В общем, этот рассказ - фанфик на старого доброго Ведьмака. Написал я его на конкурс, но места не занял никакого. Даже расстроился немного. И да - я по незнанию (т.к. не всю сагу читал) канон нарушил. Кто в теме, поймёт.
Помещать его на страницу свою прозушную не буду, выложу здесь. Кому интересно - пишите, как вам рассказ.)
Пислегин Алексей
Вино, луна, воспоминания
Данный текст написан для конкурса в сообществе «Миры Анджея Сапковского»
1
Небольшую размером комнату, убранство которой составляли только несколько больших шкафов и огромная двуспальная кровать с монолитными резными ножками, освещали лишь падающие в настежь открытое окно бледные лучи месяца. Лёгкие занавески, небрежно раздвинутые в стороны, чуть колыхал ночной ветерок, не умолявший, впрочем, страшную духоту – последняя неделя лета выдалась на редкость жаркой, и даже после наступления сумерек почти не становилось легче. На кровати, сбросив на пол ненужное тёплое одеяло, расположились двое. Миниатюрная смуглая девушка, зеленоглазая, с рассыпанными по плечам и обнажённой груди чёрными, с лёгким отливом каштана, волосами. Правильные, тонкие черты лица, как и хрупкое телосложение, выдавали в ней принадлежность к Старшей Крови, но разбежавшиеся по лицу веснушки позволяли сделать лишь один вывод: полуэльфийка. Лежала она на боку, положив согнутую в колене ногу на бёдра своему соседу – высокому худому мужчине с надетой на голову неуместной шапочкой, украшенной пером цапли.
- Мэтр Лютик... – негромко произнесла девушка, игриво пробежала маленькими пальцами по животу своего «собеседника». – Скажите мне, а вы всегда были таким?
Названный Лютиком, задумчиво смотревший до этого в окно, перевёл на неё взгляд. Улыбнулся, перехватив ладонь, коротко поцеловал костяшки.
- Каким это – таким, мазель Ариниэль? – вдруг хихикнул. – Ну вот, даже рифма получилась, пусть и вполовину не такая изящная, как ты, моё милое дитя Aen Sidhe. Но Геральту бы понравилось – с его-то талантом к стихосложению…
- Геральту из Ривии? – оживилась полуэльфийка, чуть приподнялась на локте. – Ведьмаку из ваших баллад?
- Может, и так, - не стал спорить бард – а это был именно бард, менестрель, весьма известный, пусть и не всеми по достоинству оценённый. Слишком многие считали, что срываться с волнующей лирики на непристойности – не искусство. Слишком много мужей-рогоносцев желали сами как-нибудь подкорректировать ему череп – ударом крепкой дубины, например. – Но об этом – только в стихах. И лучше – после кружки доброго пива.
Ариниэль не ответила, вдруг приподнялась и, окончательно перекинув через трубадура ногу, оказалась сверху. Ловко перехватила его руки, прижав их к кровати – впрочем, мужчина и не сопротивлялся.
- Но мэтр... На мой первый вопрос вы так и не ответили. Вы всегда были… таким? Как сейчас?
- Как сейчас... – бард странно взглянул на неё, вдруг игриво улыбнулся. – Только что же это значит?
Полуэльфийка отозвалась не сразу, задумавшись. Наконец, произнесла:
- Знаменитый Лютик, поэт и гроза дамских сердец. Лучший язык в Темерии. Вы всегда были таким?
- Даме, занявшей столь властную и столь волнующую позицию, я вряд ли могу отказать. К тому же, ты подарила мне незабываемую ночь, как и себя – прекрасные зелёные глаза, подобные листве древнего и таинственного Брокиллона, кожу, по нежности не сравнимую с бархатом... Даже эти маленькие волоски на руках, так очаровательно золотистые при солнечном свете. Наверное, я не в праве теперь отказать?
- Не в праве, мэтр.
- К тому же, вино тоже было замечательным, пусть и не хмельнее твоих губ – а оно может развязать лучший язык в Темерии, - бард вздохнул. – А ведь даже Геральт не знает, что было со мной до Оксенфурта. Разве что, Нэннэке, но тогда я был пьян, а она журила меня...
Его взгляд, бессмысленно смотревший в пустоту, вдруг снова наполнился жизнью, он торжественно улыбнулся:
- Пусть магия убывающей луны и наполнила моё сердце меланхолией, это не должно омрачить дум прекрасной милсдарыни. Я расскажу историю – достойную самой настоящей баллады, которая, тем не менее, никогда не будет написана. И произошла она много лет назад, в столь же жаркое лето – но не здесь, в Вызиме, а куда южнее. Только город мы оставим в тайне. Тогда месяц тоже освещал серебром узкие городские улочки, но я был мал – а изменился с тех пор, или нет, судить уже тебе, прекрасная Ариниэль. Итак, на город уже давно опустилась ночь...
