Рецензии на произведение «Борис Смоленский. Сердце, как солнце»
На странице отображаются все рецензии к этому произведению в обратном порядке, с 8 по 1
Показывать в виде списка | Развернуть сообщения
Показывать в виде списка | Развернуть сообщения
Рецензия на «Борис Смоленский. Сердце, как солнце» (Мила Логвинова)
Чудесная статья...
Олег Михайлишин 01.11.2020 01:08 • Заявить о нарушении
Чудесная статья...
Олег Михайлишин 01.11.2020 01:08 • Заявить о нарушении
Спасибо, Олег!
Борис Смоленский -- один из миллионов "мальчиков", не вернувшихся с войны.
К сожалению, имя его не столь известно, как имя Николая Майорова и др. молодых поэтов. Но судьба настолько славная, насколько и трагичная. Благо, что семья сохранила его стихи.
Вечной памяти!
Мила Логвинова 04.11.2020 23:36 Заявить о нарушении
Борис Смоленский -- один из миллионов "мальчиков", не вернувшихся с войны.
К сожалению, имя его не столь известно, как имя Николая Майорова и др. молодых поэтов. Но судьба настолько славная, насколько и трагичная. Благо, что семья сохранила его стихи.
Вечной памяти!
Мила Логвинова 04.11.2020 23:36 Заявить о нарушении
Рецензия на «Борис Смоленский. Сердце, как солнце» (Мила Логвинова)
Можно с большой вероятностью предположить, что всем известная «Бригантина» была написана Павлом Коганом в соавторстве с Борисом Смоленским. В рукописях последнего обнаружен правленый его рукою текст песни. В 1976 г. издательство «Молодая гвардия» выпустило в свет сборник стихов поэтов, погибших на войне. Авторами «Бригантины» названы Павел Коган и Борис Смоленский. Издатели сочли необходимым назвать двух поэтов. Наверное, это было сделано из объективных соображений. Мы же заметим, что тематически это стихотворение — о дальних синих морях, о яростных и непокорных людях, о презрении к грошовому уюту — соответствует поэтическому обиходу Смоленского.
Надоело говорить и спорить
И любить усталые глаза —
В флибустьерском дальнем синем море
Бригантина поднимает паруса...
Море и мечта о капитанстве в стихах Смоленского были не столько конкретны, сколько символичны: речь шла о свободе, о силе, способной все преодолеть, о гордом соперничестве со стихией, о презрении обыденности:
Я капитан безумного фрегата,
Что на рассвете поднял якоря
И в шторм ушел, и шел через пассаты,
И клад искал, и бороздил моря.
Отбив рапиры прыгающих молний,
Сквозь мглу морей и штормовой раскат,
Он шел в морях, расшвыривая волны
И мачтами срывая облака. (...)
На родине матери Бориса, в Невеле много воды: озеро и река, на которых стоит сам город, великолепные многочисленные озера в окрестностях. Славится своими озерами и Карелия, которую любил поэт. Может быть, мечта о свободной стихии моря и бесконечном воздушном пространстве над ним родилась у Бориса на озерных просторах.
Край мой чистый! Небо твое синее,
Ясные озерные глаза!
Дай мне силу, дай мне слово сильное
И не требуй, чтоб вернул назад.
«Слово сильное», способное выразить все, что наполняло душу поэта, было ему дано. Он был романтиком, скитальцем и мечтал о большом стихийном пространстве:
Уют жилья, последний ломоть хлеба,
Спокойный сон, счастливую игру —
Я все отдам за взгляд большого неба,
За жизнь, как поцелуи на ветру. (...)
1937
Поэту трудно дышалось в ограниченных биографических рамках, он искал простора и свежего воздуха — отсюда следует то, что мы не совсем точно назы-ваем романтическим отношением к миру, несомненно, присущим Смоленскому. Впрочем, немецким романтикам начала ХIХ века тоже были необходимы разомкнутые горизонты жизни.
Отец поэта, талантливый журналист Моисей Смоленский в 1937 г. был арестован и вскоре расстрелян.
В 1937 году, после ареста отца, шестнадцатилетний поэт писал:
(...) Ложью грязной, глупой,
никому не нужной
Встала предо мною серая преграда.
Вместо грез — туманы,
Вместо ласки — стужа.
...Это все так надо.
Это одно из немногих стихотворений 1937 года. Н. Б. Левит пишет в своих воспоминаниях, о чем думал и что чувствовал шестнадцатилетний мальчик после ареста отца: «Борис, как и все мы в те времена, считал советский строй самым лучшим. Не зная истинных масштабов репрессий, он полагал, что с его отцом просто произошла какая-то ошибка (...)».
Так думали многие, и наивность шестнадцатилетнего мальчика — это тоже факт духовной истории человека советского времени.
После окончания школы Борису все-таки удалось поступить в один из ленинградских вузов. Он ушел в армию со студенческой скамьи в начале 1941 года, а осенью первого года войны погиб. И никто не догадался записать любимую песню батальона, которую на фронте написал поэт. Погибли вместе с ним его фронтовые тетради, в которых были стихи и поэма об испанском поэте Федерико Гарсиа Лорке.
В 1939 году Смоленский написал балладу «Кабан». Сюжет, вероятно, заимствован из скандинавского эпоса и разработан с использованием характерных для творчества Смоленского реалий. Что имел в виду поэт — фашизм испанский или германский, а может быть, террор в России — трудно сказать. Скорее всего, образ кабана воплощает Зло, которое должно быть побеждено, несмотря на ужас, который оно внушает. Это еще одна грань романтического мировоззрения поэта. Эту балладу нельзя трактовать только как аллегорию фашизма, так как поэтический мир Смоленского гораздо глубже и сложнее. Его стихи — это такая поэтическая скоропись, иногда вдогонку мысли, что можно простить двадцатилетнему поэту, но он всегда стремится выразить сложность и многогранность своих представлений о мире, иногда даже в ущерб ритмическому строю стиха.
В жизни Бориса Смоленского было не так много дат — от рождения до гибели прошло всего двадцать лет. Эти даты — отражение истории в судьбе человека. У него не было времени для эпических размышлений, стихи стали единственно возможным концентрированным выражением того, чем он жил. В России надо жить долго. История редко бывала милостива к человеку, редко позволяла осуществить свое предназначение. Борису Смоленскому не суждена была долгая жизнь, но был дан талант поэтического высказывания.
При жизни поэта его стихи не были напечатаны, хотя Тихонов и Антокольский отзывались о них очень доброжелательно. В 60-е и 70-е годы стихи Бориса Смоленского печатались неоднократно в сборниках погибших поэтов, тех, кто ушел «недолюбив, недосказав». В Антологии русской поэзии «Строфы века» Е. Евтушенко писал: «При жизни Борис Смоленский не печатался, однако учил испанский язык, переводил Лорку — и явно хотел стать настоящим писателем. 16 ноября 1941 года он погиб в бою, и фронтовые его стихи, упоминаемые в письмах к близким, погибли вместе с ним».
В свои двадцать лет Борис Смоленский был удивительно взрослым, духовно богатым человеком. То, что он не успел пережить, было воплощено в стихе — такова сила поэтического слова и лирического чувства. Может быть, во многих случаях воображение дорисовывало то, что должно было быть пережито в реальности. Он был из тех, кто, по сло-вам Вяземского, «и жить торопится, и чувствовать спешит». Первые строчки любовной лирики появились у поэта в восемнадцать лет:
• 1936-й. Впереди пять лет жизни.
События в Испании, имевшие вначале местное значение, вызвали затем общественно-политическое землетрясение в европейских государствах. Победа "Народного фронта" на выборах в кортесы – «Над всей Испанией безоблачное небо» – военный мятеж – гражданская война – фашизм. Война, локальная, далекая от границ СССР, тем не менее, коснулась соотечественников Бориса. «Но пасаран!» – повторяли вслед за Пассионарией военспецы, летчики, интербригадовцы, спешившие на помощь осажденному Мадриду.
Борис в то время жил в Новосибирске, куда переехала семья Смоленских. Отец – самый близкий человек, не только дал жизнь, но и заразил сына Жизнью.
