С кем говорит ПутинГлавное в проекте «Двадцать вопросов Владимиру Путину» — не содержание, а форма. И форма эта президенту явно не по росту. Ждали, готовились. Государственные СМИ, забыв о конкуренции, подогревали интерес. Даже Владимир «Вечерний» Соловьев выступил. Отметил не без презрения — вот, мол, поколение Дудя небось, и не знает, какой замечательный интервьюер Андрей Ванденко. Ну, теперь узнает, поймет, что такое настоящий профессионал и чем он отличается от разных сетевых выскочек. Для справки — правда ведь, не все помнят, — Андрей Ванденко действительно заслуженный профессионал. В журналистике лет тридцать, пожалуй. Археологи и ветераны могли читать его интервью еще в древней «Комсомольской правде» и в антикварных «Итогах». Ну, а те, кто вынужден следить за политикой, конечно, знают проект ТАСС «Первые лица» — Ванденко им руководит. Готовит и публикует протокольные интервью с большими начальниками. Кстати, Дудь тоже включил его в список лучших российских интервьюеров. Про Соловьева говорю «даже» не просто так: ему ведь наверное, неприятно немного. Ему тоже доводилось беседовать с вождем, преданность свою он доказывать не устает, однако не его выбрали для итогового интервью про двадцать лет у власти. Но корпоративная солидарность выше личных обид, приходится хвалить конкурента. Речь у нас тут, если вы еще не догадались, о масштабном проекте ТАСС «20 вопросов Владимиру Путину». Проект разбит на двадцать коротких серий и расписан аж до 25 марта. 26-го выйдет полная версия беседы ветерана журналистики с ветераном российской политики. А пока доступны две серии: первая — про новое правительство и вообще про жизнь, вторая — про Украину. Странно, но они не все будут про Украину, что-то все-таки и на полях пропаганды меняется. Важно не то, что говорит Путин, поскольку ничего нового он просто не может сказать, а то, как это подается. И, конечно, на кого это рассчитано Ждали, готовились, а когда появилась первая серия — немного даже и растерялись. Оторопели. «Живу очень хорошо», — сказал Путин. «Времени на раскачку просто нет», — заявил Путин. «Шило в стену!» — добавил, чтобы сомнений никаких не оставалось, Путин. Серия про Украину получилась примерно такой же содержательной. Оснований, что следующие выпуски ошеломят нас новизной, похоже, никаких нет. Это и не удивительно: сложно сказать что-нибудь новое, когда двадцать лет сидишь в своем кресле (не будем делать вид, что в эпоху президентства Медведева что-то менялось: просто в моде были переименования, вот и переименовали навсегда милицию в полицию, а президента — на четыре года — в премьера). И получается, что тут все по Маклюэну: средство и есть сообщение. Форма важнее содержания. Важно не то, что говорит Путин, поскольку ничего нового он просто не может сказать, а то, как это подается. И, конечно, на кого это рассчитано. Выше упомянут Юрий Дудь, и это не случайно. И то, что упомянут он в паре с «вечерним» Соловьевым — не случайно тоже. Дудь — не только выдающийся журналист эпохи новых медиа, но еще и символ этих медиа и всей этой (нашей, то есть) эпохи. И Соловьев — человек-символ, символ государственного телевидения последних времен, живое воплощение понятия «пропаганда». Телевизор и так принадлежит Путину. Телевизор ежедневно и круглосуточно рассказывает о величии Путина, победах Путина и свершениях Путина. А также о ничтожестве врагов Путина и тщетных и смешных попытках врагов Путина хоть как-то Путину навредить. Ну и про Украину еще, конечно. И про животноводство. И жирной точкой в конце каждой недели — программа «Москва. Кремль. Путин» на канале «Россия 1». Ведет ее как раз Соловьев. Вечерний рассказывает про сказочного. Теперь махина эта начинает пробуксовывать, и дело не только в падающих рейтингах, недовольстве, протестах, прочих неприятных вещах. Дело в том, что молодежь, она же — будущее, просто идет мимо этих вечерних сказок. Не (только?) потому, что ей не нравится пенсионная реформа или