ли не по праздникам." Фируза легла на спину со стоном: "Я тебя сегодня затрахаю."

Когда они еле отдышались после второго круга, Фируза нашла дистанционное управление и включила телевизор. Ведущая новостей трагическим голосом сообщила печальную новость: "Только что стало известно о покушении на главу личной охраны Президента, генерала Таги. Он был убит неизвестным пока оружием в кабине гостиничного лифта."

2. Именем владыки миров.

В президентском кинозале шёл просмотр фильма, предназначнного для отправки на Каннский кинофестиваль. В зале сидел Президент и Первая леди. В заднем ряду – несколько человек из числа создателей киношедевра. Свет потух и пошли первые кадры...

...Агаи Эрдэшир вёл свой караван с товарами из далёкого Исфагана в сопровождении дюжины рабов, двух наложниц и любимой супруги Нилуфэр. Всё снаряжение и люди поместились на семи верблюдах, а сам ага скакал верхом на белом коне, персидской масти.

Пустыня, словно не имела конца. Длинный и изнуряющий переход окончательно подорвал силы юной персиянки,только недавно зачавшей первенца в свои неполные пятнадцать лет. Её не уставали опекать наложницы. Ближе к закату появились очертания оазиса. Приближались к священной Мекке.

Шёл 570-й год от рождества Христова. Восьмой месяц со дня зачатия нового Пророка. Найдя подходящее место поближе к колодцу, Ага велел разбить несколько шатров. В главном из них он расположился сам, Нилуфэр,  Рахэль и Мариам.

Совершив омовение, Агаи Эрдэшир распорядился зажечь костёр и приготовить еду. Рабы сумели быстро выпотрошить ягнёнка, полдюжины цыплят, прикупить  фиников и овощей. Когда наступил величественный закат над пустыней Тихамэ, Эрдэшир произнёс молитву, прося у Зардушта благословений.

Молодой раб Идда поставил большое блюдо с горячим перед господином, разлил из кувшина свежую колодезную воду и взглядом испросил разрешения удалиться. Сегодня был черед Рахэль накормить, напоить и телесно насладить супруга. Это предстояло делать ей впервые.

Ага приобрёл её в день аш-шиар (седьмой день недели в доисламской джахилии) у одного небогатого еврея. Рахиль приходилась племянницей жены стареющего еврея Элохима. К тому времени, когда караван Ага достиг общины, у Рахиль наступила зрелость. Сойдя со скакуна возле глинянной хижины, Эрдэшир увидел девочку возле верблюда. Ему сразу пришлась по вкусу её белое лицо и огненные глаза.

Пользуясь тем, что рядом нет никого, Ага спросил, чей это дом и замужем ли она? Рахиль покачала головой и кивком указала на глиянный дом на холме: "Я сирота. Муж моей тёти владеет и мной". А затем вдруг добавила: "Эсфирь отдаст меня Вам недорого." Ага удивился: "Почему ты так уверена в этом?" Девушка хитровато улыбнулась: "Она уже не может рожать, а муж собирается иметь сына от меня."

Элохим оказался гостеприимным хозяином и предложил передохнуть в его доме: "До свящённой Каабы тебе не добраться раньше, чем через пару дней. За небольшую плату  я могу предложить тебе кров и еду." Эрдэшир щедро расплатился и принял приглашение. После сытного ужина, перед тем как лечь, купец решил прощупать хозяина дома: "Я слышал в твоём хозяйстве есть лишний рот, и готов помочь тебе. Дам разумную цену за племянницу твоей жены."

Элохим взял паузу. Затем подсел поближе к гостю: "Если тебе приглянулась Рахиль, то я должен тебе отказать: у неё только на днях наступили первые месячные, и я планировал войти в неё после очищения. Правда,  её тётя, моя старшая жена, пока не ответила мне своим благословением. Обычаи по Торе запрещают мне переступить через её согласие."....

Президент Эльхан Алибеков поднял руку и прервал показ. Повернулся  к супруге: «Мне кажется, это слишком безнравственно. И потом, наши израильские друзья неправильно поймут.» Первая леди строго посмотрела на него: «Может всё же мы досмотрим до конца? И пока без друзей из Йерусалима!» И велела оператору  продолжать.

...Ага развязал небольшой, но тугой мешок и отсчитал на полу десяток дирхемов, внимательно следя за глазами хозяина дома. Элохим почесал затылок и произнёс: "По всему видно, Устод (мастер), что ты неплохо разбираешься в торговле у себя в Персии. Но в Мекке за эти гроши тебе не дадут дажу ослицу. Если очень хочешь, могу предложить тебе Иззет, одну из моих наложниц. Ей пока нет и тридцати."

Эрдэшир добавил ещё шесть монет: "Я доверяю твоим словам о ценности ослицы. Но согласись: в отличие от ослицы, твой товар скрыт от моих глаз. Я не видел толком ни Рахиль, ни твою наложницу. Как я могу принять решение?" Элохим забрал монеты, позвал жену: "Эсфирь, предупреди Рахиль, чтобы к утру была готова: она теперь наложница уважаемого гостя из Персии. И кажется, ей повезло больше, чем нашей ослице."

Но теперь агаи Эрдэшир понял: ему повезло больше.  Изумительной красоты ложбинка любви, круглые ягодицы и упругая грудь убедили опытного купца в ещё одном успешном приобретении.

В ночной тишине раздавался мелодичный голос Мариам: "«О, вы, те, кто связали свои души и тела с супругом. Будьте справедливы к мужьям своим, даже если это против вас самих, против зачавшего вас отца, родившей вас матери." При этих словах Рахиль приблизилась к супругу и протянула к нему руки.

Голос второй наложницы продолжал: "Не соизмеряйте ваш пыл с его богатством, или бедностью, отдайте мужьям то, что им принадлежит, ваше  тело и вашу душу." Нулифэр,  завершив омовение супруга, помогла ему снять с себя одежды и вместе с Рахиль проводила его к одру любви.

Теперь настал черёд Рахиль. Она медленно уселась между ног повелителя, прикрыла веки, возвела руки к небу и тихим голосом прочла молитву из Торы: "О мой Повелитель, взявший меня в наложницы, перед очами Владыки миров преподношу тебе свою честь, никем не тронутую до тебя. С этой ночи и до срока, назначенного тобой и Всевышним, я принадлежу своим телом и душой только тебе и Владыке миров. Войди в меня, очищенную от грязи в месяц наджир и в день аль-мунис."

Глава государства вновь решил уточнить: «Тебе не кажется, что в мусульманском мире этот эпизод будет однозначно воспринят недружественно!» Первая леди возразила: «Ничего подобного! Они в отличие от тебя прекрасно понимают, что речь идёт о периоде истории, известном как «джахиллия», что значит невежество. Там был разврат похуже, чем у нас в Баку!»И прижала палец к губам, чтобы Президент замолчал.

Мариам помогла Рахиль принять в себя достоинство Эрдэшира и мелодично завершила молитву: "Да воздастся тебе Рахиль столь же щедро от мужа твоего. Да ослепит Яхья, глядящих на других мужей, без согласия его".  Изящное тело Рахиль стало медленно раскачиваться в полной ночной тишине.

Когда Эрдэшир оседлал Рахиль сзади в палатке вновь раздался стон девстенницы, которую лишили целомудрия вторично.  Нилуфэр воздела руки к небесам и произнесла молитву: "О, Зардушт Всемогущий и Вечный, благослови супруга моего и дай ему сил, мощи и богатства. Сделай его отцом наших детей. "  Мариам трижды перекрестилась: "Отче наш в небесах, обогати повелителя моего семенем и пусть его семя взрастит нам племя богатырей."

Не успели новобрачные отдышаться, как стал слышен тяжёлый топот стада, скачущего по пустыне. Так могли скакать сотни больших африканских слонов.Неожиданно в палатку ворвался раб Идда: "Большая беда, Устод! На нас идут отряды из боевых слонов. Их очень много. Они подняли бурю в пустыне! Очень скоро будут у твоей палатки."

Это началась война, которую   Абиссиния и Йемен обьявили роду Курайши, оберегаюшему святую Каабу, место паломничества и жертвоприношений. Война, которая назвала этот год годом Слона...

Когда на экране пошли титры господин Алибеков проснулся. Услышал, как сидевшая рядом жена громко высморкалась. Она была вся в слезах: "Какой шедевр, милый! Этот фильм может завоевать главный приз на Каннском фестивале!"

Президент упорно молчал. Он пропустил добрую половину кинопремьеры, и подыскивал умные мысли, чтобы не обидеть супругу. Велел включить свет: "Ну что тебе сказать, Фехриша? Фильм конечно философский. И даже очень философский. Думаю, его можно допустить до большого экрана. Правда, не по телевидению. Во всяком случае, пока."

Она нервно перекинула ногу на ногу и вздёрнула покрасневший нос: "Перестань, нести чушь! Ты проспал почти весь фильм. Твой храп испортил впечатление от просмотра." Президент был смущён тем, что его поймали на дремоте: "Это неправда! Могу тебе с уверенностью сказать, что твой любимчик,  режиссёр фильма чуточку перебрал с эротическими сценами! А это ведь фильм про зарождение Ислама!"

Она раздражённо помахала перед его носом несколько страниц машинописи: "Тут же ясно написано, что там в Аравии был полный бардак до появления Пророка Мухаммеда! И кстати, были примерно такие же отношения, как сейчас в Европе и у нас." Президент пригладил каштановые усы и улыбнулся: "Ну если ты так считаешь..."

Фэхрибан повертела головой, чтобы разобраться, где сидит режисёр фильма Джангир Джанибеков. Затем шепнула мужу: "Сейчас в мире такая тенденция. Молодёжь ходит на фильмы, если там есть секс  или обнажённые сцены. Можно подумать, ты сам так не думаешь. Твоя сопливая сучка из Socar вечно отсасывает тебе под порно!" Он хотел что-то вставить, но она перебила его: "Я это знаю из первых рук! И потом, неудобно: я уже обещала ...Джанику нашу поддержку. Это его первый фильм. И мы дадим добро."

Президент вынужденно кивнул головой. И в это время в зал вошёл офицер из службы охраны и шепнул: "Господин Президент, ЧП! Убит генерал Аслан Таги!" Президент вскочил и вышел, не обьяснив жене ничего.

Первая леди поманила пальцем режиссёра. Тот подскочил так быстро, что чуть не споткнулся и не упал к её ногам: "Ну как?" Она строгим взглядом пригласила его сесть рядом. Затем подняла руку и щёлкнула пальцами в сторону окошка оператора. Тут же отключили свет.

Её рука в кромешной темноте быстро нащупала то, что искала. «Малыш» был почти готов. Её губы припали к его уху: "Просто обалдеть! Я всё ещё в прострации. Как тебе удалось так реалистично воссоздать эпоху?"

Джанибеков светился от удовольствия. Его губы встретились с жаждущими губами: "Благодарю...тебя, богиня моя. Мой фильм посвящён тебе. Но я не мог без твоего разрешения отметить это в титрах..."

Она крепко сжала в ладони то, чего ей так не хватало дома: "Разрешаю...только без имени...просто назови «фонд Миргейдара»....чтобы он горел в аду." Его пальцы проникли в святые места и сразу увлажнились. Она смущённо призналась: "Я вся...мокрая от твоего фильма, Джаник. Во имя Аллаха поехали быстрее в наше укромное гнёздышко!"

 3. Странное убийство.

Камера наблюдения засекла, как генерал Аслан Таги вошёл в здание гостиницы без двух минут одиннадцать вечера. У лифта его встретил с улыбкой портье: он явно знал генерала. Тут же нажал на кнопку вызова. У генерала  в руках был небольшой букет роз. Они, видимо, были предназначены для женщины, которая его ждала.

Он нажал на 17-й этаж. Оглядел себя в зеркале. Для своих пятьдесяти шести  выглядел неплохо. Игриво подмигнул самому себе, мысленно поздравив себя с очередной победой. Его ждала младшая дочь президента, от которой многие сходили с ума. А она вдруг неожиданно выбрала именно его. Правда, настояла на конфиденциальной встрече, чтобы попросить о личной услуге.

Когда они тайно встретились на одной из вилл, Азиза несколько туманно  пожаловалась на мужа. Из её слов получалось, что Рагим стал слишком часто ей изменять. Правда, она не называла имён своих соперниц: "Это неважно. И мне не нужны публичные сплетни и скандалы." Генерал Таги сначала удивился: "Мне кажется, было бы правильно поставить в известность господина Президента. Или хотя бы Первую леди.»

Аза  категорически покачала головой: "Ни в коем случае! Об этом не должны знать ни папа, ни тем более мама!» Она подошла к нему до неприличия близко. Её губы произнесли странную фразу: «Я хочу, чтобы это осталось между нами.» Они стояли молча несколько секунд. Затем произошло то, отчего генерал чуть было не потерял рассудок: её рука прижалась к его ширинке: "Я доверяюсь только Вам. Вы тот мужчина, которому я верю. Помню Вас ещё с детства, когда Вы охраняли дедушку Миргейдара."

Она смотрела ему прямо в глаза, требуя немедленного ответа. Генерал растерялся: "Даже не знаю, что мне сказать. Вы так молоды и красивы. Я просто не понимаю, чего Вы конкретно хотите, чтобы я сделал для Вас?»

Она прикрыла его рот тёплой ладонью: «Не надо говорить ничего. Я Вас буду ждать послезавтра ночью в президентском номере. Вы знаете, о какой гостинице идёт речь.» Её вторая рука продолжала гладить его ширинку: «Молчите. И помните: об этом знаем только мы с Вами. Больше никто!»

Он нашёл в себе силы убрать её руку и спросить: «Вы хотите, чтобы мы наказали Рагима?» Она сжала его руку: «Да. И как можно больнее. Но без серьёзных увечий. Он всё же остаётся отцом моих детей.»

На следующий день Рагим Кязим-заде выходил из частной сауны в третьем часу утра. Он еле держался на ногах. Его поджидал лимузин. Но он помахал водителю и крикнул в ночной тишине: "Я пройдусь пешком, можешь не ждать." Когда машина двинулась с места, Рагим нетвёрдой походкой направился в сторону центра. Неожиданно ему преградили путь два амбала по два метра ростом.

От первого же удара Рагима скрутило и он упал на колени. Дальше уже он ничего не помнил: его избили арматурой. Он очнулся в городской клинике около полудня. Дико болело всё тело, мозги готовы были выпрыгнуть из черепа. Открыв глаза, он услышал голос Азизы. Она беседовала с врачом-реаниматолом: "Что-нибудь серьёзное задето?" Мужской голос ответил: "Не переживайте. Жизненно важные органы целы. Видимо, били профессионалы. Похоже, спортсмены."

Проводив врача, она нагнулась к его уху: "В следующий раз попрошу отрезать тебе член вместе с яйцами, ограш!" Затем вышла в коридор и набрала чей-то номер: "Не забудьте о нашей встрече, как договорились."

В назначенный день и час генерал Таги сел в лифт и нажал на нужный этаж. Пошарив в правом кармане, генерал Аслан достал таблетку и положил себе под язык: с возрастом становилось всё труднее достигать нужной эрекции.

На третьем этаже в лифт вошёл сгорбленный седой старик с невероятно пышными усами. Аслан вежливо спросил: "Вам на какой этаж?" И немного удивился, услышав: "На семнадцатый, сынок." Лифт стал набирать скорость. Но вдруг между десятым и одиннадцатым этажами отрубился свет и кабина застряла.

Генерал полез правой рукой в карман, чтобы достать телефон. Но тут вдруг почувствовал нечто слегка острое на своём бедре. Он принял это за укус комара: "Даже в лифт умудряются залетать, черт их подери!" -промелькнуло в мыслях. Включил телефонный фонарик. Старик усиленно чесал свой подбородок: "От комаров нет отбоя!"

Генерал хотел было нажать на кнопку вызова службы ремонта, но к счастью услышал шум заработавшего подьёмника. Вскоре кабина остановилась на злополучном семнадцатом этаже. Они со стариком разошлись по разные стороны коридора.

Вся правая сторона была отведена под президентские апартаменты. А слева от лифта располагались различные службы. Генерал заметил, что старик вошёл в двери помещения, предназначенного для обслуживающего персонала.

В следующую минуту открылась дверь соседнего лифта. Это был тот самый портье, который встретил генерала при входе в гостиницу: "Господин генерал, дирекция приносит Вам извинения за заминку в лифте. Надеюсь, всё с Вами в порядке?" Аслану понравилось такая забота: "Нормально. Только слишком много комаров у вас в гостинице. Надо бы от них избавляться."

Молодой человек, на груди которого висела табличка с именем "Ариф", согласно закивал головой: "Да, многие жалуются. Займёмся . " Уже направившись к номеру, Аслан вдруг спросил: "Ты не знаешь старика с пышными усами? Он ехал со мной в лифте." Парень покачал головой: "Не знаю о ком Вы говорите, господин генерал. Среди служащих такого нет." Аслан в задумчивости зашагал к президенскому апартаменту.

Азиза тем временем примеряла бельё, купленно на прошлой неделе в Марселе. Она вспомнила хозяина бутика Жан Пьера. Он всякий раз встречал её, как старую знакомую. Старался из всех сил. Ей импонировали его ухаживания. Несмотря на солидный возраст, Жан Пьер выглядел довольно сексуально.

Когда она вошла примерочную с дюжиной бюстгальтеров, вскоре заметила, что хозяин подглядывает через щель в занавеске.  Мать двоих детей в двадцать девять лет, Азиза считала себя обделённой вниманием со стороны мужа. Он переспал со всеми её подружками. И теперь, наблюдая за голодным взяглдом Жан Пьера, она твёрдо решила: «Кажется, настал и мой черёд!»

Она поманила его пальцем и на плохом французском попросила: «Помогите застегнуть!» Этого оказалось достаточно для понятливого марсельца. Его «рогалик» твёрдо упёрся в её ягодицы, и Азиза почувствовала, что теряет контроль. Она впустила его величественно и гостеприимно одновременно. Жан Пьер оказался молодцом: не выходил из неё, пока не услышал характерный стон.

Вспоминая о лёгком флирте, Азиза разложила бельё на постели, чтобы пройти под душ. И тут услышала, как хлопнула дверь в номер: «Это мой генерал!» - пронеслось в голове. Аза уже вошла под воду в одной тонкой короткой сорочке, которая тут же прилипла к её телу. Она присела на край джакузи, наслаждаясь густым паром. Ещё с детства любила париться.

Однажды восьмилетняя Аза вошла в семейную сауну не вовремя. Застала в парилке свою мать в самой неприличной позе ...с телохранителем, тогда майором Асланом Таги. Именно тогда она впервые увидела мужчину нагишом, да ещё и в соитии с собственной матерью! И вот сегодня, наконец, наступил день, когда Азиза сама сумела соблазнить того мужчину, который до сих пор не стёрся из её памяти.

Он вошёл уже раздевшись и присел рядом. Они долго смотрели друг на друга, словно мысленно задавая вопросы, которые стыдно произносить вслух. Её взгляд упал на тот самый «инструмент», который впечатлил её девочкой: "Я видела твоё тело давно, лет двадцать назад. Ты почти не изменился. Такие же сильные руки и плечи." Её рука дотронулась до его покатой груди.

Его взгляд упал на прилипшую к телу прозрачную сорочку. Он облизнул губы, глядя на взбухшиеся соски: "У меня просто нет слов от твоей красоты. Я знаю, что могу потерять не только работу, но и жизнь за то, что пошёл на это. Но честно говоря. мне теперь наплевать. Даже если, ты не захочешь больше меня видеть."

Она взяла его руку и положила на сосок. Их губы соединились и жадно впустили языки. Он не мог поверить, что под его пальцами сосок Азы вырос чуть ли не вдвое. Её рука стала ходить ходуном от низа до самой головки.

Он заметил взгляд женщины, способной вместить его полностью. Поднялся и взяв её за руку вошёл под струи душа. Она не сводя своих глаз с него, прочла его мысли, опустилась на колени и обняла двумя ладошками величественный меч любви.

Когда он стал медленно сползать, Азиза подумала, что ему что-то не понравилось. Но вдруг увидела, как из его ноздрей полилась кровь. Она прислушалась, как он часто задышал.  Глаза смотрели куда-то мимо неё. Руки свисли по бокам. Голова неестесственно лежала на левом плече. Аза поняла, что он умирает.

Чувства испуга не было. Мысли как будто заморозились, никак не могла сообразить, что предпринять? Кому звонить первым: отцу, или службе охраны? Наконец, позвонила полковнику Насирову, заместителю Аслана Таги: "Произошло несчастье.  Мне нужна помощь."

Насиров в сопровождении двух медиков приехал через десять минут. Полковник тут же принял решение: оцепили гостиницу силами полиции, генерала одели и с предосторожностями вывели под руки к лифту. Его усадили в кабине и сделали несколько снимков. Таким образом  была инсценирована смерть, наступившая в лифте, чтобы вывести из игры дочь Президента.

Она почувствовала, как полковник обнял её за плечи: "Не беспокойтесь: он умер в результате острой сердечной недостачности при исполнении служебных обязанностей. Помните: Вас здесь не было."

Истерика началась с Азизой гораздо позже. Рано утром за завтраком. Старшая сестра была в Лондоне со своим очередным московским любовником. Дети с няней ушли гулять в зоопарк. Отец редко ночевал в городской резиденции, предпочитал загородную. С оргиями! Она села напротив матери.

Уткнулась в чашку с горячим кофе, не желая даже здороваться. Первой молчание прервала мать: "За что ты так жестоко обошлась с Рагимом? На нём нет живого места! А если он пожалуется отцу? Как ты сможешь это обьяснить!"

Аза медленно встала и почти закричала: "Для отца будет большим сюрпризом, когда я покажу ему фотки, где ты делаешь минет моему мужу!" У матери из рук выпала чашка с горячим кофе. Она поднялась, подошла к дочери вплотную. Азиза приготовилась услышать обьяснения. Но вместо этого она неожиданно свалилась от невероятно сильной пощёчины. Голос Первой леди, как колокол, охладил весь пыл: «Не смей меня шантажировать, сучка! Уничтожу, как клопа!»

 4. Допрос.

В студии общественного телевидения стоял самый обычный аврал. Оставалось двеннадцать минут до начала утренних новостей, а ведущая Натаван Джанибекова, предпочитающая девичью фамилию - Талышинская - всё ещё сидела за плотно закрытыми дверьми главного редактора.

Никто не смел даже постучаться в эту священную дверь. Все прекрасно знали, что там происходит: главред Мир Хаин обсуждал с  ведущей акценты в новостях.

Натаван была лицом общественного телевидения последние десять лет. Синевато-изумрудные глаза, ослепительно белая кожа, шелковисто черные локоны и пухленькая фигура в ближневосточном стиле не могли оставить равнодушными сотни тысяч поклонников и поклонниц. Но мало кто знал, как дорого расплачивалась Натаван за своё популярность.

За считанные минуты до прямого эфира дверь, наконец, распахнулась и ведущая утреннего шоу утомлённой походкой направилась к своему столу. По ходу на пол падали бумажные салфетки, которыми она удаляла следы от глубокого анализа .

Гримёрша Татьяна Васильевна тут же подбежала с кисточками, чтобы удалить с подбородка несколько капель "божьей росы" и шёпотом спросила: "Почему так долго? Обычно он укладывается в семь с половиной, максимум в восемь минут."

Натаван недовольно буркнула: "Ну его! Никак не мог кончить!" Татьяна Васильевна тоном знатока посочувствовала: "Видать жена всю ночь с него не сходила. Я её, шалаву,  знаю! Когда ты наконец, избавишься от этой кабалы?" Натаван позвали: «Время!»

Получасовая программа подходила к концу. Мелодичный голос любимицы зрителей сообщил наиболее важные события: "Наш уважаемый Президент Алибеков твёрдо указал премьеру Пашиняну, что Карабах это Азербайджан! Азербайджанский народ гордится восклицательным знаком Алибекова. Таковы основные новости на этот час. Оставайтесь с вашей Натаван Талышинской."

Неожиданно в студию вошёл посторонний. Администратор канала  посмотрел на него возмущённо и был готов вышвырнуть его из студии. Но вовремя появился главный редактор: "Дорогой господин Насиров! Какими судьбами!" Они тут же исчезли за плотно закрытой дверью. Татьяна Васильевна, увидев новенького, поспешила занести кофе и вышла оттуда  виляя бёдрами, как откормленный поросёнок.

Не прошло и пяти минут, как раздался писклявый голос по громкой связи: "Госпожа Талышинская, срочно ко мне!" Натаван была на телефоне с мужем и подскочила, как ужаленная: "Извини, Джахангир, но меня срочно хочет ... то есть требует босс. Перезвоню, как смогу."

Когда она вошла к редактору, незнакомый мужчина справа очень внимательно осмотрел её с ног до головы. Это не сулило ничего приятного. Затем строго спросил Мир Хаина: "Ты уверен?" Тот услужливо кивнул головой, слащаво улыбаясь.

У Натаван подкосились ноги: "Но..извините, господа,  я сейчас не могу. Меня муж ждёт....не обижайтесь...даже не знаю, как Вас звать." Затем умоляюще добавила: "Может быть позже,  вечерком? Я смогу вырваться... на часик. Мой Джанибеков ложится обычно рано."  Мужчина покачал головой: "Думаю, муж к делу не относится. Он кажется, у Вас кинорежиссёр, не так ли?"

Натаван поняла, что спорить бессмысленно. Она отрешённо заперла дверь и по привычке повернула замок. Затем уже по-деловому спросила: "Раздеваться? Или... по-быстрому?" Неожиданно для неё главный редактор покраснел, глаза округлились и испуганно заорал: "Что за вольности, госпожа Талышинская? Вас могут неправильно истолковать. Мы же на работе находимся, в конце концов.»