2
На город уже давно опустилась ночь. По заваленному мусором переулку, в ширину вряд ли превышающему кметскую телегу, бежал мальчик. Впрочем, правильнее было бы сказать – отрок. Маленький и худой, он выглядел лет на тринадцать – хотя, на самом деле, был на два года старше. Из одежды на нём была только видавшая виды, да и явно великоватая курточка с деревянными пуговицами, короткие штаны, порванные на левой коленке, и мятая шапочка с воткнутым в неё гусиным пером. Звали его Лютиком. И бежал он очень быстро, хоть в боку и кололо, а дыхание из груди вырывалось с хрипом, словно у загнанной лошади.
Впрочем, причины спешить у него были, и при том весьма весомые: за спиной отрока, в небольшом отдалении, раздавался топот пары тяжёлых ботинок и отборнейшая ругань, вряд ли звучавшая когда-либо даже в адрес самой распоследней портовой шлюхи – ещё бы, гнавшийся за ним был краснолюдом, да ещё и раньше, как говаривали люди, работал могильщиком. А могильщики-краснолюды, что известно всем, те ещё охальники. И, что самое обидное, эту часть города Лютик почти не знал, поэтому бежал наугад, боясь каждую секунду сломать в темноте шею. Впрочем, это с такой же лёгкостью могли сделать и крепкие руки преследователя...
Перепрыгнув через очередную кучу хлама, беглец вдруг почувствовал, что нога не нашла твёрдой опоры, а начала скользить. Замахал руками, пытаясь обрести равновесие – но куда там. Растянулся, проехав спиной по грязи и теряя бесценные мгновения. Вскочил, слыша, что топот всё приближается – и припустил дальше, пусть уже и не так прытко. Бросился в очередной поворот улочки, но почти тут же замер – дорогу перекрывал забор. Не очень то высокий, деревянный – сейчас, только разогнаться...
За спиной раздалось злое пыхтение, и чья-то сильная рука ухватила его за воротник. Рывок – и Лютик, прикусив в добавок ко всему язык, отлетел назад, ударившись многострадальной спиной о ящик. Что-то зазвенело, что-то посыпалось – а перед ним возникла небольшая ростом, но крайне широкая и могучая фигура. Внешность в темноте разглядеть почти не удавалось – луна как раз маячила над крышей за спиной краснолюда. Глядя в небо, отрок с тоской подумал, что неплохо бы сейчас улететь, как птице. В Священный Огонь он не верил, потому и на тот свет не хотел.
Бывший могильщик тяжело вздохнул, ткнул коротким пальцем в тощую грудь Лютика:
- Ты! Сиди и не двигайся, пустоголовый, а то точно убью.
Ответа не последовало, паренёк просто сидел и не двигался, боясь загадывать, что его ждёт дальше.
Краснолюд наконец отдышался, вздохнул:
- Вот курва! Ну и что мне с тобой теперь делать?
В голосе его почти не было злости. Лютик осторожно выдавил:
- Я её... Я её только стихи писать учил...
- Ну точно, эдак тебя семеро! – снова взорвался будущий палач. – Зачем тогда раздевать милсдарыню Мальвину было? Купцову то дочку! Мне ж начальник сказал прибить тебя и в канаву бросить!
- Я... – надежды уже не осталось. – Мальвина поэтов любит... И ей понравилось, как я про волосы её говорил – про голубой отлив...
- Отлив! – краснолюд захохотал. – Тоже мне, менестрель нашёлся, гроза сердец дамских. Ещё и в рваных штанах! Не обделался хоть?
Отрок не ответил. В конце концов, штаны он порвал, драпая от разъярённого отца милой любительницы стихов. Через окно, естественно.
- А милсдарыня? Семнадцать лет, и такое выкинуть! И главное, муж то, плакса её, только месяц назад помер! Ну как?
Сокрушённо вздохнул, махнул в воздухе кулаком – Лютик испуганно вжался в стенку ящика.
- Что мне с тобой делать, а? – задумчиво почесал бороду. – Вот что, поколочу я тебя – так, для порядку. И чтоб больше к хозяину – ни ногой! В следующий раз прибью. Понял?
- Понял я... А бить... сильно будешь?
- Это как получится. А голубой отлив на лице точно будет.
3
- Вернулся, заморыш? – отец оторвался от кружки, поднял на него мутный взгляд. По дому витал сильный запах вина. – Поколотили, да? Опять по девкам шлялся?
