Эксклюзивная запись-6Начинается все с меня – пожалуй, замыслы большинства фильмов принадлежат мне, – но потом я собираю всех остальных, они подают идеи, и начинается творческая чехарда: кто кого обскачет. Моя задача – отбирать из этой массы стоящие предложения. Я не всегда принимаю правильные решения, но, по крайней мере, тот факт, что их принимаю именно я, должен придавать тому, что я изначально делать не собирался, отчетливую индивидуальность. Хотя, если уж на то пошло, мне кажется, наше романтическое стремление к персонализации понятия “художник” создает определенные проблемы – у Рубенса была куча помощников, у Хокни кто-то наверняка рисовал траву, и неужели вы думаете, что Дэмьен Херст лично отрывает крылья у бабочек? Задача художника – свести все фрагменты воедино и взять на себя ответственность за успех или провал произведения, поставив на нем свою подпись. Все вышесказанное снова возвращает нас к абсурдности понятия “режиссерская версия фильма”. Если взглянуть на это словосочетание вне контекста, сразу станет понятно, до чего оно смехотворно и нелепо: чья же еще? * * * Вообще с годами я обнаружил, что чем ближе подбираешься к сути чего бы то ни было, тем сильнее все расплывается перед глазами. К примеру, когда я собирался снимать “Братьев Гримм”, мне хотелось очистить представления о них от фальшивой элегантности и орнаментальности, которые, как мне казалось, приобрели сказки братьев Гримм с тех пор, когда впервые вышли в свет. А потом вдруг оказалось, что творчество братьев пользовалось таким успехом именно потому, что они в угоду конъюнктуре выбросили из них все нежелательные места. Вот так молодцы. Сперва они отправили всех своих знакомых собирать народные предания, потом записали их и чуть отредактировали для публикации. Но первое издание получившейся толстой книги продавалось плохо, поскольку заинтересовало только ученых, и Гриммы стали вносить кое-какие изменения в текст, чтобы приспособить его под вкусы широкой читательской аудитории из средних слоев общества. Так, первоначально в сказке “Рапунцель” ведьма догадалась, что дело нечисто, когда выяснилось, что ее заключенная в башне пленница беременна. То есть она не просто волосы опускала – она спала с принцем! Чтобы книга лучше продавалась, эту пикантную подробность скрыли от публики, и это далеко не единственный пример. * * * Теперь, когда комиксы Marvel победили кинематограф и владеют умами, если так уж хочется во что-то верить, то почему бы и не в Бэтмена-спасителя? А вообще самое смешное, что комиксы-то как раз придумали в католической церкви. Я это обнаружил в Риме, когда увидел тексты, которые во время службы читал священник, разворачивая на аналое, – почти как свиток. Под текстом красовались витиеватые иллюстрации, причем нарисованы они были вверх ногами, чтобы неграмотные прихожане (то бишь большинство паствы) могли по картинкам понять, о чем сейчас на латыни бормочет этот мужик в платье. Это новаторское использование покадрового повествования не только стало началом графического романа, но и – ведь для неграмотных изображение куда как важно – определило современные взаимоотношения между Голливудом и американской публикой. Удивительно, на какие пророческие самородки можно наткнуться, если покопаться в далеком прошлом. (Терри Гиллиам, "Гиллиамески. Предпосмертные мемуары")
© Copyright: Арыкъ, 2016.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