Незнакомец с усмешкой добавил: «Не знаю, какие у вас тут порядки, но Вам, гражданка Талышинская, всего лишь необходимо поехать со мной в Службу государственной безопасности  для дачи показаний." Натаван поняла, что речь идёт о персональном  обслуживании у клиента.  "Интересно, как надолго!"- пронеслось в голове, но она не решилась спросить вслух.

На улице ждал чёрный Mercedes Wrangler. Ехали молча. Натаван первой прервала молчание: "Вы позволите мне позвонить мужу?" Полковник разрешил: "Но только по громкой связи, я должен слышать беседу."

После нескольких гудков раздался мужской голос: "Натуля, у тебя какие-то неприятности на работе? Только не скрывай от меня! Я всё равно узнаю!" Натаван не сводя глаз с полковника, постаралась его успокоить: "Нет, Джаник, у меня всё как обычно. С чего ты взял,  дурачок? Просто ...придётся задержаться на работе." И прикрыв телефон ладонью спросила  у полковника: "Мы на всю ночь? Или на пару часиков?"

Полковнику понравился ход мыслей: "Не знаю. Хотя, не уверен, что сегодня вернётесь к мужу." Натаван тяжело вздохнула и вернулась к телефону: "Вообщем, не волнуйся. Дело в том, что мой коллега заболел, и мне придётся "пахать" на всю катушку, круглосуточно. Ну ты же знаешь, как мы тут паримся. Ужинай без меня. Ужасно соскучилась. Целую."

В ответ раздался  шёпот: "Президент, можно сказать, почти одобрил мой фильм. Когда увидимся, оближу тебя, как ложку с мёдом. В нашей любимой позе!" Натаван поспешила отключиться, и жеманно улыбнулась полковнику.

Здание Службы национальной безопасности не внушало большого вдохновения. Натаван никогда тут раньше не была, бог миловал. Выйдя из машины, жеманно спросила: "И на каком этаже Ваш кабинет, господин Насиров?" Он жёстко взял её под руку: "На третьем, в подвале ." Прозвучало будто предстоит сеанс садомазохизма.

Небольшая камера с тусклым светом скорее напоминала пыточную, чем кабинет высокого начальника. Он вежливо пригласил Натаван сесть на пыльный табурет, и тихо сказал: "Я полковник Насиров из личной охраны Президента. Вы догадываетесь,  почему Вы здесь, гражданка Талышинская?"

Она испуганно захлопала ресницами и попыталась пококетничать: "Да, гражданин начальник. Кажется, этот сукин сын Мир Хаин рекомендовал Вам лучший минет в городе. Причём, нахаляву. Он мне за это ответит!" А потом  игриво добавила: "Хотя, если честно, Вы мне даже симпатичны."

Насиров усмехнулся: "Спасибо за полезную информацию, обязательно буду иметь ввиду Ваши способности. И благодарю за комплимент. Но к сожалению, причина нашей встречи несколько другая." После небольшой паузы разьяснил: "Вчера ночью все средства информации распространили официальное сообщение администрации Президента о скоропостижной кончине генерала Аслана Таги от сердечной недостаточности.»

Она кивнула головой. Он строго продолжил: «Но Ваш канал, а вернее Вы обьявили о том, что генерал убит неизвестным оружием! Из каких источников Вы узнали об этом предположении?» Натаван вдруг сникла: впервые поняла, что секса не будет. Это значит, она на допросе. И возможно, в статусе подозреваемой.

Почувствовала острые колики в животе: "Гражданин полковник, мне нужно... в туалет. Причём, срочно!" По цвету её лица он понял, что дамочка не шутит. По опыту знал, что женщины обычно в таких ситуациях испытывают давление на мочевой пузырь.

Он указал взглядом на парашу в углу камеры и пожал плечами: "Если срочно, то другого нет." Натаван еле успела спустить бельё. Терпеливо подождав до конца, Насиров вежливо протянул ей свой носовой платок: "Он свежий." И неожиданно пошутил: "Извините, но бидэ здесь нет."  Обстановка приобретала интимный характер.

Ей вдруг стало легче: он стал даже ближе и роднее. Только сейчас она обратила внимание на его стройное телосложение, приятный профиль лица и орлиный нос. Она поправила  юбку и с улыбкой  вернулась на место: "Бидэ совсем не помешало бы.  Но Вы меня извините, не могла дальше терпеть. Не подумайте ничего такого, это у меня от стресса. Можно спросить Ваше имя?"

Он откинулся назад: "Бэхруз. И давайте перейдём на «ты». Он решил сменить тактику допроса.  Она облизнула высохшие губы: "Я не против.» И попросила закурить: «Что касается вопроса...Сообщение о происшествии я получила четверть первого ночи от редактора. Но за полчаса до этого,  примерно в полночь, мне на стол кто-то положил бумагу, где было написано, что он убит неизвестным оружием."

Он опустил взгляд на её колени: "От кого был текст? Кто мог положить записку на твой стол?" Натаван скинула ногу на ногу достаточно медленно, чтобы удовлетворить его любопытство: "Это же не секрет, qurban s;n; (да буду жерствой): у редактора есть свой информатор в гостинице. Кажется, Ариф. Совсем ещё ребёнок, студент второго курса факультета журналистики. По вечерам подрабатывает, как гостиничный амбал."

Насиров переспросил: "Ариф, говоришь? А фамилию не помнишь?" Она закивала и добавила: "Бекиров, кажется. Иногда даёт нам сенсационные материалы. Помнишь, в прошлом году Лукашенко выходил из номера с чемоданом наличных под руку с нашей Фехришей в три часа утра? Это был его видеоролик. Правда, нам пришлось его удалить и заплатить штраф, но YouTube до сих пор крутит. Уже давно перевалил за два миллиона просмотров!"

Полковник набрал чей-то номер: "Это я.  Кажется, нашёл то, что искал. Займусь сам, пока не начато официальное расследование." После паузы добавил: "Понял. Я тоже думаю, что может понадобится хирургическое вмешательство. Хотя, всё зависит от обстоятельств."

Насиров встал и открыл дверь камеры: "Ну, спасибо за информацию, Натаван-ханым. Поехали, ты свободна.» Она почувствовала облегчение. У неё даже возник чисто женский интерес: «Ты меня подбросишь домой, или ...?» Насиров помог ей сесть в машину: «Я бы честно говоря,  хотел  бы убедиться, насколько прав сукин сын Мир Хаин."

Через пару минут они уже ехали в сторону набережной, к возвышающемуся на бульваре высотному "красавцу" - "Hotel Mir-Heydar". У полковника Насирова в здесь было своё уютное конспиративное гнёздышко на девятом этаже. Оно предназначалось для встреч с информаторами.

Но прежде чем направиться к лифту, он предупредил мужчину в регистартуре: "Чингиз, найди мне Арифа Бекирова к пяти часам. Когда явится, приведи ко мне в номер лично." Чингиз услужливо кивнул: "Ba; ;st;, m;;llim."

Войдя в двухместный номер, Натаван вздохнула с облегчением: "Во имя Аллаха!” Он удивлённо спросил: "Не думал, что ты такая глубоко верующая?" Она кокетливо улыбнулась: "После твоей пыточной камеры любая развратница  наденет чадру.» Он хотел обнять её, но она остановила: «Если ты не против, я приму душ? Ты же не хочешь меня немытой?"

Бэхруз когда-то служил десантником, побывал во многих горячих точках, повидал немало девушек и женщин. Но никак не мог вспомнить такой изумительной красоты тела.  Натаван раздевалась, не отрывая глаз от его натренированных мышц, потрясающих бёдер, широких плеч и татуировок на руках.

Впервые за многие годы этот мужчина не потребовал от неё предварительных оральных ласк: его "топор любви" рвался в бой. Бэхруз оседлал её под струями тёплой воды, удерживая на своих руках, словно воробышка. Натаван закрыла веки и прошептала: "О Аллах! Какой же он у тебя великан!"  Ей вдруг захотелось, чтобы эта часть допроса никогда не кончалась.

Словно прочитав её мысли, он отключил воду и с той же лёгкостью отнёс свою приятную ношу в постель. Спустя почти час, Натаван тяжело дыша попросила: "Я сейчас опИсаюсь, Бэхруз! Выйди из меня хоть на пять минут." Когда вернулась, Бэхруз  мерно храпел, лёжа на животе.

Натаван решила не испытывать судьбу, и быстренько оделась: мужчины, утолив голод, становятся привередливы. Начинают замечать те складки и морщины, которых в упор не видели с голодухи. Она села у большого зеркала, достала косметику и стала наводить марафет.

Без двух  минут пять зазвонил телефон. Она хотела поднять, но Бэхруз дотянулся сам: "Да-да, веди его ко мне." Он быстро поднялся и оделся: "Натаван, тебе придётся подождать в ванной. Как закончу с ним,  отвезу тебя домой."

Она поцеловала его и шепнула: "Хочу тебя вот о чём попросить: избавь меня от «хотелок» Мир Хаина, и я буду только в твоём распоряжении. Не считая мужа, конечно." Раздался  стук в дверь. Натаван, спряташись в  ванной, услышала  бархатный голос своего нового патрона: "Ариф садись, нам надо поговорить. И надеюсь ты достаточно умён, и знаешь, что тебя ожидает за дачу ложных показаний."


5. За особые заслуги.

Немногословное заключение паталогоанатома лежало на столе директора Службы государственной безопасности  генерал-полковника Ульвии Мэмишли. Она во второй раз пробежала его глазами и призадумалась.

След от укола на теле погибшего был настолько микроскопичен, что несомненно была использована специальная игла. Неизвестного состава яд был незначителен по обьёму, но высокотоксичен. Он оставил в моче и крови генерала Таги  едва заметные следы. Его тело несомненно было перемещено из номера в кабину лифта уже после смерти. Лифт с телом находился на первом этаже, следовательно - наизвестно, в каком номере он провёл встречу.

Тело обнаружил полковник Насиров из личной охраны Президента. Скорее всего, он и доложил главе государства. Известно ли им о личности, с которым встречался Аслан Таги?

Ульвия машинально закурила и рука потянулась к селектору: "Соедини меня с квартирой Аслана."  Ответила его супруга, Самая-ханым, одноклассница и близкая подруга Ульвии Мэмишли: "Спасибо за соболезнования. Но ты же знаешь моё отношение: собаке собачья смерть. Теперь пусть на том свете трахает всех покойников."

Ульвие не надо было обьяснять холодные отношения супругов: покойный с молодости не любил пропускать ни одной юбки. В своё время шла молва о его короткосрочной связи с невесткой тогдашнего Члена Политбюро Миргейдара Алибекова. А несколько лет тому назад он обрюхатил даже младшую сестру своей жены.

Ульвия после паузы спросила: "Ты не заметила ничего необычного в его поведении в последнее время? Тут мне кажется, речь может идти не столько о любовном треугольнике, сколько о попытке устранить политическую фигуру."

Самая молчала.  Ульвия продолжила: "Хочу тебя видеть. Очень соскучилась.» На это Самая ответила сразу: «Давай встретимся где-нибудь, но не дома."

Массажных салонов в Баку не один и даже не два десятка. Их можно встретить в каждом уголке трёхмиллионного города. Но один из них Женский клуб под названием "Только между нами" был особо привилегированным. Он располагался в самом центре, на пересечении проспекта  Миргейдара и бульвара Независимости. Салон занимал два этажа высотного здания, принадлежащего Первой леди.

Всем было известно, кто на самом деле владеет салоном, в который можно было попасть по особой рекомендации. Членский взнос был настолько высок, что лишних людей там просто не могло быть. Генеральным директором была супруга покойного госпожа Самая Таги.

У них с генералом Мамишевой  были особые отношения. Обе слегка першагнули за пятьдесят, подруги со школьных лет. Часто пересекались  на семейных торжествах. Любили посплетничать, одаривать подарками и даже тайно "пошалить", обойдённые мужским вниманием.

Самая рано вышла замуж, но очень скоро разочаровалась в своем выборе. Чекист Аслан оказался слишком любвеобильным, переспал практически со всеми её подругами. Даже соблазнил младшую сестру Самаи, Зулю. Вскоре она родила ему дочь. В семье самого Аслана росли двое взрослых сыновей.

Самая решила не поднимать шума, ибо дело касалось любимой сестры. Кроме того ей запретили возмущаться на самом высоком уровне: ведь Аслан стал главой личной охраны Президента. Именно тогда в качестве "подкупа" ей предложили занять должность генерального директора престижного и доходного массажного клуба.

Ульвия в свою очередь, так и не вышла замуж. Хотя успела побывать в самых невообразимых постелях. В молодости несколько лет была тайной любовницей самого министра иностранных дел СССР Андрея Громыко. Её талант разведчика высоко ценил и Юрий Андропов по кличке "Ювелир". Но практически никому не было известно, что связывает Ульвию с её сестрой-близнецом. Им удалось сохранить эту тайну, благодаря умелой конспирации.

Подруги встретились ровно в десять, наутро после того, как полковник Насиров из личной охраны Президента обнаружил тело своего начальника в лифте гостиницы Hotel Mirheydar. Они уединились в первоклассной сауне на первом этаже. В парилке было уютно и приятно.

Ульвия отпила глоток холодного пива: "Мне показалось странным, что он вошёл в гостиницу в одиннадцать без двух минут, а нашли его в лифте около полуночи, судя по видеозаписям. Тебе не известно, с кем он там встречался?"

Самая постелила полотенце и легла на спину, вытирая пот с лица и шеи: "Слушай, Уля. Лучше не ковыряй. Этот сукин сын трахал слишком многих важных шлюх. Ты же знаешь, что я имею ввиду."

Уля усмехнулась: "Та, на которую ты намекаешь, сейчас увлекается кинорежиссёром. Причём, сходит по нему с ума. Так что, она исключается." Самая тяжело вздохнула. Было видно, что ей кое что известно, но она боится раскрывать тайну. Ульвия подсела ближе. Раскрыла полотенце на её животе и приласкала лобок: "Я тебя насквозь вижу. Можешь не называть по имени. Только намекни. Обещаю, что не использую."

Самая  демонстративно перевернулась на живот: "Мне ничего не известно. И даже не пытайся меня возбудить." Но пальцы Ульвии уже проникли в промежность и коснулись клитора. Раздался тяжёлый стон самки, которую не кормили слишком долго: «Перестань! Не издевайся над бедной женщиной!" Но было уже поздно: ноги сами раздвинулись и пригласили в гости.

Она не была в близости почти полгода. Попытки удовлетвориться с помощью электрических "игрушек" потерпели фиаско. Консервативно воспитанная бакинка никак не могла "сблизиться" с новинкой: мешал противный шум мотора! Не могла добиться оргазма даже под напором душа. Не хватало воображения, чтобы получить желаемый оргазм.

И Ульвия как раз поймала её в состоянии мучительного сексуального голода. "Что ты со мной делаешь, Уля? Не своди меня с ума! О Аллах, не мучай меня....дай мне наконец, кончить!" Она кончала долго и громко, осыпая Ульвию поцелуями: "Волшебница моя. Где же ты так долго была. Я так соскучилась по твоим ласкам."

Уля прижала губы к её губам: "Проклятая работа! Ни дня, ни ночи нет. Вокруг меня одни тупоголовые извращенцы и взяточники! Никого не хочется подпускать даже близко к себе. Я тоже соскучилась по  тебе. Будем чаще видеться."

Они поднялись в офис в несколько ином настроении. На лице Уливии сияла победоносная улыбка. Самая смотрела на неё с благодарностью. Вошла девица и налила ароматный чай с лимоном. Хозяйка покачала головой: "Убери. Принеси-ка нам кофе по-турецки с коньячком."

Пригубив глоточек коньяка, Самая подошла к  столу, оторвала лист бумаги и написала "Азиза" и протянула Ульвие. Подождав пока она не сожжёт в пепельнице, она громко добавила: "Мой младший, Эльнур, видел отца буквально накануне днём. Аслан был очень занят: читал почту и одновременно говорил с кем-то по громкой связи."

Ульвия кивнула, давая понять, что знает теперь, о ком идёт речь. Значит, после встречи с Азизой  тело генерала обнаруживают в кабине лифта на первом этаже! Стало понятно, что секс мог быть только на семнадцатом этаже, в президентских апартаментах. Значит полковник Насиров переместил тело на первый этаж, и только потом сделал снимки.

Но возникает вопрос: кто совершил убийство? Ведь Азизе это вряд ли придёт в голову. Значит, есть лица, которые хотели устранить генерала Таги. Кому же он мешал?

Зазвонил её мобильник: "Это Фикрет Шахбазов из администрации. Господин Президент назначил срочное заседание Совета безопасности на час дня." Ульвия посмотрела на часы: оставалось сорок минут. Попрощались тепло: "Не исчезай надолго, Уля. Зайди ко мне домой как-нибудь, угощу тебя твоим любимым инжирным варением."- успела сказать Самая уже у  дверей.

Выходя из салона, Ульвия краем глаз заметила фигуру полковника Насирова, сидящего на заднем сиденьи чёрной машины на другой стороне бульвара Независимости. Их взгляды пересеклись на долю секунды.

Президент Алибеков выглядел хмурым: "Давайте быстренько, накоротке обсудим чрезвычайное происшествие. У меня всего полчаса времени, предстоит телефонный разговор с Москвой и Брюсселем. Кто хочет начать?" Его взгляд твёрдо упёрся в раскрытый воротник  блузки Ульвии Мэмишли. Она застегнула пуговицу и хотела было встать, но Президент поднял руку: "Без церемоний, пожалуйста. Лучше кратко и по сути."

Ульвия поняла: ему известно всё, что он хочет знать. И даже знает, с кем проводил время покойный генерал в ту ночь. Стало легче от этой мысли: "Господин Президент, вне сомнений произошло убийство, а не обширный инфаркт. Хотя понятно, что сообщение для общественности вполне обьяснимо в условиях ни мира, ни войны."

Она взяла паузу, чтобы поймать реакцию Алибекова. Президент спросил: "Это всё? Или есть, что добавить?" Ульвия продолжила: "Начато официальное расследование уголовного дела по факту покушения на убийство. Работаем в контакте с Прокураторой и МВД. Одна из рабочих версий: попытка  государственного переворота. Пока всё."

Взгляд главы государства упал на Генерального Прокурора: "Что по Вашей части? Какие соображения?" Недавно назначенный Гасанкулибеков вскочил, как эрегированный член у подростка: "Уважаемый господин..." Его прервали: "Слушай, мы же не во Дворце имени Миргейдара Алибекова! Будь проще, черт тебя побери!"

Прокурор замялся и решил завершить: "...Лично у меня есть подозрения, что это часть большого плана....по свержению власти...и думаю, не обошлось без участия соседей. Я бы предложил попросить коллег из Москвы подключить своих экспертов."

Президент внимательно осмотрел собравщихся и спросил сидевшую справа от себя Первую леди: "Тебе есть, что сказать?" Она с серьёзным видом открыла свой блокнот, надела очки и медленно прочла: "Предлагаю организовать правительственные похороны на второй аллее почётного захоронения. Оказать семье достойную материальную помощь."

Президент остановил её: "А с какой стати на аллее почётного захоронения? За какие заслуги?"  Наступила тишина. Затем Первая леди холодно отчеканила: «За особые заслуги, известные немногим!»

Президент подвёл черту, обратившись к главе Службы нацбезопасности: "Поручаю Вам, генерал, взять на свой особый контроль расследование этого ...несчастного случая. Докладывайте лично мне. В любое время суток."

В зал заседания вошёл помощник: "На проводе Президент Российской Фдерации." 

6. Вкус семени.

Дочка влетела в спальню, когда Фируза обсуждала по видео-чату эскизы реконструкции. Она встала за спиной матери и помахала молодому человеку на мониторе: "Привет, красавчик!"

Фирузе пришлось прервать беседу: "Давайте я Вам перезвоню, Теймур. Моей дочери, кажется,  не терпится сообщить мне какую-то важную новость. Извините нас." Отключила чат, даже не дав ему попрощаться.

"Как ты можешь вести себя так фамильярно с незнакомым человеком?" – начала было отчитывать дочь. Но Пэрвин игриво подмигнула: "Ревнуешь? Не бойся, он не в моём вкусе. Хотя очень даже секси мужик.» Обняла мать и спросила заговорщически: «Ещё  не попробовала его в качестве натурщика? Если решишься, пригласи меня: у него такая накаченная фигура!" Фируза пропустила мимо ушей.

Но дочь и не думала отстать: "Ты так покраснела, как будто он твой тайный любовник." Мать усмехнулась: "Поздновато мне заводить любовников. Особенно при  живом пока твоём отце."  Про себя подумала: "Натурщик? Неплохая идея!  А что если предложить Теймуру позировать для заказа из Музея искусств в Стамбуле?»

Контракт подписан полгода назад, но ей никак не удавалось подобрать образ. Речь шла об Огуз-хане, мифическом родоначальнике тюркских племён. Фируза попыталась воспроизвсети в памяти лицо Теймура. Его нос с горбинкой, несколько удлинённую челюсть, выдающиеся скулы и огромные глаза. Вроде бы сходилось с тем образом, который может лечь на полотно.

Пауза длилась слишком долго, и Фируза решила сменить тему: "Как завершаются сьемки твоего фильма?" Пэрвин расплылась в улыбке: "Мама, ты даже не представляешь! Вчера его смотрели Президент, и Первая леди. Говорят, они в восторге! Кажется, мы можем попасть на Каннский фестиваль. Мне даже не верится!"

Фируза охладила её пыл: "А это правда, что там очень много эротических сцен?" Дочь нахмурилась: "Не так уж и много, как болтают. Но ведь сегодня этим никого уже не удивишь. Вы  с папой тоже иногда балуетесь эротикой."

Фируза возразила: "Смотреть и сниматься - не одно и тоже. Я бы не хотела, чтобы весь Баку любовался голым телом моей дочери." Пэрвин даже не повела бровью: "Джанибеков считает, что именно этим мы сможем покорить жюри".

Мать вдруг резко спросила: "Ты случайно не спишь со своим режиссёром?" Пэрвин расхохоталась: "Ты с ума сошла? Его трахает Первая леди, куда мне до неё!" Фируза не успела сделать замечание дочери: зазвонил телефон. Это был муж: "Привет, дорогая. Срочно вылетаю в Москву по поручению Президента.  Совещание банкиров СНГ.  Не жди меня обратно раньше среды».

Фируза хотела было сообщить о предложении возглавить Академию художеств, но он перебил: «Очень прошу, постарайся держать на контроле строителей. Хотя, я полностью доверяю этому молодому человеку, кажется Теймур. Но тем не менее, нужен строгий глаз дизайнера."

"Вот как! Значит, сам улетает на оргии, а мне надо контролировать ремонт! - подумала Фируза. И тут же игриво спросила: "А ты меня совсем не ревнуешь? Этот твой Теймур совсем недурно выглядит." Гасан усмехнулся: "Я тебе доверяю. И потом, он же мальчишка, причём нищий. Он вряд ли одолеет твои высокие требования. Да и не забывай, сколько тебе лет."

Фирузу словно окатили холодной водой. Она встала лицом к зеркалу и внимательно осмотрела себя: "Да, дорогой ты прав. Я уже давно не интересна даже моему мужу. Так что, займись своими девками!" Гасан ничего не ответил. Дочь быстро исчезла, чтобы не слушать очередные дрязги.

Фируза открыла ноутбук и внимательно рассмотрела фотографию Теймура, с которым только что оборвала беседу. После небольшого раздумья отправила ему сообщение: " Если хотите обсудить эскизы спален, то я буду у себя в мастерской. Скидываю адрес."

Мастерская располагалась неподалёку от комплекса высотных новостроек, повторяющих американские деловые центры. Это был бывший чердак старинного особняка, некогда принадлежавшего бакинскому нефтяному магнату. Она приобрела его пару лет назад.

Огромное помещение напоминало задворки провинциального музея: холсты, законченные полотна, пустые рамы, лестницы и всякий хлам. И тем не менее, Фирузе удалось создать там почти домашний уют.

Достав из холодильника бутылку виски, она уселась за маленький столик и раскрыла ноутбук. Хотела ещё раз просмотреть фотографии, которые ей скинул Теймур. Машинально вышла на Facebook и нашла его страницу. Оказалось, что он и не Теймур вовсе, а Теймураз Гвидиани из грузинского Болниси.

С фотогалереи на неё смотрел загорелый, мускулистый и соблазнительный молодой человек. Она только сейчас обнаружила, какие у него выразительные  глаза. На одном из пляжей он обнимал стройную женщину средних лет в открытом купальнике.

"Неужели он увлекается женщинами, старше себя?" - только успела подумать, как раздался дверной звонок. Это был он. Она встретила его в длинном запачканном красками халате, с повязанным узлом на голове цветастом платке, без какого либо намёка на макияж: "Вы меня извините за мой разобранный вид: в мастерской я всегда выгляжу стервой."

Он протянул ей маленький букет роз: "Ну что Вы? Для меня Вы всегда выглядите модельной красавицей." Ей понравился комплимент: "Спасибо, Теймур. Или ...кажется Теймураз?" Он улыбнулся: "Да, у себя в Грузии я Теймураз. Моя мать грузинка из Болниси. Отец из Нахичевани, бросил нас сразу после моего рождения. Мать настояла, чтобы я сохранил её девичью фамилию. Вот такая у меня история."

Она разлила виски: "Только не подумайте ничего такого, я случайно наткнулась на Вашу страницу в социальной сети. И знаете, что?" Она нервно отпила глоток и добавила: "Разглядывая Ваши фотки, я вдруг подумала: Вы отлично подходите для полотна, над которым я работаю." И она рассказала ему об идее.

