Захар не выдержал и разразился монологом, отчасти сглаживаемым его всегдашним стремлением нравиться всем и вся:
- Разве вы, Изольда Васильевна, против того, чтобы ваш музей расцвел? Вот если бы нашелся покупатель, который приобрел бы у вас эту квартиру, а вы бы перевезли все предметы обстановки в новую квартиру на окраине, где могли бы устроить музей вашего супруга, и кроме того, приобрести отдельную квартиру для себя. Скажите мне, неужели же вы отказались бы? Разве это не стало бы для вас вожделенным решением?
Негласное табу было нарушено: тему продажи квартиры здесь не обсуждали и считали чем-то неприличным. До сих пор ее никто не осмеливался поднять.
Изольда Васильевна задумалась на мгновение, бросила быстрый взгляд на дочь, которая смотрела в неопределенную точку перед собой. Собралась с мыслями и сказала определенно:
- Понимаете ли, мы живем в крайне наивное время…
- Как это? – изумился Захар, на время даже остановив занесенную над чашкой ложечку с сахаром, которую он собирался высыпать. Выражение его лица говорило: «не оговорились ли вы, многоуважаемая Изольда Васильевна?»
- Конечно, наивное… Разве не наивно полагать, что все счастье человеческое заключено в материальных ценностях, что самая драгоценность на земле – ради которой стоит жить, которой стоит добиваться, и одновременно, самая высокая и при этом совершенно ничтожная - деньги. Можно ли считать это не то, что достойной целью, а хотя бы достаточной для счастья? Богатые люди тогда должны быть самыми счастливыми в мире людьми. Секрет счастья открыт, сказали бы все… Заблуждение, чудовищное, детское заблуждение царит кругом… Разве вы не замечаете? Захар Алексеевич, Роман Евгеньевич, что вы можете сказать на это?
Захар был несколько обескуражен подобным поворотом. Не то, чтобы он не ожидал от Изольды Васильевны такого ответа, однако ему было не по себе от столь странного на его взгляд и далекого от реальности, философского, а значит, бессмысленного в практическом плане представления на его взгляд.
- Я все-таки надеюсь, - продолжила рассуждать Изольда Васильевна и ее голос с каждым словом становился все более уверенным. - Мне кажется, у меня есть все основания полагать, что оно когда-нибудь закончится. И тогда вспомнят всех, кто незаслуженно был забыт. И нам нужно только постараться дожить до этого нового времени. И поэтому я своей задачей вижу сохранить все, как было при нем. Пока я не вижу других способов сделать в будущем его музей.
