...- Я, по совету докторов, нынче только коньяк пью, - сказал он мне, -
шампанское и даже хереса - все предоставил детям. Бутылка коньяку за обедом
- вот мой урок и затем, до вечера, _n-i-ni_, c'est fini {ни-ни, кончено.}.
Замечено из опыта, что шампанское бьет преимущественно в голову, et vous
savez, при наших занятиях, c'est la derniere des choses si la tete n'est pas
en ordre {последнее дело, если голова не в порядке.}. Напротив того, коньяк
прямо ударяет в ноги, и таким образом голова всегда остается свежа.
- Но мне кажется, что целая бутылка коньяку...
- C'est trop, vous trouvez! {Вы находите, что это чересчур!} Но
поверите ли, мне этого почти недостаточно. Я пробовал, впрочем, доходить до
двух бутылок, но тут встретился с чрезвычайно любопытным явлением. Что для
меня одной бутылки мало - это факт, но важно то, что когда я приступаю к
второй бутылке, то никогда не могу определить ту рюмку, при которой я
делаюсь пьян или, лучше сказать, тот совпадающий известной рюмке момент,
когда коньяк ударяет прямо в язык. Что-то среднее между двенадцатой и
двадцатой рюмкой. Поэтому я принял себе за правило, до поры до времени,
держаться одной бутылки, которую я, во всяком случае, могу выпить с
уверенностью.
- А знаешь ли, многие в этом случае предпочитают водку...
- Знаю, mon oncle, и даже не раз думал об этом. Au fond {В сущности.},
тут нет ничего удивительного, потому что водка имеет за себя многие и
очень-очень веские преимущества. Во-первых, на меня лично она производит то
действие, что у меня только уши потеют. Во-вторых, водка гонит мокроту,
тогда как коньяк ее сосредоточивает. В-третьих - et c'est l'essentiel {и это
главное.}, - ее всякий может выпить втрое более, нежели коньяку, и,
следовательно, всякий получает возможность и втрое больше убить времени. Mon
oncle! notre plus grande ennemie - c'est cette sacree journee qui n'en finit
pas! {Дядюшка! наш величайший враг - это проклятый день, которому нет
конца!} A потому водка в этом смысле неоцененна. Но водка имеет один
громадный недостаток: ее не принято пить столько, чтоб сделать из этого
постоянное времяпрепровождение. Ну, а я, mon oncle, все-таки понимаю, что
сзади меня стоят десятки поколений корнетов, которые и из глубины могил
кричат: noblesse oblige! {звание дворянина обязывает!} И вот почему я пью
коньяк.
- Vous etes un noble enfant, Jean! touchez la! {Вы благородное дитя,
Жан! вашу руку!}
Мы обнялись и поцеловались.