Он вначале смутился: "Ну что Вы? Вы мне льстите. Никогда бы не подумал..." Она присела рядом: "Даже не спорьте! Мы с Вами заключим контракт. Скажем, сроком на три месяца. Думаю, три раза в неделю, по два-три часа. Назовите сумму, и я оплачу." Теймур покраснел: "Что Вы нашли во мне такого ...героического, мифического?"

Фируза постаралась его убедить: "Я уверена, что в данном случае Ваши черты лица полностью совпадают с моим замыслом.» Затем после пазуы спросила: «Я случайно увидела фотку на Вашей странице. Кто эта дама на пляже?"  У Теймура появилась улыбка: "О, это не женщина! Это царица. Это моя Богиня." Взял паузу, а потом добавил: "Это моя мать Этэри. Я обязательно познакомлю Вас с ней как-нибудь."

Фируза вздохнула с облегчением, и он это заметил.  Решила обьяснить: "Не подумайте ничего такого. Я просто..." Он взял её за руку и приложился к ней губами: "Я совершенно свободен, даже не сомневайтесь." Фируза почувствовала, как знакомые и давно забытые спазмы предательски зашевелились в области живота.

Она встала и хотела открыть ноутбук, чтобы перйти к обсуждению эскизов ремонта. Но вместо этого вновь опустилась рядом с ним: "Теймур, Вы мне нравитесь." Их губы соединились.

Он целовал ей шею, волосы и плечо. Затем шёпотом спросил: "А как же ремонт дачи? Я должен быть там каждый день...иначе рабочие..." Фируза растегнула пуговицы на его сорочке: "К чёрту ремонт! Можем приостановить на время. Гасан оплатит неустойку." Его руки задрали длинный халат и коснулись белья: "А  если  он узнает? Вы даже не представляете, что могут делать мужья из ревности...Я боюсь за тебя."

Фируза сама помогла ему и сбросила бельё на пол: "Не говори глупости! Мы с ним уже давно не живём... он мне чужой. И никогда не посмеет." Её глаза бродили по его сильным плечам, пальцы сдавили упругие бёдра: "Не мучай меня! Войди, я вся уже ...."

Показалось, что она в волшебной сказке. Это был всего лишь  второй мужчина в её жизни. Но теперь самый главный. Ибо Гасан со своим "мизинцем", оказывается был вовсе и не мужик. Её подруга Мирвари умела доставлять ей гораздо больше наслаждений, чем Гасан за все годы замужества.

Но Теймур превзошёл все её ожидания. Она ещё никогда в жизни не испытывала такого удовлетворения. Чувствовала на себе богатыря, способного сотворить глубокие  оргазмы каждые пять-шесть минут. Фируза только сейчас поняла, каким бывает полноценный оргазм. Волна наслаждения накатывала по всему телу, сжигая мозги. Хотелось выть от фантастического счастья. И она выла. Слёзы невозможно было остановить.

Теймур овладел её телом, как лев расправляется с голодной львицей. Они испробовали столько поз, которые никогда не снились её мужу Гасану. Теймур всё никак не мог утолить свой голод. Его стоны заглушали её шёпот: "Какой же ты сильный, я тебя обожаю! Осемени меня ещё раз. Ты такой вкусный!" И уже в самом конце он услышал её мольбу: "Всё! Я уже больше не могу. Давай передохнём."

Они сели у окна, держа в руках напитки. Перед ним был ночной Баку с его разноцветными огнями. Тишину нарушил мобильник. Звонили Теймуру. Он не хотел отвечать. Фируза настояла: "Ответь. Если хочешь, можешь говорить из ванной." Он покачал головой: "Да, я слушаю." Фируза услышала мужской голос: "Ты один?" Теймур соврал: "Да, конечно."

Мужчина спросил: "Ты уверен, что не оставил следов?" Теймур успокоил: "Абсолютно уверен." На том конце строгий голос задал ещё вопрос: "Что с машиной? Она попала на видео." Теймур ответил: "Перегнал в Болниси." Голос слегка раздражённо отрезал: "Но ты должен был её сжечь." Теймур усмехнулся: "Моя мать  её надёжно спрятала, не волнуйтесь. При удобном случае продаст соседям." После небольшой паузы мужчина подвёл итог: "Всю сумму я перевёл в Стамбул на указанное имя."

Фируза встала и налила себе виски. Он закончив беседу, подошёл и обнял её сзади: "Есть вещи, о которых тебе не нужно знать. Во всяком случае, пока." Фируза дала ему отпить из своего бокала: "Это неважно. Важно другое: кажется, я влипла с тобой всерьёз. Мне так не хватает любви и ласки."  Медленно опустилась на диван. Их взгляды встретились, когда её губы обвили женской теплотой его совсем ещё юношеский "богатырь".

Не прошло и пяти минут, как он взорвался с тем же стоном. Она почувствовала, как оргазм охватил и её тело. Он присел рядом с ней и тяжело дыша, признался: "Ты просто божественно хороша!" Она услышала свой собственный голос: "Никогда не знала, каким вкусным может быть семя любимого!"

 7. Изгибы политики.

Российские телеканалы неожиданно прервали свои передачи: анонсировали обращение главы государства в прямом эфире. Минут пять на экранах висела картинка Красной площади, затем следующие десять минут - рабочий кабинет в Кремле. Звучала известная песня Эдуарда Колмановского "Хотят ли русские войны?" в исполнении Муслима Магомаева.

Президент прохаживался с  Анжелой Осипян по кромке бассейна, не спеша раздумывая о чём-то сокровенном. Анжела шла молча, пытаясь угадать мысли вождя, когда он время от времени замечает уже очевидную беременность. Так и не рискнув окунуться в бассейн, он направился к столу, накрытому в другом конце. Дежурный офицер вопросительно посмотрел на него и увидев кивок, включил телевизор.

Анжела поняла, что напрасно надела открытый купальник: ему не до пышной задницы. Скромно накинула на себя махровый халат. В это время на огромном экране показали Президента. Что интересно, обьявили, что он выступает в прямом эфире. Иначе говоря, возле бассейна под Питером один Президент смотрел и слушал другого Президента, который в эти же минуты с тревогой в голосе обратился к армянскому и азербайджанскому народам.

«Остановите кровопролитие и садитесь за стол переговоров. И не следуйте лживой пропаганде Запада, в особенности Соединённых Штатов. Это они разжигают костёр ненависти между вами, соседями.»-гремел Президент на Красной площади.

И в то же самое время,официант поднёс стопку азербайджанского коньяка с  армянским персиком другому Президенту, но уже в Питере. Слегка пригубив и откусив персик, Президент подозвал офицера: "Прикажи-ка соединить меня с Алибековым." Не прошло и двух минут, как ему доложили: "Баку на проводе."

Он пересел на диван и взглядом подозвал Анжелу. Та ждала сигнала: легла на бок и припала губами к главной «свирели»  страны. В трубке раздался знакомый тенор: "Салам алейкум, господин Президент. Рад слышать Вас, как всегда."

Глава государства приказал убавить звук экранного Президента и весело ответил: "Барев-джан, Эльхан  Миргайдарович. И тебе наш московский привет, чтоб не хворал. Скажи-ка, дружок, на сколько километров ты там продвинулся сегодня?"

Наступила пауза. Были слышны боевые голоса на турецком. Наконец,  Алибеков твёрдо ответил: "На некоторых участках до двух километров. Но можем и поглубже, если понадобится."

Министр обороны Сергей Тайгу раскрыл карту местности прямо на спине у Анжелы. Она неправильно истолковала этот жест. Президент вдруг вскрикнул от боли: "Да не кусайся ты, сучка!" А потом ответил Алибекову: "Значит так, двигайся вперёд, пока наши штабисты тебя не остановят." Министр вмиг попытался свернуть карту. Но его остановили.

Алибеков вдохновенно спросил: "А Шушу брать? Или пока не трогать?"  На том конце наступила пауза. Президент внимательно поискал Шушу  на карте, но не нашёл: "Бери.... если найдёшь. Мне отсюда не видать Шуша ни шиша.»  И вслед за этим раздался глубокий стон с визгом: Анжела взяла крепость и Президент облегчился.

После небольшой паузы Президент России уже упавшим голосом вспомнил: "Надеюсь, ты не забыл о нашем совместном проекте?" Алибеков понял, что беседа подходит к концу: " Помню, помню!" И тут же услышал характерный щелчок: связь прервалась.

Отдав необходимый приказ военначальникам, Эльхан Алибеков, вызвал помощника: "Предупреди Агасиева, чтобы ровно в пять часов был на месте. Предстоит серьёзный разговор."

Необьятный по своим параметрам холдинг  "Агаси-банк" был детищем Гасана Агасиева. Он основал его ещё в начале 90-х. Ничем не примечательный финансовый проект, через пару лет стал стремительно разрастаться. А с возвращением Миргейдара Алибекова из Москвы, расширил сеть далеко за пределами Азербайджана.

Бывший член Политбюро и генерал КГБ не забыл про бесценные услуги предпринимателя в период своей опалы. В тяжёлые для Миргейдара годы для него было очень важно иметь доступ к неограниченным финансовым рессурсам. Это позволило ему не только выжить, но и вновь подняться на вершину власти.

Банкиру легко удалось убедить его в перспективности своих сказочных замыслов. Уже когда прошли досрочные выборы, "Агаси-банк" превратился в самый  влиятельный конгломерат в Южном Кавказе.

Перед самой своей кончиной Миргейдар успел назначить своего сына преемником и строго-настрого наказал ему беречь Гасана: "Запомни: это курица, которая несёт золотые яйца. Береги его, он будет твоей опорой."

Действительно, именно благодаря Гасану, личное состояние семьи росло, как на дрожжах. Годы шли с обычной скоростью, а влияние и власть  Агасиева росли со скоростью света. Всем мало-мальски грамотным гражданам было известно, кто на самом деле правит страной.

Тем не менее, основатель холдинга старался оставаться в тени. При этом, миллиарды, очищаясь от грязи, инвестировались в многочисленные проекты во многих странах мира. Практически лишь он, Агасиев, и нефтянка обеспечивали стабильность государственной казны. Ну а контроль за потоками держал в своих руках сам банкир.

Это не могло не вызывать опасений у Алибековых, ибо ставило Президента в определённую зависимость. По совету жены, Алибеков как-то предложил Гасану  пост министра финансов. Таким образом, он хотел обуздать всесильного олигарха.

Но мудрый Агасиев поблагодарил Президента: "Во имя Аллаха! Пожалей казну, если меня не жалеешь! Я ничего не смыслю в бюрократии."  Через неделю подарил Первой леди отель на Лазурном берегу и дорогую яхту, названную в её честь. Поговаривали, даже о романтической связи между ними.

Агасиев  посмотрел на часы: было ровно пять вечера. Именно на это время был назначен телефонный разговор с Президентом. Гасану импонировало ожидание звонка от Президента в сочетании с оральным удовольствием, которое он получал под столом. Между тем Рахиля, сидевшая между его ног, сегодня показалась ему немного суховатой.

Звонок раздался минута в минуту. "В аккуратности ему не откажешь!" – подумав про себя, он поднял трубку: "Слушаю Вас, господин Президент". Алибеков кашлем прочистил горло: "Зачем так официально, Гасан? Ведь, надеюсь, рядом с тобой никого нет?" Гасан тут же успокоил: "Разумеется. Просто не хочу злоупотреблять особым отношением."  Рахиля сменила руку и позу. Но губы по-прежнему оставались прохадными.

Алибеков сразу взял быка за рога: "Знаю, что собираешься на совещание в Россию. Хотел посоветоваться. Наш давний друг (не хочу называть имени, ты знаешь, о ком я говорю) предлагает вложиться в кипрский проект. Как ты думаешь, что это может принести?"

Гасан наконец почувствовал эрекцию и погладил локоны Рахили. Он понял, о чём и о ком идёт речь: "Очень заманчивое предложение. Как минимум, 15-17 процентов годовых. Правда, есть маленькая загвоздка." Президент сразу прервал его: "Да, я знаю. Но ты же у нас  мастер прятать концы в воду."

Гасан взял небольшую паузу. Затем продолжил: "Думаю,  если очень постараться, то выгорит. Завуалируем. Но весь вопрос в сумме, которую ты бы хотел вложить туда." Президент хмыкнул: "Ну уж во всяком случае не меньше двух тонн." Гасан после небольшой пазуы согласился: "Дело стоящее. Так и сделаем. Какие ещё будут поручения?"

Президент подвёл черту: "Пока всё. Передай привет очаровательной Фирузе. Скоро планируем её пригласить, ну ты наверное уже знаешь? Фехриша предложила её на пост ректора Академии художеств." Гасан впервые слышал об этом, но тут же поблагодарил: "Да, слышал краем уха. Спасибо за доверие."

Затегнув ширинку и поправив сьехавший в сторону галстук, он протянул Рахиле пачку салфеток: "Вытри подбородок и почисть блузку: мы с тобой не одни в здании." Затем недовольным тоном отчитал: "Что с тобой сегодня? Никакой теплоты, никаких эмоций. Тебе уже наскучили служебные обязаннсти?"

Она молча вытащила из сумки зеркало и вытерла несколько капель, попавших на кофту. Провела помадой по губам и попыталась оправдаться: "Настроение паршивое: прошли все сроки для месячных. Не хотела тебя расстраивать." Он сел в кресло и отпил остывший уже чай: "Не затягивай с абортом. Но мне кажется, ты что-то стала скрывать от меня. В любом случае: если тебе надоело, так и скажи. Всегда можешь вернуться обратно за чертовый кассовый апарат."

Она побледнела: "Если ты подозреваешь меня в измене, то клянусь: кроме тебя никого нет! Я мужа не подпускаю к себе вот уже полгода.  Дай мне пару дней, и я буду прежней. Вот увидишь."

Он махнул рукой: "Ладно, можешь посидеть дома пару дней, пока я в отьезде." И холодным взглядом проводил её некогда соблазнительные ягодицы. Собрав необходимые документы в портфель, Агасиев вызвал главу департамента кадров.

Мирвари ждала  приглашения. Подсев к приставному столу, вытащила из сумки небольшую флешку: "Это с последней нашей встречи. Мне кажется,  она влипла." Он включил приставку. Внимательно просмотрел первые кадры. Нетерпеливо перемотал сцену с Мирвари и остановился на кадре, где голос телевизора сообщал об убийстве генерала Таги оглы.

Гасан взглядом отпустил Мирвари и набрал супругу. Сообщил, что улетает в служебную командировку. Попутно напомнил про ремонтные работы. Когда она намекнула на ревность, Гасан хотел сказать:  "Он вряд ли интересуется женщинами твоего возраста." Но потом смягчил сарказм: зная жену, был уверен, что искра уже родила пламя.

В подземном гараже водитель Юнис беседовал с полковником Насировым. Увидев Гасана, полковник направился к нему навстречу: «Лифтёр дал показания на седого незнакомца. Следователи уже разослали его фото. Всё идёт в нужном направлении."

Гасан выслушал внимательно и посмотрел на часы: "Я спешу в аэропорт. С мальчишкой не спеши. С «грузином»  будь аккуратен. Присмотрись и  докладывай о каждом шаге. После моего возвращения, слетаешь в Болниси, познакомишься с его мамашей ... как ты умеешь. Привезёшь видео и фотки, как положено."

Старик Юнис открыл заднюю дверь лимузина: "Гасан-мюэллим, час назад отвёз Фирузу-ханым в её мастерскую. Насколько я понял, на всю ночь." Гасан кивнул головой: "Вот и прекрасно, Юнис. Не забудь утром отвезти её домой."

Когда подьехали к трапу небольшого джета, пилот поздоровался и предупредил: "В салоне ожидает Ваш гость. Два часа назад прилетели с ним из Афин." И действительно, Армен Галустян сидел в кресле рядом с шаловливой стюрдессой Джамилей и рассказывал ей солёный анекдот. Увидев Хозяина, она вскочила и исчезла за занавеской.

Они с Арменом обнялись, как старые друзья. Джамиля вернулась, держа в руке пару стаканов с Jack Daniel's со льдом. Глотнув виски, Армен спросил: "Ну и как?" Гасан кивнул головой: "Как и положено. Просил вложиться на две тонны."

Гость из Греции протянул свою руку с широкой улыбкой: "Ты действительно всесилен, Гасан. Поздравляю!" Гасан допил виски и устало добавил: «Свою долю ты на днях получишь через Дрезден. А теперь дай мне поспать пару часов, очень устал."

Спустя два с половиной часа джет плавно приземлился неподалёку от Барвихи, на частном лётном поле. Гасана и его попутчика поджидал белый лимузин. Гасан сел назад, посадив Армена рядом с водителем. Табло телефона показывал два пропущённых звонка. Это был Бэхруз Насиров: "Грузин только что вышел из известной Вам мастерской. Она его проводила до машины и вернулась."

Ответ удивил его:"В этом мире, Бэхруз, всё так предсказуемо, что иногда становится скучно жить." И после паузы добавил:  "»Грузин» мне нужен пока живым. Пусть порезвится жеребец."

8. Дочь Президента.

Торжественные похороны генерала Аслана Таги во второй аллее почетного захоронения несколько затянулись. Как обычно, к большой группе коллег, правительственных чиновников и родственников присоединилась и толпа любопытных бакинцев. Многие обратили внимание, что семья Президента была представлена лишь младшей дочерью Азизой. Из под черной вуали многие заметили заплаканное лицо. Её заботливо поддерживал под руку заместитель главы личной Охраны полковник Бэхруз Насиров.

Они дождались предания тела земле, и Азиза шепнула полковнику: "Прошу тебя помоги мне добраться до дома." Но когда они сели в машину, она вдруг передумала: "Отвези меня в тот проклятый номер, где ты спас мою репутацию. Я кое что там оставила. Надеюсь, следователи не нашли."

Номер оказался открытым: горничная наводила порядок. На всю громкость был включён телевизор. Полковник остановил горничную и велел ей уйти. Хотел было выключить и телевизор, но когда ведущая обьявила о начале популярного фильма, Азиза вдруг попросила: "Нет, не выключай. Хочу посмотреть. Ты мне составишь кампанию?" Они уселись на маленьком диване. Шла вторая серия.

...."Агаи Эрдэшир растерянно ходил по шатру, пытаясь сообразить, что предпринять перед угрозой нападения войска эфиопов. После долгого раздумья, он велел женщинам, уже успевшим одеться,  немедленно скрыться вместе с рабом Идда где-нибудь в пустыне, вдали от Каабы.

Но женщины не успели удалиться, в шатёр ворвался высокий мужчина средних лет в полном снаряжении полководца: "Кто ты? Назови себя, чтобы мои воины могли похоронить тебя с почестями, или скормить свиньям, как врага." За его спиной тут же возникла дюжина бойцов с короткими мечами и в боевых кольчугах.

Агаи Эрдэшир побледнел от неожиданности: "Меня хорошо знают и в Персии, и Риме, Эфиопии, и Колхиде. Я купец, торгующий и на Юге, и на Севере, Востоке и Западе. Меня зовут Агаи Эрдэшир из Экбатана. Назови и ты себя, чтобы я мог обратиться с молитвой к Зэрдушту о милости к тебе."

Полководец снял с головы шлем и кратко представился: "Я Абраха аль-Ашрам, повелитель и наместник Абиссинии и Йемена. И мне нет дел до твоей Персии, Зорастры и купцов. Я здесь для того, чтобы воздать племени курайши за зло, причинённое нам. Я здесь, чтобы разрушить их гнусное гнездо под названием Кааба. И клянусь Господом нашим Иисусом, не умру, прежде чем не наступит справедливость!"

Вслед за этим в шатёр ворвались воины из Абиссинии. Они тащили за собой обвязанных грязной верёвкой жену и наложниц Агаи Эрдэшира. Они упали к ногам полководца. Один из стражей что-то шепнул наместнику. Абраха спросил купца: "Кто  они тебе? Мне сказали, что это твои женщины? Так ли это?"

Агаи подошёл к лежащим на земле и помог им встать: "Да, это моя супруга и наложницы, которыми Зэрдушт  воздарил меня. Он доверил их судьбу мне. Только я имею на них все права. Никто не может коснуться их, пока я жив. Ведь они неприкосновенны согласно и твоей религии, если ты связал себя с верой в Пророка Ису, разве не так?"

Абраха подошёл вплотную и внимательно рассмотрел каждую из них сверху и донизу: "Ты слишком самонадеян, мелкий торгаш. Мне, наместнику Абиссинии и Йемена, дозволено владеть каждой женщиной, кто достиг зрелости и достоин моего прикосновения. И уж тем более, в военных походах. А что касается господа нашего, то ты не смеешь коверкать его святое имя. Он для всех Иисус, сын Божий! Запомни это, или ты уже покойник."

Судя по выражению лица, ему пришлась по вкусу Мариам. Он схватил её за руку: "В этой "кобылке" кипит необычная кровь. Сколько тебе лет и откуда ты родом?" Мариам молча обратила взор на своего властелина, зная что он ответит вместо неё. Эрдэшир приблизился к полководцу: "Послушай, что я скажу, светлейший Абраха аль Ашрам. Позволь мне предложить тебе достойный выкуп. Её зовут Мариам, ей пятнадцать и она из гор прекрасной Колхиды. Я выложу тебе сумму, достаточную купить сотню скакунов из тех мест, где родилась моя наложница. Только не тронь её во имя Господа твоего Иисуса!"

Это ещё больше возбудило наместника: "Я вижу, сколь высока ей цена. Недаром ты готов её выкупить за сказочную цену." Он вдруг резко повернулся лицом к персиянину: "Ты знаешь? Я мог бы овладеть ею прямо на твоих глазах. Но хочу дать тебе возможность отыграть её." Наступила пауза. Затем Абраха продолжил: "Вот моё условие: бросаем кости. Если твой бог тебя любит, я не трону эту дикую лань. А если удача будет на моей стороне, я здесь и сейчас войду в её круглый девичий зад!"....

....От напряжения рука Азизы крепко сжала ногу полковника. И наткнулась на что-то упрогое и большое. Их взгляды пересеклись,  она почувствовала неловкость: «Извини меня..я нечаянно.» Он улыбнулся: «Я понимаю: ты волнуешься за героев фильма.»  Она прикусила губу и вернулась к экрану....

....«Все застыли в ожидании. Эрдэшир боялся смотреть в сторону наложницы. По лицу Мариам текли слёзы. С двух сторон к ней прижались Рахиль и Нилуфэр, боясь и собственной участи. Абраха словно испытывал терпение соперника и продолжал мешать кости: "Ну что ж. Мне остаётся молить господа моего Иисуса, чтобы кости повернулись черной стороной." Одна кость встала белым цветом, другая - чёрным.

Чаша перешла в руки Эрдэшира. Он поднял взор к небесам и помолимся. Затем тщательно помешал кости и сбросил к ногам наместника. В шатре раздался тяжёлый вздох Эрдешира и тихий плач женщин: победа была на стороне полководца.

Эрдэшир упал на одну ногу и вонзил свой меч в землю: был уже не в силах продолжать бой. Тяжело дыша после нелёгкого сражения, Абраха отложил меч, развязал пояс и опустил шаровары на ковёр. Стоя с обнажённым достоинством, он подозвал к себе Мариам: "Я не хочу пока убивать твоего мужа. Хочу, чтобы он своими глазами видел, как ты отдаёшься мне.".....

...Азиза от испуга спрятала голову на плече Насирова. По её  щекам текли слёзы. Она тихо попросила: "Выключи. Я не могу смотреть дальше!» Затем тихо попросила: «За спинкой постели я уронила бельё в ту ночь, когда ты приехал мне на помощь... если только никто не нашёл."

Полковник отодвинул кровать. На полу действительно лежали розовые трусики. Он подсел к Азизе и протянул бельё ей.  Она повернулась к нему с улыбкой: "Ты спас мою честь и теперь держись её в своих руках. Хочу, чтобы ты взял меня...здесь и сейчас!"

Его губы были тёплыми: "Ты всегда можешь положиться на меня, пока я всё ещё в охране." Её рука погладила грудь, а затем опустилась ниже, к восставшему достоинству. Дыхание стало частым: "Ты уверен, что закрыл дверь?"

Он кивнул, и с удивительной лёгкостью подняв её на руки, мягко уложил на постель. Азиза перевернула его под себя и задрала  юбку. Уже впустив его,  она  прошептала: "Сделай мне сына! И я назову его именем Пророка Мухаммеда!" Видимо, всё ещё находилась под впечателнием от фильма. С экрана раздавались характерные звуки эротической сцены.

9. Важная встреча.

Джеймс Уолтер был от неё без ума. Её грудной тембр голоса с еле заметным нью-йоркским акцентом звучал в  ушах, как симфонический оркестр в Карнеги Холл. Для краткой, но жаркой встречи с ней он снял роскошный номер в дорогой гостинице Ритц-Париж.

Наиля, ибалованная вниманием,  была изумлена, когда узнала, что отдалась сенатору США в той же постели, что и принцесса Диана - своему возлюбленному Доди аль-Фаеду. От одной этой мысли она была так возбуждена, что даже не заметила, как опорожнила бутылку Don Perignon, окуная в бокал воссташее орудие любви республиканца из штата Техас. Джеймс был на вершине наслаждения: в свои пятьдесят семь он никогда прежде не испытывал такого пламени на головке «дружка» в буквальном смысле.

Тёмно синие глаза Наили между тем, излучали восточную истому, когда её прохладные от шампанского губы изысканно остужали напряжённую головку маленького "джеймса". Ночь, которая обошлась сенатору в две с половиной тысячи долларов, пролетела, как волшебный сон.