Ошеломило известие – погиб Федерико Гарсии Лорки. Борис написал письмо в Москву с просьбой послать добровольцем в Испанию и стал изучать испанский язык. (Позднее принялся за переводы стихов Лорки и начал работу над поэмой, посвященной поэту).
• 1937-й. Год шестнадцатилетия Бориса.
Арест отца стал для него неожиданностью. «Враг народа»?
Он, самый близкий ему человек? Он, возглавлявший отдел «Комсомольской правды», затем работавший в Тифлисе, редактировавший газету в Новосибирске? Он, с кем Борис побывал на Урале и Кавказе, в Сибири и Карелии? Он, кто «долго жил на море, ходил в плаванье вокруг Европы» и от кого сын унаследовал тягу к морю?
Ошибка, разберутся…
СМОЛЕНСКИЙ Моисей Пантелеймонович
19.04.38 г.Новосибирск. Томская жел.дор. Кат.1
Борис Смоленский родился в 1921 году в Новохоперске Воронежской области. С 1921 по 1933 год семья поэта жила в Москве. Его отец, журналист Моисей Смоленский, в то время возглавлял отдел в газете "Комсомольская правда".
В Сталинских расстрельных списках запись:
«Новосибирская область
Список лиц, подлежащих суду Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР
от 19 апреля 1938 года
Сталин, Молотов, Каганович, Жданов»
Двадцать вторым в списке значится «Смоленский Моисей Пантелеймонович. г.Новосибирск. 1-я категория».
Высшая мера наказания.
Отец.
Борис этого не знал...
Сергей Шрамко 09.05.2014 14:47 • Заявить о нарушении
Можно с большой вероятностью предположить, что всем известная «Бригантина» была написана Павлом Коганом в соавторстве с Борисом Смоленским. В рукописях последнего обнаружен правленый его рукою текст песни. В 1976 г. издательство «Молодая гвардия» выпустило в свет сборник стихов поэтов, погибших на войне. Авторами «Бригантины» названы Павел Коган и Борис Смоленский. Издатели сочли необходимым назвать двух поэтов. Наверное, это было сделано из объективных соображений. Мы же заметим, что тематически это стихотворение — о дальних синих морях, о яростных и непокорных людях, о презрении к грошовому уюту — соответствует поэтическому обиходу Смоленского.
Надоело говорить и спорить
И любить усталые глаза —
В флибустьерском дальнем синем море
Бригантина поднимает паруса...
Море и мечта о капитанстве в стихах Смоленского были не столько конкретны, сколько символичны: речь шла о свободе, о силе, способной все преодолеть, о гордом соперничестве со стихией, о презрении обыденности:
Я капитан безумного фрегата,
Что на рассвете поднял якоря
И в шторм ушел, и шел через пассаты,
И клад искал, и бороздил моря.
Отбив рапиры прыгающих молний,
Сквозь мглу морей и штормовой раскат,
Он шел в морях, расшвыривая волны
И мачтами срывая облака. (...)
На родине матери Бориса, в Невеле много воды: озеро и река, на которых стоит сам город, великолепные многочисленные озера в окрестностях. Славится своими озерами и Карелия, которую любил поэт. Может быть, мечта о свободной стихии моря и бесконечном воздушном пространстве над ним родилась у Бориса на озерных просторах.
Край мой чистый! Небо твое синее,
Ясные озерные глаза!
Дай мне силу, дай мне слово сильное
И не требуй, чтоб вернул назад.
«Слово сильное», способное выразить все, что наполняло душу поэта, было ему дано. Он был романтиком, скитальцем и мечтал о большом стихийном пространстве:
Уют жилья, последний ломоть хлеба,
Спокойный сон, счастливую игру —
Я все отдам за взгляд большого неба,
За жизнь, как поцелуи на ветру. (...)
1937
Поэту трудно дышалось в ограниченных биографических рамках, он искал простора и свежего воздуха — отсюда следует то, что мы не совсем точно назы-ваем романтическим отношением к миру, несомненно, присущим Смоленскому. Впрочем, немецким романтикам начала ХIХ века тоже были необходимы разомкнутые горизонты жизни.
Отец поэта, талантливый журналист Моисей Смоленский в 1937 г. был арестован и вскоре расстрелян.
В 1937 году, после ареста отца, шестнадцатилетний поэт писал:
(...) Ложью грязной, глупой,
никому не нужной
Встала предо мною серая преграда.
Вместо грез — туманы,
Вместо ласки — стужа.
...Это все так надо.
Это одно из немногих стихотворений 1937 года. Н. Б. Левит пишет в своих воспоминаниях, о чем думал и что чувствовал шестнадцатилетний мальчик после ареста отца: «Борис, как и все мы в те времена, считал советский строй самым лучшим. Не зная истинных масштабов репрессий, он полагал, что с его отцом просто произошла какая-то ошибка (...)».
Так думали многие, и наивность шестнадцатилетнего мальчика — это тоже факт духовной истории человека советского времени.
После окончания школы Борису все-таки удалось поступить в один из ленинградских вузов. Он ушел в армию со студенческой скамьи в начале 1941 года, а осенью первого года войны погиб. И никто не догадался записать любимую песню батальона, которую на фронте написал поэт. Погибли вместе с ним его фронтовые тетради, в которых были стихи и поэма об испанском поэте Федерико Гарсиа Лорке.
В 1939 году Смоленский написал балладу «Кабан». Сюжет, вероятно, заимствован из скандинавского эпоса и разработан с использованием характерных для творчества Смоленского реалий. Что имел в виду поэт — фашизм испанский или германский, а может быть, террор в России — трудно сказать. Скорее всего, образ кабана воплощает Зло, которое должно быть побеждено, несмотря на ужас, который оно внушает. Это еще одна грань романтического мировоззрения поэта. Эту балладу нельзя трактовать только как аллегорию фашизма, так как поэтический мир Смоленского гораздо глубже и сложнее. Его стихи — это такая поэтическая скоропись, иногда вдогонку мысли, что можно простить двадцатилетнему поэту, но он всегда стремится выразить сложность и многогранность своих представлений о мире, иногда даже в ущерб ритмическому строю стиха.
В жизни Бориса Смоленского было не так много дат — от рождения до гибели прошло всего двадцать лет. Эти даты — отражение истории в судьбе человека. У него не было времени для эпических размышлений, стихи стали единственно возможным концентрированным выражением того, чем он жил. В России надо жить долго. История редко бывала милостива к человеку, редко позволяла осуществить свое предназначение. Борису Смоленскому не суждена была долгая жизнь, но был дан талант поэтического высказывания.
При жизни поэта его стихи не были напечатаны, хотя Тихонов и Антокольский отзывались о них очень доброжелательно. В 60-е и 70-е годы стихи Бориса Смоленского печатались неоднократно в сборниках погибших поэтов, тех, кто ушел «недолюбив, недосказав». В Антологии русской поэзии «Строфы века» Е. Евтушенко писал: «При жизни Борис Смоленский не печатался, однако учил испанский язык, переводил Лорку — и явно хотел стать настоящим писателем. 16 ноября 1941 года он погиб в бою, и фронтовые его стихи, упоминаемые в письмах к близким, погибли вместе с ним».
В свои двадцать лет Борис Смоленский был удивительно взрослым, духовно богатым человеком. То, что он не успел пережить, было воплощено в стихе — такова сила поэтического слова и лирического чувства. Может быть, во многих случаях воображение дорисовывало то, что должно было быть пережито в реальности. Он был из тех, кто, по сло-вам Вяземского, «и жить торопится, и чувствовать спешит». Первые строчки любовной лирики появились у поэта в восемнадцать лет:
• 1936-й. Впереди пять лет жизни.
События в Испании, имевшие вначале местное значение, вызвали затем общественно-политическое землетрясение в европейских государствах. Победа "Народного фронта" на выборах в кортесы – «Над всей Испанией безоблачное небо» – военный мятеж – гражданская война – фашизм. Война, локальная, далекая от границ СССР, тем не менее, коснулась соотечественников Бориса. «Но пасаран!» – повторяли вслед за Пассионарией военспецы, летчики, интербригадовцы, спешившие на помощь осажденному Мадриду.
Борис в то время жил в Новосибирске, куда переехала семья Смоленских. Отец – самый близкий человек, не только дал жизнь, но и заразил сына Жизнью.
Ошеломило известие – погиб Федерико Гарсии Лорки. Борис написал письмо в Москву с просьбой послать добровольцем в Испанию и стал изучать испанский язык. (Позднее принялся за переводы стихов Лорки и начал работу над поэмой, посвященной поэту).
• 1937-й. Год шестнадцатилетия Бориса.
Арест отца стал для него неожиданностью. «Враг народа»?
Он, самый близкий ему человек? Он, возглавлявший отдел «Комсомольской правды», затем работавший в Тифлисе, редактировавший газету в Новосибирске? Он, с кем Борис побывал на Урале и Кавказе, в Сибири и Карелии? Он, кто «долго жил на море, ходил в плаванье вокруг Европы» и от кого сын унаследовал тягу к морю?
Ошибка, разберутся…
СМОЛЕНСКИЙ Моисей Пантелеймонович
19.04.38 г.Новосибирск. Томская жел.дор. Кат.1
Борис Смоленский родился в 1921 году в Новохоперске Воронежской области. С 1921 по 1933 год семья поэта жила в Москве. Его отец, журналист Моисей Смоленский, в то время возглавлял отдел в газете "Комсомольская правда".
В Сталинских расстрельных списках запись:
«Новосибирская область
Список лиц, подлежащих суду Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР
от 19 апреля 1938 года
Сталин, Молотов, Каганович, Жданов»
Двадцать вторым в списке значится «Смоленский Моисей Пантелеймонович. г.Новосибирск. 1-я категория».
Высшая мера наказания.
Отец.
Борис этого не знал...
Сергей Шрамко 09.05.2014 14:47 • Заявить о нарушении
Читая вашу рецензию, Сергей, только утверждаюсь во мнении:
при всем множестве различий нас, советский народ, объединяло одно очень важное историческое событие --- Великая Отечественная война.
Несомненно, трагедия.
Но родители-участники войны передали нам память и чувство гордости победителя немецких орд и фашизма, в целом.
Сегодня многих из них уже нет с нами. Но память --- самое сильное, что объединяет нас, их потомков,
где бы мы ни жили и на каком бы языке не говорили.
При полном крушении идеологических мифов коммунистической пропаганды одно-единственное пережило и развал Союза, и рост националистических настроений в государствах на постсоветской территории.
Значит, самое святое -- память о тех, кто вместе сражались, кто вместе упрямо шли на запад, кто 69 лет тому в этот день узнал о Полной и безоговорочной капитуляции фашистской Германии.
Погибали в бою и плену, в застенках гестапо и в партизанской войне. Стоит вспомнить только имена молодых поэтом-воинов: Николая Майорова, МИхаила Кульчицкого, Бориса Смоленского, Павла Когана, Мусу Джалиля, Всеволода Багрицкого, Николая Отраду и многих-многих их сверстников. Разве тогда кто-то из них и их товарищей спрашивал "какой ты национальности?".
Гибель на фронтах всех объединила в одну Братскую Могилу.
Память о них объединила всех нас, их детей и внуков.
Память -- единственное, что мы можем передать своим детям в наследство.
________
Сегодня, в день Памяти фронтовиков и всех ее участников, волнуясь, читаю вашу рецензию. Она объемна и содержательна. Тем более, написанная в некотором смысле земляком Бориса. Память... И когда вдруг врывается беспамятство, то торжествует ложь. Мне сегодня стыдно перед ними, погибшими и вернувшимися домой, -- перед всеми фронтовиками, перед поколением родителей, когда их "потомки говорят", бросая друг в друга самые страшные слова. Отцы фашизм похоронили в 45-м, и вдруг их дети -- внуки обзывают друг друга этим страшным словом. Соотечественники?
Аксиома: мы не выбираем время, когда родиться и жить. Но, тем не менее, у каждого есть выбор: «говорить и спорить, и любить усталые глаза» или успеть оказаться рядом с капитаном, «обветренным, как скалы», чтобы уйти в дальнее море жизни на Бригантине, которая «поднимает паруса». У каждого есть выбор: строить баррикады или дома.
____________
Об авторстве "Бригантины".
Согласно моим данным, песня была написана Павлом Коганом в 1937-м году, и в это время Борис Смоленский жил в Новосибирске.
Возможно, уже позднее два поэта встретились в Москве? Прямых свидетельств этому я не нахожу.
Как воспоминал Григорий Лепский (автор музыки):
"— Мне в юности повезло с друзьями. В нашем небольшом московском посёлке на улице Правды как-то сама собой сложилась сначала детская компания, из которой впоследствии выросли известные учёные, поэты, правозащитники... Безусловно, лидером нашей компании был Павел Коган, человек яркий и талантливый. Безудержный фантазёр и мечтатель, забияка и атаман. Его облик поразил меня, может быть, по контрасту, какой-то стремительной мужественностью, решительностью. Но более всего он был поэтом и романтиком, видящим жизнь возвышенно и взволнованно.
Мы быстро подружились. Жили совсем близко, часто бывали друг у друга. И вот как-то осенью 1937 года (мне тогда было 17 лет, а Павел был на год старше) сидели у меня дома. Не помню, кому из нас пришла идея сочинить песню, но мы сразу принялись за дело. Павел в то время был призванным в нашей компании поэтом и уже учился на первом курсе знаменитого ИФЛИ (Институт философии, литературы и искусств???); присев на стол, он за несколько минут написал первое четверостишие. Я довольно много играл на рояле, в основном по слуху; музыку никогда прежде сочинять не пробовал, да и ноты как следует записать не умел. Тем не менее, я храбро взял бумажку с текстом и стал импровизировать мелодию... Сначала пришла музыкальная фраза на последние две строчки, а потом придумалось и начало куплета. Тем временем Павел в соседней комнате дописывал стихи. Кажется, не прошло и двух часов, как "Бригантина" была готова к "спуску на воду", стихи и мелодия появились одновременно. Откровенно говоря, авторы остались довольны своим произведением. Понравилось оно и нашим друзьям.
В 37—38-х годах я написал ещё несколько песен на стихи моих друзей — Павла Когана, Сергея Наровчатого, Евгения Аграновича. Эти песни пели на вечеринках в нашей компании".
Источник: "В флибустьерском дальнем синем море..." bards.ru [Эл. ресурс] "Вольный ветер" № 40, октябрь 1999 г. / http://www.bards.ru/press/press_show.php?id=1027
.
Благодарю вас, Сергей, за рецензию -- по сути продолжение рассказа о Борисе Моисеевиче Смоленском.
С уважением.
Людмила.
Мила Логвинова 09.05.2014 18:26 Заявить о нарушении
при всем множестве различий нас, советский народ, объединяло одно очень важное историческое событие --- Великая Отечественная война.
Несомненно, трагедия.
Но родители-участники войны передали нам память и чувство гордости победителя немецких орд и фашизма, в целом.
Сегодня многих из них уже нет с нами. Но память --- самое сильное, что объединяет нас, их потомков,
где бы мы ни жили и на каком бы языке не говорили.
При полном крушении идеологических мифов коммунистической пропаганды одно-единственное пережило и развал Союза, и рост националистических настроений в государствах на постсоветской территории.
Значит, самое святое -- память о тех, кто вместе сражались, кто вместе упрямо шли на запад, кто 69 лет тому в этот день узнал о Полной и безоговорочной капитуляции фашистской Германии.
Погибали в бою и плену, в застенках гестапо и в партизанской войне. Стоит вспомнить только имена молодых поэтом-воинов: Николая Майорова, МИхаила Кульчицкого, Бориса Смоленского, Павла Когана, Мусу Джалиля, Всеволода Багрицкого, Николая Отраду и многих-многих их сверстников. Разве тогда кто-то из них и их товарищей спрашивал "какой ты национальности?".
Гибель на фронтах всех объединила в одну Братскую Могилу.
Память о них объединила всех нас, их детей и внуков.
Память -- единственное, что мы можем передать своим детям в наследство.
