В холодный, ветреный, весенний день
вода Фонтанки пахнет смертью,
тленом,
на катышках волны колышет тень
моста и обрастает шерстью –
пеной.
Водоворотов гнутое литьё
и чаек обнаглевших свора
с ором
летит в закатное кровавое питьё
над Троицким собором –
хором.
Взгляд упирается в гранит береговой,
шалея от его изгиба,
либо
ты сам становишься играющей водой,
с причудами прилива
и отлива.
И всё надеешься, что в этом жизнесне
подарят страсть слепую,
строчку,
с которыми не страшно будет мне
донашивать земную
оболочку.