Уже под утро, задыхаясь от третьего вулканического оргазма, он с жадностью припал к её пещерке любви и готов был откусить её в качестве трофея. Но Наиля вовремя напомнила ему о существовании своего гражданского мужа, Андрея Мостина: "Оставь и ему, что посмаковать." И вовремя остановила кровожадного американца.

Минуты спешили одна за другой и наступило время проводить Наилю. И тут Джеймс вспомнил, что просто обязан предупредить её о надвигающейся опасности: "Твоё имя попало в злополучный список Магнитского. Но не беспокойся, дорогая. У тебя есть пара недель, чтобы спасти, всё что возможно." Наиля была безмерно благодарна:  «Я  тебя познакомлю  с важным человеком. Ты будешь очень заинтересован. Речь идёт о Южном Кавказе! "

Она подьехала к частному аэропорту под Парижем вовремя: Андрюша  уже начинал нервничать сидя в своём Boeing. "Слава Богу! Почему так долго? Ты же знаешь: я спешу на встречу в Кремле." - он кивком подал знак пилоту, чтобы тот немедленно запросил взлёт. Затем заботливо поправил подол её изумрудного платья и заметил кое-что: "Что  за пятно, дорогая? Ты же помнишь, сколько я выложил за этот кусок ткани?"

Она намочила платок из бутылки с минералкой и стала тереть: "Ничего страшного, милый! Моника Левински гордилась пятном от Билла Клинтона." Андрей раздражённо отвернулся к окну: "Твой Джеймс пока ещё не президент Америки. И вряд ли станет: за ним тянется слишком длинный шлейф финансовых махинаций."

Наиля швырнула влажный платок прямо ему в лицо: "Зато он спас тебя от больших потерь. Сообщил очень конфиденциально, что через две недели мы попадём под санкции. Тебе дали шанс обезопасить наши счета.  Забудь о пятнах, которые он оставил на прощание."

Андрей Мостин, глава Банка-ВТВ,  вздрогнул от неожиданности: "Но почему мы попали в список? Со мной, допустим всё ясно: дружу с этим мудозвоном. Но ты же ему дорога!" Она удивлённо вздёрнула брови: "А то ты не знаещь? За то, что сплю с тобой и родила тебе сына!"

Андрей возмущённо покрутил головой и открыл ноутбук.  Долго "перелистывал" файлы. Наконец, тяжело вздохнул: "Я смогу позаботиться о всех счетах, за исключением двух. Они инвестированы в сферу разведки. Коды у главы СВР. Но этот Покрышкин потребует с меня слишком высокую плату."

Он посмотрел на Наилю говорящим взглядом. Наиля припудрила носик и облизнула губы. "И что ты предлагаешь?" Его слащавая и брюзглая физиономия явно намекала на флирт: "Между прочим, он после знакомства с тобой светился, как золотой алтынник. Я его таким никогда прежде не видел: прямо оргазмил глазами!"

Наиля отпила глоток виски. закурила, вскинула ногу на ногу и тоскливо прошептала: "Какое же ты ничтожество, Андрей! Мне даже думать... о его члене противно, а ведь придётся... сосать!  Фу!"

Он протянул руку, зажатую в кулак к её лобку. В ладони лежал маленький футляр тёмно синего цвета. Наиля надменным взглядом велела открыть и показать. Это было колье. Она заметила его в прошлом месяце на Полине Сабаевой. Наиля аккуратно взяла и приложила к груди. Он самодовольно откинулся на спинку кресла: "Их только два. И второй уже между твоих сисек!"

Наиля встала и подошла к зеркалу: "Вот умеешь ты, сукин сын, уговаривать. Теперь весь вопрос, как соблазнить этого малодушного "монаха-разведчика"!"....

.....Жизнь приучила Евгения Покрышкина к дисциплине и лояльности. Он никогда не опаздывал, не высовывался, не вступал в полемику, не хамил. За тридцать два года супружества не изменил жене ни с кем ни разу. И вот теперь сквозь прикрытые веки он наблюдал, как сидя перед зеркалом в прозрачной  сорочке, знаменитая экранная красавица Наиля Ахмед-заде напевает под нос песенку "Всё могут короли."

Когда ему позвонил Лесков из администрации и попросил дать интервью для Первого канала, он хотел было скинуть это рискованное дело своему заместителю. Но Лесков тут же отрубил: "Ты с ума сошёл? Это же мечта любого лихача оседлать такую "львицу"! Ты наверное не понял: брать у тебя будет сама Наиля Ахмед-заде! Я бы сам с удовольствием поменялся с тобой местами, идиот!"

Глава службы внешней разведки, как правило, делал заявления только по указанию Президента. И это был тот самый случай, когда международная общественность должна была услышать позицию России по поводу шпионского скандала, разразившегося в Великобритании.

Покрышкин согласился принять корреспондента. Он вначале немного смутился, когда Наиля села перед ним в коротком бирюзовом наряде. Сразу стал нервничать: при каждом движении её белых и гладких колен, его взору открывался чисто побритый лобок идеальной красоты. «Уму непостижимо: она была без трусиков! То есть, попросту без белья!» - не мог поверить глазам опытный разведчик.

Это был удар ниже пояса. Покрышкину никогда прежде не приходилось видеть женский лобок в натуральном виде. Вот так вот: в пределах доступности! Даже у супруги. Она упорно скрывала от мужа все прелести дамы, хорошо перешагнувшей за пятьдесят. Исполняли супружеские обязанности они чаще всего, не снимая нижнего белья и в кромешной темноте.

Интервью обещало быть недолгим, к счастью. Он  начал отвечать  кратко и сухо. Без всяких острых моментов, которые так обожают в прессе. Не забыл повторить слова Президента о том, что предателей не прощают. Наиля и сама почувствовала, что сенсацией не пахнет. Но какая-то шаловливая улыбка на её лице заставляла главу СВР испытывать неловкость.

После ухода оператора и осветителя, Наиля оставила на столе клочок бумаги, и взглядом дала понять: "Это для Вас". Он хоть и растерялся немного, но всё же прочёл: "У меня есть важное сообщение для Вас. Уделите мне полчаса." И номер телефона.

Тайная встреча состоялась уже в конспиративной квартире, расположенной возле станции метро "Бауманская". Сообщение у Наили действительно было стоящим: речь шла о подготовке государственного переворота в одной из соседних стран. А именно – в Азербайджане.

Но бесценность встречи была и в другом: Наиля  умоляла Евгения Сергеевича, чтобы об их встрече не стало известно Андрею Мостину, её официальному гражданскому супругу. Ей мол, втайне от него необходимо сменить пароль доступа к двум семейным счетам в дрезденском Postbank: "Мы с ним скоро разбежимся, мне нужны средства, чтобы содержать сына." Это звучало, как откровенное приглашение к близости.

Евгений Сергеевич впервые в жизни испытал необходимость принятия самостоятельного решения. До этого дня он обходился двумя критериями: мнение начальства и вердикт супруги. Но это был тот самый случай, когда ни то, ни другое не могло помочь. Скорее, помешать. После тяжелого раздумья, он прислушался к мнению мужского достоинства: оно вдруг отличилось такой категоричностью, которой Покрышкин не помнил с юности.

Наиля оказалась настолько любвеобильной и страстной, что он впервые получил с ней два оргазма подряд. Такого он не ожидал. Твёрдо решил, что Наиля должна стать его агентом влияния. "У Президента таких агентов полстраны! А мне сам Бог велел!» К тому же эта изящная дама бальзаковского возраста была информирована о высших кремлёвских кругах гораздо лучше, чем вся служба внутренней безопасности ФСБ.

После того, как она получила необходимый доступ к своим счетам, Наиля тут же предложила тайную встречу с важной фигурой из Азербайджана: "Тебе обязательно надо взять его на свой крючок. Он тебе понадобится. Там у них намечается небольшая смена декорации. Насколько мне известно, на него делают ставку в Вашингтоне."

Её рука скользнула к мошонке и пальцы пригладили ствол: "Не знаю, как ты. Но я ужасно соскучилась. Давай на посошок!" Он обнял её за упругие ягодицы: "Неужели Андрей так легко может расстаться вот с этим? Хочется верить, но ...это невозможно."

Её губы обвили ленивую головку со всей влажностью и теплотой: "Я ему приелась. И это вполне понятно при его широких возможностях. Он в состоянии окружить себя гаремом. Ему теперь не до меня: он испил мои самые вкусные соки."

Евгений Сергеевич почувствовал, как она своими бёдрами пленила едва поднимающийся ствол желаний: "Но ведь у вас с ним ...сын, если не ошибаюсь." Она упёрлась руками на его грудь и стала раскачиваться: "Вот именно, и ему уже пятнадцать. Так вот,  ты не поверишь: я этого Андрея, мерзавца,  застукала с одноклассницей сына в моей постели."

Евгений решил взять инициативу на себя и оседлал Наилю, поставив на колени. Перед его взглядом была неописуемая картина: ослепительно белые ягодицы были так широко расставлены, что шаловливый анус настойчиво просил заглянуть в гости. Но он прекрасно знал свои скромные возможности, и не стал рисковать: пошёл проторенной дорожкой: "И что же ты нашла во мне такого, чего я сам не могу порой обнаружить?"

Вопрос требовал искренного ответа: "Ты мне всегда нравился... осторожностью в связях." Он резко сблизил ягодицы, чтобы "дружку" стало теснее: "Откуда такая осведомлённость?" Она перевернулась и легла валетом, предоставив ему свой фантастический лобок.

Губы обвили дрогнувший станок: "Случайно подслушала разговор Андрея с вашим общим другом. "Михаил Иванович" вспоминал ленинградские оргии, которых ты всегда избегал, соблюдая верность супруге." Евгений застонал, как тигр, раненый в самое интимное место. Наиля была к этому готова:  не упустила ни единой разведывательной капли.

10. Семейка.

Воспоминания унесли её в прошлое. Ещё в пятом классе она испытала странное влечение, когда осталась наедине с двоюродным братом Чингизом. Он был старше, учился в восьмом.  В доме было полно гостей. Отмечали день рождения дедушки Миргейдара.

Одни блюда сменялись другими. Как обычно произносились длинные тосты. Мама, которую все звали по-семейному Фэхриша,  была в тот день  необычайно весёлой,  часто подшучивала над отцом. Эльхан Алибеков пил много и тайком щипал за попу мамину сестру, Наилю. Дети шумно бегали по всей квартире.

Чингиз потянул её в коридор и предложил  играть в прятки. Азиза спряталась в родительской спальне под высокой кроватью. Была уверена, что никто её не найдёт. Но Чина нашёл. В темноте стал щипаться и щекотать. Затем вдруг ни с того, ни с сего поцеловал её в губы. Рука потянулась под её платье.  Он стал медленно спускать с неё трикошки.

Она хотела помешать: "Что ты делаешь? Перестань, Чина!" но в это время, как назло, в комнату вошли двое взрослых. Дети сразу притихли. По чёрным лакированным туфлям Азиза узнала мать. Она шепталась с кем-то еле слышно. По запаху табака и одеколона она узнала Аслана, дедушкиного телохранителя. Она сама балдела от этого аромата и от него самого. Каждый раз, когда он сажал её на свои колени, Азиза ощущала на своей попе нечто крепкое и толстое.

Аслан и Фэхриша долго стояли обнявшись и вроде бы целовались. Азиза поняла по смачным звукам. Приложила палец к губам и строго посмотрела на Чингиза.  Он, наглец, тут же спустил на ней трусики до колен. Азиза чуть не рассмеялась: ей стало щекотно от его пальцев. Он пошёл дальше: пролез рукой в промежность. Ноги предательски раздвинулись. Вспотевшие губки легко впустили два его пальца. Она сразу увлажнилась.

Взгляд Азизы устремился на мамины ноги. Она опустилась вниз и  растегнула Аслану брюки. Вид возбуждённого члена ошеломил девочку.  С мамы как-то легко упали на пол её белые трусики вместе с оранжевой юбкой. Она прижалась губами к такому же предмету, который Азиза сейчас почувствовала на своей попе. Она не могла оторвать взгляда: мать стонала так смачно, словно ела вкусную сардельку.

Аслан приподнял Фэхрибан на руки и уложил в кровать, под которой спрятались дети. Пружины под тяжестью просели так, что Азиза и Чингиз уже не могли привстать. Раздался голос матери: "Только не спеши. Я соскучилась. Прошла целая неделя. Ты стал холоден ко мне."

Он смущённо буркнул: "Не хочу, чтобы  шли сплетни о нас. Нам надо быть осторожными. Твой муж может заподозрить." Мать застонала: "Да входи поглубже,  наконец! И не надо беспокоиться. Скорее всего,  тебе нужно повышение. Но потерпи, я же обещала: как только старик окочурится, ты получишь полковника."

Они застонали вместе и вскоре медленно сошли с кровати: "До меня дошли слухи, что ты начал шашни со своей свояченицей. Смотри, если зайдёшь с ней слишком далеко, на меня не обижайся." Он поцеловал её: "Не верь сплетням, я даже с женой не сплю. Только ты мне нужна."

Азиза почувствовала пальцы Чингиза на своём клиторе. Она словно уплыла в тумане, веки прикрылись и виски стали стучать. Она уже не хотела, чтобы он убрал пальцы. Потянула его за локоть и шепнула:"Чуть выше, идиот."

Её рука сама нашла какой-то твёрдый предмет. Она сразу догадалась: это пенис. Никогда не могла себе представить, что он вдруг окажется у неё в ладони. Хотелось мять его, как мячик. Но он становился только крепче. Даже не гнулся. Азиза не могла остановиться: хотелось овладеть этим "хлыстом". Она даже вспомнила, как его называют взрослые: слышала от горничных.

Мать поправила юбку и отчитала Аслана: «Я же просила тебя быть осторожным: у меня критические дни!» В ту же минуту Азиза почувствовала нечто жидкое и тёплое у себя ладошке.

Мать вдруг стала спешить: "Нам пора вернуться. Гости могут заметить отсутствие. Выйди и проверь, нет ли кого. " Аслан застегнул брюки и вышел первым. Затем вернулся: "Всё в порядке, никого нет." Мать вышла вслед за ним.

После их ухода Азиза словно только вошла во вкус. Изогнувшись под кроватью, она раскрыла свои губы и впервые в жизни вкусила мужское достоинство. Чингиз взвыл, как ужаленный: "Я же только что кончил! Больше не могу!" Она сквозь зубы приказала: "Заткнись! Я ещё хочу!"

Воспоминания детства всколыхнули Азизу после встречи с Бэхрузом Насировым. Но в отличие от кузена Чины, который и сам не очень-то владел искусством любви, Бэхруз доставлял Азизе неизмеримо большее наслаждение. Когда он вернулся из ванной, его "инструмент" вальяжно качался из стороны в сторону.

Она изогнувшись в постели, потянулась губами к его уставшему достоинству: "Не уходи, я ещё хочу!" Он с улыбкой присел на край кровати: "Уже полночь, и мне надо проверить смену постов. Но я вернусь к тебе завтра, если хочешь."

Уже внизу на первом этаже у входных дверей она шепнула: "Хочу родить сына. От тебя!" Он резко остановился: "Ты уверена, что это хорошая мысль?" Она кивнула: "Больше не от кого. Мой идиот стал импотентом после травмы: у него уже нет эрекции." Бэхруз замер от неожиданности. Затем осторожно спросил: "Ты же не собираешься обьявлять всем, кто его отец?" Она покачала головой: "Успокойся, разумеется нет."

Вернувшись домой, она увидела своего мужа Рагима, хромая направляющегося в сторону кухни. Он посмотрел на неё странным взглядом. Азиза поняла: "Знает, что я трахалась. Отлично! Пусть теперь дрочит всю ночь!"

Азиза полюбила Бэхруза Насирова по-настоящему. Их регулярные встречи уже не были секретом ни для Президента, ни для мужа Рагима. Была осведомлена и Первая леди. Именно после такого открытия она и решила серьёзно поговорить с Эльханом Алибековым

Президент пытался уйти от разговора. Но Фехрибан была неумолима: "Если ты вовремя не остановишь эту дрянь, она может опозорить нас своим безумным поведением. Поговори с ней, как отец! Если ты не сумеешь привести её в чувство, то я сама найду способ. Она уже не стесняется своих развратных отношений, трахается с кем попало!"

При этих словах Президент ухмыльнулся: "Помню, ты в молодости тоже не брезговала голой плескаться в бассейне без стыда и совести. Что касается Азизы, то я её понимаю: этот мудозвон, её муж, должен молиться за свою судьбу и молчать в тряпочку! Благодаря ей, я создал ему царские условия. Он возомнил себя королём! Говорят, не оставил без внимания ни одного борделя в Баку и в Москве!"

Фехрибан сузила свои глаза и подошла к мужу вплотную: "Он твой зять. Он зять Президента, и просто обязан жить в почёте. А что ксается меня, то я бы на твоём месте не очень-то углублялась в воспоминания. В моей памяти много именитых шлюх, которые и поныне делят постель с тобой. Все твои министры готовы уложить своих дочерей под  тебя. Я уже не говорю о внебрачных сукиных детях! Не открывай мне рот! Ты сам не оставил мне большого выбора. Я уже забыла, как мой муж выглядит в голом виде. И честно говоря, даже не хочу видеть. И вправду говорят: мужья познаются в сравнении! И это действительно так!"

Она допила бокал вина и швырнула его об стену вдребезги, чуть не угодив в статуэтку Миргейдара Алибекова: "Сейчас же поговори с Азизой! При мне! Пусть извинится перед Рагимом! Бедный мальчик чист, как стёклышко! Слышишь? Он ей не изменял! Я знаю об этом, лучше Азизы!"

Раздался стук в дверь родительской спальни. Это была Азиза. По выражению лица было заметно, что последние слова матери она успела услышать ещё за дверью. Отец поманил её к себе и посадил на колени: "Ты легка на помине. Только хотел позвонить. Надо кое о чём поговорить."

Азиза поцеловала его в висок: "Знаю, папуля. Даже знаю, о чём. Ты немного опоздал. Я только что поговорила с Рагимом. Я ему простила все его шалости. И согласилась, что развода не будет.  Хотя не удивлюсь, если он снова ляжет с кем-то в постель. Ну и черт с ним! Мне уже всё равно." Она слезла с колен отца и добавила: "Хочу тебя обрадовать: я скоро стану беременной. Надеюсь родить мальчика. Хочу подарить тебе ещё одного внука."

Мать при этих словах вздрогнула и побледенела: "Но это невозможно. Уролог, который лечит Рагима сказал мне, что у него после травмы нет.... даже эрекции." Она многозначительно переглянулась с отцом. Азиза таинственно улыбнулась: "Ну и что? Видимо, мои молитвы сотворили чудо, и у него появляется эрекция с женой."

Отец прикрыл ей ладонью рот: "Прекрати говорить при мне о сексе! Это неприлично, в конце концов! Я запрещаю тебе вести себя неподобающим образом при родном отце!" Затем взял паузу и уже примирительно добавил: "В любом случае запомни, детка: ты должна вести благопристойный образ жизни. Беречь свою и мою репутацию. На нас смотрит вся страна. Вся Европа, можно сказать, завидует нашим семейным традициям."

Азиза поцеловала его в щёчку: "Хорошо, обещаю. И сегодня же разорву все развратные фотографии, где твой любимый зять получает минет от одной глубокой старушки. Но...при одном условии! Хочу, чтобы полковник Насиров возглавил Управление Президентской охраны."

Он вопросительно посмотрел на свою дочь: "Не понимаю, какая тут связь? Но я подумаю. Да и мнение твоей матери тут важно знать." Фехрибан, которая нервно ходила взад-вперёд, вдруг резко остановилась: "Я вовсе не против. Он внушает доверие, давно служит в охране. Стал национальным героем."

 11. Визит продолжается.

В понедельник к десяти часам утра Гасан Агасиев встречался с Наилей в её просторных аппартаментах в Шведском переулке. Пока они обменивались новостями, горничная Маша стряпала божественный завтрак.  Андрей Мостин в это время принимал душ.

Наиля вкрадчиво сообщила, что глава внешней разведки Покрышкин примет Агасиева в одном из зданий Внешторгбанка: "Он обожает играть в шпионов. Знаю, что вы с ним знакомы. Но тем не менее, этот полезный идиот попросил, чтобы ты обращался к нему по кликухе: "Анатолий Петрович".

В эту минуту появился Андрей, обмотанный  полотенцем: "Привет, старик. Извини, что встречаю нагишом. Но очень спешу: совещание у Луврова в МИДе, чтоб ему пусто было! Вы тут посекретничайте, а мы с тобой, Гасан, потом переговорим по поводу китайского проекта. Сейчас это крайне актуально. У меня есть предложение, от которого твой бакинский король не откажется."

Гасан с улыбкой поблагодарил: "Спасибо, Андрей. Но уже поздно: Алибеков только что вложился на две тонны в "кипр". Теперь уже не раньше, чем через пару месяцев." Подождав пока Андрей исчезнет в длинном лабиринте коридоров, Наиля пригласила Гасана в небольшую библиотеку: "Машенька, занеси нам кофе туда." Она уселась за письменный стол и открыла ноутбук: "Ты как-то просил о контактах за бугром.  Я переговорила с дружком из Техаса. Он уже знает о тебе всё, что нужно. Но хочет узнать поближе." Она посмотрела на часы: "Сейчас познакомишься."

Спустя пять минут на экране уже светилась сонная физиономия сенатора Уолтера: "Привет, дорогая. У меня всё ещё ночь. Но ничего. Дай мне пройти на кухню." Отпив кофе, сенатор стал просыпаться: «Я внимательно слушаю.»

Гасан вкратце изложил ему обстановку и общий план действий. Джеймс после небольшой паузы пробормотал: "Ну,  детали нас не касаются. Важен результат. Дайте мне неделю, и я сумею свести Вас с нужным человеком. Мне кажется, мы тут ничего не теряем. Но зато можем приобрести новые контракты."

Через час с небольшим Гасана Агасиева уже ждал глава СВР Покрышкин в здании  Внешторгбанка на пятнадцатом этаже. Кабинет 1521 с миленькой секретаршей в приёмной был предоставлен главе внешней разведки в качестве служебного помещения для деловых встреч.

"Анатолий Петрович" разумеется был знаком с Гасаном Агасиевым ещё по Ленинградскому политехническому институту. Тем не менее, они поздоровались официально и сухо: "Наша встреча, как Вы понимаете, носит строго конфиденциальный характер. Я не уполномочен задавать Вам вопросы, как в прежние времена. Но надеюсь, Вы сами поделитесь той нформацией, которую сочтёте нужным."

Гасан сразу его успокоил: "Вас могли чуточку дезинформировать. Но в настоящее время, положение дел настолько стабильно и взаимовыгодно, что  "Михаил Иванович" может не беспокоиться. "Усатый таракан" не выходит за пределы достигнутых договорённостей. А на тот случай, если понадобится срочное вмешательство, я буду готов предоставить подробный план действий."

"Анатолий Петрович" спросил: "Что требуется от меня?" Гасан написал на бумаге три слова: "Полковник Бэхруз Насиров." Собеседник сжёг записку: "Хорошо. Думаю, он прислушается ко мне." Затем нажал на кнопку секретаря: "Соедините меня с Баку."

Гасан  услышал по громкой связи тенор своего  Президента: "Давно не слышно Вас, Евгений Сергеевич. Чем могу помочь?" "Анатолий Петрович" мягким голосом проворковал: "Нас тут очень беспокоит трагический случай с генералом Таги."

Наступила пауза. Затем Эльхан Алибеков как бы размышляя, ответил: "Да, невосполнимая потеря. И я уже подыскиваю замену. Мне рекомендуют его заместителя, полковника Насирова. Я решил сначала испытать его. Отправил на линию фронта. С задачей вроде справился, взял Шушу. А что, у Вас была на уме другая кандидатура?" "Анатолий Петрович" скороговоркой ответил: "Нет-нет. Что Вы? Прошли те времена, когда мы подсказывали. Буду рад с ним познакомиться лично, если сочтёте нужным. Спасибо, Эльхан Миргейдарович."

По дороге в аэропорт Гасан узнал из новостей: "Азербайджанским силам удалось взять прочный контроль над  Шуша и дорогой в сторону Лачина. Специальное подразделение, которому удалось водрузить знамя над крепостью, возглавил полковник Бэхруз Насиров. Указом Президента он стал Национальным Героем Азербайджана."

12. Карабахские скакуны.

Она проснулась среди ночи от грохота ракет, взрывающихся на подступах к Степанакерту. Ульвии рядом не было. Её голос был слышен из ванной: с кем-то говорила по телефону по-русски. Надежда спросонья нашла трусы, набросила ночнушку и включила телевизор.

По новостям передавали заявление Президента Алибекова: "Наши героические воины одержали очередную крупную победу, освобождён Агдамский район. Наступление продолжается. Победа будет за нами! Карабах - это Азербайджан!" Его кулак был на весь экран.

Надежде вдруг захотелось выпить: ночь была бурной. В холодильнике нашла початую бутылку водки. Опрокинула  две стопки подряд. Мозги прояснились, настроение поднялось. Не успела присосать лимон, как почувствовала  женские руки на своей ягодице.

Уля дышала в шею: "Твой муженёк звонил. Я обещала доставить ему твое утомлённое тело к восьми. Но запросила за тебя дорого:  обещал устроить встречу с карабахским премьером." Надя обняла: "Я всё ещё голодна тобой. Можно сначала трахну тебя ещё разочек, а потом встретишься с этим своим  Арданяном?"