________
Сегодня, в день Памяти фронтовиков и всех ее участников, волнуясь, читаю вашу рецензию. Она объемна и содержательна. Тем более, написанная в некотором смысле земляком Бориса. Память... И когда вдруг врывается беспамятство, то торжествует ложь. Мне сегодня стыдно перед ними, погибшими и вернувшимися домой, -- перед всеми фронтовиками, перед поколением родителей, когда их "потомки говорят", бросая друг в друга самые страшные слова. Отцы фашизм похоронили в 45-м, и вдруг их дети -- внуки обзывают друг друга этим страшным словом. Соотечественники?
Аксиома: мы не выбираем время, когда родиться и жить. Но, тем не менее, у каждого есть выбор: «говорить и спорить, и любить усталые глаза» или успеть оказаться рядом с капитаном, «обветренным, как скалы», чтобы уйти в дальнее море жизни на Бригантине, которая «поднимает паруса». У каждого есть выбор: строить баррикады или дома.
____________
Об авторстве "Бригантины".
Согласно моим данным, песня была написана Павлом Коганом в 1937-м году, и в это время Борис Смоленский жил в Новосибирске.
Возможно, уже позднее два поэта встретились в Москве? Прямых свидетельств этому я не нахожу.
Как воспоминал Григорий Лепский (автор музыки):
"— Мне в юности повезло с друзьями. В нашем небольшом московском посёлке на улице Правды как-то сама собой сложилась сначала детская компания, из которой впоследствии выросли известные учёные, поэты, правозащитники... Безусловно, лидером нашей компании был Павел Коган, человек яркий и талантливый. Безудержный фантазёр и мечтатель, забияка и атаман. Его облик поразил меня, может быть, по контрасту, какой-то стремительной мужественностью, решительностью. Но более всего он был поэтом и романтиком, видящим жизнь возвышенно и взволнованно.
Мы быстро подружились. Жили совсем близко, часто бывали друг у друга. И вот как-то осенью 1937 года (мне тогда было 17 лет, а Павел был на год старше) сидели у меня дома. Не помню, кому из нас пришла идея сочинить песню, но мы сразу принялись за дело. Павел в то время был призванным в нашей компании поэтом и уже учился на первом курсе знаменитого ИФЛИ (Институт философии, литературы и искусств???); присев на стол, он за несколько минут написал первое четверостишие. Я довольно много играл на рояле, в основном по слуху; музыку никогда прежде сочинять не пробовал, да и ноты как следует записать не умел. Тем не менее, я храбро взял бумажку с текстом и стал импровизировать мелодию... Сначала пришла музыкальная фраза на последние две строчки, а потом придумалось и начало куплета. Тем временем Павел в соседней комнате дописывал стихи. Кажется, не прошло и двух часов, как "Бригантина" была готова к "спуску на воду", стихи и мелодия появились одновременно. Откровенно говоря, авторы остались довольны своим произведением. Понравилось оно и нашим друзьям.
В 37—38-х годах я написал ещё несколько песен на стихи моих друзей — Павла Когана, Сергея Наровчатого, Евгения Аграновича. Эти песни пели на вечеринках в нашей компании".
Источник: "В флибустьерском дальнем синем море..." bards.ru [Эл. ресурс] "Вольный ветер" № 40, октябрь 1999 г. / http://www.bards.ru/press/press_show.php?id=1027
.
Благодарю вас, Сергей, за рецензию -- по сути продолжение рассказа о Борисе Моисеевиче Смоленском.
С уважением.
Людмила.
Мила Логвинова 09.05.2014 18:26 Заявить о нарушении
Семён Гудзенко
МОЁ ПОКОЛЕНИЕ
Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Мы пред нашим комбатом, как пред господом богом, чисты.
На живых порыжели от крови и глины шинели,
на могилах у мертвых расцвели голубые цветы.
Расцвели и опали... Проходит четвертая осень.
Наши матери плачут, и ровесницы молча грустят.
Мы не знали любви, не изведали счастья ремесел,
нам досталась на долю нелегкая участь солдат.
У погодков моих ни стихов, ни любви, ни покоя -
только сила и зависть. А когда мы вернемся с войны,
все долюбим сполна и напишем, ровесник, такое,
что отцами-солдатами будут гордится сыны.
Ну, а кто не вернется? Кому долюбить не придется?
Ну, а кто в сорок первом первою пулей сражен?
Зарыдает ровесница, мать на пороге забьется,-
у погодков моих ни стихов, ни покоя, ни жен.
Кто вернется - долюбит? Нет! Сердца на это не хватит,
и не надо погибшим, чтоб живые любили за них.
Нет мужчины в семье - нет детей, нет хозяина в хате.
Разве горю такому помогут рыданья живых?
Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Кто в атаку ходил, кто делился последним куском,
Тот поймет эту правду,- она к нам в окопы и щели
приходила поспорить ворчливым, охрипшим баском.
Пусть живые запомнят, и пусть поколения знают
эту взятую с боем суровую правду солдат.
И твои костыли, и смертельная рана сквозная,
и могилы над Волгой, где тысячи юных лежат,-
это наша судьба, это с ней мы ругались и пели,
подымались в атаку и рвали над Бугом мосты.
...Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели,
Мы пред нашей Россией и в трудное время чисты.
А когда мы вернемся,- а мы возвратимся с победой,
все, как черти, упрямы, как люди, живучи и злы,-
пусть нам пива наварят и мяса нажарят к обеду,
чтоб на ножках дубовых повсюду ломились столы.
Мы поклонимся в ноги родным исстрадавшимся людям,
матерей расцелуем и подруг, что дождались, любя.
Вот когда мы вернемся и победу штыками добудем -
все долюбим, ровесник, и работу найдем для себя.
Сергей Шрамко 09.05.2014 22:01 Заявить о нарушении
МОЁ ПОКОЛЕНИЕ
Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Мы пред нашим комбатом, как пред господом богом, чисты.
На живых порыжели от крови и глины шинели,
на могилах у мертвых расцвели голубые цветы.
Расцвели и опали... Проходит четвертая осень.
Наши матери плачут, и ровесницы молча грустят.
Мы не знали любви, не изведали счастья ремесел,
нам досталась на долю нелегкая участь солдат.
У погодков моих ни стихов, ни любви, ни покоя -
только сила и зависть. А когда мы вернемся с войны,
все долюбим сполна и напишем, ровесник, такое,
что отцами-солдатами будут гордится сыны.
Ну, а кто не вернется? Кому долюбить не придется?
Ну, а кто в сорок первом первою пулей сражен?
Зарыдает ровесница, мать на пороге забьется,-
у погодков моих ни стихов, ни покоя, ни жен.
Кто вернется - долюбит? Нет! Сердца на это не хватит,
и не надо погибшим, чтоб живые любили за них.
Нет мужчины в семье - нет детей, нет хозяина в хате.
Разве горю такому помогут рыданья живых?
Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели.
Кто в атаку ходил, кто делился последним куском,
Тот поймет эту правду,- она к нам в окопы и щели
приходила поспорить ворчливым, охрипшим баском.
Пусть живые запомнят, и пусть поколения знают
эту взятую с боем суровую правду солдат.
И твои костыли, и смертельная рана сквозная,
и могилы над Волгой, где тысячи юных лежат,-
это наша судьба, это с ней мы ругались и пели,
подымались в атаку и рвали над Бугом мосты.
...Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого б не жалели,
Мы пред нашей Россией и в трудное время чисты.
А когда мы вернемся,- а мы возвратимся с победой,
все, как черти, упрямы, как люди, живучи и злы,-
пусть нам пива наварят и мяса нажарят к обеду,
чтоб на ножках дубовых повсюду ломились столы.
Мы поклонимся в ноги родным исстрадавшимся людям,
матерей расцелуем и подруг, что дождались, любя.
Вот когда мы вернемся и победу штыками добудем -
все долюбим, ровесник, и работу найдем для себя.
Сергей Шрамко 09.05.2014 22:01 Заявить о нарушении
ЮРИЙ ЛЕВИТАНСКИЙ
Памяти ровесника
Мы не от старости умрем — От старых ран умрем... С. Гудзенко
Опоздало письмо.
Опоздало письмо.
Опоздало.
Ты его не получишь,
не вскроешь
и мне не напишешь.
Одеяло откинул.
К стене повернулся устало.
И упала рука.
И не видишь.
Не слышишь.
Не дышишь.
Вот и кончено все.
С той поры ты не стар и не молод,
и не будет ни весен,
ни лет,
ни дождя,
ни восхода.
Остается навеки
один нескончаемый холод —
продолженье
далекой зимы
сорок первого года.
Смерть летала над нами,
витала, почта ощутима.
Были вьюгою белой
оплаканы мы и отпеты.
Но война,
только пулей отметив,
тебя пощадила,
чтоб убить
через несколько лет
после нашей победы.
Вот еще один холмик
под этим большим небосклоном.
Обелиски, фанерные звездочки -
нет им предела.
Эта снежная полночь
стоит на земле
Пантеоном,
где без края могилы
погибших за правое дело.
Колоннадой тяжелой
застыли вдали водопады.
Млечный Путь перекинут над ними,
как вечная арка.
И рядами гранитных ступеней
уходят Карпаты
под торжественный купол,
где звезды мерцают неярко.
Сколько в мире холмов!
Как надгробные надписи скупы.
Это скорбные вехи
пути моего поколенья.
Я иду между ними.
До крови закушены губы.
Я на миг
у могилы твоей
становлюсь на колени.
И теряю тебя.
Бесполезны слова утешенья.
Что мне делать с печалью!
Мое поколенье на марше.
Но годам не подвластен
железный закон притяженья
к неостывшей земле,
где зарыты ровесники наши.
*******
Мое поколение
И убивали, и ранили
пули, что были в нас посланы.
Были мы в юности ранними,
стали от этого поздними.
Вот и живу теперь — поздний.
Лист раскрывается — поздний.
Свет разгорается — поздний.
Снег осыпается — поздний.
Снег меня будит ночами.
Войны снятся мне ночами.
Как я их скину со счета?
Две у меня за плечами.
Были ранения ранние.
Было призвание раннее.
Трудно давалось прозрение.
Поздно приходит признание.
Я все нежней и осознанней
это люблю поколение.
Жестокое это каление.
Светлое это горение.
Сколько по свету кружили
Вплоть до победы — служили.
После победы — служили.
Лучших стихов не сложили.
Вот и живу теперь — поздний.
Лист раскрывается — поздний.
Свет разгорается — поздний.
Снег осыпается — поздний.
Лист мой по ветру не вьется —
крепкий, уже не сорвется.
Свет мой спокойно струится —
ветра уже не боится.
Снег мой растет, нарастает —
поздний, уже не растает.
.............
Они вернулись и вспоминали "сороковые-роковые", им нехватало ушедших друзей...
Д. Самойлов
Перебирая наши даты
Перебирая наши даты,
Я обращаюсь к тем ребятам,
Что в сорок первом шли в солдаты
И в гуманисты в сорок пятом.
А гуманизм не просто термин,
К тому же, говорят, абстрактный.
Я обращаюсь вновь к потерям,
Они трудны и невозвратны.
Я вспоминаю Павла, Мишу,
Илью, Бориса, Николая.
Я сам теперь от них завишу,
Того порою не желая.
Они шумели буйным лесом,
В них были вера и доверье.
А их повыбило железом,
И леса нет - одни деревья.
И вроде день у нас погожий,
И вроде ветер тянет к лету...
Аукаемся мы с Сережей,
Но леса нет, и эха нету.
А я все слышу, слышу, слышу,
Их голоса припоминая...
Я говорю про Павла, Мишу,
Илью, Бориса, Николая.
...
Сергей Гудзенко, Давид Самойлов, Эдуард Асадов, Юрий Левитанский, Борис Слуцкий, Павел Булушев, Владимир Жуков... Все длиннее журавлиный клин...
Мила Логвинова 10.05.2014 00:39 Заявить о нарушении
Памяти ровесника
Мы не от старости умрем — От старых ран умрем... С. Гудзенко
Опоздало письмо.
Опоздало письмо.
Опоздало.
Ты его не получишь,
не вскроешь
и мне не напишешь.
Одеяло откинул.
К стене повернулся устало.
И упала рука.
И не видишь.
Не слышишь.
Не дышишь.
Вот и кончено все.
С той поры ты не стар и не молод,
и не будет ни весен,
ни лет,
ни дождя,
ни восхода.
Остается навеки
один нескончаемый холод —
продолженье
далекой зимы
сорок первого года.
Смерть летала над нами,
витала, почта ощутима.
Были вьюгою белой
оплаканы мы и отпеты.
Но война,
только пулей отметив,
тебя пощадила,
чтоб убить
через несколько лет
после нашей победы.
Вот еще один холмик
под этим большим небосклоном.
Обелиски, фанерные звездочки -
нет им предела.
Эта снежная полночь
стоит на земле
Пантеоном,
где без края могилы
погибших за правое дело.
Колоннадой тяжелой
застыли вдали водопады.
Млечный Путь перекинут над ними,
как вечная арка.
И рядами гранитных ступеней
уходят Карпаты
под торжественный купол,
где звезды мерцают неярко.
Сколько в мире холмов!
Как надгробные надписи скупы.
Это скорбные вехи
пути моего поколенья.
Я иду между ними.
До крови закушены губы.
Я на миг
у могилы твоей
становлюсь на колени.
И теряю тебя.
Бесполезны слова утешенья.
Что мне делать с печалью!
Мое поколенье на марше.
Но годам не подвластен
железный закон притяженья
к неостывшей земле,
где зарыты ровесники наши.
*******
Мое поколение
И убивали, и ранили
пули, что были в нас посланы.
Были мы в юности ранними,
стали от этого поздними.
Вот и живу теперь — поздний.
Лист раскрывается — поздний.
Свет разгорается — поздний.
Снег осыпается — поздний.
Снег меня будит ночами.
Войны снятся мне ночами.
Как я их скину со счета?
Две у меня за плечами.
Были ранения ранние.
Было призвание раннее.
Трудно давалось прозрение.
Поздно приходит признание.
Я все нежней и осознанней
это люблю поколение.
Жестокое это каление.
Светлое это горение.
Сколько по свету кружили
Вплоть до победы — служили.
После победы — служили.
Лучших стихов не сложили.
Вот и живу теперь — поздний.
Лист раскрывается — поздний.
Свет разгорается — поздний.
Снег осыпается — поздний.
Лист мой по ветру не вьется —
крепкий, уже не сорвется.
Свет мой спокойно струится —
ветра уже не боится.
Снег мой растет, нарастает —
поздний, уже не растает.
.............
Они вернулись и вспоминали "сороковые-роковые", им нехватало ушедших друзей...
Д. Самойлов
Перебирая наши даты
Перебирая наши даты,
Я обращаюсь к тем ребятам,
Что в сорок первом шли в солдаты
И в гуманисты в сорок пятом.
А гуманизм не просто термин,
К тому же, говорят, абстрактный.
Я обращаюсь вновь к потерям,
Они трудны и невозвратны.
Я вспоминаю Павла, Мишу,
Илью, Бориса, Николая.
Я сам теперь от них завишу,
Того порою не желая.
Они шумели буйным лесом,
В них были вера и доверье.
А их повыбило железом,
И леса нет - одни деревья.
И вроде день у нас погожий,
И вроде ветер тянет к лету...
Аукаемся мы с Сережей,
Но леса нет, и эха нету.
А я все слышу, слышу, слышу,
Их голоса припоминая...
Я говорю про Павла, Мишу,
Илью, Бориса, Николая.
...
Сергей Гудзенко, Давид Самойлов, Эдуард Асадов, Юрий Левитанский, Борис Слуцкий, Павел Булушев, Владимир Жуков... Все длиннее журавлиный клин...
Мила Логвинова 10.05.2014 00:39 Заявить о нарушении
Б. Слуцкий
Просьбы
Листок поминального текста!
Страничку бы в тонком журнале!
Он был из такого теста!
Ведь вы его лично знали!
Ведь вы его лично помните!
Вы, кажется, были на «ты».
Писатели ходят по комнате,
Поглаживая животы.
Они вспоминают
очи,
Блестящие из-под чуба.