война в Сирии. Может, и нравится все, это не важно. Просто и сам бессменный лидер, и певцы побед его оказываются для нового поколения неформатом. Так теперь не делают. Это теперь не смотрят. Чужая, непонятная, пугающая дудь затягивает молодежь в себя. Младая, незнакомая, игнорирующая старые правила игры, поскольку у нее — какая-то другая, своя игра. Приходится искать адекватный ответ. На уровне содержания его просто нет — потому что нет нового содержания, есть только великий вождь, юбилей Победы с деревянным рейхстагом в парке «Патриот» и шило в стене. И запах нафталина. А раз так — будем менять форму! Артист обязан переодеваться, как говаривали в одном фильме, который вождь наверняка видел, а вот молодежь — не факт. Что они там любят, эти странные люди? Интернет? Выложим интервью в интернет. Короткие ролики? Порежем на короткие ролики. Сериалы? Сделаем сериал. Но вся эта прекрасная стратегия ломается об одну неразрешимую проблему. Фронтмен молодежного сериала немного устарел. Когда Путин начинает говорить про интернет (а он в первой серии говорит и про интернет тоже) — сразу становится ясным, что интернета он в глаза не видел. Он сам — неформат Помните, бывали такие взрослые, которые, изучив на последней страничке древней «Комсомольской правды» «словарик молодежного сленга», начинали вдруг изображать «своих парней», докучая подросткам Дональд Трамп постарше нашего вождя будет, однако — именно потому, что формировался в других условиях, — отлично ориентируется в реалиях новой безжалостной эпохи. Чувствует, где ее нерв, и при случае бьет в этот нерв. Но даже и ему трудно удержаться на плаву. Вот свежая и печальная для президента США новость из российской глубинки: «По данным социологов, воронежцы разочаровались в Дональде Трампе». Ну, если уж и воронежцы… И выбранный формат играет злую шутку с пришлецом, решившим покорить чуждые просторы. Он начинает выглядеть как молодящийся старец из классической комедии. Он становится смешным, а это для политика авторитарного склада — приговор. Помните, бывали такие странные взрослые, которые, изучив на последней страничке древней «Комсомольской правды», той самой, где трудился Андрей Ванденко, какой-нибудь убогий «словарик молодежного сленга», начинали вдруг изображать «своих парней», докучая подросткам нелепыми репликами: — Шнурки в стакане? Хильнем по броду? Сиги есть? Выглядело это попросту жалко. То же, похоже, и с президентом получилось. Да и как по-другому — способ избежать такого финала, конечно, есть. Он в том, чтобы уйти наконец в сторону, уступить дорогу молодым и непонятным. Но это вещь не представимая ни для вождя, ни для певцов побед его. «Интерфакс» за день до старта проекта попросту его уничтожил, опубликовав диалог президента с некоей жительницей Петербурга «Петербурженка спросила президента Владимира Путина, как можно прожить на 10 800 рублей в месяц. Это произошло 19 февраля, когда он возложил цветы к памятнику Анатолию Собчаку и затем подошел к группе местных жителей, стоявших неподалеку. "Думаю, что очень трудно", — ответил Путин. Собеседница президента предположила, что его зарплата больше. "Не только у меня. Есть гораздо более высокие зарплаты. У президента не самая высокая зарплата", — ответил Путин. Петербурженка также пожаловалась, что на установленный государством прожиточный минимум нельзя купить продукты, и задалась вопросом, как быть матерям-одиночкам. "Я понимаю. Поэтому мы сейчас целую программу поддержки семей с детьми проводим. Большая программа", — сказал Путин. Его собеседница рассказала также, что у нее врачи обнаружили отек мозга, но, тем не менее, она учится на экономиста. "Не отчаивайтесь. Ситуация меняется", — сказал Путин». Здесь — все про успехи за двадцать лет правления. Лучше не скажешь, добавить нечего. Проект «20 вопросов Владимиру Путину» после такого можно было и не начинать.
© Copyright: Маргарита Фортье, 2020.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