Ульвия толкнула её к постели: "Чего не сделаешь для ненасытной сучки?"   На фоне дуэта женских оргазмов с телеэкрана раздавался призыв Президента Алибекова: "Ну так где ты, Султанян? Ты же говорил, что Карабах - это Армения и точка!" Надежда с любовью вошла своим шершавым языком в анус. Ульвия взвыла от оргазма и подумала: "Каждый любит кончать по-своему!"

Они всё ещё валялись в постели, когда раздался телефонный звонок. Это был полковник Утюгов, командующий миротворческим контингентом: " Ульвия Муслимовна, наш «клиент» уже ждёт» А затем добавил: «Можно Надю к телефону?" Надежда нехотя приложила трубку к уху: «Ну чего тебе?» В ответ услышала обычный лексикон: "Живо собирайся,бля. Вылетаешь домой в Москву." Надежда испуганно спросила: "А что случилось-то?" Генерал буркнул, словно выплюнул: "Этот сукин сын, кажись, опять взялся за старое! Мне сосед звонил."

Генерал Ульвия Мэмишли доставила Надежду в Степанакерт на военном вертолёте Службы национальной безопасности. Там же в кабинете Утюгова её ожидал Тигран Арданян, недавно обьявивший себя отцом арцахской демократии.

Взаимовыгодный обмен информацией состоялся без свидетелей. Ульвия поделилась последними фотками и видео с  оргии, где несовершеннолетняя Гаяне Арданян в турецкой бане под Москвой выглядела главной героиней. Эти кадры были перекачены с персонального компьютера Наили Ахмед-заде.

Арданян был бледен и поник головой: «Что Вы мне можете обещать?» Ульвия кивнула головой: «Удалим во всех рессурсах. Но при условии: я должна получить кодовый доступ ко всем  счетам Алибековых и членов семьи в Банке «Русская тройка». Речь шла о сумме в три с половиной миллиарда американских долларов.

Проводив Арданяна, Ульвия прислушалась к взволнованному голосу Надежды в соседней комнате. Она разговаривала с матерью, которая уже много лет работала кухаркой на даче у известного кинорежиссёра Никиты Михайлова: "Мама! А где Ксюша? Сейчас же позови к телефону!"

Анна Филлиповна постаралась успокоить дочь: "Да не волнуйся ты так! С Ксюшей всё в порядке. Никитушка давно уже стал другим. Оберегает Ксюшу, как родную дочь." Но она многого не знала.

Несколько месяцев назад Никита Михайлов получил черепно-мозговую травму. Пресса сообщала тогда о неудачном спортивном упражнении, в результате которого звезда экрана упал и ударился головой.

Только самые близкие знали, что Никита Сергеевич был пойман врасплох с малолетней девочкой в самый неудобный момент орального секса. Уже потом выяснилось,  девочка давно привыкла делать дяде Никите приятное: она исполняла это со всем рвением будущей актрисы кино. Верила, что её снимают  в роли главной героини нового кино-шедевра.

"Сьёмки" закончились плачевно: неожиданно вошедший на "сьёмочную площадку" отец девочки опустил на череп совершенно голого и беззащитного Никиты тяжёлую импортную камеру. Лечение было долгим, но  вроде бы помогло. На некоторое время он перестал обращать внимание на женский пол, не достигший половой зрелости. Отвлекало новое увлечение: стал совладельцем банка "Возрождение". Новых сотрудниц, на всякий случай подбирали непременно старше восемнадцати.

Дела шли в гору, пока в России не стали спасать русский мир на территории соседней Украины. Банк попал в санкционный список. И вот на днях Управляющий делами Мордухай Челяби поднял тревогу: "Без серьёзных инвесторов, банкротство не за горами!"

Ночь Никита Сергеевич провёл плохо, и проснулся возбуждённым: снилась супруга старого бакинского приятеля, Фируза-ханым. Даже во сне она не подпустила его к своему телу. Чувствуя предательский зов природы, выпив глоток минеральной, посмотрел на часы: было около девяти утра. Он набрал номер телефона Агасиева.

Гасан  ответил сразу. Правда,  сонным голосом. И в ту же минуту в комнату к Никите вбежала только что проснувшаяся Ксюша, внучка кухарки. Родители недавно убыли в Карабах: полковника Утюгова назначили командующим миротворческим контингентом.

"Привет, дружище!" - только успел произнести Никита, как пухленькая Ксюша плюхнулась на его колени в короткой ночной сорочке. Гасан искренне обрадовался звонку: "Сколько лет, сколько зим, Никитушка! Как себя чувствуешь? Надеюсь, восстановился."

Никита немного смутился: прошло уже полгода, и он пытался забыть об этом: "Неужели знает?" Тут же почувствовал растущую эрекцию, и понял: Ксюша за эти полгода сильно подросла. И самое главное: сидит на нём без белья. "Знает, чего хочет, маленькая соблазнительница!" - пронеслась в голове  бешенная мысль.

Его рука чуточку приподняла её и коснулась тёплой попы: "Всё нормально, Гасан. Прекрасно себя чувствую." И сразу перешёл к сути: "Я вот по какому делу: уже пару лет, как приобрёл виноградники в итальянский Тоскане. Ах ты знаешь? Так ты бы не хотел вложиться? Очень многообещающее предприятие. Виноделие - дело святое! Извини за тафтологию."

Ксюша при этих словах заёрзала, пытаясь добраться до фотки на столе. На ней она купалась в бассейне голенькой в обнимку с мамой.  Никита понял, что его восставший ствол практически упёрся в промежность ягодиц. Он хотел было подвинуть девочку, но она упрямо впустила ствол вдоль  промежности. Голос зазвучал почти командно: "Я соскучилась!"

Гасан после паузы спросил: "Тебе нужны инвестиции, или.... в долг?" Никита повернул девочку к себе лицом и шепнул: "Ну что ты ...балуешься? Ты же большая девочка, и должна знать, что это ...несвоевременно сейчас. Я же занят, не видишь? Давай попозже, деточка." Затем ответил Гасану: "Это на твое усмотрение, братишка. Но я предпочитаю долгосрочное вложение."

Гасан попросил дать ему две минуты. Было слышно, как переговорил с кем-то по другому телефону и тут же ответил встречным предложением: "Нет проблем, Никита Сергеевич. Тут мне подсказывают кое-что. Говорят,  у тебя неплохие отношение с Аль Пачино, который возглавит в этом году жюри Каннского кинофестиваля."

Никита расплылся в улыбке: кажется, дело сделано! Ксюша приняла это за готовность: её рука со всей уверенностью впустила "клюшку" между малых ворот. Её руки обвили шею Никиты, и он услышал далеко не детский стон: "Не смей быстро кончать! А то закричу! И баба Аня прибежит на мой крик."

Но Никита уже получил потрясающий оргазм. Наступила пауза. Гасан  был весь в ожидании ответа.  Никита с лёгким стоном альпиниста, покорившего вершину, подтвердил: "Да, разумеется. Знаю, что у вас там снят какой-то киношедевр. Я готов замолвить словечко. Завтра же переговорю с ним. Вам надо лишь успеть со сроками."

Ксюша ускорила скачку  с громким криком: "Ещё хочу!" Он нашёл в себе силы выйти из  главной цидатели целомудрия, прежде чем опорожниться. Сфонтанировал у пленительной ложбинки. Слава богу, кажется, обошлось без скандальных последствий!

Зато успел договориться с Гасаном о переводе  двух миллионов доларов в адрес банка "Возрождение" и пообещал, что фильм с участием Пэрвин Агаси в главной роли войдёт в список номинантов конкурса. Окончательно потеряв голову, он поднялся с Ксюшей на руках и крикнул: "Анна Филлиповна, завтрак подайте через сорок минут!"

Снял с себя узбекский халат, туркменскую тюбетейку, французские трусы и вместе со своей капризной ношей улёгся на диване: теперь уже он сам входил во вкус. Круглая Ксюшина попа всё ещё пахла постелью. Её пухлые губы обвили головку "хулигана".... И в ту же минуту в дверях он видел изумлённое лицо Анны Филлиповны.

Она держала в руках телефон. Лицо изображало гнев, но голос зазвучал дружески: "Успокойся, доченька. Ксюша всё ещё сладко спит в своей комнате. Не стану будить. Позвони позже." Никита понял, что ночью ему предстоит жестокая расплата до самого утра: Анна не сойдёт с него даже после второго оргазма!

Гасан выглядел довольным: удалось протиснуть фильм с участием дочери на мировой уровень. Даже если вернётся без приза, не беда: зато побывает в Европе. Позвонил ей по второму мобильному: "Пэрвин, срок подачи заявок на кинофестиваль истекает через месяц. Поторопись с отправкой. С тобой обязательно свяжутся."

Время было около десяти, когда он спустился в гараж. Юнус был выбрит, выглажен и отутюжен: "В офис?" Гасан уселся впереди: "Давай-ка вначале заглянем в Бузовны. Хочу посмотреть, как там идут дела с ремонтом."

Юнус  побледнел и резко затормозил. Гасан строго спросил: «В чём дело? Ты не выспался, что ли?» После паузы, которая стала неприличной, он тихо пробормотал: "Хозяин, сейчас не самое удобное время... для поездки на дачу." Гасан усмехнулся: «Ты хочешь сказать, что Фируза-ханым там не одна?»" И добавил спокойным тоном: «Всё идёт по расписанию! Трогай!»

13. «Екатерина» Ардебильская.

Он ждал этого звонка, и с утра ощущал себя сжатой до предела пружиной. Пружиной, готовой "взорваться" в любую секунду. И всё равно, звонок застал его врасплох. Он вздрогнул и нервно сжал в кулаке трубку телефона правительственной связи.

Голос Первой леди он мог узнать из тысячи других: "Добрый день, полковник."  Тембр вибрировал в ушах, как звук волшебной свирели, поднимающей змия в руках царицы: "Как ты знаешь, Президент вне страны. И возложил на меня приятную миссию. Ты догадываешься, о чём идет речь?"

Лоб Насирова покрылся испариной. Перед его глазами вдруг возникла картина десятилетней давности. Он, тогда ещё майор службы безопасности, неожиданно застал в сауне дачной резиденции Первую леди, стоящую голой на коленях спиной к его начальнику, полковнику Аслану. Они были настолько  увлечены, что даже не услышали, как заскрипела дверь.

Был слышен равномерный стон женщины: "Не останавливайся! Разорви меня! Ещё хочу!" Бэхруз был настолько ошеломлён увиденным, что его словно парализовало: он не мог сдвинуться с места. И когда, наконец, он сообразил, что пора уходить, его взгляд в зеркальном отражении перехлестнулся с глазами изголодавшейся самки.

На её лице не было ни испуга, ни даже удивления. Наоборот! Бэхруза поразило, что широкие губы расплылись в дьявольской улыбке. Эта развратная гримаса словно звала его присоединиться к оргии. Но майор Насиров тогда хорошо знал своё место: он исчез тут же.....   

Воспоминание возбудило в нём звериную страсть. Он вдруг понял: появился редкий шанс, которым он непременно должен воспользоваться. Теперь ему предстоит делать то, чем занимался Аслан Таги! Рука непроизвольно коснулась ширинки: в ней просыпался зверь.

Согласно процедурам, обычно звонил помощник, который затем соединял с Первой леди. Но сегодня она позвонила сама. Он сжался весь в кулак и заставил себя звучать по-армейски: "Слушаю, Ваше Превосходительство, госпожа вице-президент." И почувствовал, что даже его член уже стоит навытяжку  по стойке "смирно". Как на параде!

Фэхрибан прекрасно знала о степени произведённого эффекта. Продолжила уже чуточку жеманно, медленно растягивая слова: "Распоряжение о твоём назначении лежит... прямо у меня на столе. Остаётся лишь поставить под ним свою подпись. Но моя рука почему-то не спешит это сделать." Наступила пауза.

Бэхруз хотел было поблагодарить, но она прочла его мысли и опередила: "Не спеши с благодарностями. Прежде чем я это сделаю, мне нужно будет выяснить насколько ты хорошо знаком....с  новыми обязанностями. Хотела бы лично убедиться в том, что Президент не ошибся в своём выборе."

Бэхруз знал, что надо ждать продолжения:  "Жду тебя на обьекте № 5 через 20 минут." И не попрощавшись,  бросила трубку. Бэхруз вздохнул с облегчением: под  номером 5 числится президентский номер в Mirheydar Hotel. Тот самый злополучный люксовый номер, в котором он совсем недавно по просьбе Азизы уничтожал следы её прелюбодеяния с покойным генералом Асланом Таги. То самое "гнёздышко", где он впервые овладел Азизой.

Он рванулся было, чтобы принять душ. Но тут же вернулся. Быстро сообразил: он не успеет, а опаздывать нельзя. Он тяжело опустился в кресло и посмотрел на часы: времени оставалось минут 15. В наступившей тишине он вздрогнул от нового телефонного звонка.

Это была глава Службы государственной безопасности Ульвия Мэмишли: "Поздравляю, полковник. Хотя, нет! О чём это я? Без пяти минут генерал-майор Насиров." Бэхруз был приятно удивлён: "Спасибо, госпожа генерал. Вы как всегда узнаёте новости раньше, чем я сам. Но не будем спешить, можем сглазить."

Ульвия рассмеялась: "Ну, насколько мне известно, без согласия Первой леди в этой стране не бывает ни дождя осенью, ни  снега зимой. Правда, автором этой  идеи была другая особа, нам с тобой хорошо известная." Бэхруз понял намёк, но пропустил мимо ушей.

Ульвия неожиданно сменила тему: "Звоню не только поздравить. Мой оперативник обнаружил некоторые улики в служебном помещении отеля, где ты нашёл тело Аслана Таги: парик, очки, старую обувь. Они были уложены в пластиковый пакет и спрятаны за сливным бачком в служебном туалете. Отпечатки пальцев привели нас по базе данных в МВД Грузии. Тебе ни о чём не говорит имя Теймураза Гвидиани?"

Бэхруз растерялся: "Впервые слышу. Но ваш оперативник просто молодчина! Я бы с удовольствием пожал бы ему руку, если познакомите. Кто этот "шерлок холмс"?"  Ульвия усмехнулась: "Может, скоро и познакомитесь."

Наступила пауза. Зная о том, что она нанесла нужный удар в верном направлении, Ульвия добавила: "Нам стала известна особа, с которой Аслан встречался в ту злополучную ночь перед своей странной кончиной."

Бэхруз догадался, откуда "растут ноги": он видел Ульвию Мэмишли, выходящей из массажного салона вдовы Аслана Таги.  Решил пошутить: "Вы меня приятно удивили: я думал всегда, что генерал Таги просто обожал свою супругу Самаю." Ульвия согласилась: "Да, это так. Но вас, мужчин всегда тянет на чужую хурму. Особенно, если это хурма- королёк."

Бэхруз спешил закончить разговор: "С удовольствием встретился бы с Вами, чтобы узнать о деталях."  Ульвия сухо напомнила: "Пока такой необходимости не вижу. Но если подтвердится информация о беременности той самой таинственной особы, то я обязательно поделюсь с тобой подозрениями о возможном отцовстве будущего принца, или принцессы."

Бэхруз был подавлен окончательно: "Ульвия-ханым...." Она приказным тоном перебила его: "Для тебя генерал Мэмишли, сынок. Если есть, что мне рассказать, всегда готова выслушать." Последовали частые гудки.

Бэхруз тут же позвонил Гасану Агасиеву. Телефон не отвечал. Он оставил сообщение: "У нас проблемы." Затем предупредил дежурного офицера: "Вернусь к пяти вечера. Совещание с личным составом в 5:30." Без пяти минут два его водитель притормозил у ворот гостиницы.

У дверей номера начальника встретили двое офицеров в гражданской одежде. Первая леди была не одна. Справа от неё в кресле сидел популярный режиссёр Джангир Джанибеков. Насиров встал у входа в ожидании приглашения.

Она взглядом велела ему присесть напротив и продолжила беседу с Джанибековым: "Я с нетерпением жду одобрения оргкомитетом. И почти не сомневаюсь в успехе. Тем более, если за это взялся сам Никита Михайлов. Но не советую тебе сопровождать эту....девочку, снявшуюся в главной роли. Пусть она полетит с нашей Азизой. Моя дочь  давно мечтает побывать там. Тем более, по приглашению самого Аль Пачино!"

Джанибеков хотел было возразить, но Её Превосходительство властно остановила: "Знаю, что ты очень занят. При необходимости, звони моему  помощнику Сурхаю." Он смутился, но  тут же вскочил. Уже вдогонку она добавила ледянящим тоном: "Передай привет супруге,  очаровательной Натаван. Скажи ей, что я её помню и скоро планирую встретиться ...и обязательно тет-а-тет. Она такая ...классная!"

Это прозвучало, как ковш холодной воды. Тон Первой леди не оставлял сомнений в том, что личная благосклонность к режиссёру безвозвратно уходит в Историю. Всем было хорошо известно, что «империатрица» остывает к фаворитам также быстро, как хороший повар к сэндвичам.

Когда дверь закрылась, Бэхруз посмотрел на восхитительную и величественную Первую леди, сидящую напротив. Она давно перешагнула за пятьдесят, но мастерски скрывала морщинки под приличным слоем крема. На ней  было длинное голубое платье с глубоким декольте и с разрезом, начинающимся чуть ли не от самого лобка.

Она  пила из бокала и смотрела на него, чуть прищурившись. В полной тишине они неотрывно смотрели друг на друга. Она - испытующе, он - с восхищением и подобострастием.  Бэхруз почувствовал, как в висках стучит кровь. Это было верным симптомом эрекции у самца, готового к  удовлетворению самки. Она протянула бокал, чтобы он налил ещё.

Сквозь тяжёлый туман в голове он услышал: "И себе налей. Это моё любимое. Прямиком из Франции. Ты вряд ли пробовал такой божественный напиток." Он с трудом поднялся, пытаясь прикрыть ладонью возбудившуюся ширинку, налил вина и хотел было вернуться. Но она поманила его указательным пальцем, заметив бугорок на брюках.

Вице-президент вскинула ногу на ногу, и этим раскрыла перед ним все свои тайны: "У меня к тебе такой вопрос: ты помнишь, когда впервые мы с тобой познакомились?" Бэхруз понял: это проверка.

Он услышал самого себя, как бы со стороны: "Помню, Ваше Превосходительство. Это был День Независимости во время торжественного парада на площади Свободы. Меня представил Вам покойный генерал Таги."Они оба прекрасно знали, что это была уже вторая встреча. Первой была злополучная встреча в ... сауне.

Фэхрибан с удовлетворением откинулась на спинку кресла. На её лице появилась та самая развратная улыбка, которую так хорошо запомнил Бэхруз. Она вернула ноги на место и чуть шире раскрыла колени. Теперь перед ним была вся полнота картины.

Бэхруз онемел. Его язык прилип к гортани. Машинально выпил бокал до конца. Его взгляд не мог оторваться от лобка, оставшегося без прикрытия. Это было настолько откровенно, что он осмелился поднять глаза. Их взгляды пересеклись.

Она смотрела на него в упор. Губы медленно раскрылись. Тёмно розовый кончик языка прошёлся вначале по верхней, а затем - по нижней губе. Она словно шаловливым языком предвкушала попробовать невероятные блюда . И только сейчас он увидел указательный палец, согнутый в фаланге: он приказывал опуститься перед креслом на колени.

Бэхруз отложил свой бокал и не отрывая от неё взгляда, медленно присел у её раздвинутых колен. Её руку он почувствовал на макушке: она повелительно прижимала его к разрезу на платье. Он припал губами к раскрытой пещерке «империатрицы». Платье стало мешать. Она вдруг нетерпеливо разорвала платье пополам.

Теперь перед ним была полунагая «екатерина великая» местного производства. Аромат плоти нисколько его не удивил: принцесса Азиза издавала такой же аромат. Ноги Первой леди медленно поднялись и легли на его плечи,обвив вокруг шеи. Время от времени царские каблуки помогали ему не останавливаться.

Бэхруз блестяще справился с задачей, решить которую удаётся не каждому сердцееду. Шаловливый женский "мозжечок" был уже готов к знакомству. Как бы в подтверждение этому, он услышал голос, который никто в стране не мог бы спутать с другим: "Ай Аллах! Продолжай! Не останавливайся!"

После двух глубоких оргазмов, которые сопровождались мелкой дрожью по всему телу, Первая леди наконец,  поднялась и скинула с себя разорванное платье, стоимостью в семь тысяч долларов: "Права была Натаван: от тебя можно обалдеть!" Оценивающе посмотрела на торчащий под ширинкой член и ласково приказала: "Марш под душ, мой генерал!"

Снимая брюки, Бэхруз не мог поверить глазам: перед его взором медленно раскачивались всё ещё налитые ягодицы ардебильского происхождения. Корни Первой леди упирались в провинцию Ирана, известную своим развратом. Судя по всему теперь они нуждались в глубоком проникновении.

Её руки обхватили заветный "клинок" с некоторым трепетом: этот трепет она испытывала каждый раз, как в первый. Всякий новый мужской «клинок», пульсирующий в ладони,  воспроизводил в её памяти старика Алиаббаса из обувного ателье напротив бакинской школы №23. Старшеклассницей она прибегала к нему за оральным сексом, как за порцией наркотика.

Но у Бэхруза было нечто иное. Иначе как «молотом» она его не могла бы назвать. "Молот" Бэхруза выглядел не только могучим и классически эрегированным. Он напоминал турецкую саблю: склонялся чуть влево.

Царственный ненасытный язычок с жадностью прошёлся вдоль и поперёк, будто купец, присматривающийся к дорогому товару. Она подняла свой восторженный взгляд: "Всевышний даровал тебе сокровище! Тебя трудно с кем-либо сравнить,... сукин ты сын!"

Бэхруз с трудом справился, чтобы не осеменить ей губы. Но сдержался. Его поразила её способность получать оргазм, даже доставляя оральные ласки: "Высший пилотаж!" - пробежала мысль.

Он приподнял её, повернул к себе спиной и несколько грубо прогнул голову вниз. Как только вошёл в анус, раздался стон, отдавшийся эхом на весь президентский номер: "Ты мой кумир! Не смей кончать, пока я не скажу!" Он вышел из неё, лишь когда она в третьий раз попросила о пощаде: "Я больше не могу.... Отнеси меня в постель!"

Они уснули утомлёнными, будто после многих бессоных ночей. Уставшие от изобилия страсти, их тела распростёрлись в разных постелях без единого звука почти два часа. Первой проснулась она.

Он спросонья услышал её разговор по телефону с Управляющим делами аппарата Президента: "Перепечатай распоряжение по Насирову. Вместо слов " очередное звание генерал-майор" напиши "внеочередное звание генерал-лейтенанта."

Ей что-то возразили. После тягучей паузы он услышал её обычный властный тон: "Ты мне не указывай, что можно, а что нельзя! Вышвырну тебя вон, в твой вонючий Еблах!" Бэхруз понял: он сумел взять наиболее укреплённую крепость. Почти, как Шуша.

14. Ночь любви.

Фируза выскользнула из постели и накинула пеньюар. Часы показывали начало десятого утра. Теймураз спал, как подросток, даже не укрывшись. Его пышная шевелюра распласталась на подушке, местами поблёскивая ранней сединой.

Восточные скулы, типично кавказский нос с горбинкой, прикрытые веки с длинными ресницами вызывали у неё неистребимое желание разбудить его и начать по второму кругу. Она поняла, что сходит с ума.

Плотно сжатые губы и твёрдая, чуть удлинённая челюсть с выразительной ямочкой на подбородке! Это ли не притягивающее к себе мужское начало? Её взгляд остановился на поникшем после праведных трудов изящном достоинстве. «Просто просится на полотно!» - пробежала чисто творческая мысль.

Прошлая ночь отпечаталась в памяти, как сгусток фантастической страсти. Они уснули только два-три часа назад. И даже в  глубоком сне Теймураз выглядел вызывающе привлекательным. Ей хотелось всё с самого начала. Снова броситься с ним в омут полного разврата. Сейчас она даже не удивлялась своему поведению во вчерашнем  беззастенчивом разврате.

Хотелось воссоздать эту красоту на бумаге. Здесь и сейчас! Подошла к мольберту и взялась за уголёк. "А ведь вчера с этого всё и началось!"  Ей с трудом удалось уговорить его раздеться донага и позировать. Это был самый обычный сеанс с натурщиком.

Пока она работала с освещением и готовила мольберт, он наблюдал за ней, лёжа полубоком в разобранной постели. Его рука стыдливо прикрывала то, что прикрыть одной рукой было невозможно. Она с улыбкой покачала головой: "Не надо. Даже не пытайся утаить своё главное сокровище."

Он покраснел, приподнялся: "Не хочу быть твоим натурщиком. Хочу быть твоим... мужчиной!"  Откуда-то из кармана брюк вдруг достал пластиковый пакетик: "Подожди. Давай не будем спешить." Рассыпал порошок на тыльную сторону руки и вдохнул в себя.

Она знала, что это за порошок: они пробуют его и с мужем, и с Мирвари. После него соитие приобретает совершенно иной, бешенный характер. Стыд теряет границы. Всё становится не только позволительным, но и необходимым. После него  ничего не кажется  зазорным и извращённым.

Он протянул две белые дорожки для неё. Она вдохнула одну, а затем и вторую. Пальцем собрала остатки и протёрла дёсна. Через секунды мир показался ей чем-то вроде шикарного борделя. Присосала свой пальчик, поддразнивая его. Ногой швырнула мольберт и уселась напротив в позе лотуса.