И встречи в летние ночи
И ощущение чуда,
Когда атакою газовою
Перли на них стихи.
А я объясняю, доказываю:
Заметочку! Три строки!
Писатели вышли в писатели,
А ты никуда не вышел,
Хотя в земле, в печати ли
Ты всех нас лучше и выше.
А ты никуда не вышел,
Ты просто пророс травою.
А я, как собака, вою
Над бедной твоей головою.
***
Декабрь 41-го года
Та линия, которую мы гнули,
Дорога, по которой юность шла,
Была прямою от стиха до пули —
Кратчайшим расстоянием была.
....
Все реже встретишь тех, кто помнит годы Великой Отечественной. Все тише их голоса.
Остаются книги -- проза и поэзия, мемуары, написанные фронтовиками.
Возможно, именно по ним будущие поколения станут изучать историю народа, и еще величественнее предстанет перед ними подвиг "неизвестного солдата".
Мила Логвинова 10.05.2014 00:59 Заявить о нарушении
Просьбы
Листок поминального текста!
Страничку бы в тонком журнале!
Он был из такого теста!
Ведь вы его лично знали!
Ведь вы его лично помните!
Вы, кажется, были на «ты».
Писатели ходят по комнате,
Поглаживая животы.
Они вспоминают
очи,
Блестящие из-под чуба.
И встречи в летние ночи
И ощущение чуда,
Когда атакою газовою
Перли на них стихи.
А я объясняю, доказываю:
Заметочку! Три строки!
Писатели вышли в писатели,
А ты никуда не вышел,
Хотя в земле, в печати ли
Ты всех нас лучше и выше.
А ты никуда не вышел,
Ты просто пророс травою.
А я, как собака, вою
Над бедной твоей головою.
***
Декабрь 41-го года
Та линия, которую мы гнули,
Дорога, по которой юность шла,
Была прямою от стиха до пули —
Кратчайшим расстоянием была.
....
Все реже встретишь тех, кто помнит годы Великой Отечественной. Все тише их голоса.
Остаются книги -- проза и поэзия, мемуары, написанные фронтовиками.
Возможно, именно по ним будущие поколения станут изучать историю народа, и еще величественнее предстанет перед ними подвиг "неизвестного солдата".
Мила Логвинова 10.05.2014 00:59 Заявить о нарушении
Переплыви Волгу
Петр Вегин
Так дышат олени, уйдя от погони, вдыхая свободу,
и лижут разбитое бегом копыто…
Будь проклята трижды, Любимая, и позабыта!
Как дышат олени, уйдя от погони, – вдыхаю свободу.
Всё солью, всё крупною солью судьба усыпает дорогу.
Солёные звёзды в зелёную падают Волгу.
Так солоно всё – хоть молчи, хоть кричи, хоть рыдай,
хоть пей самогонку и рукавом заедай!
Так что же мне делать с моей Лорелеей в крови –
вскрыть вены и подпись поставить влюблённою кровью?
При слове «что делать» я старое вспомнил присловье:
когда занеможется – Волгу переплыви.
Так на меня, Волга, своей синевы удостой,
отмой меня, как отмывают песок золотой,
и если ко мне применимо достоинство – жить,
да будет дано мне осилить, не кануть, доплыть!
А с ней, Лорелеей, – ничем её не перемочь,
и пенье её – это, может, одно, что нетленно
в крови моей пленной и в этой солёной Вселенной.
Да станет святым испытанием мне эта ночь!
Так, значит, с разбега, и вниз головою, и вплавь,
чрез этот расплавленный синего времени сплав –
навстречу судьбе, Лорелее, навстречу рассвету –
переплыви Волгу,
переплыви Лету…
Сергей Шрамко 10.05.2014 04:48 Заявить о нарушении
Петр Вегин
Так дышат олени, уйдя от погони, вдыхая свободу,
и лижут разбитое бегом копыто…
Будь проклята трижды, Любимая, и позабыта!
Как дышат олени, уйдя от погони, – вдыхаю свободу.
Всё солью, всё крупною солью судьба усыпает дорогу.
Солёные звёзды в зелёную падают Волгу.
Так солоно всё – хоть молчи, хоть кричи, хоть рыдай,
хоть пей самогонку и рукавом заедай!
Так что же мне делать с моей Лорелеей в крови –
вскрыть вены и подпись поставить влюблённою кровью?
При слове «что делать» я старое вспомнил присловье:
когда занеможется – Волгу переплыви.
Так на меня, Волга, своей синевы удостой,
отмой меня, как отмывают песок золотой,
и если ко мне применимо достоинство – жить,
да будет дано мне осилить, не кануть, доплыть!
А с ней, Лорелеей, – ничем её не перемочь,
и пенье её – это, может, одно, что нетленно
в крови моей пленной и в этой солёной Вселенной.
Да станет святым испытанием мне эта ночь!
Так, значит, с разбега, и вниз головою, и вплавь,
чрез этот расплавленный синего времени сплав –
навстречу судьбе, Лорелее, навстречу рассвету –
переплыви Волгу,
переплыви Лету…
Сергей Шрамко 10.05.2014 04:48 Заявить о нарушении
http://polit.ua/lectures/2014/05/06/ulickaya.html
Сергей Шрамко 10.05.2014 06:02 Заявить о нарушении
Сергей Шрамко 10.05.2014 06:02 Заявить о нарушении
в этот день и те, что рядом с ним, вспоминаются наши стихи.
такая наша память, и ее "мы никому не отдадим".
.
ПАВЕЛ БУЛУШЕВ
Наркомовский паек
Во встречном бою, в безнадежном бою,
Полк ночью испил свою чашу до дна.
И некому пить... И я нынче не пью.
Кому же он спирту привёз, старшина?
В бочонке привёз, как всегда, для полка.
А нас уцелело... На два котелка.
Товарищ маршал! Товарищ нарком!
К к о м у он с вашим сегодня пайком?
Кого он покличет: "К горилке, славяне,
Бывайте здоровы и пейте до дна!"?
Кого уличит в лихоимном обмане,
Чтоб вовсе не выдать ни капли вина?
Сегодня не сбиться старшинке со счёта.
Списала их ночь, шутников и пролаз.
Володька да я - вот и вся наша рота.
Не сбейся, старшинка, считаючи нас!
А он нам не верит. Не хочет нам верить.
Он верит в раскладку и в норму сполна...
Как будто войну можно чаркой промерить.
И он умоляет нас: "Пейте до дна!"
И что-то толкует о посошке.
Но в глотку не лезет его посошок.
...Мы ночью в огненном были мешке.
Полк грудью продрал этот смертный мешок.
Товарищ маршал! Скажу без прикрас,
Как вам доложил бы любой из ребят:
- Выполнен долг и исполнен приказ -
Полк умер, не сделав ни шагу назад!
Никто не сломился, не кинулся вспять.
Не дрогнул никто и не струсил.
Мы бились за жизнь. Мы шли побеждать.
И падали в сторону Пруссии.
И зря умоляет теперь старшина:
Мол, лейте с краями и пейте до дна!..
Но нынче веселый паек мне не впрок.
И вряд ли он будет сегодня распит.
Может, привыкну? Но нынче - зарок!
Очень уж крепок наркомовский спирт.
Мила Логвинова 10.05.2014 09:09 Заявить о нарушении
такая наша память, и ее "мы никому не отдадим".
.
ПАВЕЛ БУЛУШЕВ
Наркомовский паек
Во встречном бою, в безнадежном бою,
Полк ночью испил свою чашу до дна.
И некому пить... И я нынче не пью.
Кому же он спирту привёз, старшина?
В бочонке привёз, как всегда, для полка.
А нас уцелело... На два котелка.
Товарищ маршал! Товарищ нарком!
К к о м у он с вашим сегодня пайком?
Кого он покличет: "К горилке, славяне,
Бывайте здоровы и пейте до дна!"?
Кого уличит в лихоимном обмане,
Чтоб вовсе не выдать ни капли вина?
Сегодня не сбиться старшинке со счёта.
Списала их ночь, шутников и пролаз.
Володька да я - вот и вся наша рота.
Не сбейся, старшинка, считаючи нас!
А он нам не верит. Не хочет нам верить.
