о трагическомМы превратили волю в нечто дурное, пораженное изначальным противоречием: мы говорим, что ее нужно очистить, обуздать, ограничить и даже подавить, устранить. Только такой ценой она станет хорошей. Шопенгауэр доводит эту старую концепцию до крайних выводов: воля, говорит он, — это каторга и колесо Иксиона. Только Ницше не стонет от открытия природы воли, не пытается ни заклинать ее, ни ограничивать ее действие. “Новый образ мыслей” означает: утверждающая мысль, мысль, утверждающая жизнь, а в жизни — волю, наконец, мысль, изгоняющая все негативное. Верить в невинность будущего и прошлого, верить в вечное возвращение. Существование не создано виновным, воля тоже не чувствует себя виновной из-за того, что она существует: именно это Ницше называет своей радостной вестью. “Воля — вот как зовется освободитель и вестник радости”. Радостная весть есть трагическая мысль; ибо трагическое кроется не в упреках злопамятности, не в конфликтах нечистой совести, не в парадоксах воли, ощущающей себя виновной и ответственной. Трагического нет даже в борьбе против злопамятности, нечистой совести и нигилизма. Того, чем было трагическое, по Ницше, не понимали никогда: трагическое = радостное. Вот другой способ задавать великое уравнение: “хотеть=творить”. Не понимали, что трагическое было чистой и множественной позитивностью, живой радостью. Трагическое есть утверждение, потому что оно утверждает случайность, а через случайность — необходимость; потому что оно утверждает становление, а через становление — бытие; потому что оно утверждает множественное, а через множественное — единое. Трагическое есть бросок игральных костей. Делез Ницше и философия © Copyright: Павел Свободный, 2022.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
