Рецензии на произведение «Печальный плач Пресвятой Богородицы»
На странице отображаются все рецензии к этому произведению в обратном порядке, с 1 по 1
Показывать в виде списка | Развернуть сообщения
Показывать в виде списка | Развернуть сообщения
Рецензия на «Печальный плач Пресвятой Богородицы» (Леонид Киселев)
Здравствуйте!
Спасибо автору за правдивый историко-краеведческий очерк, как очерк о трагических днях истории нашей страны и истории русских Храмов в Сибири.
И о том, что Россия пережила в 20 веке страшные и окаянные дни, и про то, что дни эти были для народа трагедией целой жизни, написан Ваш очерк.
Мной сказано, что очерк Ваш правдивый. И сколько бы ни скрывали всяческие преступления 20 века, что для нас сегодня является действительно трагедией жизни, но по народной мудрости сказано, что слово правды весь мир перетянет. И правду ничем не скрыть. Да, тяжелая, страшная и трагическая правда, но потому-то и Плач Пресвятой Богородицы, Плач по тем, кто прошел чрез путь тяжбы...
И думаю, что будет уместным то историософское дополнение к Вашему очерку, как свидетельство и исторический факт, из эмигрантского очерка Г.П.Федотова под названием "Тяжба о России"...
"...Есть среди молчальников одна категория, самая многочисленная и лучше других известная: это люди верующие, "церковники", которые и платили, и платят за исповедание (тоже, в сущности, молчаливое) своей веры годами, десятилетиями тюрьмы, ссылки, каторги. Признание их известного социального значения следует видеть в самом факте сохранения властью остатков культа. Но не будем преувеличивать внешнее, социальное значение этого факта. Наблюдатели России последних лет - большинство иностранцев и русских беженцев оттуда - игнорируют религиозную жизнь. Очевидно, она настолько сжалась, стала уделом такого меньшинства, и притом молчащего, что поверхностный наблюдатель проходит мимо, не замечая самого явления. Да и как увидеть духовную жизнь, не находящую выражения в слове, ничем не воплощенную социально. Ибо открытый культ может быть интерпретирован по-разному, и чаще всего интерпретируется живучестью бытовых традиций в старом, уходящем из жизни поколении.
Но мы можем быть уверены: не бытовые традиции делают людей мучениками и дают им такую силу духа на каторге и в тюрьме, о которой изредка доходят до нас скудные свидетельства. Христианство в России снова стало той героической верой, какой оно было в Римской империи, в младенческие годы Церкви. Сколько вековой ветоши должно было сгореть в очистительном огне, как обновилось и просияло вечное!
Их мало, этих избранников, но нельзя поверить, чтобы такая вера, такое горение не имели своего лучеиспускания. Там, где горят эти потаенные огни, там смягчается злоба, расплавляется скука, по-новому освещается созидательная работа и даже - бывало и это - кое-где опускаются руки палача.
Та жизнь духа, которая связана с Церковью, не ограничена никаким культурным или классовым кругом. В этом её значение если не для настоящего - то для будущего России. И, конечно, центральный вопрос духовного воскресения России в том, найдут ли утоление новые смутные духовные запросы молодой России в вечном источнике, питавшем доныне духовную жизнь народа.
Здесь, в эмиграции, в наших расчетах на русское национальное возрождение, мы делаем ставку на один из двух полюсов русского общества: на рабов или на строителей. Первая ставка - на ненависть и разрушение, вторая - на примирение и созидательный труд. Этот выбор, который политически неизбежен, делает вся эмиграция. Он лежит, психологически и морально, в основе нашего разделения на пораженцев и оборонцев, которое уже начинает поглощать все наши политические группировки. По мере того как призрак войны из темных предчувствий вступает в ясный свет исторического дня, выбор становится все неизбежнее. Родина зовет. И выбор простой и ясный. Политику не на кого больше ставить, как на один из двух основных типов русской жизни. Но когда мы углубляемся мыслью в будущее и от завтрашнего дня переходим ко дню послезавтрашнему, когда гадаем о духовном облике России, тогда вспомним о третьем: о бессильных ныне и скрывающихся по "пещерам и ущелиям" советской жизни, о тех, голос которых не доходит до нас, но которых, поистине, не только Россия, но и "весь мир недостоин"; и на них, неизвестных, с полным сознанием риска поставим свою ставку: ставку Паскаля, ставку веры, - ставку, без которой не для кого и незачем жить"
(Г.П.Федотов "Тяжба о России" / Париж, 1936).
СпасиБо автору очерка за слово правды!
С благодарностью и с уважением,
Бармин Виктор 29.01.2015 09:50 • Заявить о нарушении
Здравствуйте!
Спасибо автору за правдивый историко-краеведческий очерк, как очерк о трагических днях истории нашей страны и истории русских Храмов в Сибири.
И о том, что Россия пережила в 20 веке страшные и окаянные дни, и про то, что дни эти были для народа трагедией целой жизни, написан Ваш очерк.
Мной сказано, что очерк Ваш правдивый. И сколько бы ни скрывали всяческие преступления 20 века, что для нас сегодня является действительно трагедией жизни, но по народной мудрости сказано, что слово правды весь мир перетянет. И правду ничем не скрыть. Да, тяжелая, страшная и трагическая правда, но потому-то и Плач Пресвятой Богородицы, Плач по тем, кто прошел чрез путь тяжбы...
И думаю, что будет уместным то историософское дополнение к Вашему очерку, как свидетельство и исторический факт, из эмигрантского очерка Г.П.Федотова под названием "Тяжба о России"...
"...Есть среди молчальников одна категория, самая многочисленная и лучше других известная: это люди верующие, "церковники", которые и платили, и платят за исповедание (тоже, в сущности, молчаливое) своей веры годами, десятилетиями тюрьмы, ссылки, каторги. Признание их известного социального значения следует видеть в самом факте сохранения властью остатков культа. Но не будем преувеличивать внешнее, социальное значение этого факта. Наблюдатели России последних лет - большинство иностранцев и русских беженцев оттуда - игнорируют религиозную жизнь. Очевидно, она настолько сжалась, стала уделом такого меньшинства, и притом молчащего, что поверхностный наблюдатель проходит мимо, не замечая самого явления. Да и как увидеть духовную жизнь, не находящую выражения в слове, ничем не воплощенную социально. Ибо открытый культ может быть интерпретирован по-разному, и чаще всего интерпретируется живучестью бытовых традиций в старом, уходящем из жизни поколении.
Но мы можем быть уверены: не бытовые традиции делают людей мучениками и дают им такую силу духа на каторге и в тюрьме, о которой изредка доходят до нас скудные свидетельства. Христианство в России снова стало той героической верой, какой оно было в Римской империи, в младенческие годы Церкви. Сколько вековой ветоши должно было сгореть в очистительном огне, как обновилось и просияло вечное!
Их мало, этих избранников, но нельзя поверить, чтобы такая вера, такое горение не имели своего лучеиспускания. Там, где горят эти потаенные огни, там смягчается злоба, расплавляется скука, по-новому освещается созидательная работа и даже - бывало и это - кое-где опускаются руки палача.
Та жизнь духа, которая связана с Церковью, не ограничена никаким культурным или классовым кругом. В этом её значение если не для настоящего - то для будущего России. И, конечно, центральный вопрос духовного воскресения России в том, найдут ли утоление новые смутные духовные запросы молодой России в вечном источнике, питавшем доныне духовную жизнь народа.
Здесь, в эмиграции, в наших расчетах на русское национальное возрождение, мы делаем ставку на один из двух полюсов русского общества: на рабов или на строителей. Первая ставка - на ненависть и разрушение, вторая - на примирение и созидательный труд. Этот выбор, который политически неизбежен, делает вся эмиграция. Он лежит, психологически и морально, в основе нашего разделения на пораженцев и оборонцев, которое уже начинает поглощать все наши политические группировки. По мере того как призрак войны из темных предчувствий вступает в ясный свет исторического дня, выбор становится все неизбежнее. Родина зовет. И выбор простой и ясный. Политику не на кого больше ставить, как на один из двух основных типов русской жизни. Но когда мы углубляемся мыслью в будущее и от завтрашнего дня переходим ко дню послезавтрашнему, когда гадаем о духовном облике России, тогда вспомним о третьем: о бессильных ныне и скрывающихся по "пещерам и ущелиям" советской жизни, о тех, голос которых не доходит до нас, но которых, поистине, не только Россия, но и "весь мир недостоин"; и на них, неизвестных, с полным сознанием риска поставим свою ставку: ставку Паскаля, ставку веры, - ставку, без которой не для кого и незачем жить"
(Г.П.Федотов "Тяжба о России" / Париж, 1936).
СпасиБо автору очерка за слово правды!
С благодарностью и с уважением,
Бармин Виктор 29.01.2015 09:50 • Заявить о нарушении
Виктор, большое спасибо за отзыв. С уважением Леонид Киселев.
Леонид Киселев 31.01.2015 05:53 Заявить о нарушении
Леонид Киселев 31.01.2015 05:53 Заявить о нарушении