Со следующей минуты он не сходил с неё, не выпуская из своих крепких рук даже на пять минут. Только однажды  она взмолилась: "Мочевой пузырь сейчас взорвётся!" Он нёс её к унитазу, как маленькую девочку. В другое время Фируза от стыда была бы готова провалиться сквозь землю. Не позволила бы себе такого с мужем,  даже с дочерью. Но с ним ей это даже понравилось.

Он стоял перед ней во весь рост совершенно голым. В тишине они прислушивались к мочеиспусканию, словно к классической музыке. Его вздрагивающий «клинок» был так близок к её губам, что стало невозможно его игнорировать.   

Даже сейчас она вспоминала этот эпизод без ложного стыда,  с каким-то извращённым наслаждением. Её губы сами раскрылись и обьяли необьятное. Её затуманенному разуму показалось, что она вкусила запретного райского плода.

Освобождая мочевой пузырь, она ощущала наплыв оргазма, одновременно лаская губами крепнущий «клинок». Такое трудно представить себе даже во сне. Она получала двойное наслаждение, впервые испытала оргазм верхом... на унитазе!

Сейчас, вернувшись к реальности, стоя опять у мольберта, она почувствовала, как от воспоминаний задрожали руки. Отложила уголь. Её взгляд не мог оторваться от желанного  "жезла". Фируза не знала, что делать. Такого с ней прежде никогда не было.

Медленно подошла к креслу и полезла в карман его брюк. Нащупала  пластиковый пакет. Уже предвкушала, как приняв небольшую дозу, преодолеет дрожь и возьмётся за мольберт. Она насыпала дорожку на маленькое зеркало и уже готовилась вдохнуть.

Неожиданно услышала звук телевизора, раздающийся с первого этажа, из бара. Она вздрогнула от испуга и рассыпала порошок. «Кто это может быть?»-пронеслось в голове. Строителей вроде бы не ожидала сегодня.  Дочь уже улетела за океан в Америку. Тайная любовница Мирвари без предупреждения никогда не приходит. Муж вернётся только завтра.

Значит, это грабитель! Но почему не сработала сигнализация? Закрыв за собой двери в спальню, Фируза схватила большие ножницы и  спустилась вниз с величайшей осторожностью. За баром спиной к ней сидел коренастый мужчина. Одетый в тёмно-синий костюм, он совсем не был похож на грабителя.

Звук телевизора был приглушён, но она услышала слова ведущей новостей: "Президент Алибеков и Первая леди посетили раненных бойцов в госпитале имени Баладжа Алибековой. Их сопровождал генерал Насиров, недавно назначенный главой личной охраны."

Нога предательски зацепилась за приподнятый конец кофра и ножницы  выпали из рук.  Мужчина обернулся на шум. И это был Гасан собственной персоной! Усмехнувшись, подозвал сесть рядом: "Зарезать меня всегда успеешь.Хотя мне кажется, у меня тоже есть повод убить тебя.»" Судя по всему, он побывал в спальне, когда они ещё спали. Успел поймать её на месте преступления. Но было странным видеть на его лице ухмылку, которая не выглядела агрессивной вовсе.

И всё же Фируза чувствовала надвигающуюся катастрофу.  Гасан был непредсказуем: наверняка задумал необычную месть, но пытается сохранить хладнокровие. Решила разрядить обстановку: "Как же ты меня напугал! Что ты здесь делаешь? И почему не предупредил, что прилетишь сегодня?"

В ответ, как ни в чём не бывало, он миролюбиво предложил кофе: "Только что сам заварил. Твой любимый колумбийский." Затем добавил: "Кстати, думал сделаю тебе сюрприз, дорогая.» После паузы решил добить: «Хотя, конечно же,  после бурной ночи любви мои сюрпризы вряд ли тебя удивят."   

Аромат кофе придал ей чуточку нахальства. Она усмехнулась и не ответила. Он протянул ей бокал с коньяком: "Выпей, он тебе прибавит уверенности в себе." Его тон звучал саркастически и немного фривольно: будто беседует с дорогой проституткой. Но тем не менее, Фируза от этого чуточку успокоилась: драться не собирается. Опрокинула одним глотком, надеясь избавиться от смущения и страха.

Слегка дрожащими пальцами подвинула бокал к нему: "Ты всегда умел манипулировать. Налей мне ещё." Коньяк сделал своё дело: голова слегка закружилась. Фируза посмотрела на мужа затуманенным взором. И даже постаралась придать своему взгляду ностальгический привкус. Она знала, что Гасан до сих пор всё ещё чуточку влюблён в неё. Разговор обещал затянуться.

15. Новые отношения

И действительно, он смотрел на пеньюар, почти не скрывающий её прелести: "Помню, как ты выбирала его среди десятков других?" Она затянулась сигаретой и кивнула. Это было лет пять назад  в Париже: "Хорошо запомнила ту ночь. С нами тогда была Мирвари. И этот пеньюар вообще-то выбрала для меня она. Как можно такое забыть?" После паузы язвительно добавила: "Мой муж ушёл в бордель на всю ночь, оставив любимую жену наедине с ...другой женщиной."

Тогда в парижском отеле он угостил порошком их обеих, а сам.... исчез до утра. Наркотик сыграл тогда с Фирузой нечто фантастическое: она никак не могла удовлетвориться в обьятиях мужеподобной Мирвари.  Но с тех пор они стали любовницами. Мирвари дополняла собой то, чего не успевал достичь муж. А иногда - наоборот.

Отпила глоток кофе и вызывающе посмотрела на него: "С тех пор многое изменилось, Гасан. Я уже не хочу быть глупой и послушной домашней шлюхой для тебя. К тому же, как ты понимаешь, у меня с недавних пор новые отношения.... . И я как раз искала удобный случай, чтобы поговорить с тобой.... Мне кажется, нам лучше разбежаться."

Он положил руку ей на колено: "Знаю, дорогая моя. Я читаю твои мысли на расстоянии. Именно поэтому я сегодня здесь. Хотя сейчас не самое удобное время: в нашей супружеской спальне спит твой любовник. И каждый среднестатистический азербайджанец, поймавший супругу с изменой, вправе закатать её в асфальт, и преподнести это как несчастный случай, не так ли?"

Она почувствовала, как его ладонь обожигает ногу, а по спине пробежал холодок. И она уже не хотела почему-то,чтобы он убрал свою руку. Её голос дрожал, и от этого звучал с мольбой: "Да, ты пришёл некстати. Твоя верная жена впервые изменила тебе. Впервые за  двадцать три года. Хотя твоим изменам я давно потеряла счёт. Ты переспал со всеми, с кем хотел. Я все эти годы молча терпела."

Он убрал руку. На барной стойке появилась золотая табакерка. В ней он держал злополучный белый порошок. Взгляд Фирузы с жадностью приковался к ней, а затем - к двум очаровательным "дорожкам", которые звали её непослушные ноздри. Он заметил её интерес, и взглядом пригласил снять пробу: "Это из новой партии. Гораздо вкуснее прежней."

Фируза уже не смогла контролировать себя: подошла вплотную, встав между его коленями, и вдохнула.... сразу две дорожки. Посмотрела ему в глаза: "Извини. Но ты сам виноват: твой неожиданный визит ...взбесил меня. Словно, ты поймал меня во время.... мастурбации."

Он с улыбкой насыпал третью дорожку для себя и протёр свои дёсны: "Разве ты мне изменила впервые сегодня? Мне кажется, ты неискренна, дорогая. В первый раз ты была с Теймуразом в своей мастерской несколько недель тому назад." Он протянул свой палец к её губам. Она стала его посасывать с жадностью.

Щёки Фирузы покрылись румянцем: "Не знала, что ты установил слежку за мной. Но видимо, ты знаешь обо всех интимных подробностях. Я просто имела ввиду, что он всего лишь второй мужчина в моей жизни... Ты прекрасно знаешь, что первым был ты...и останешься первым навсегда. Ты всегда любил быть первым."

Он видел, как она на глазах превращается в распутную женщину: двойная доза порошка была для Фирузы слишком сильной. Потянул её к себе: "До Теймураза в твоей постели многие годы была Мирвари." Фируза стояла прямо перед ним, между его колен, которыми он прижал её бёдра. Она вспыхнула, как спичка: "Значит, все эти годы ты знал об этом? Сам и уложил её в мою постель? Она, видимо, докладывала тебе о наших предпочтениях в сексе? Ты её использовал, чтобы контролировать мои потребности?"

Она уже плыла в тумане. Припала на его плечо и прошептала: "Ну и мерзавец же ты! Как ты можешь так? Ненавижу тебя. Слышишь? Ненавижу...Что ты делаешь со мной?"

Гасан протянул ей бокал с коньяком. Он явно хотел её споить. И Фируза уже не могла остановиться. Глотая коньяк, она почувствовала его палец внизу, у влажных ворот любви. Голова шла кругом. Она шёпотом спросила: "Неужели я всё ещё тебе нужна? Даже после ночи с любовником? Он вчера кончал в меня. И не раз, и не два..."

Он медленно опустил её вниз и растегнул ширинку. Прежде чем раскрыть губы, она капризно потребовала: "Обещай мне уволить эту сучку Мирвари." Он покачал головой: "Она может тебе понадобится. Очень скоро. Но сейчас я хочу слышать, как ты кончала с Теймуразом."

Его колени раздвинулись и он вошёл сквозь её губы: "Я готов позволить тебе всё, что может сделать тебя счастливой. Я смотрю на твоего любовника, как на игрушку, с помощью которой многие женщины достигают оргазма. Просто у тебя живая игрушка, вместо электрической."

Она слушала его, ощущая во рту растущую супружескую потребность. Крепко сжав его  в ладони, она удивилась: "Не могу поверить, что ты закрываешь глаза на измену своей жены! Неужели ты меня не ревнуешь нисколько?» А потом со всей искренностью добавила:  «Если  действительно хочешь знать правду, я до сих пор не могу забыть нашу с тобой первую ночь. Вот тогда я кончила божественно!"

Он погладил  локоны, откинулся назад и прикрыл веки: "Тебе почти пятьдесят, дорогая. Очень скоро ты перестанешь интересовать даже... Мирвари. У Теймураза появятся другие женщины, гораздо моложе тебя. И тогда ты обязательно вспомнишь обо мне."   

Он напрягся до предела. Фируза по опыту знала о приближающемся "вулкане". И он выплеснул в неё всё, что накопилось. Но на сей раз Фируза решила ублажить мужа, и испить свой долг до последней капли. Гасан становился ручным. Им, оказывается можно управлять. "А почему бы и нет?" -подумала Фируза, заботливо вытирая ослабевший пенис влажной салфеткой, как он это любит.

Вкрадчиво спросила: "Обьясни мне: почему ты остановил свой выбор именно на нём?" Гасан всё ещё не мог отдышаться. Налил себе чуточку коньяка и опрокинул залпом: "Ну во-первых, я знаю твои стандарты: молод, харизматичен, достаточно умён и выглядит, как реклама порнографии. Ты не из тех, кто ложится по первому зову ниже пупка. Тебя надо уметь покорять. И Теймуразу это удалось, как видишь. "

Она покачала указательным пальцем у его носа: "Это не всё, а только часть правды. Открой мне всю тайну. Я хочу быть уверена, что он не будет наказан." Гасан после паузы переключил телевизор на канал Общественного вещания.

На экране повторяли последние происшествия. В числе других сообщили об автодорожной аварии, в результате которой погиб гражданин Грузии Теймураз Гвидиани. Но на фото было незнакомое мужское лицо. Хотя чем-то он был похож.

Фируза стояла с открытым ртом, не зная, как на это реагировать. Машинально обернулась в сторону лестницы, ведущей в спальню. На верхней ступеньке сидел Теймураз собственной персоной. Одетый, он выглядел совершенно спокойным. По всей вероятности, он уже давно сидел там и даже наблюдал за исполнением Фирузой... супружеских обязанностей.

Гасан властно поманил его пальцем. Теймур молча спустился и подошёл. Муж открыл небольшой портфель, стоявший на полу у барной стенки, вытащил оттуда среднего размера жёлтый пакет: "Здесь все необходимые документы на Тогрула Ибрагим оглы Мустафа, командира батальона специального назначения, получившего ранение при взятии Шуши.»

Подождал, пока он ознакомится, потом добавил: «Ты родился в Алма-аты и переехал в Баку два года назад. С завтрашнего дня поступаешь в распоряжение  службы охраны Президента. Генерал Насиров даст тебе дальнейшие инструкции."

Теймур хотел было спросить кое о чём, но Гасан опередил его: "Твоя мать, Этери Гвидиани, уже в курсе, и согласилась соблюдать траур: она получила достойное вознаграждение. Можешь идти."

Уже стоя у порога, Теймур повернул голову в сторону Фирузы. Она стояла бледная и смотрела в пустоту. Подождав пока закроется дверь, Гасан позвонил: "Мне пожалуйста госпожу Мэмишли, она ждёт моего звонка, это Агасиев." И через несколько секунд продолжил: "Как поживаете? Думаю, нам необходимо встретиться. Есть важная тема."

Фируза поднялась в спальню. Успела только войти в ванную, как вслед вошёл и муж. Она посмотрела на него с мольбой: "Только обещай мне, что не станешь ему мстить. Прошу тебя. Я готова ради этого.... быть домашней шлюхой."

Гасан стоял у входа, скрестив руки на груди: "Разумеется, дорогая. Дело в том, что очень скоро ты займёшь самое высокое положение в нашем обществе.  Тогрул Мустафа будет всего лишь одним из многих, с которыми ты станешь общаться. Совсем не исключено, что ты встретишься с ним снова, если он по-прежнему будет тебя интересовать.»

Она удивилась: «И как часто?» И услышала неожиданно: «Так часто, как тебе приспичет. Но уверен, круг твоих интересов будет гораздо шире."

16. Первый опыт

Энтони проводил её вниз в огромный зал со множеством покерных столов и рулеток: "Может в карты?" - спросил. Но Пэрвин покачала головой: "Мне больше нравятся игровые автоматы." Он усадил её возле свободного "безрукого бандита". Пэрвин протянула ему сотню баксов: "Испытай судьбу в рулетке. Позже встретимся."

Как только он удалился с другого конца зала к ней  подошёл высокий, стройный мужчина в чёрном костюме, при галстуке, лет за пятьдесят. От него веяло не только изяществом и аристократическими манерами. Это был тот тип мужчин, которому женщины пока не научились отказывать.

"Мисс Агаси, позвольте представиться: Джеймс Коми, близкий друг и почитатель таланта Алфредо Кочино." Пэрвин не могла оторвать своего восхищённого взгляда от загорелого лица и голубых глаз американца. Кивнула с очаровательной улыбкой: "Приятно познакомиться, сэр."

Он был уверен в произведённом эффекте. Остановил свой взгляд на открытой девичьей груди и протянул карточку Visa на имя  Фирузы Агасиевой: "Это то, о чём Вас должен был предупредить Ваш отец, Гасан."

Пэрвин взяла пластик и поднялась: "Мне кажется, я уже раздумала играть." Её лицо пылало от счастья. Он взял её под руку, и они направились в сторону лифта: "Я живу этажом выше Вас." Он выглядел осведомлённым о многом.

Пэрвин вспомнила о пакете с презервативами: "Увидимся через пять минут, Джеймс. Мне надо кое-чем запастись." Он с улыбкой покачал головой: "Вам это не понадобится: старый развратник Кочино просто разыграл Вас. Уверяю,  не стоит меня так остерегаться."

Джеймс жил в точно таком же номере. Впустив вперёд Пэрвин, он задержался в коридоре, чтобы убедиться в отсутствии "хвоста". Пэрвин внимательно следила за каждым его движением и почувствовала, что вряд ли устоит перед таким соблазном. "Он сумел бы уложить в постель даже кинозвезду!"  В ней впервые проснулась женщина. Хотя всё ещё даже не представляла себе, как ведут себя обнажённые мужчина и женщина, оставшись наедине.

Джеймс предложил фруктовый сок: "Вам ещё рано пробовать алкоголь в Ваши шестнадцать, не так ли?" Пэрвин покраснела от досады: "Мне уже семнадцать. Но дома я уже давно пробовала и не раз. Мои родители не против." Потом добавила: "С Вами выпью чуточку виски."

Он присел рядом и протянул ей бокал: "Я встретился с Вами по просьбе  сенатора Уолтера. Эта встреча должна остаться в тайне. Прежде всего в интересах Вашего отца. Вы догадываетесь, почему?"

Пэрвин сделала два больших глотка и почувствовала, как виски прошлись по крови и достигли живота. Голова слегка пошла кругом. Она слышала его голос, почти не понимая сути: "Папа не говорил мне о своих планах. Но Вы можете не сомневаться."

Джеймс кивнул в знак согласия и продолжил: "Вам нужно будет запомнить то, что я сейчас Вам скажу. Но нигде не записывайте. Только запомните: "вторая среда ноября в пять вечера в кафе Sundbergs Konditori в Стокгольме, Швеция. Повторите пожалуйста."

Пэрвин открыла рот, но не смогла повторить. Он взял её за руку: "С Вами всё в порядке, мисс Агаси?"  Она покачала головой: "Нет. Со мной не всё в порядке. Потому что...я хочу ....поцеловать Вас."  Он смутился: "Вы уверены в этом? Дело в том, что по нашим законам лица, не достигшие 18 лет не могут вступать...."

Она не дала ему закончить. Оседлала его колени и припала к  губам: "Мне глубоко наплевать на ваши законы, Джеймс...Я хочу...тебя! И ты не можешь мне в этом отказать! Ты просто обязан стать первым в моей жизни."

 17. Дама в чёрном.

Молодой таксист не мог оторвать глаз с зеркала заднего обзора: он вёз женщину столь неописуемой красоты, что руки еле сдерживали руль. Чёрный наряд на ней был не только символичен по цвету (шла Карабахская война), но и тесен по размеру:  пышная и упругая грудь практически оставалась неприкрытой.

Молодому человеку казалось, что вот-вот на очередном ухабе перед ним раскроются откровенно развратные соски, вырвавшись из плена ярко красного бюстгальтера. И он боялся упустить столь счастливый миг.

Как и следовало ожидать, уже на вьезде в Святой Эчмиадзин, он умудрился попасть в канализационный люк, кем-то по забывчивости оставленный  открытым. Раздался храктерный скрежет металла, и... правый сосок дамской груди выскочил из чёрно-красного укрытия.

Пластично раздутые, словно шар губы расплылись в роскошной улыбке. Она двумя длинными ногтями вложила сокровище с коричневым соском обратно в бюстгальтер, и на томном английском обратилась к молоденькому водителю: "Мне очень жаль, ты кажется разбил правое колесо. Дождись меня, и я оплачу стоимость ремонта."

Таксист понял, о чём идёт речь, и глазами, полными восхищения, поблагодарил её: "Шат мерси, мадам!"  Притормозил у кафедрального собора. Несмотря на поздний час, церковь была полна народу. Шла литургическая служба, посвящённая будущим победам армянского оружия российского производства.

С фронта поступали самые противоречивые сообщения. Армия Арцаха вроде бы и несла тяжёлые потери, но в то же самое время и  побеждала, согласно официальной хронике. С каждым днём становилось меньше и тех, кто мог сопротивляться: началась эвакуация населения из Степанакерта и близлежащих сёл.

Дама в чёрном медленно сползла по заднему сиденью к правой двери. Острый взгляд молодого человека успел разглядеть обтягивающее ярко-жёлтое бельё пассажирки. Они обменялись взглядами. Дама демонстративно подняла подол платья ещё выше, перед тем, как выйти из машины: "Меня зовут Ким, я  из Лос-Анджелеса. Вижу тебе понравилось моё бельё, детка. Его выпускает моя кампания в Стамбуле".

Она сделала паузу, предоставив ему полноту картины. Затем небрежно добавила: "У меня важная встреча с Его Святейшеством. Если ты подождёшь и потом отвезёшь меня в отель,  я дам для твоей женщины такое же бельё в подарок." Он удивлённо смотрел на неё, не веря своим ушам и глазам. И тихо представился: "Меня звать Шаген. Я подожду Вас. Но моя жена бросила меня, и мне вряд ли будет нужно такое бельё."

Внутри Церкви толпились молящиеся. Шаген еле пробрался к алтарю, поставил свечку и встал на колени: они еле сгибались после тяжёлого ранения, полученного при отступлении. Закончив молитву, он увидел, как его пассажирка скрылась за дверью позади алтаря. Через минуту Католикос что-то шепнул епископу, стоявшему рядом, перекрестился и последовал вслед за дамой в чёрном.

Следуя по длинному коридору, Его Святейшество вскоре догнал её: "Вам не следовало беспокоиться, госпожа Ардашьян. Мы могли бы встретиться во время Вашего визита к Премьеру завтра утром." Дама фамильярно взяла его под руку: "Разумеется, Ваше Святейшество. Но мне надо было встретиться с Вами наедине." Оглянувшись по сторонам,  добавила шёпотом на армянском: "Хочу снова прикоснуться губами к твоему "жезлу". Это приносит мне удачу."

Католикос слегка смутился. Остановился у дверей своей кельи: "Но я не планирвал чьих-либо исповедей сегодня." Пропустил вперёд даму и плотно закрыл за собой двери на все замки. Они подошли к большому кресту, стоящему посреди стены за овальным столом, и преклонили колени. Его Святейшество произнёс краткую молитву и затем пригласил даму присесть на маленький стульчик у его ног.

Её рука мигом проникла под сутану и обнаружила то, что было ей нужно: "Мы так давно с ним не встречались, Ваше Святейшество. Но он по-прежнему хорошо помнит мои тёплые ладони!" Первосвященник откинулся назад и прикрыл веки. Невероятно пышные губы наносили лёгкие поцелуи по всей длине "жезла", сотворяя из него божественный кинжал, готовый вознести их обоих на небеса.

В полной тишине раздался протяжный стон Католикоса, и этот стон означал полную готовность овладеть телом. Бельё при свечах опустилось ниже колен подобно вспышке молнии в кромешной мгле. Святой «кинжал» ворвался в неё со всей мощью божественных сил. Миссис Ардашьян завыла, как волчица, пойманная на капкан пастуха. "Мой бывший муж мог бы меня приревновать!" - пробежала шальная мысль. И тут поняла, что сама себя сглазила: постаревший священник выпустил весь пар меньше, чем за минуту.

Всё ещё тяжело дыша, Глава Церкви поднял трубку вовремя зазвонившего телефона. Это было напоминание из администрации Премьера: "Господин Султанян, хотел бы узнать о результатах встречи перед своим вылетом в Москву."

Католикос переведя дух, после небольшой паузы ответил, выделяя каждое слово: "В Белом Доме приняли к сведению всю степень угрозы для населения Арцаха. Госсекретарь обещал поговорить лично с главарём азербайджанской мафии Алибековым."

Вот уже несколько дней и ночей Премьер безуспешно пытался дозвониться до Президента России. На все звонки отвечал женский голос: "Он сейчас занят. Но обязательно ответит на Ваш звонок." Наконец, позвонили. Звонил почему-то личный парикмахер главы России Прасковья Филлиповна: "Уважаемый Премьер-джан, мой календарь показывает, что Вам давно пора стричься."

Премьер понял, что это приглашение в Кремль. Тут же заказал в  канцелярии чартерный рейс в Москву.  Но Каринэ, прежде чем выполнить поручение Премьера вначале позвонила его супруге, которая находилась в это время с рабочим визитом во Франции: "Извините, что беспокою. Но он неожидано собрался в Москву, и игнорирует встречу с Ким Ардашьян! Вы представляете?"

Первая леди извинилась перед Бриджит Макрон, с которой они парились в президентской сауне в живописном уголке Фонтенбло: "Извини меня за мой армянский, дорогая, это звонят из канцелярии супруга." Затем твёрдым голосом ответила Каринэ: "Знаю. Пусть лучше летит в Москву, чем принимает эту грязную шлюху. В прошлый раз она наградила его воспалением мочевого канала. Да и потом: она перетрахала столько президентов, что мой Премьер ничем её не удивит. Мне-то это известно лучше, чем кому-либо."

Каринэ согласилась: "Да, помню, как сама потом бегала по гинекологам." Но тут же спохватилась: "Правда, совсем по другому поводу." Отложив телефон Первая леди с жеманством поправила полотенце на спине Бриджит: "Здесь так натоплено, дорогая, ты не находишь?"

Бриджит пожала ей руку: "Ты права, милая.  Самое малое, что  могу сделать для Армении в такой тяжёлый период её Истории, это сбавить температуру в сауне." Затем добавила: "Но Эмануэль обещал ещё раз позвонить в Москву и строго поговорить с Президентом. Надеюсь, он остановит этих варваров у ворот Степанакерта."

Между тем, утром в 10 часов Премьер уже сидел в кресле, в котором обычно стрижётся Президент  России. В огромном венецианском  зеркале времён Екатерины Второй он рассматривал своё обросшее и одутловатое лицо: сказывались бессонные ночи. С противоположной стены на него строго смотрели Пётр Великий и Иосиф Сталин. За его спиной подмигивая игривыми голубыми глазами стояла белокурая Прасковья Филлиповна собственной персоной.

Когда она накинула на его плечи красно-бело-голубое покрывало, неожиданно зазвонил телефон. Она включила громкую связь: "ЧВК Вивальди, Гавриленко слушает." Раздался знакомый голос Лескова: "Товарищ полковник, хотел Вам  напомнить про ..." Она тут же его прервала: "Помню, Дмитрий. Как только, так сразу. Так и доложите."

Премьер несколько сьёжился. Но тем не менее, решился предупредить: "Прасковья Филлиповна, мне бы только чуть-чуть подправить..." Блондиночка шаловливо приподняла бюстгальтер, с трудом поддерживающий грудь четвёртого размера, и взялась за большие ножницы: "Как насчёт боковых "степанакертов"? Будем сбривать?"

