***
Андрей Кончаловский
14 ч. ·
#эффект_Пруста
« — Ты слышал о Марселе Прусте?
…Он умер, — сказала Шарлотта холодно. — Он был писателем. Сначала он потерял память. Но как только он чувствовал запах определённого пирожного, его переполнял поток воспоминаний, который теперь занимает три тысячи страниц.
— Дай мне пирожное, — сказал юноша. — И я вспомню четыре тысячи…»
Ровно год назад редкий экземпляр знаменитого романа Марселя Пруста «По направлению к Свану» продали на парижских торгах аукциона Sotheby’s за полмиллиона евро. Вот уж Пруст удивился бы таким суммам, ибо, по его мнению, самым дорогим, точнее, бесценным, можно было бы назвать его собственный творческий феномен — «эффект Пруста», то есть способность вернуться в прошлое, окунувшись через запахи, вкусы или их сочетания в прежние ощущения и давно забытые переживания.
Описание этого феномена есть в знаменитом романе Марселя Пруста «По направлению к Свану» (1913). Рассказчик приходит в гости к матери, которая угощает его печеньем, вкус и запах которого пробуждают «целый обвал воспоминаний» о детстве:
«...В то самое мгновение, когда глоток чаю с крошками пирожного коснулся моего неба, я вздрогнул, пораженный необыкновенностью происходящего во мне. Сладостное ощущение широкой волной разлилось по мне, казалось, без всякой причины. Оно тотчас же наполнило меня равнодушием к превратностям жизни, сделало безобидными ее невзгоды, призрачной ее скоротечность, вроде того, как это делает любовь, наполняя меня некоей драгоценной сущностью: или, вернее, сущность эта была не во мне, она была мною. Я перестал чувствовать себя посредственным, случайным, смертным.
Откуда могла прийти ко мне эта могучая радость? Я чувствовал, что она была связана со вкусом чая и пирожного, но она безмерно превосходила его, она должна была быть иной природы. Откуда же приходила она? Что она означала? Где схватить ее? Я пью второй глоток, в котором не нахожу ничего больше того, что содержалось в первом, пью третий, приносящий мне немножко меньше, чем второй. Пора остановиться, сила напитка как будто слабеет. Ясно, что истина, которую я ищу, не в нем, но во мне...».
_________________
На днях был день памяти день памяти французского классика Марселя Пруста (10 июля 1871-18 ноября 1922), который вошел в историю мировой литературы как автор одного из самых значительный произведений европейской прозы XX века — «В поисках утраченного времени».
Делюсь с вами некоторыми цитатами из его романов, которые дадут возможность остановиться на мгновение в нашей суете, задуматься. Пробудить «целый обвал воспоминаний» )
Марсель ПРУСТ:
«Лучшее, что хранится в тайниках нашей памяти, — вне нас; оно — в порыве ветра с дождем, в нежилом запахе комнаты или в запахе первой вспышки огня в очаге, — всюду, где мы вновь обнаруживаем ту частицу нас самих, которой наше сознание не пользовалось и оттого пренебрегало, остаток прошлого, самый лучший, тот, что обладает способностью, когда мы уже как будто бы выплакались, все-таки довести нас до слез…»
«Мудрость нельзя получить в готовом виде, ее открываешь сам, пройдя такой путь, который никто не может пройти за тебя, от которого никто не может тебя избавить, ибо мудрость — это свой взгляд на вещи. Жизнь людей, которыми вы восторгаетесь, позы, которые вы находите благородными, не были предначертаны отцом семейства или наставником, первые шаги этих людей имели совсем иной характер, отразив на себе влияние всего того дурного и пошлого, что их окружало. Жизнь этих людей — борьба и победа. Я понимаю, что наш портрет в том виде, какими мы были в ранний период жизни, может быть неузнаваем и, во всяком случае, представляет зрелище неприятное. Всё же от него не следует отрекаться, ибо он свидетельствует, что мы действительно жили, что мы, согласно законам жизни и духа, из тривиальных элементов жизни, жизни мастерских, артистических кружков, если дело идет о художнике, почерпнули нечто такое, что над всем этим возвышается»
«Все мы принуждены ради того, чтобы сделать жизнь сносной, защищаться от нее каким-нибудь чудачеством»
«…Издавна сложившееся представление о человеке, закрывает нам глаза и затыкает уши»
«Счастье нам достается, когда мы к нему охладеваем.
Но именно вследствие охлаждения мы становимся менее требовательными, и это оно внушает нам уже много спустя мысль о том, как мы были бы рады счастью — рады в то время, когда оно, быть может, показалось бы нам далеко не полным.»