Лютик не ответил, молча прошёл к матрасу в углу. Медленно сел, ощущая болью каждую мышцу и кость. Отец его некогда был бардом – впрочем, дальше родного города неизвестным. А сейчас, уже давно позабыв о какой-бы то ни было славе, подрабатывал герольдом на улице, объявляя новости и королевские указы за пару-тройку оренов. Заработанное пропивал или спускал на проституток. Маму, умершую десять лет назад, отрок почти не помнил – только мелкие детали вроде потёртого передника и тёплых, шершавых ладоней.
- Так ты значит, да? Батя для тебя пустое место? Где опять был, сопляк?
- Гулял, - Лютик отвернулся.
- Царю Гороху расскажи! – скрипнул отодвигаемый стул, отец встал на ноги, чуть пошатнулся. – Надо тебя воспитывать! Совсем... запустил...
Шагнул к нему, на ходу пытаясь снять ремень. Получалось плохо.
- Сейчас я, сейчас... О! – длинная полоса кожи, видящаяся ему, видимо, орудием возмездия, оказалась наконец в руках. – Ну, сучёныш, поднимайся. Разговаривать будем.
Отрок не пошевелился, буркнул:
- Проспись иди.
- Сам ты... проспись! – отец икнул, замахнулся. Конечно, Лютик мог перетерпеть. И ведь день... день сегодня так хорошо начался! С бывшей лютней своего заботливого родителя (чудо, что он её по старой памяти не пропил) заработал на улице пару оренов, купил маленький букетик. И – батон хлеба, пусть и чёрствого. Поел, а потом – к Мальвине. Кто ж знал, что купеческий обоз её «папеньки» вернётся на день раньше придёт... А теперь ещё это.
Отец ударил – но только не попал по нему. Отрок резво вскочил, хоть всё тело и ныло, и ремень просто просвистел по воздуху.
- А-а, сукин сын, ты куда?
«Сукин... – Лютик поднял взгляд. – Не смей!».
- Не смей! – закричал уже вслух.
- Да ты... – договорить он не успел. Парень ударил, со всей силы, метя в челюсть. «Опять подрались... – мелькнуло в голове. – Надеюсь, он завтра забудет. А сегодня на улице переночую». Пьяный отец, конечно же, не успел уйти от удара. Кулак, впрочем, попал ему по губам, чуть приоткрытым в попытке что-то сказать. Он сделал шаг назад, ещё один. Запутался в собственных ногах и упал. Точно затылком на угол стула.
4
Ариниэль молчала, глядя на него сверху. Лютик натянуто улыбнулся:
- Ночь была такой же, как сегодня. Луна всегда пробивает на воспоминания. Вино и луна. Но я не люблю об этом говорить.
- А что было дальше?
- Я ушёл из города. Навсегда. А потом сумел попасть в Оксенфуртский университет – и вот он, перед тобой, мэтр Лютик, которого все знают.
- А Мальвина...
- Да?
Девушка вдруг кокетливо улыбнулась, склонилась к нему:
- Она была красивее меня?
- Ну кто на этом свете может быть прекраснее тебя, зелёноокая? – бард ответил на улыбку, вздохнул. – Геральт вечно повторяет, хоть и не верит сам: «У меча Предназначения два лезвия». Ещё поверит...
Хмыкнул.
- Одно из лезвий, Ариниэль, это Смерть. Вино, луна и смерть...
- А второе лезвие?
- Второе – это...
Договорить менестрель не успел – в дверь вдруг раздались сильные удары, за ними послышался громкий (и очень злой) крик. Такие крики он слышал уже тысячу раз. Лютик вскочил, без лишнего изящества скинув с себя полуэльфийку – та испуганно вскрикнула, едва не свалившись с кровати. Он её, впрочем, почти не слышал. Быстро натянул штаны и сапоги, не тратя времени на рубашку, накинул лёгкую, сливового цвета, курточку.
- Мэтр...
- Мне пора, милсдарыня, - поэт с улыбкой поклонился, взмахнув в воздухе шапочкой с пером цапли, вновь нахлобучил её на голову. – В окно!
...Спустился он быстро – чего уж там, годы практики, а тут всего лишь второй этаж. Сегодня он не порвал на колене штанину. Встав на мостовую, глянул вверх – нанятая на ночь проститутка испуганно смотрела на него, завернувшись в одеяло. А ведь жаль, что она так поскромничала под конец...
- Возвращайтесь, мэтр Лютик!
- Всё может быть! Прощай, Ариниэль! А я засиделся в Вызиме!
За спиной у полуэльфийки вдруг что-то громко затрещало и грохнуло, она испуганно закричала – а трубадур припустил прочь. Свернул в узкую, заваленную мусором улочку. Её он знал не хуже, чем слова своих баллад. В спину Лютику летела отборная ругань.
4 марта 2015 года, 5:25