Премьер с опаской погладил лысеющую голову: "После падения "шуши", "степанакерты" не играют особой роли. Но я вижу, у Вас есть свои соображения по этому поводу."

Ловко орудуя расчёской и ножницами, Прасковья Филлиповна задумчиво произнесла: «Строго конфиденциально. Ильхам Алибеков тоже любит постричься здесь время от времени. Но упрямо называет это почему-то «ханкэнди»."

Завершая стрижку, она вспрыснула добротную порцию одеколона "Аромат Кремля", очистила феном лицо и шею клиента: "Через пятнадцать минут Президент России  примет Вас в Оральном кабинете Белого дома."

Время было обеденное, и глава России решил совместить полезное с интересным: "Давно хочу Вас спросить. Почему у Вас такое странное отчество? Вроде бы русское, но в то же самое время...какое-то извращённое. Хорошее вроде бы имя есть Николай. Ан-нет! Коляевич!"

Премьер разрезал тупым ножом мягкую говядину в соусе и прежде чем положить себе в рот, задумался: "Даже столовые ножи тупые! Боится, что зарэжу?" Но вопрос был провокационным. Ответить следовало также оригинально: "Это древняя  армянская традиция: из чужого бревна мы любим делать свою.... соломинку."

Президент перестал жевать. Молчание длилось долго. Даже слишком долго. Султанян уже стал чувствовать себя неловко. Ситуация постепенно выходила из под контроля. Гость уже не надеялся, что разговор вернётся в арцахское русло.

Но выручил вошедший Лесков. Он твёрдым шагом направился к хозяину, держа в правой руке телефон: "Из Эчмиадзина, Католикос." Президент вытер губы салфеткой: "Соединяй."

Голос Его Святейшества звучал бодро: "Вашингтон спешит остановить Алибекова от опрометчивого шага. Но мне кажется, будет правильно, если это сделаете Вы, товарищ полковник." Глава России поблагодарил священика: "Никогда не сомневался в Вашей лояльности к России."

Попрощавшись, тут же велел соединить его с Баку: "Эльхан Миргейдарович, стой там, где стоишь! Дальше ни на  шаг! Сегодня ночью мы вместе с Султаняном договоримся о перемирии."

На том конце провода был слышен восточный фальцет: "Но господин Президент! Мы же с Вами договорились..." Глава России был категоричен: "Вот именно! Договорились!"

Вернув телефон Лескову, он с хитрой улыбкой повернулся к собеседнику: "Вот видишь, как трудно мне спасать вас, армян от кровожадных турков? А ты никак не уймёшься: "Америка, Европа...а ну их всех в жопу! Бери пример с Католикоса: и рыбку умеет сьесть и на хер не сесть! Аж сама Ардашьян стала его агентом влияния. Что значит российская школа!"

Войдя в свой люксовый номер в гостинице "Армения", Ким взглядом пригласила поднявшегося вместе с ней водителя Шагена. Налила виски, подбросила пару кубиков льда и уставшим голосом приказала: "Раздевайся и иди в душ. Я должна кое-кому позвонить, а потом присоединюсь к тебе."

Джейк  успел проснуться и пил кофе: "Почему так рано? Что за спешка, Ким?" Она грудным голосом сообщила плохую новость: "Если ты не примешь срочные меры, то завтра мир столкнётся с очередным геноцидом армян. Теперь в Нагорном Карабахе."

18. Тайная встреча.

Прежде чем подняться на борт небольшого джета, Гасан попросил Рахилю соединить его со Службой государственной безопасности. Это был номер приватного телефона, по которому генерал  Мэмишли отвечала сама.

"Знаю, что летишь в Кишинёв на встречу с Президентом. Тебе вряд ли нужна моя помощь в этом."-её голос звучал, как обычно с юмором. Гасан отшутился: "Твоя помощь мне всегда нужна. Но звоню тебе по другому поводу. В субботу планирую познакомить тебя с супругой Фирузой и с одним из моих друзей,  боевым генералом. Ждём тебя в восемь вечера в моём клубе "Колизей".

Мэмишли удивилась: "Это же так далеко. Нельзя ли устроить где-нибудь в центре?" Гасан усмехнулся: "Зато там нет твоих прослушек, милая." Ульвия запнулась.

Вот уже пошла вторая неделя, как исчезла её сестра Эльмира. Словно сквозь землю провалилась. Не было о ней известий и у племянника, Фарида: он сам не мог найти свою мать. Ульвия стала подозревать, что тут замешан всесильный Гасан Агаси: "Ты больше ничего не забыл мне сообщить?"

Гасан кивнул пилоту, чтобы тот обратился за разрешением к взлёту. А затем ответил на её вопрос: "С твоей сестрой всё в порядке. Просто, мне нужно быть уверенным в том, что ты предсказуема."

Пилот получил разрешение на взлёт и тут же связался с авиадиспетчером в Тбилиси: "Будем садиться через сорок минут. И через пятнадцать минут вылетаем в Стокгольм." Была вторая среда ноября и до шведской встречи оставалось четырнадцать часов.

Частный аэродром на окраине столицы Швеции встретил пронзительным ветром и снегопадом. Гасан повернулся к Мирвари: "В такую погоду грех не обогреться в басту." Рахиля удивлённо спросила: "А что это такое?" Мирвари потянула её к себе на колени: "Это банька, детка. Нечто феерическое!"

Гасан перепробовал множество купален в мире: в Индии, Японии, Финляндии и даже в Малазии. Но по-настоящему полюбил париться по-шведски. В каждый свой прилёт в Стокгольм он не упускал случая, чтобы побывать в басту-клубе. Это был особый клуб для бисексуалов. Геи Гасана мало интересовали. Но наслаждаться в публичной бане с дамами доставляло ему истиное наслаждение.

Хозяин, очаровательный молодой трансгендер по имени Алис был как всегда любезен: знал, что его ожидают щедрые чаевые. Мирвари скинула с себя одежду и помогла раздеться Рахиле. Гасан рассыпал белого порошка в три "дорожки" на крышке своего золотого портсигара. Все трое почувствовали себя у открытых райских ворот.

В просторной парилке было темно и немноголюдно. Но постепенно глаза свыклись и благодаря налаженной вентиляции воздуха было легко дышать. Пахло лесным ароматом свежести. На верхних ярусах не только целовались, но и наслаждались оральными шалостями.

Сидящая слева от Гасана милая дама улыбнулась Рахиле и пригласила сесть рядом. Она говорила по-английски с алабамским акцентом. Мирвари присела у  ног Гасана и взялась за его поднимающееся достоинство. По глупости решила, что настал удобный момент для просьбы: "Я так соскучилась по Фирузе. Верни меня к ней, пожалуйста. С тех пор, как мы расстались, я не нахожу себе места."

Он погладил её по влажным локонам: "Китайцы говорят: "в одну и ту же воду не входят дважды". И я им верю. Она скоро будет принадлежать другой женщине. Я так решил."   

Его мысли были заняты. Американка поймала взгляд Гасана и кивнула: "Всё как договорились". Между тем, она полностью овладела Рахилей, которая потеряла контроль над реальностью. Гасан слышал те же стоны, к которым привык ещё в Баку. Её оргазмы всегда доставляли Гасану незаменимое удовольствие. Мирвари оседлала босса, прикрыла веки и сквозь густой пар ей казалось, что под ней Фируза.

Вернулись в номер отеля уставшими и счастливыми. Он позвонил жене. Голос Гасана звучал необычайно ласково: "Добрый вечер, милая. Как жаль, что не успеваю с вылетом в Баку. Через пару часов мне здесь предстоит важная встреча. Но подарок за мной. Один из них я уже держу в руках. Его выбрала для тебя Рахиля. Очень спешу надеть его своими руками."

Фируза сразу поняла, что речь идёт о белье. Гасан по-прежнему где бы ни был, без этого не возвращался домой: "Буду с нетерпением ждать тебя." Хотя на другой линии её ждал Тогрул, он же Теймураз. Вот уже две недели он торчал в Дубаи, сопровождая старшую дочь президента.

Гасан будто чувствовал, что звонит не вовремя: "На субботу запланировал небольшую вечеринку в нашем "Колизее". Если хочешь, могу пригласить и Тогрула. Хотя не уверен, что он сможет. По моим сведениям, его крепко привязали к ненасытной заднице принцессы."

Фируза сделала вид, что в курсе: "Разумеется, эта сучка бросается на любой стоящий предмет. Разве упустит лакомый кусок. Но ты знаешь.... Я как-то уже и забыла про него. Если честно.... очень соскучилась.... по Мирвари. Она тоже с тобой в Швеции?"

Наступила пауза. Затем Гасан уже изменившимся голосом  продолжил: "Нет, конечно. Я её давно уволил по твоей просьбе. Но в субботу хочу познакомить тебя с очень милой женщиной." Фируза уловила намёк: "Подозреваю, что ты приготовил для меня ещё один сюрприз?"

Гасан радостно добавил: "От тебя невозможно что-то скрыть. Но пусть это пока останется в тайне." Не дав ей ответить, закончил беседу: "Мне пора, дорогая. Целую тебя. Будь умницей, и мы с тобой перевернём этот мир."

Фируза переключилась на дубайскую линию: "Извини, это был муж. Он в Стокгольме. Как назло,  тебя нет рядом." Тогрул не ответил. Но было слышно, как он тяжело дышит. Она вдруг поняла, что он теперь уже не один: "Я вижу ты  занят. Давай созвонимся позже."

Прикрыв трубку ладонью, он  кому-то шепнул: "Подожди минутку, сейчас закончу с ней." Затем вернулся к Фирузе: "Я позвонил, чтобы заранее поздравить тебя с днём рождения, который попадает на субботу. Задерживаюсь в Эмиратах ещё на неделю, и не смогу увидеться с тобой. Как буду в Баку, обязательно найду тебя."

Фируза поблагодарила: "Не спеши. Знаю, какая у тебя теперь ответственная работа. Но помни: тебе не обязательно звонить и тем более приходить ко мне. Я пытаюсь вновь стать образцом верной супруги и любящей матери." Тогрул понял: они только что расстались навсегда.

Среди тишины неожиданно раздалась сигнализация с дачных ворот. Она посмотрела на часы: было около десяти вечера, и Фируза никого не ждала. Подошла к монитору. С экрана на неё смотрела женщина со знакомыми чертами лица. Но она никак не могла вспомнить, где её видела: "Кто Вы?"  Ответ её буквально ошеломил: "Это я Ульвия Мэмишли из Службы государственной безопасности. Наша встреча должна остаться в тайне."

Фируза нажала на кнопку и ворота открылись. Вьехала автомашина Lexus последней модели. Она вошла к ней при полном парадном мундире генерал-полковника госбезопасности: "Привет, Фируза. Вижу, что не ожидала?"

Она смущённо осмотрела её и покачала головой: "Вы мне даже во сне не снились. Хотя если быть откровенной, впечатлена." Они сели возле бара. Фируза предложила коньяк: "Гасана дома нет, он в зарубежной командировке."

Ульвия проницательно посмотрела на сидящую перед ней очаровательную женщину. О ней шли самые противоречивые слухи. Но Ульвия была осведомлена гораздо лучше, чем распространители этих слухов: "Знаю. Именно поэтому я и здесь. Ваш муж якобы находится в Молдове. Но на самом деле парится в шведской сауне с двумя своими помощницами."

Она чуточку ошибалась: Гасан уже отдыхал после сауны в номере гостиницы. Часы показывали три четверти пятого. Ему оставалось спуститься по лифту на первый этаж, не спеша перейти улицу, свернуть направо и дойти пешком до небольшого, уютного кафе, расположенного по улице Sundbergs.

За маленьким столиком в дальнем углу его уже ждали. Джеймс Уолтер, недавно выставивший свою кандидатуру на пост Президента США от Республиканской партии и бывший глава ФБР Джеймс Коми. Гасан Агасиев поздоровавшись, заказал себе чашку кофе и итальянское пирожное.

Господин Уолтер открыл портфель и положил перед Гасаном папку, содержащую три страницы текста на азербайджанском языке: "Мистер Агасиев, мы бы хотели ознакомить Вас с  предварительным анализом. Прочтите и вкратце сообщите нам своё мнение."

Гасан пробежал глазами, сложил обратно в папку: "Всё здесь изложенное почти полностью совпадает с нашим воззрением на будущие международные обязательства. И мне остаётся лишь поблагодарить вас, господа, за понимание и поддержку."

Джеймс Коми улыбнулся: "Ситуация на фронте стала меняться кардинально. Как Вы думаете, можно ли точнее определить верное время для принятия главных решений."

Гасан кивнул: "Непонятные и трусливые приказы Верховного Главнокомандующего, его слишком большая зависимость от Кремля вызывает молчаливый протест прежде всего в армии. Младшие офицеры не владеют полнотой информации. Офицеры среднего звена тайно шепчутся о предательстве. Генералы вынужденно глотают оскорбление чести и достоинства. И среди них есть надёжные люди, готовые присоединиться к нам."

Американцы переглянулись и одновременно вопросительно посмотрели на Гасана. Он сразу уловил, о чём может идти речь: "Для меня не представляет трудности сумма, необходимая для избирательной кампании. Главный вопрос заключается в надёжности канала для трансакций. А это уже дело вашего выбора."

В это время раздался звонок. Это был Насиров: "Обьект наблюдений вошёл через ворота дачи в Бузовнах в 9:48 вечера. Водителя отпустила." Гасан отключил телефон и обратился к сидевшим напротив: "Нам следует условиться о следующей встрече, господа. Она может стать исторической."

Его мысли уже витали далеко от Стокгольма. Он отдал бы многое, чтобы знать, о чём беседуют за барной стойкой его супруга и глава госбезопасности страны.

Фируза отпила коньяка. Он обжёг гортань и проник в область живота ниже пупка. Ульвия вложила ей в губы ломтик лимона и намеренно задержала пальцы у её раскрытых губ. Не отводя своего взгляда, Фируза игриво прикусила пальцы своим зубами и слегка присосала их. Это было откровенным приглашением к танцу любви.

Рука Ульвии мягко опустилась к её бедру: "Наслышана об уме и красоте. Второе превосходит все ожидания. А что касается ума.... мы можем успешно дополнить друг друга. Как ты думаешь?"

Фируза встала и взяла её за руку: "Пойдём наверх. Хочу кое-что вкусить вместе с тобой, прежде чем ты закинешь свои шпионские сети." В просторной спальне она предложила гостье одну из двух аккуратно уложенных на руке "дорожек" колумбийского происхождения: "Возьми. Это сделает тебя моей... империатрицей на всю ночь. Я слишком слаба, чтобы отказаться от любви агента номер один."

Ульвия была старше лет на восемь-десять. Но сумела сохранить свежесть старшеклассницы: "Как тебе удаётся всё это? Мне даже неудобно снять перед тобой бельё. Никак не могу похудеть хотя бы на килограммов пять. Не научишь?"

Ульвия прижала её к себе: "Ты идеальна в моих глазах. И ни в коем случае не смей худеть. Тебя следует ласкать и лелеять!" Подтолкнув её к постели, она командным тоном подвела черту: "Теперь все эти лишние килограммы имеют новую власть, дорогая. И этой властью буду я."

19. Насилие.

Дождь лил, как из ведра. Улицы, ведущие к станции метро "Авлабари" и Посольству Азербайджана были почти затоплены. Чёрный лимузин стоял под проливным дождём прямо перед резиденцией Чрезвычайного и Полномочного Посла Дудуша Байгуш оглу. Девчонка лет четырнадцати выбежала из дверей особняка и прыгнула в машину: "Ираклий, вези меня к врачу, как можно быстрее, я истекаю кровью!"

Через десять минут они уже были в частной клинике. Передав девочку в руки дежурного хирурга, Ираклий тут же связался с  директором Дома услуг под названием "В гостях у Софико". Он рыдал в трубку:  "Калабатонэ Этэри, у Моники кровотечение. Над ней жестоко поиздевались. Эти турки, настоящие изверги!"

Этэри знала, что Ираклий безумно влюблён в эту совсем ещё юную и очаровательную девочку. Она посмотрела на часы: было пять часов утра: "Не отьезжай никуда."  Сперва связалась с клиникой. Голос дежурного врача показался ей знаком: "Больная стала жертвой анальных извращений. Хотя и отрицает какую-либо половую связь. Но я просто обязана сообщить в полицию, ведь ей неполных пятнадцать!"

Её попросили не сообщать пока: "К Вам сейчас подойдёт жених и отблагодарит. Это, кажется, доктор Геворкян?" Врач удивилась: "Мы с Вами знакомы?"  Госпожа Гвидиани нервно сбросила телефон, даже не попрощавшись. Через пять минут к врачу подошёл Ираклий и вручил внушительный конверт.

Между тем, Этэри мысленно перенеслась в далёкие и тяжёлые девяностые. Её муж тогда  попал на больничную койку. Хирург клиники, вертлявая особа с соблазнительным задом небрежно бросила: "Разденьтесь и ложитесь. Мне надо Вас осмотреть."

Тщательно промыв руки, она слишком долго изучала....почему-то детородный орган. Эмиль уставился на её тесный халат, готовый разорваться. Это было его слабой точкой.Член стал возбуждаться.

Взгляды врача и Этэри в какой-то миг сцепились, и хирург стала ощупывать уже живот и пах пациента. Срустя минуту заключила: "Самый банальный апендицит, уважаемый Ашурбейли. Будем оперировать, причём немедленно." Не сводя глаз с жены пациента, укрыла его оголённый пах и демонстративно усмехнулась.

Этэри вдруг почувствовала, что они с мужем больше не увидятся. Накануне ей снился странный сон. Директор школы, в которой она только приступила преподавать французский язык, дряхлый Вахтанг Гурамович Саганелидзе, явился к ней в спальню.... в чём мать родила. Сел на краю постели и строго предупредил: "Твоему мужу отрезали кое что другое." И многозначительно тряс связкой бананов перед её носом.... Рядом кряхтел и стонал муж: "Мне плохо. Вызывай скорую!"

Операция прошла успешно. Эмиль выглядел счастливым. Спустя неделю в день выписки, когда Этэри вошла в  палату с коробкой конфет, предназначенных для доктора Геворкян, медсестра с ухмылкой покачала головой: "Больной Ашурбейли выписался ещё вчера. Его отвезла к себе домой Анджела Ашотовна." Этэри швырнула конфеты ей под ноги: "Не доктор, а хандаба! (шалава)"

Спустя полгода Этэри родила Теймураза. Затем с  годовалым сыном на руках осталась без работы: директор школы, узнавший о разводе, стал приставать совершенно открыто и настойчиво. Пришлось уйти.  Время было непростым, и не только в Грузии. Найти работу было практически невозможно.

С большим трудом удалось пристроиться в популярном кабаке. Именно там она и познакомилась с предприимчивой дамой, владеющей подпольным борделем под вывеской модного ресторана. Калбатоно Софико сразу предложила высокую оплату: "Уверена, что ты будешь востребована, детка. Моим мужчинам нравятся такие опрятные "домохозяйки".  Имей ввиду: мы обслуживаем высший класс. Турки тебя озолотят. Особенно, сзади."

Этэри сразу отвергла предложение, на ходу сочинив причину: "Мне нельзя: я неизлечимо больна...гемороем. Но знаю многих шалавистых врачей и педагогов, которым нужен дополнительный заработок." Софико ухмыльнулась: "Сейчас в цене запретный товар: школьницы. Если сумеешь наладить поток, станешь миллионером."

Вскоре приличные доходы стали популярны среди  восьмиклассниц. Они уже перешёптывались между собой о длине и толщине удовольствий. Софико, заметив у Этэри возмущение, сурово отчитала её: "Если тебе завидно, то начни сосать сама! Минет ещё никогда не мешал геморою."

Этэри поняла: времена наступили совершенно иные. Никого не волновали этические нормы. Всех интересовали только бабки. Надо было выкручиваться и ей самой, чтобы поднять на ноги сына. Доходы стали расти, и вскоре уже она взяла бразды правления в свои руки: состарившаяся Софико большую часть времени стала проводить в Испании, меняя юных альфонсов, как трусики.

Этэри Гвидиани Ашурбейли жила в роскошном особняке в престижном районе Тбилиси. В то утро, когда Моника попала в клинику, она дождалась девяти часов утра и позвонила в азербайджанское Посольство. Байгуш оглу сам поднял трубку и  вначале всё отрицал: "Эта сучка пришла ко мне с месячными. Ты должна знать календарь своих проституток. Я тебе плачу достаточно, чтобы ты избавила меня от таких сцен."

Но Этэри трудно было запутать: "Насколько я понимаю, ты был на этот раз не один." Посол замолчал. И когда услышал о диагнозе хирурга, изменил тональность: "Хорошо-хорошо! В следующий раз заплачу двойной тариф. Успокойся." Этэри отрезала сразу: "До конца дня жду пятикратный штраф. Иначе не смогу остановить расследование."

Опять наступила пауза.Стоя перед зеркалом в ванной, Этэри внимательно рассматривала тело. Начал свисать живот, груди стали тяжелее, бёдра немного раздались. "Пятьдесят семь лет - это немалый срок для женщины" - подумала про себя. Но несмотря на годы, она пришла к выводу, что всё ещё сумела сохранить привлекательность.

Голос Посла вернул её к реальности: "Давно хотел сказать, что мой ближайший друг из Анкары очень хотел бы познакомиться именно с тобой. Он видел твою фотку в социальной сети. Между прочим, очень скоро он улетает в Нью-Йорк: его назначили на важную должность в ООН."

Этэри понравился комплимент. И тем не менее, она сразу отвергла предложение: "Ни один дипломат мира на сможет завоевать мою душу. И потом, я знаю вас, турков. Вы слишком привязаны к женской заднице. А это не по мне."

Положив трубку, включила телевизор. В новостях узнала, что Президент Азербайджана Алибеков находится с рабочим визитом в Грузии. Она прикусила язык, и набрала Ираклия: "Поищи в сумке у Моники её телефон и срочно привези его мне." Девочки любили страховаться и тайно снимали оргии. Этэри уже почти не сомневалась в том, что вторым участником насилия был сам Президент Азербайджана!

Сегодня Этэри ждала телефонного звонка от сына, Теймураза. Вот уже несколько лет, как он жил на исторической родине своего отца, в Баку. Но вместо звонка по телефону, услышала звонок в двери. Так рано в воскресенье это показалось ей странным.

Перед ней стоял совсем юный и симпатичный мальчишка, лет восемнадцати. "Ты кажется, ошибся адресом, биджо." - и хотела захлопнуть дверь перед его носом. Но тот ловко просунул ногу между дверью: "Вы калбатоно Этэри Гвидиани?"  Она открыла двери и впустила его: "Кто тебе дал мой домашний адрес? И кто ты такой?"

Он опустил на пол небольшой саквояж и представился: "Ариф Бекиров, из Баку. Мне поручено передать Вам...кое что." Он раскрыл саквояж. В нём были аккуратно сложены пачки стодолларовых купюр: "Здесь полмиллиона. Вторую половину Вы получите позже."

Этэри сразу подумала, что Посол решил искупить вину. Но так скоро? Не может быть: "Но детка, у меня просто нет шалавы, которая стоит так дорого. Я просила оплатить лишь услуги врача и полиции." Ариф улыбнулся: "Эти деньги предназначены Вам не за услуги, которые оказывают подпольно. Вам предлагают сделку."

Ариф полез в карман за мобильником: "Одну минуту... Я соединю Вас с человеком, который Вам всё обьяснит." Генерал Насиров ждал звонка из Тбилиси. Он начал с того, что Теймураза Гвидиани уже нет в живых. Он погиб в автомобильной катастрофе и похоронен на бакинском городском кладбище.

Телефон выпал из рук Этэри. Она почувствовала, что уходит в бездну. Ариф попытался её успокоить: "Вы не дослушали до конца. Погиб Теймураз, но Ваш сын.... жив и здоров. Он находится в Эмиратах." Этэри не поверила: "Над такими вещами не шутят, мерзавец! Что значит Теймураз погиб, а мой сын жив и здоров?"

Ариф улыбнулся: "Если Вы мне не верите сейчас, то поверите очень скоро. Просто он был замешан в преступлении, и ему грозил тюремный срок  лет на двадцать. Должен был лечь на дно. Добрые люди сменили ему имя и фамилию. Теперь он Тогрул Мустафа, офицер охраны Президента Азербайджана."

Придя в себя, Этэри набрала номер, по которому ей звонили из Баку: "Простите, кажется это с Вами мы говорили совсем недавно?" Мягкий мужской баритон поблагодарил: "Спасибо, что перезвонили. Тогрул Мустафа передаёт Вам привет из Дубаи. И надеется очень скоро с Вами увидеться." Этэри вспыхнула, как спичка: "Неужели это возможно? Поверьте, я готова сделать всё, что прикажете...только бы увидеться с ним."

Генерал Насиров успокоил: "От Вас не требуется ничего особенного, госпожа Гвидиани. Мальчик, который приехал к Вам, будет сопровождать Вас  в Обьединённые арабские Эмираты. Вы проведёте там неделю, и сможете увидеться с дорогим Вам  человеком."

Наступила пауза. Этэри показалось, что собеседник на что-то намекает. Решила задать вопрос: "Могу ли я поделиться важной информацией? Дело в том, что я располагаю уликой, которая затрагивает личность руководства Азербайджана."

Наступила пауза. Затем мужской голос попросил: "Вы не могли бы подождать у телефона одну минуту?" Вскоре ей ответили: "Спасибо, госпожа Гвидиани. Мы примерно догадываемся, о чём идёт речь: насилие в Посольстве? После поездки в Дубаи, мы пригласим Вас в Баку. С Вами хочет познакомиться один из влиятельных особ." Затем добавил: "По-прежнему остаётся в силе вторая половина суммы, уже доставленной Вам. Всё что Вам нужно, лишь следовать инструкциям."