Он верит в раскладку и в норму сполна...
Как будто войну можно чаркой промерить.
И он умоляет нас: "Пейте до дна!"
И что-то толкует о посошке.
Но в глотку не лезет его посошок.
...Мы ночью в огненном были мешке.
Полк грудью продрал этот смертный мешок.
Товарищ маршал! Скажу без прикрас,
Как вам доложил бы любой из ребят:
- Выполнен долг и исполнен приказ -
Полк умер, не сделав ни шагу назад!
Никто не сломился, не кинулся вспять.
Не дрогнул никто и не струсил.
Мы бились за жизнь. Мы шли побеждать.
И падали в сторону Пруссии.
И зря умоляет теперь старшина:
Мол, лейте с краями и пейте до дна!..
Но нынче веселый паек мне не впрок.
И вряд ли он будет сегодня распит.
Может, привыкну? Но нынче - зарок!
Очень уж крепок наркомовский спирт.
Мила Логвинова 10.05.2014 09:09 Заявить о нарушении
то ли мы были молоды, то ли время такое, но вы помните,
как Поэзия стала хлебом и солью нашего поколения.
посиделки -- значит, новые стихи...
у костра -- новые стихи и песни,
не мода -- жизнь!
журнал "Кругозор" -- "Бригантина".
давно это было, но Было.
Мила Логвинова 10.05.2014 09:16 Заявить о нарушении
как Поэзия стала хлебом и солью нашего поколения.
посиделки -- значит, новые стихи...
у костра -- новые стихи и песни,
не мода -- жизнь!
журнал "Кругозор" -- "Бригантина".
давно это было, но Было.
Мила Логвинова 10.05.2014 09:16 Заявить о нарушении
Мила, я не знаю, знакомы ли Вы с с ней,
но на всякий случай пишу - Майя Уздина.
Очень интересно о многих.
Сергей Шрамко 11.05.2014 22:18 Заявить о нарушении
но на всякий случай пишу - Майя Уздина.
Очень интересно о многих.
Сергей Шрамко 11.05.2014 22:18 Заявить о нарушении
Труднее всего допустить, что ошибался именно ты, а не другие.
Вас это упрямство довело до клеветы и оскорблений народа.
Не Вы последняя…
Сергей Шрамко 31.05.2014 21:31 Заявить о нарушении
Вас это упрямство довело до клеветы и оскорблений народа.
Не Вы последняя…
Сергей Шрамко 31.05.2014 21:31 Заявить о нарушении
Рецензия на «Борис Смоленский. Сердце, как солнце» (Мила Логвинова)
Мила!
Пришла к вам со страницы Саши Тумп.
О Борисе Смоленском читаю впервые.
Парень - всего на два года старше моего.
И тоже взрослый, не "пацан".
Хотелось бы прочесть сборник его стихов.
Может быть, вы подскажете, где можно скачать стихи
Б.Смоленского?
Спасибо за ваш труд.
Лидия Хетзим 16.02.2014 00:50 • Заявить о нарушении
Мила!
Пришла к вам со страницы Саши Тумп.
О Борисе Смоленском читаю впервые.
Парень - всего на два года старше моего.
И тоже взрослый, не "пацан".
Хотелось бы прочесть сборник его стихов.
Может быть, вы подскажете, где можно скачать стихи
Б.Смоленского?
Спасибо за ваш труд.
Лидия Хетзим 16.02.2014 00:50 • Заявить о нарушении
Лидия!
Спасибо за отзыв.
О стихах Бориса Смоленского: они (не все) вошли в сборник
"Советские поэты, павшие на Великой отечественной войне".
по этой ссылке:
http://lib.rus.ec/b/382514
№№ 348-368.
Если вас заинтересуют другие авторы -- все там же.
Удачи!
Мила Логвинова 16.02.2014 01:57 Заявить о нарушении
Спасибо за отзыв.
О стихах Бориса Смоленского: они (не все) вошли в сборник
"Советские поэты, павшие на Великой отечественной войне".
по этой ссылке:
http://lib.rus.ec/b/382514
№№ 348-368.
Если вас заинтересуют другие авторы -- все там же.
Удачи!
Мила Логвинова 16.02.2014 01:57 Заявить о нарушении
Рецензия на «Борис Смоленский. Сердце, как солнце» (Мила Логвинова)
Интересное произведение.
Пылающий человек. Звезда с небес. Поэт.
Меня втягивает в раздумья сопоставление. Взлёт волн и глубинная стабильность океана. Что важнее? Что первичнее? Без чего то или это невозможно?
Порыв или кропотливая работа. Смерть на кресте или смерть без аплодисментов.
Погибнут все. Кто на сцене, кто на Беломорканале. Каждый по своему.
Нужны все. Все достойны.
Интересны разность вибраций и их временное совпадение. Когда социальное тектоническое цунами совпадает с грозовыми всплесками на поверхности. Экстаз духа и тела. Апофеоз.
Революция, война, перемены.
Иллюстрацией "День гнева" из реквиема Верди или "Немецкий реквием" Брамса.
Понравилось размышление про пассажиров поезда. А ведь и вправду - кто машинист?
Применительно к моей последней нетленке.
Слава героям слава поэтам, слава крестьянам, родителям и детям. Согласовавшись, мы одно. Лучше нас нет и не будет.
Спасибо Вам за поэтическое открытие.
Мила, с уважением...
Владимир Рысинов 10.02.2014 21:08 • Заявить о нарушении
Интересное произведение.
Пылающий человек. Звезда с небес. Поэт.
Меня втягивает в раздумья сопоставление. Взлёт волн и глубинная стабильность океана. Что важнее? Что первичнее? Без чего то или это невозможно?
Порыв или кропотливая работа. Смерть на кресте или смерть без аплодисментов.
Погибнут все. Кто на сцене, кто на Беломорканале. Каждый по своему.
Нужны все. Все достойны.
Интересны разность вибраций и их временное совпадение. Когда социальное тектоническое цунами совпадает с грозовыми всплесками на поверхности. Экстаз духа и тела. Апофеоз.
Революция, война, перемены.
Иллюстрацией "День гнева" из реквиема Верди или "Немецкий реквием" Брамса.
Понравилось размышление про пассажиров поезда. А ведь и вправду - кто машинист?
Применительно к моей последней нетленке.
Слава героям слава поэтам, слава крестьянам, родителям и детям. Согласовавшись, мы одно. Лучше нас нет и не будет.
Спасибо Вам за поэтическое открытие.
Мила, с уважением...
Владимир Рысинов 10.02.2014 21:08 • Заявить о нарушении
Владимир!
За Бориса Смоленского - спасибо!
Скольких еще нужно вспомнить,
чтобы не обидеть --- "слышат, когда о них потомки говорят",
и что говорят.
.
"Применительно к ... последней нетленке" -- так, бывает,
молчать трудно.
Случается, читатель туг на ухо -- не слышит литературных героев,
не внемлет им, может, нужна подсказка.
А сдвинуть человека, сиднем сидящего, нужно.
И тогда публицистика -- открытый текст --все на ладони.
Тяжелая артиллерия ☺
С уважением.
Мила Логвинова 10.02.2014 23:42 Заявить о нарушении
За Бориса Смоленского - спасибо!
Скольких еще нужно вспомнить,
чтобы не обидеть --- "слышат, когда о них потомки говорят",
и что говорят.
.
"Применительно к ... последней нетленке" -- так, бывает,
молчать трудно.
Случается, читатель туг на ухо -- не слышит литературных героев,
не внемлет им, может, нужна подсказка.
А сдвинуть человека, сиднем сидящего, нужно.
И тогда публицистика -- открытый текст --все на ладони.
Тяжелая артиллерия ☺
С уважением.
Мила Логвинова 10.02.2014 23:42 Заявить о нарушении
Рецензия на «Борис Смоленский. Сердце, как солнце» (Мила Логвинова)
Мила!
Этот очерк (очерк ли?) - несомненная Ваша удача.
Помните?
Так и уходили, не прощаясь,
Губы сжав, чтобы не вскрикнуть вдруг.
А земля, как девушка, касалась
Никого не обнимавших рук.
Уходили, в небо взгляд закинув,
А оно спешило голубеть,
Будто бы не веря, что такие,
Что такие могут умереть...
А ведь не просто умирали. Оставались забытыми, ненужными - на долгие годы.
Я понимаю, с какой осторожностью - нет, не то слово... как бережно нужно было писать об этом поэте; сколько материала нужно было перелопатить - да просто его найти...
Спасибо Вам, Мила!
Ох, какое спасибо!
Евгения Серенко 05.11.2013 18:48 • Заявить о нарушении
Мила!
Этот очерк (очерк ли?) - несомненная Ваша удача.
Помните?
Так и уходили, не прощаясь,
Губы сжав, чтобы не вскрикнуть вдруг.
А земля, как девушка, касалась
Никого не обнимавших рук.
Уходили, в небо взгляд закинув,
А оно спешило голубеть,
Будто бы не веря, что такие,
Что такие могут умереть...
А ведь не просто умирали. Оставались забытыми, ненужными - на долгие годы.
Я понимаю, с какой осторожностью - нет, не то слово... как бережно нужно было писать об этом поэте; сколько материала нужно было перелопатить - да просто его найти...
Спасибо Вам, Мила!
Ох, какое спасибо!
Евгения Серенко 05.11.2013 18:48 • Заявить о нарушении
Евгения!
Благодарю за Со-переживание.
Они вспыхнули, как свечи, и задуло ветром.
Чем старше, тем больнее за них.
Только вот хотят ли знать о них нынешние - по годам - ровесники,
и, собственно, правнуки тех, кто ушел в войну?
Помнить - это все, что в силах каждого.
Всего доброго!
И чтобы нашим внукам не пришлось воевать...
Мила Логвинова 05.11.2013 19:17 Заявить о нарушении
Благодарю за Со-переживание.
Они вспыхнули, как свечи, и задуло ветром.
Чем старше, тем больнее за них.
Только вот хотят ли знать о них нынешние - по годам - ровесники,
и, собственно, правнуки тех, кто ушел в войну?
Помнить - это все, что в силах каждого.
Всего доброго!
И чтобы нашим внукам не пришлось воевать...
Мила Логвинова 05.11.2013 19:17 Заявить о нарушении
А хотят ли знать - зависит и от нас.
Пусть сейчас не хотят - но когда-то всё равно отзовется и наше слово.
Если было произнесено.
Евгения Серенко 05.11.2013 19:27 Заявить о нарушении
Пусть сейчас не хотят - но когда-то всё равно отзовется и наше слово.
Если было произнесено.
Евгения Серенко 05.11.2013 19:27 Заявить о нарушении
Если неподалеку, хорошо. А разъехались - жизнь в разрыв...
Как говорить, не видя глаз?!
Мила Логвинова 05.11.2013 22:24 Заявить о нарушении
Как говорить, не видя глаз?!
Мила Логвинова 05.11.2013 22:24 Заявить о нарушении
Вторя вам (ИК):
"Мой отец был три года солдатом,
Но ни дня он не пробыл отцом".
О них, о "мальчиках державы"...
Мила Логвинова 05.11.2013 22:25 Заявить о нарушении
"Мой отец был три года солдатом,
Но ни дня он не пробыл отцом".
О них, о "мальчиках державы"...
Мила Логвинова 05.11.2013 22:25 Заявить о нарушении
Рецензия на «Борис Смоленский. Сердце, как солнце» (Мила Логвинова)
Мальчишки двадцатилетние, жизнь которых оборвала война. Несостоявшиеся великие поэты. Несозданные талантливые произведения, ненаписанные книги. "Не долюбив, не досказав, не доделав...". Только с высоты прожитых после войны лет мы можем судить о том, кого мы потеряли, кого потеряло всё человечество.
И самое лучшее, что мы можем сделать для них - помнить. Помнить то немногое, что они успели написать за свои двадцать, узнавать, хранить и обдумывать каждую строчку, каждое их слово, дошедшее до нас, пронизанное их энергией и талантом.
Спасибо Мила, что вы с таким неравнодушием, с такой бережностью и с такой печалью открываете для читателя ныне малоизвестное имя поэта, отдавшего свою жизнь за всех нас, живущих.
Как рано взрослели мальчишки в то страшное время, с какой верой шли защищать страну, убивающую их отцов.
Пусть наша память и наше восхищение будут им лучшим памятником!
Владимир Волкович 05.11.2013 17:14 • Заявить о нарушении
Мальчишки двадцатилетние, жизнь которых оборвала война. Несостоявшиеся великие поэты. Несозданные талантливые произведения, ненаписанные книги. "Не долюбив, не досказав, не доделав...". Только с высоты прожитых после войны лет мы можем судить о том, кого мы потеряли, кого потеряло всё человечество.
И самое лучшее, что мы можем сделать для них - помнить. Помнить то немногое, что они успели написать за свои двадцать, узнавать, хранить и обдумывать каждую строчку, каждое их слово, дошедшее до нас, пронизанное их энергией и талантом.
Спасибо Мила, что вы с таким неравнодушием, с такой бережностью и с такой печалью открываете для читателя ныне малоизвестное имя поэта, отдавшего свою жизнь за всех нас, живущих.
Как рано взрослели мальчишки в то страшное время, с какой верой шли защищать страну, убивающую их отцов.
Пусть наша память и наше восхищение будут им лучшим памятником!
Владимир Волкович 05.11.2013 17:14 • Заявить о нарушении
Благодарю, Владимир!
Все так.
Действительно, с т рудом осознаю: максималисты во всем, самоотверженные - дети отцов, которых уничтожала Родина.
Трагическая судьба поэтов: мосты перед ними сожжены почти все до одного. После них - вырубленные просеки, где не стоять высокому густому лесу.
Полвека тому Д. Самойлов, сам фронтовик, написал:
"Я обращаюсь вновь к потерям,
Они трудны и невозвратны.
Я вспоминаю Павла, Мишу,
Илью, Бориса, Николая.
Я сам теперь от них завишу,
Того порою не желая.
Они шумели буйным лесом,
В них были вера и доверье.
А их повыбило железом,
И леса нет - одни деревья."
Их он знал, был рядом с ними, один из них.
Каждому судьба отмерила свой век...
Удачи!
Мила Логвинова 05.11.2013 18:26 Заявить о нарушении
Все так.
Действительно, с т рудом осознаю: максималисты во всем, самоотверженные - дети отцов, которых уничтожала Родина.
Трагическая судьба поэтов: мосты перед ними сожжены почти все до одного. После них - вырубленные просеки, где не стоять высокому густому лесу.
Полвека тому Д. Самойлов, сам фронтовик, написал:
"Я обращаюсь вновь к потерям,
Они трудны и невозвратны.
Я вспоминаю Павла, Мишу,
Илью, Бориса, Николая.
Я сам теперь от них завишу,
Того порою не желая.
Они шумели буйным лесом,
В них были вера и доверье.
А их повыбило железом,
И леса нет - одни деревья."
Их он знал, был рядом с ними, один из них.
Каждому судьба отмерила свой век...
Удачи!
Мила Логвинова 05.11.2013 18:26 Заявить о нарушении
Рецензия на «Борис Смоленский. Сердце, как солнце» (Мила Логвинова)
Спасибо, Мила, за Ваш труд. Прочла с огромным интересом, послушала "Гулливера", коснулась сердцем души поэта.
Анна Дудка 04.11.2013 22:47 • Заявить о нарушении
Спасибо, Мила, за Ваш труд. Прочла с огромным интересом, послушала "Гулливера", коснулась сердцем души поэта.
Анна Дудка 04.11.2013 22:47 • Заявить о нарушении
Спасибо, Анна!
Поколение 10-20-х годов - удивительные люди.
Кто жив - тем благодарность.
Кого нет - вечная добрая память.
(приболела, раскручусь - зайду к вам)
Увидимся! ☺
Мила Логвинова 05.11.2013 00:31 Заявить о нарушении
Поколение 10-20-х годов - удивительные люди.
Кто жив - тем благодарность.
Кого нет - вечная добрая память.
(приболела, раскручусь - зайду к вам)
Увидимся! ☺
Мила Логвинова 05.11.2013 00:31 Заявить о нарушении