28 января 1897г родился Валентин Катаев.

Перечитывая "Траву забвения", всегда помню, как долго эта книга возвращалась ко мне. Однажды, при расставании с очередным возлюбленным, я вернула все фотографии и книги, что он мне подарил. Не хотела, чтобы хоть что-то напоминало мне о нём. Не вышло.

Не забыла. Несмотря на то, что ничего не осталось. Кроме своих стихов. А стихи это не вещь. Это эмоции. Понятие эфемерное. Буквально через год после расставания мне захотелось перечитать одну из книг. Это была «Трава забвения» В. Катаева
Чем дорога эта книга? Дарилась она, как я теперь понимаю, с определённой педагогической целью для меня. Потому что в «Траве» столько страниц посвящены Бунину и урокам как писать стихи, которые он давал Катаеву.

Но тогда для меня КНИГА сверкнула совсем другим. В ней я прочитала про последний вечер моего любимого Маяковского, которого ещё при жизни воспринимали железным памятником. А он, он был не мужчина... ОБЛАКО в штанах, идущий к своей любимой в гости и несущий не букет, а морковку за зелёный хвостик. И это в голод. Памятник, железо-бетон, гранит... А он был живой. Ему нужна была обыкновенная нежность.

Боже мой, как описана Катаевым та пирушка! Середина ночи. Толпа в прихожей. Все одеваются, прощаются, кто-то целует Катаева в щёку. И тут эта махина в шляпе с закутанным в шарф горлом (вечно простужен, наверно, и с температурой) нависает над Катаевым и касается своими теплыми громадными губами оратора щеки Катаева. - Не грусти, старик!
Поздним утром телефонный звонок: Маяковский застрелился.

Вдруг необходимо стало прочитать тот отрывок. Не мой пересказ, а именно Катаевские строчки. В библиотеках книги Катаева нет. У меня же нестерпимое желание окунуться ещё раз в Катаевскую траву Забвения.

Безуспешно искала я её в книжных магазинах в городах и весях, где мне приходилось бывать. Почти 10 лет. Как-то поделилась этой проблемой поиска со своей институтской подругой. После Мухинского Здравка вернулась в Болгарию. Родились дети. Здравка присылала мне шикарно изданные в СССР(!!!) книжки Маршака, Чуковского на русском языке, но продававшиеся в странах соцлагеря. А вот на родине, в Советском союзе, этих книг «достать» было невозможно. И наконец, через столько лет книга ко мне вернулась! Спасибо Здравчику! А Катаев к этому времени написал ещё и "Алмазный мой венец". Поэтому "Трава забвения и "Святой колодец" были уже с дополнением.

Две книги, которые помогли мне заполнить лакуны моих знаний. Это "Люди, годы, жизнь" Эренбурга, откуда я выписывала неизвестные мне в 17 лет фамилии поэтов и художников, а потом в Публичке на Фонтанке требовала знакомства с ними. Школьная программа не называла их, обобщая просто: поэты Серебряного века. Но кто они, эти таинственные стихотворцы? Без знания фамилии автора в Публичке ничего не выдадут. Конечно огромная благодарность Илье Григорьевичу!

И Катаевские "Трава забвения" и "Святой колодец". Мемуары вещь всегда очень субъективная, но, тем не менее, она даёт очень точное представление о времени, в котором жил человек. Времена не выбирают. В них живут и умирают.
***
Это отрывок из моей публикации "Иногда они возвращаются" -1
https://proza.ru/2019/01/29/1391

Я сейчас думаю, что именно эти последние вещи Катаева оказали на меня сильнейшее влияние. Его мозаичность откликнулась во мне через полвека...
И ещё ...
У Катаева никогда не вышло ни одного стихотворного сборника.
«Может быть, он и не очень-то сильно стремился к этому.
Во всяком случае, однажды он высказался в том смысле, что в окружении плеяды сильных поэтов, рождённых в двадцатом веке в России, можно и не заниматься поэзией."- это слова его сына.
И...как не вспомнить эпопею "Волны чёрного моря" :
«Белеет парус одинокий», «Хуторок в степи», «Зимний ветер» и «За власть Советов» («Катакомбы»).

И конечно хочется отметить то, что Катаев стал основателем и первым главным редактором (1955—1961) нового журнала «Юность».
Чем был для нас, молодых этот журнал?
Благодатным, живым воздухом. Благодаря В. Катаеву, в нём печатались молодые и неизвестные прозаики и поэты. Многие получили, как тогда говорили, -путёвки в жизнь.

ВАЛЕНТИН КАТАЕВ

Звезды

В хрустальных нитях гололедицы
Садов мерцающий наряд.
Семь ярких звезд Большой Медведицы
На черном бархате горят.

Тиха, безлунна ночь морозная,
Но так торжественно ясна,
Как будто эта бездна звездная
Лучами звезд напоена.

На крышах снег, как фосфор, светится,
А на деревьях хрустали
Зажгла полночная Медведица,
И свет струится от земли.

Лицо, как жар, горит от холода,
Просторно, радостно в груди,
Что все вокруг светло и молодо.
Что столько счастья впереди!

В хрустальных нитях гололедицы
Средь оснеженных ив и верб,
Семь ярких звезд Большой Медведицы –
На черном бархате, как герб.

1915

Другие статьи в литературном дневнике:

• 28.01.2021. 28 января 1897г родился Валентин Катаев.
• 03.01.2021. 3 января 1936 родился Николай Рубцов.