 20. Страна в опасности.

Фируза не любила шумных тусовок. И свой день рождения предпочитала проводить в узком семейном кругу. Да и дочь была далеко за океаном. Когда Гасан предложил собраться в их ресторане "Колизей", она одобрила идею нехотя.

Теперь оставалось разобраться с гардеробом. Он на днях пополнился двумя нарядами от Chanel. Их заказала Ульвия, новое увлечение. Судя по цвету и качеству тканей, у фаворитки был изысканный вкус. Остановившись на длинном тёмно-фиолетовом платье, Фируза решила позвонить: "Не знаю, как и когда смогу тебя отблагодарить, дорогая. Ты меня так балуешь!"

Ульвие было приятно слышать: "Сама спешу увидеть тебя через пару часов." После небольшой паузы добавила: "Включи телевизор. Скоро будут невероятные новости." Надевая пояс и чулки, Фируза нашла дистационное управление. Первый российский канал выглядел странно: картинка Красной площади сопровождалась известным произведением Чайковского "Танец маленьких ледебей."

Фируза замерла: "Неужели умер? Господи! Ужас какой!" Затем подошла к ящику шкафа, в котором держала бельё. Открыла новый пакет Victoria's Secret. Это были panties в стиле old fashion. Фируза ненавидела их. Но Уля обожала этот стиль. Надела без особого энтузиазма и повертелась перед зеркалом. «Я в них похожа на Полину Хабаеву...Кстати, интересно, что теперь будет с ней?»

Между тем, Хабаевой уже пару дней никто не звонил. Телефон в московской резиденции  упорно не отвечал. Одиннадцатый месадж звучал уже, как угроза: "Если ты не ответишь через десять минут, я взорву информационное пространство!" Но вскоре Полина поняла, что весь мир отвернулся от неё.

У дверей снаружи по-прежнему стоял старый офицер охраны Степанов с удивительной стойкостью: за последние 30 часов он не отлучался даже в туалет! Время от времени он наблюдал за ней через небольшой монитор. Она прекрасно понимала, что этого импотента не соблазнить, даже расхаживая по квартире в нижнем белье. Степанов перенёс тяжёлое ранение в Чечне и практически был кастрирован. А это значит, что женщины его не интересовали вообще.

Детей у Полины отобрали ещё на прошлой неделе. После трёхдневной истерики ей позвонил сам Николай Платоныч: "Веди себя благопристойно, пожалуйста. Иначе придётся изолировать." После холодного душа, она накинула на себя прозрачную сорочку и опрокинула большой стакан виски. Алкоголь прошёлся по телу и успокоил мозги.

Мельком взглянула на монитор и ...не могла поверить своим глазам: майора Степанова сменил молоденький и рыжий Пантелей Мордашин. Он был ей хорошо знаком: несколько раз сопровождал в зарубежных поездках. Полина сбросила сорочку и села нагишом в кресло,зная что самец не упустит такого зрелища.

Не прошло и десяти минут, как раздался характерный скрип двери. Она прикрыла веки, включила телевизор, облизнула указательный пальчик и провела вдоль "по питерской". Сквозь прикрытые веки она не могла не видеть отражения Пантелея на огромном экране.

Он медленно подошёл к креслу и встал напротив, заслонив собой телевизор. Они смотрели друг на друга несколько секунд. Затем она засунула свой большой палец в рот и начал его сосать. Пантелей в ответ с улыбкой переключил на Первый российский: "Вы наверное ещё не в курсе?"

Картинка показывала Красную площадь. Пантелей устроился в соседнем кресле, не спеша растегнул брюки и вытащил "елдак" безумного размера. Раздался голос диктора: "Внимание, внимание! Наши камеры установлены на Красной площади, где через несколько минут к россиянам обратятся руководители Российской Федерации."

Вскоре Полина услышала голос Покрышкина, выступающего с трибуны Мавзолея: "Дорогие товарищи. Общероссийский митинг, посвящённый скоропостижной кончине выдающегося политического гиганта современности...."

При имени вождя Пантелей тут же кончил! Прямо ей в губы, сукин сын! Полина отпрыгнула обратно в своё кресло и ответила на раздавшийся телефонный звонок, в надежде услышать опровержение. Но это был Гасан Агасиев из Баку: "Неужели....?" Она бросила трубку, даже и не ответив.

В это время в Баку на втором этаже ресторана "Колизей" Гасан смотрел российкое телевидение, не веря своим глазам. Музыка Чайковского сопровождалась картинкой открытого гроба, установленного перед входом в Мавзолей. Крупным планом показали лицо усопшего. "Один в один! На двойника не похож!" - подумал Гасан.

Бэхруз Насиров осушил до дна большой стакан виски и налил по второй: "Мне кажется, пора уже двигаться." Гасан посмотрел на него невидящим взглядом: "Похоже, что ты прав. Но надо бы подождать....на всякий случай."

После Покрышкина к микрофону подошёл товарищ Чатрушев: "Дорогие соотечественники. Братья и сёстры, россияне. Все мы вместе с прогрессивным человечеством понесли тяжёлую утрату. Нас покинул самый выдающийся вождь современности, неугасающая надежда человечества на светлое будущее, великий полководец, незабвенный друг и соратник....."

Раздался телефонный звонок. Это был командир бригады специального назначения полковник Гамидов: "Слышал новости? День рождения супруги наверное отменяется?" Гасан возразил: "Наоборот. Нам как раз необходимо кое-что обсудить в связи... с новыми обстоятельствами." После паузы добавил: "Хорошо что, ты позвонил. Вот что. Мой водитель Юнис приболел. Ты бы не смог по пути заехать за моей Фирузочкой?"

Полковник не смог скрыть радости: "Мы с ней так давно не виделись, что боюсь, она меня не узнает." Гасан усомнился: "Как можно забыть своего школьного ухажёра? Она частенько справляется о тебе." Это была ложь. И сразу после этого Гасан добавил: "Только смотри у меня: без вольностей! А то слышал: ни одной юбки не пропускаешь."

Полковник Гамидов возбудился ещё больше. От штаб-квартиры спецназа до дома  Агаси было прилично, и Ахмед Гамидов нажал на педали. У светофора задумался: пытался представить себе, как сейчас выглядит его первая школьная любовь. Вспомнил, как любил защемлять её большие сиськи откидной частью парты. Когда крышка касалось её сосков, у неё закатывались глаза.

Тем временем, прислушиваясь к звуку телевизора, Фируза покрутилась перед зеркалом, изучая новый бюстгальтер. Поправила тесные чашки и услышала, как  на трибуну поднялся Шпотенберг-старший. Он начал с воспоминаний юности, со спортивных соревнований. Фируза и сама вдруг вспомнила, как мать купила ей первый лифчик в двеннадцать лет: "Ты меня уже догоняешь! От мальчишек проходу не будет!"

Неожиданно воспоминания нарушил звонок в дверь. "Неужели Гасан приехал так рано? А я ещё  не одета!" – подумала настежь открывая двери. Но у порога стоял не Гасан. Высокий широкоплечий и усатый полковник нахально улыбался: "Не узнала? Это же я Ахмед...Твой муж попросил заехать за тобой."

Фируза стояла перед ним, не сразу сообразив, что всё ещё в нижнем белье, в чёрных игривых чулках! А перед ней  одноклассник Гамидов. Облизывая губы он буквально раздевал её своими глазами. Хотя раздевать было уже практически нечего.

Она опомнилась, когда услышала лязг открываемых дверей на нижнем этаже, у соседей. Она быстро впустила его, прикрыв лобок: "О Аллах! Это же надо! Только что вспоминала, как ты партой шалил, сукин сын."

Они прошли сразу в спальню: "Дай мне хоть одеться...Почему Гасан тебя так рано отправил за мной?" Ахмед вальяжно обнял её со спины: "Можем не спешить...джаным. Твоему мужу сейчас не до нас."

Она повернулась к нему лицом: "Только, пожалуйста, не начинай....Я уже не девочка, над которой ты вдоволь ...издевался." Он прижал её к  груди: "Вижу. Ты стала очаровательной дамой в моём вкусе... На тебя трудно смотреть....без желаний."

Фируза попыталась высвободиться: "Подожди, Ахмед...Перестань сейчас же! Я тебе не уличная женщина!" Он и не думал униматься: "Уверен, что ты не откажешься от удовольствия." Прижал её руку к возникшему «топору любви». Это было нечто! Она испуганно спросила: «Ты с ума сошёл? Как можно...вот так напролом.. Дай мне хоть опомниться!»

Он нетерпеливо растегнул ширинку: «Я полгода на фронте и не видел ни одной женщины!»  Она хотела отвлечь его и дотронулась рукой до шрама на левой щеке: "Где это тебя так угораздило?"  Он с лёгкостью приподнял её на руки и мягко уложил на разобранную постель: "Осколок от  гранаты. Я их маму...."

Она прикрыла его рот: "Замолчи! Не ругайся!» А затем шёпотом добавила: «Зачем же их маму?" И тут же почувствовала его язык во влажной уже пещерке.

Телевизор между тем,  по-прежнему звучал траурными нотами. Шпотенберга сменил Товальчук, затем Игорь Мечин. Когда на трибуну поднялся Дмитрий Волков, Фируза уже могла видеть краем глаза открытый гроб. Перед очередным оргазмом вдруг задалась вопросом: "Это он сам, или двойник?" Ахмед кончал долго и с особым наслаждением после длительной «голодовки»: "Больше чем уверен: подстава!"-выдохнул из себя вместе с обильным семенем.

В те же самые минуты, в одном из дальних бункеров двое сражались в шахматы под траурные звуки из Москвы. Министр обороны Тайгу оборонялся от атаки ферзя министра сельского хозяйства Хатрушева: "Шах и мат!"

Раздался характерный шум туалетного бочонка. В дверях сортира появилась знакомая фигура. Застегнув ширинку, он усталым голосом спросил: "Ну что они там? Никак не похоронят меня?"


21. Яхта «Фэхрибан».

Солнце ещё не успело взойти над Каспием: было три часа утра. Волны ласково бились о корму. Первая леди обожала встречать зарю в уютной каюте любимой яхты. Эту яхту лет пять назад ей подарил Гасан Агаси. После ночи любви, проведённой в Милане, он в знак признательности попросил разрешения переименовать яхту в честь неё.

После этого их пути в постели больше не пересекались. Но с того времени сложилась своеобразная традиция: именно на борту "Фэхрибан" она знакомилась с новыми претендентами на посты в правительстве,  парламенте,   районной исполнительной администрации или на другие менее важные должности.

Именно здесь чаще всего оценивались  лояльность к династии, целеустремлённость и чисто физиологические способности претендентов. Широкая постель в просторной каюте повидала множество оргий, изысканных поз и величественных оргазмов.

Она осторожно сошла с кровати, где беззаботно храпел слишком быстро уставший  юноша. Как службист, он не тянул даже на "троечку", хотя внешне выглядел на миллион. Правда, пишет с ошибками, речь быстрая и бестолковая. Даже свою  биографию помнит с тремя ошибками. Как говорится, в плечах широк, в мозгах тесен.

На всё это можно было бы и махнуть рукой, если бы его природный огрызок оказался бы управляем. Родители назвали  его Дурсун ("Да поднимется!") Но в реальности вылупился «петушок» с дефектом: с эрекцией у него были серьёзные проблемы. Не помогал даже её королевский оральный «подьёмник»!

Она за всю ночь не получила даже тени оргазма! Этот изнеженный мастурбатор взорвался даже раньше, чем... вздулся! Она с презрением посмотрела на бесполезно спящую куклу с физиономией «мастрояни». Под размеренный храп импотента Первая леди задумалась над гамлетовским вопросом "бить, или не бить". Пришла к неутешительному выводу: "Не всё золото, что блестит."

Вспоминая подробности прошлой ночи, она аж сьёжилась от презрения к нему. Обычно каждый новый мужской аромат, каждый новый стон извержения и каждое утро в новых обьятиях омолаживали стареющую империатрицу из развратного Ардебиля. Но в эту ночь она чувствовала себя обманутой и одинокой.

Укрыв попу провалившего экзамен кандидата ("Чтоб глаза мои не видели!"), она подошла к большому зеркалу в душевой. Откинув со лба прядь волос, она тайно призналась себе в том, что у юношей потенции хватает лишь на первые две-три минуты. Завершается прежде, чем женщина начнёт лишь увлажняться.

Зато любовники её поколения умели довести Фехрибан до мультиоргазмов. До бесконечной дрожи по всему телу. До судорог в анусе. "Зрелые самцы куда лучше умеют подбирать ключи." - таков был категорический вывод, сделанный измученной голодом Первой женщины Абшерона.

В каюте пахло свежезаваренным кофе. Видимо,  постарался старый капитан Агакерим. Он не спал, и поспешил опередить её желание вкусить бодрящий напиток. Стоя на носу яхты возле рубки, Агакерим не выпускал из губ прокуренную трубку. Заметив знакомый женский силуэт, он помахал ей рукой.

Она тут же вспомнила, как вечером пытаясь возбудить Дурсуна оральными ласками, она мельком увидела за окном озабоченное лицо капитана. Взглянув сейчас ему в глаза, Фехрибан вдруг поняла: Агакерим подглядывал за любовными играми вплоть до того, как Дурсун свалился спать, так и не удовлетворив Её Величество.

Накинув на плечи лёгкий халат, она вышла из каюты и направилась на противоположный от капитана конец яхты. Хазри растрепал её волосы и раскрыл подол халата. Шаловливый ветер поднимал и опускал ткань, как лёгкий парус, оголяя всё ещё упругие ягодицы.

Мысли унесли в юношеские годы. Ей  вспомнились слова  первого мужчины, обучившего её, старшеклассницу искусству любви.  Сапожник Алиаббас любил повторять: "Не страшно недоесть, недопить, недоспать и недокурить. Бойся недотрахаться, детка! Упущенный оргазм не восстанавливается."

В ночной тишине были слышны лишь всплеск волн, бьющихся о борт яхты. Фехрибан чревом уловила неслышно приближающиеся шаги Агакерима. Она даже поёжилась от мысли возможного соития с этим грузным и бородатым капитаном. И тут же почувствовала, как на её плечи легла тёплая куртка. Услышала прокуренный голос: "Здесь прохладно, Ваше Превосходительство. Вы одеты слишком легко."

От него пахло махоркой, морской солью и потом. В другое время её может и стошнило бы от такого сочетания. Но сейчас этот терпкий запах возбуждал в ней неутолимый голод дикой самки.  Она даже не хотела оборачиваться. Ибо дыхание Агакерима на её шее лучше всего подтверждало его твёрдые намерения.

По-видимому, он всю ночь провёл, наблюдая в окно за сексом хозяйки с недоразвитым сосунком. Видел, как она старалась вовсю, демонстрируя изыски женских ласк.  И от впечатлений был сейчас крайне возбуждён. Фехрибан могла даже чётко представить себе степень готовности старого морского волка.

Он стоял неподвижно, боясь шевельнуться. И в тишине раздался её томный шёпот: "Сколько тебе лет, Агакерим?" Он несколько раз покашлял, прежде чем ответить: "В прошлом месяце стукнуло 69." Она медленно повернулась к нему лицом, которое выражало откровенную похоть: "69 ? Это же здорово! Это же.... мои любимые цифры, Агакерим. Ты понимаешь?"

В его глазах появились искры: "Об этом в мои годы даже не мечтают!" Она положила руку на его плечо, мягко подтолкнула вниз.  Затем медленно приподняла правую ногу и положила на канат: "Думаю, мы оба мечтаем об одном и том же!"

Ему не требовалось долго обьяснять: старый ловелас прекрасно знал, чего от него ждёт изголодавшаяся львица. Приподнял её вторую ногу и  положил на своё плечо. Перед его взором открылась вся панорама женской страсти. Его шершавый и твёрдый язык уверенно вошёл в её владения.

Она буквально взвыла от наслаждения. Опёрлась локтями об канат, повисла в полёте, устремив свой взгляд к звёздному  небу: "О Аллах! Ты действительно велик и милостив ко мне!" Вонзила ногти в седую голову Агакерима и воскликнула: "Что ты творишь, Агакерим? Ты просто.... гениален!"

Его грубый указательный палец блуждал между ягодиц, словно просил разрешения войти. Фехрибан рукой прижала его к возбуждённому анусу: "Войди смело, старик, я уже давно не девочка!"

В ночной тиши плеск волн сопровождался ритмичным женским стоном. Первая леди впервые за всю ночь ощутила себя желанной женщиной. Её рука методично направляла голову капитана в нужном направлении. Она наслаждалась звуками, характерными для изголодавшихся мужских губ.

После долгожданного оргазма, она спрыгнула с его плеч и толкнула спиной на палубу. Жеманно встала над его головой и  медленно оседлала его губы. Под ширинкой уже невозможно было скрыть возбуждённый «флаг». Раскачиваясь не спеша, растегнула брюки, и высвободившийся "тигрёнок" приятно шлёпнул её по губе. Именно такой эрекции Фехрибан так не хватало прошлой ночью!

Это продолжалось достаточно, пока она не убедилась в том, что капитан уже готов выпустить весь свой пар до последней капли. Тоном, не допускающим возражений, она остановила его: "Не смей, Агакерим! Не смей, прежде чем войдёшь в меня сзади!"

Он справился и с этой задачей. Фехрибан наконец, испустила вой самки, накрытой нужным самцом. Минут через десять, даже не застегнув ширинки, Агакерим уселся на ступеньках лестницы, ведущей в трюм и задымил трубкой.

Она присела напротив: "А ты, оказывается, ещё очень даже ничего, Агакерим!» Его взгляд говорил о благодарности. Первая леди решила уточнить: «Учти: министром тебя сделать не могу, сам понимаешь. Но обещаю должность капитана на нефтяном танкере."
Агакерим расплылся в улыбке: "Не беспокойтесь, Ваше Превосходительство, у меня и так уже будет, о чём вспоминать, когда уйду на пенсию."

Она вернулась в каюту в другом, уже бодром настроении. Через минуту уснула, как новорожденный младенец. Еще окончательно не проснувшись, услышала  шум вертолёта. Посмотрела на часы: две минуты седьмого. "Кого принесло в такую рань?"

На палубе Агакерим и Дурсун, прикрываясь ладонью от розовых лучей зари, наблюдали за лопастями вертолёта. На борту была видна эмблема Службы государственной безопасности.

Поёживаясь от утренней прохлады, Фехрибан вышла к ним: "Агакерим, кто-нибудь тебя предупреждал по рации?" Он посмотрел на неё каким-то странным взглядом и покачал головой: "Нет, госпожа Вице-президент. Но похоже, это за Вами."

Вертолёт замер над их головой. По лестнице спустились трое офицеров в масках и с автоматами наперевес: "Госпожа Алибекова, приказано доставить Вас в Службу государственной безопасности." Подхватили с двух сторон. Империатрица побледнела и взвигнула: "Да как вы смеете!?"

Один из офицеров надел ей наручники: "Вы обвиняетесь в ряде должностных преступлений, казнокрадстве и разврате. Таково распоряжение Временного главы государства, госпожи Ульвии Мэмишли."

 22. Операция "Железный кулак".

Подсудимый Тигран Варданян мысленно готовил себя к смертной казни через повешение. Хотя очень расчитывал, что его бывший сокурсник, ныне Президент Азербайджана Эльхан Алибеков проявит снисходительность, и изберёт для него более облегчённый способ: иньекцию.

В коридоре изолятора раздались чьи-то шаги. "Вот и всё!" - пронеслось в голове у Тиграна. Но в раскрытой двери камеры он увидел знакомый силуэт: это была его родная дочь Гаянэ! Тигран не мог поверить своим глазам: "Что ты здесь делаешь? И почему одна?"

Она не успела ответить - вслед за ней в проёме показалась Наиля Ахмед-заде: "Привет, дорогой. Это я привезла Гаянэ, чтобы вы могли увидеться перед казнью". Подсудимый потерял дар речи. Наиля взяла дочь за руку и  подошла к Тиграну вплотную: "Это твой последний шанс, Тигран. Вполне возможно, что мне удастся уговорить власти....ответить положительно на твоё прошение о помиловании."

Он посмотрел на дочь. Та стояла вся в слезах: "Папа, позволь мне ...попросить Президента Алибекова о снисхождении. Всё что нужно от тебя, это передать ему тайный код в банке "Русская тройка". Тигран от неожиданности присел на парашу: "Но... я ведь всё передал...генералу Мэмишли...ещё в Степанакерте!" Наиля Ахмед-заде поняла, что дело шваль.

Понедельник близился к концу. Около полуночи майор Тогрул Мустафа доложил Президенту Алибекову: "Госпожа Ахмед-заде из Москвы в сопровождении девочки-подростка у входа в резиденцию." Получив разрешение, он дал команду пропустить. Президент вышел из бассейна и присел к накрытому столу. С Наилей они были знакомы давно. Её гражданский муж глава банка ВТБ Мостин был надёжным партнёром семейных инвестиций.

Она вошла с таинственной улыбкой на губах: "А ты оказывается, согрел змею на груди, Эльханушка." И легонько подтолкнула девочку лет тринадцати-четырнадцати. Малышка выглядела довольно заманчиво в короткой юбке и тесной кофте.

Он подозвал её пальцем: "Как тебя зовут? Подойди, не бойся, дядя тебя не укусит." Наиля подсела с другой стороны: "Это его дочь. Только так я смогла выудить у него признание. Оказывается, твоя Ульвия Мэмишли уже овладела шифром. Теперь тебе надо разобраться в своей "кухне".

Алибеков погладил голову девочки, затем схватил её локоны в кулак: "Спасибо тебе за труды, Наиля. А теперь проваливай. С Мэмишли я  разберусь."  Наиля попыталась возразить: "Я ведь обещала вернуть Гаянэ живой и невредимой в Москву." Президент взбесился: "Пошла вон! Эту маленькую сучку я посажу на кол, как  и отца - вражеского агента!"

Неожиданно вошёл Тогрул: "Господин Президент, важный звонок из Кремля." Это был  Хатрушев: "Эльхан Миргейдарович, приношу извинения за поздний звонок. Но просто обязан предупредить: по нашим сведениям у  Вас  готовится госпереворот. Это может произойти с минуту на минуту."

Президент вскочил, как ужаленный: "Насколько надёжен источник информации? Дело в том, что Служба государственной безопасности...." Его перебили: "Источником является человек, которому Вы полностью доверяли все эти годы."

Алибеков замер и после небольшой паузы спросил: "А разве ...он не умер?" В аппарате что-то щёлкнуло и связь отключилась. Президент в растерянности повернулся лицом к Тогрулу: "Когда сменилась охрана в последний раз?" Тогрул взял из его рук телефон: "Три минуты назад."

Президент медленно прошагал в сторону покоев. По пути тихо приказал: "Наиля, увези девочку. Мне не до вас." Затем подозвал Тогрула: "Свяжись с Гасаном Агаси и срочно вызови его ко мне."

Войдя в спальню, Президент первым делом надел костюм и галстук. Открыл небольшую шкатулку с кокаином и вдохнул солидную дозу. Не успел налить виски со льдом, как в дверь постучали. Он почувствовал, как в голове кровь стала стучать, словно часовой механизм. Первым вошёл Агаси. Вслед за ним полковник Ахмед Гамидов. И наконец, через секунду он увидел главу службы безопасности Ульвию Мэмишли.

Гасан подошёл вплотную: "Пришло время ответить перед народом. Советую следовать указаниям Временного главы государства генерала Мэмишли." Алибеков вопросительно посмотрел в сторону Ульвии. Вместо ответа она молча включила телевизор. На экране светилась картинка резиденции Президента. Она кивнула головой в сторону Гамидова. Полковник набрал номер телефона: "Мир Хаин, можешь обьявлять."

Через секунду Президент услышал знакомый голос диктора Натаван Джанибековой-Талышинской: "Дорогие соотечественники. Братья и сестры. В Азербайджане произошла мирная смена власти. Диктатор Алибеков только что подал прошение об отставке.  В ближайшее время он вместе с членами режима и семьи предстанут перед справедливым судом за совершённые ими государственные преступления."

Президент повернулся лицом к Агаси: "Но я прошения не подписывал." Гасан протянул ему бумагу и авторучку: "Вот поэтому я и здесь."

Поставив подпись под уже отпечатанным текстом, Алибеков спросил: "И каков во всём  этом твой интерес?" Гасан передал бумагу генералу Мэмишли: "Очень скромный: на очередных выборах выдвину свою кандидатуру на пост главы государства. Надеюсь на победу."

На утро Фируза держала в руках свежий номер "Бакинской правды" с сенсационным заголовком: "Конец династии!" На первой странице красовался большой кулак Алибекова. Но теперь уже в наручниках.

Через минуту зазвонил телефон, и она услышала томный голос обиженной любовницы: "Я могу тебе простить измену. Но при условии, чтобы она была последней."

Фируза смутилась и не могла понять, каким образом Уля узнала о короткой, но пылкой связи с Ахмедом Гамидовым: "Это произошло так быстро и спонтанно, что я сама была удивлена своему легкомысленному поведению. Постараюсь как можно скорее выкинуть его из головы....если ты мне поможешь в этом."

Наступила пауза. Затем она услышала голос хозяйки положения: "Нам с тобой  нужно быть крайне осторожными. Ведь мы теперь в центре внимания общественности. Жду тебя к обеду в своей резиденции. Не забудь надеть моё любимое бельё."

9 декабря 2023 года.
Даллас, штат Техас, США