«К дурной привычке говорить о себе и о своих недостатках надо прибавить другую, тесно с ней связанную, — отыскивать у других те же самые недостатки, которые есть у нас. Именно об этих недостатках мы говорим постоянно: это дает возможность говорить о себе, хотя и не прямо, — возможность, сочетающую в себе удовольствие самооправдания с удовольствием самообвинения. Впрочем, должно быть, наше внимание, которое всегда привлекают характерные наши черты, яснее всего различает эти же черты и у других…»
(Фрагменты романа Марселя Пруста «Под сенью девушек в цвету»,
цикл «В поисках утраченного времени», 1919)
***
«…Никогда не следует питать неприязнь к людям,
никогда не следует их осуждать, руководясь воспоминанием о какой-нибудь злобной их выходке, ибо нам неизвестно все то добро, какое душа их могла искренно пожелать и осуществить в другие минуты; конечно, дурной поступок, который мы однажды наблюдали, повторится в той или иной форме, но #душа_человеческая гораздо богаче, она способна на множество других проявлений, которые тоже будут повторяться у этих людей и которым мы отказываем в привлекательности только по той причине, что люди эти однажды поступили дурно»
(Фрагмент романа Марселя Пруста «Пленница»,
цикл «В поисках утраченного времени», 1925)
***
«На самом деле каждый читает в самом себе.
Книга писателя — это только своего рода оптический инструмент, предоставленный им чтецу, чтобы он распознал то, что без этой книги, быть может, не увидал бы в своей душе»
«Только счастье целительно телу; но именно горе воспитует силы духа.
Впрочем, даже если бы оно и не открывало нам с каждым разом законы, то оно все равно необходимо - чтобы вернуть нас к истине, заставить отнестись к миру всерьез, вырвать сорняки привычки, скептицизма, легкомыслия, безразличия. Правда, #истина несовместима со здоровьем и счастьем, и не всегда совместима с жизнью. В конечном счете, горе убивает. С каждой новой сильной болью мы чувствуем, как кровоточит еще одна вена, извивая смертельные изгибы вдоль виска, под глазами. Так мало-помалу складывались эти жуткие опустошенные лица старого Рембрандта, старого Бетховена, над которыми смеялся мир. И это было бы только глазными мешками, морщинами лба, если бы не страдание сердца. Но поскольку силы претворяются в другие силы, поскольку длящееся горение становится светом, a электричество молнии оставляет снимки, поскольку тупая сердечная мука может возвышаться, как стяг, над видимым постоянством образа каждого нового горя, примем физическую боль, которую она приносит, ради духовного знания, которое она открывает…»
«Даже в те минуты, когда мы беспристрастно наблюдаем природу, общество, #любовь, само #искусство, поскольку всякое впечатление двойственно и наполовину погружено в предмет, а наполовину продлено в нас, мы демонстративно пренебрегаем этой второй половиной, а как раз её-то нам следовало бы осознать, и принимаем во внимание лишь ту, которая в принципе не может быть понята и прочувствована, поскольку находится вне нас, а значит, не утомит и не обеспокоит: слишком неглубока бороздка, которую прорезали в нашем сознании куст боярышника или церковь, мы даже не заметим ее, не стоит труда и разглядывать. Но мы вновь исполняем симфонию, вновь оборачиваемся взглянуть на церковь, пока — в этом бегстве подальше от нашей собственной жизни, которой мы не смеем взглянуть в лицо, и зовется это бегство эрудицией – не начинаем разбираться в музыке или археологии не хуже любого профессионала.
Сколько же людей держится за все это и ничего ровным счетом не извлекает из собственных впечатлений, старея, ненужные и неудовлетворенные, как холостяки от искусства!..»
(Фрагменты романа Марселя Пруста «Обретённое время»,
цикл «В поисках утраченного времени», 1927)
///////
На открытке к посту — фото Марселя Пруста на фоне натюрмортов с десертами фламандского живописца Осиаса Беерта Старшего (1580-1624). #Беерт — художник эпохи барокко, писавший цветочные натюрморты и натюрморты «завтрак».
____________
фрагмент из лекции Владимира Набокова о романе Пуста «В сторону Свана»:
«… Марсель находит мост, соединяющий настоящее с прошлым:
«То, что мы зовем реальностью, есть определенное соотношение ощущений и воспоминаний, одновременно обступающих нас».
Короче, чтобы воссоздалось прошлое, должно произойти что-то отличное от работы памяти: должны сойтись нынешнее ощущение (особенно вкуса, запаха, звука) с воспоминанием, мысленным возвращением ощущений прошлого.
…Букет чувств в настоящем и при этом созерцание минувшего события или ощущения — вот когда сходятся чувства и память и возвращается потерянное время…»
Друзья, время можно вернуть — читайте классику, любуйтесь шедеврами живописи.
Моя личная рекомендация на сегодня — лекции по зарубежной литературе Владимира Набокова. И роскошные, «вкусные» натюрморты эпохи #барокко )
Другие статьи в литературном дневнике:
