Стихотворение Мы - русские
Автор: Константин Фролов-Крымский,
Посвящается Анрею Макаревичу.
Один чудак с лицом фальшиво-грустным,
«ютясь» в салоне своего «порше»,
Сказал: "Мне стыдно называться русским.
Мы – нация бездарных алкашей.
"Солидный вид, манера поведения –
Всё дьяволом продумано хитро.
Но беспощадный вирус вырожденья
Сточил бесславно всё его нутро.
Его душа не стоит и полушки,
Как жёлтый лист с обломанных ветвей.
А вот потомок эфиопов Пушкин
Не тяготился русскостью своей.
Себя считали русскими по праву
И поднимали Родину с колен
Творцы российской мореходной славы
И Беллинсгаузен, и Крузенштерн.
И не мирясь с мировоззреньем узким,
Стараясь заглянуть за горизонт,
За честь считали называться русским
Шотландцы –Грейг, де Толли и Лермонт.
Любой из них достоин восхищенья,
Ведь Родину воспеть – для них закон!
Так жизнь свою отдал без сожаленья
За Русь грузинский князь Багратион.
Язык наш –многогранный, точный, верный –
То душу лечит, то разит, как сталь.
Способны ль мы ценить его безмерно
И знать его, как знал датчанин Даль?
Да что там Даль! А в наше время много ль
Владеющих Великим языком
Не хуже, чем хохол Мыкола Гоголь,
Что был когда-то с Пушкиным знаком?
Не стоит головой стучать о стенку
И в бешенстве слюною брызгать зря!
"Мы-русские!" - так говорил Шевченко.
Внимательней читайте Кобзаря.
В душе любовь сыновнюю лелея,
Всю жизнь трудились до семи потов
Суворов, Ушаков и Менделеев,
Кулибин, Ломоносов и Попов.
Их имена остались на скрижалях
Как подлинной истории азы.
И среди них как столп -старик Державин,
В чьих жилах кровь татарского мурзы.
Они идут – то слуги, то мессии,
-Неся свой крест на согбенных плечах,
Как нёс его во имя всей России
Потомок турка адмирал Колчак.
Они любовь привили и взрастили
От вековых истоков и корней.
Тот -русский, чья душа живёт в России,
Чьи помыслы - о матушке, о ней.
Патриотизм не продают в нагрузку
К беретам, сапогам или пальто.
И коль вам стыдно называться русским,
Вы, батенька, не русский. Вы – никто!!!
Автор: Константин Фролов-Крымский, Стихотворение "Мы - русские".
Ты ушёл от погони, загоняя коня,
и впивались в бока раскалённые шпоры,
А теперь... Слышишь дед? Загоняют меня,
дышит в спину опять та же самая свора.
Я храню до сих пор твой Георгиевский Крест,
и кокарду с орлом, золотые погоны,
А приросший к бедру твоей сабли эфес
помогает в дороге мне все эти годы.
И опять я на той стороне баррикад,
будто время бежит не туда , а оттуда.
А со стен снова смотрит знакомый плакат,
тычет пальцем – «А ты записался в Иуды?»
Нет, я в вольное поле направлю коня,
вспомню Белое Воинство перед расстрелом,
Где тогда расстреляли другого меня,
а сегодняшний я вновь стою под прицелом.
Конь хрипит подо мной. Продержись-ка, браток.
Как давили иуд, так до тризны и будем.
Нам бы только Российской водицы глоток
из того родника, что неведом иудам.
Не просил я пощады до последнего вздоха,
лишь оставил в обойме последний патрон.
Но казалось ослеп, и казалось, я глохну,
когда так же, как ты, уходил за кордон.
Козырнул мне жандарм и вернул документы,
каблуками прищёлкнув, я отдал ему честь,
И на выход пошёл, тут не дО сантиментов –
там осталась Россия, только я теперь здесь.
Ничего от судьбы мы уж больше не просим,
но опять собирается наш гарнизон.
Расплескалась чужая Парижская осень
по истёртому золоту наших погон.
Я свободою новой успел надышаться,
на минуту поверив, что это не сон.
Но вернусь я опять, нам не время прощаться.
Господа офицеры, не снимайте погон!
Второй катрен текста песни – реминисценция куплета песни Кирилла Ривеля «Ой, ты время воронёное», а именно вот этого….
.
«Все что имею – в бедламе прожитые годы,
с кляпом во рту, не на той стороне баррикад.
Мертвой водой потянуло от новой свободы,
будто бы смотрит со стенок знакомый плакат.
Тычет мне пальцем: «А ты записался в Иуды?»
Нет, брат, я к Белому Дону направлю коня!..
Время бежит, только жаль не туда, а оттуда,
где за Россию распяли другого меня».
Другие статьи в литературном дневнике:
