С. Пархоменко 29. 01. 2021

С.Пархоменко: У нас чемпионат России по политике пришел в стадию финала. Определились два финалиста: Путин и Навальный

Я думаю, что теперь долго еще не будет такого дня, в котором нет никаких новостей, так или иначе, связанных с Навальным или с протестным движением вокруг Навального или с делом Навального, или еще чего-нибудь Навального, или, в конечном итоге, с борьбой Навального и с тем, что у нас тут чемпионат Российской Федерации по политике пришел в стадию финала. У нас определились два финалиста: финалист Путин Владимир Владимирович и финалист Навальный Алексей Анатольевич. Вот мы теперь следим за этой финальной стадией этого соревнования. Я надеюсь, не только следим, но и в меру нашей гражданской энергии и страсти еще и в этом принимаем участие, так или иначе, каждый на своем месте.

Так вот многие удивились, что же такие невдалые жертвы на этот раз? Журналист и правозащитник из Нальчика Тимур Куашев; активист общественного регионального общественного движения «Единство» Руслан Магомедрагимов из Махачкалы, из Дагестана; Никита Исаев, лидер прокремлевского холуйского движения «Новая Россия». Ну, вот как-то это небольшие люди, а на них расходуют такой важный инструмент, как вот эта группа убийц, работающих в системе российских секретных служб.

Это, конечно, варварский взгляд. Я специально его демонстрирую, чтобы вы в какой-то мере почувствовали всю нелепость такого подхода. Конечно, это нелепый подход. Прежде всего, это три живых были человека, молодых человека довольно, полных сил. И каждый раз, когда это происходит, это, конечно, большая трагедия. Это три жизни. Вот они родились, прожили совсем немного, а потом их порешили убийцы из спецслужб.

Дело в том, что если этот инструмент появляется, то совершенно очевидно, что его невозможно удержать на самом верху. Невозможно ограничить использование инструмента под названием «политическое убийство». Или шире скажем: заказное убийство, где заказчиком выступает государство или какой-то фрагмент государства: какая-то государственная служба или государственная спецслужба, или какие-то чиновники, или игроки в государственном или окологосударственном поле. Невозможно, чтобы этот инструмент использовался только для каких-то невероятных, выдающихся одиозных случаев. Это всегда как-то ползет вниз.

Мне вспоминается история гораздо менее зловещая, казалось бы. История не российская, а американская. История о том — это было кода 4, я думаю назад, — как произошел конфликт между американскими спецслужбами, прежде всего, ФБР и компанией Apple, когда телефон эпловский iPhone был обнаружен у некого крупного преступника (неважно, кем он был и чем занимался), и было подозрение, что внутри этого телефона содержатся какие-то важные сведения. А телефон залочен, запаролен, и непонятно, как его вскрывать.

И вот ФБР обратилась к Apple с требованием предоставить возможность посмотреть на то, что внутри этого телефона. «А кроме того, — сказали они, — дайте нам раз и навсегда, чтобы мы каждый раз к вам не обращались, ключи. Сделайте нам бэкдор, сделайте нам заднюю дверь, через которую мы можем заходить, если надо, в разные системы, в разные хранилища, в разные телефоны, в разные персональные сведения, потому что вот у нас иногда возникает такая чрезвычайная нужна. И вы же понимаете, — говорила тогда ФБР, — что мы будем находиться под контролем суда. мы будем каждый раз получать санкцию. Да, мы будем обращаться к суду, мы будем доказывать необходимость этого, мы будем аргументировать. Судья будем нам разрешать или не разрешать. Всё это будет контролироваться всеми демократическими механизмами американского государства», — говорили они.

А Apple им сказал: «Нет, мы вам не дадим. И никакого бэкдора мы вам создавать небудем, потому что вы это неудержите. Вы это потеряете. Вы это или как-нибудь прошляпите или кому-нибудь продадите, или у вас это кто-нибудь украдет, или еще что-нибудь такое случится, в результате чего использование этого чрезвычайного инструмента, который вы от нас требуете для каких-то особых, выдающихся случаев, использование его сделается рутиной. И это будут использовать сплошь и рядом по самым ничтожным поводам на каждому углу.

Вот это была история, не связанная ни с какими убийствами, казалось бы, всего-то доступ к телефонам. Но подход правильный, подход очень мудрый.

И, в сущности, то, что мы видим сейчас, что мы видим во втором расследовании Христо Грозева, мне представляется очень яркой и очень убедительной иллюстрацией к этому факту.

Вот еще есть один из моих любимых анекдотов, старый детский анекдот про то, как палач возвращается вечером домой и снимает свой палаческий плащ с красным капюшоном, который на лицо прямо надвигается, там прорези для глаз, вот как в фильме «Три Толстяка», помните, там был такой палач? Снимает этот плащ, встряхивает его, вешает на вешалку, снимает большие перчатки большие, до локтя, снимает сапоги высокие до колен. И бросает в угол какой-то мешок и проходит на кухню, где его ждет любимая жена, дети, ужин. И жена его спрашивает: «А чего ты принес там?» «А, так,— говорит он, — одну халтурку на дом взял».

Вот взятие на дом халтурки, оно происходит неизбежно. Превращение технологии государственных убийств в рутину происходит очень быстро и неотвратимо. И, я думаю, что то, что мы видим, это оно и есть.

Мы видим сейчас, например… пожалуйста, вы можете убедиться на протяжении последних нескольких дней, что такое Навальный и чего он стоит для президентской администрации и вообще для всей государственной машины России, потому что вы видите, задействовано всё. В историю, например, с несчастным дворцом задействовано ФСБ, ФСО, погранслужба. Это называется: «Я три дня скакала, чтобы сказать, как вы мне все безразличны».

Сюжет, который абсолютно никого в Кремле не заинтересовал, как мы знаем. Есть специальный человек с усами, похожий не ершик для унитаза, который объяснял нам, что «совершенно неинтересно, что вообще мы этого не читаем, не смотрим, это никому абсолютно… никого не касается, и не будем отвлекаться от государственных наших занятий для того, чтобы смотреть на всю эту ерунду». Тем не менее, они днем и ночью заняты опровержением этого и борьбой с этим всем.

Они по приезде этого человека закрыли один из столичных аэропортов, дезорганизовали воздушное движение в московском узле движения. Они изуродовали дополнительно судебную систему, проведя совершенно сногсшибательный этот процесс фактически на пеньке, на краю унитаза в милицейском… полицейском участке, прошу прощения. Вот сейчас никого не хотел обидеть в отличие от всех предыдущих раз.

Так что мы видим, что это другой уровень. На этом уровне халтурок не бывает. Мы видим, что здесь речь идет о высшей воле. Кроме того в случае с Навальным мы точно знаем инструмент, мы точно понимаем, что это «Новичок». У нас есть три европейских лаборатории, у нас есть организация по Запрещению химического оружия, которые выдали экспертизы и сказали: «Это «Новичок», боевое отравляющее вещество».

Вот вам, пожалуйста, на этом же фронте, но на другом участке в истории с геленджикским этим борделем турецким (а иначе его никак называть, он только на турецкий бордель и похож) — вот замечательное сегодня расследование «Медузы», которая продолжает историю про этот циклопический проект, выявляет в нем новые обстоятельства, новые детали, новые конструктивные и художественные подробности и так далее. Это уже делал не Грозев, ни даже Навальный, никто из тех, кто занимался этим дворцом. И это будет продолжаться дальше.

С.Пархоменко: Очевидно, что съемка Мэша является прекрасным подтверждением того, что было в фильме Навального
Я здесь должен, конечно, оговориться по этой истории которую устроил Mash. Про Mash мы все с вами знаем, что это ответвление от империи Арама Ашотовича Габрелянова, который, как известно, НРЗБ всю эту херню. Помните эту прекрсную историю? И это подконтрольная кремлевская структура. Это такие же точно холуи, как это несчастный, убиенный Никита Исаев. Но просто их еще ничем не укололи. Пока еще им кажется, что оттого, что они работают на Кремль, они этим себя защищают. Ну, пусть сходят на могилу Никиты Исаева и подумают об этом глубоко.

Так вот совершенно очевидно, что эта съемка, даже если предположить, что она сделана в этом самом месте (может, да, а может, нет), она является прекрасным подтверждением того, что было в этом замечательном фильме Навального. Там было сказано, что всё ободрали из-за того, что обнаружили там какие-то эффекты, плесень и всё остальное и начали отделку всю сначала. Ну, вот мы видим, как ободрали и начали отделку всю сначала.

Я возвращаюсь к нашим делам и событиям, которые я описывал и обсуждал в первой половине программы Я к тому, что, к сожалению, история с дворцом на мысе Идокопас — называние, которое знает теперь вся страна — для Владимира Путина, судя по всему, закончена. Он там жить не будет. Явку спалили. Сейчас объявится Ротенберг, который скажет, что это его бордель. Стеснятся ему нечего, он все равно под санкциями, да и, в общем, ему надо как-то расплачиваться затее преференции в разных инфраструктурных проектах и вообще огромного количества всякого, что ему отдали для того, чтобы компенсировать эту его трудную санкционную жизнь.

Но расследования будут продолжаться, несомненно, и здесь и в других местах, потому что его ведут много разных людей. И сам процесс этого расследования вещь очень полезная. Вообще очень важно, что навальный (с маленькой буквы «н») как явление, а не как человек, свидетельство тому, что выворачивает на поверхность огромные пласты, массивы этого внутреннего дерьма, которое накопилось в путинском государстве. Это, собственно, и есть его миссия очень важная.

И когда говорят о том, что а что, собственно, Навальный сделал-то? Подумаешь, он нам рассказал, что у Пехтина есть квартира в Майями, и с тех пор рассказывает про всё новых и новых пехтиных и про всё новые и новые квартиры во всё новых Майями — а где же прогресс? А прогресс заключается в том, что он соединяет десятки миллионов людей в понимании некоторых важных вещей о том, как устроено Российское государство. А понимание, конечно — путь к дальнейшим действиям.

Люди, которые не поняли, которые не поинтересовались, люди, для которых по-прежнему существуют эти заблуждения, это те люди, которые никогда не проголосуют так, как нужно голосовать в этой ситуации, это люди, которые никогда не отважатся на протест, это люди, которые никогда не сплотятся в какую-то гражданскую организацию, никогда не двинутся на какой-то гражданский проект. Это некоторая начальная работа, которую нужно сделать.

И среди прочих этих выворачиваний наизнанку есть, конечно, вся история про российское правосудие, которые здесь именно на Навальном демонстрирует нам всю свою бесконечную красоту и то, до какой степени оно сегодня… как бы это сказать, чтобы прилично было? — демонтировано. Вот мы говорили с вами о том, что некоторое время тому назад, совсем недавно, в 20-м году началось это ранней весной, а завершилось в июле, когда произошло голосование, был осуществлен демонтаж конституционного строя в России путем внесения одной поправки, которая состоит из сотни с лишним других поправок. Вот вслед за этим происходит демонтаж судебной системы России на всю ее глубину, начиная непосредственно от судебных процедур и кончая процедурами исполнения.

Интересная, например, деталь, которая произвела на меня сильное впечатление. На фоне общих событий она, может быть, как-то теряется, но на самом деле это важная вещь. Вот Навальный приехал в Россию. Он находится сегодня, если я правильно понимаю, в единственном уникальном качестве, которое специально для него изобрела судебно-исполнительная система Российской Федерации. Таких людей больше нет. Он находится в следственном изоляторе, не имея меры пресечения. Дело в том, что следственный изолятор, в котором сидят люди, находящиеся под следствием. Он для этого нужен. Люди, которые находятся под административным арестом, сидят в совершенно других заведениях.

С.Пархоменко: Навальный просто узник. Он там сидит в неизвестно каком качестве

И тут, как в романе «12 стульев». Это моя любимая цитата, я ее много раз повторял уже, но я очень ее люблю, я здесь опять ее нашел и себе выписал, чтобы не дай бог ни в одном слове не ошибиться: «Когда все пропуска были выданы и в фойе уменьшили свет, Яков Менелаевич вспомнил: эти чистые глаза, этот уверенный взгляд он видел в Таганской тюрьме в 1922 году, когда и сам сидел там по пустяковому делу».

Я эту статью тоже видел в Таганской тюрьме в 1922 году и эти чистые глаза я видел. И эти глаза были Евгения Пригожина, известного нам с вами повара, который в свое время был осужден по этой самой статье среди прочего, но и эта тоже была. Она, правда, тогда другой номер имела, потому что тогда был вообще другой Уголовный кодекс. До 96-го года у нас в стране действовал УК, принятый еще в 1960, и там была статья 210 «Вовлечение несовершеннолетних в преступную деятельность — в занятие попрошайничеством, проституцией, азартными играми, а равно использование несовершеннолетних детей для целей паразитического существования…». Какая красота, собственно, неписаная!

Вот по этой статье был осужден в свое время Евгений Викторович Пригожин. И теперь Евгений Викторович Пригожин присылает эту статью за неимением ее под тем же номером в Уголовном кодексе, присылает такую же за другим номером, присылает ее Волкову.

Может быть, это кто-то решил сделать ему приятное. Знаете, у нас в стране много всякого делают приятного. Например, убили Анну Политковскую в день рождения Владимира Путина, чтобы сделать ему приятное. Мы до сих пор не знаем, кто это. Но кто-то решил, что это будет прикольный подарочек. Может быть, кто-то подарил Евгению Викторовичу эту статью для Леонида Волкова как-то по приколу. А, может быть, он сам. Я не знаю. Я только знаю, что все эти шприцы с ядом выходят из-под контроля, они переходят в пользование разного рода шутников.

Отдельная история с этим «санитарным делом». Тоже большой вопрос, почему выбрали именно эту статью? Есть, кстати, люди, которые считают, что это тоже привет от Пригожина, что вот, дескать, на Пригожина нападали по такой же точно статье. Помните, когда обвиняли его, что он травит… какая-то фирма, которая имела к нему, кажется, какое-то отношение, как будто вот она травит детей в детских садах и так далее. Этим занималась, в частности, Любовь Соболь и некоторое количество хороших журналистов. Что вот его обвиняли в том, что он устраивает антисанитарию на этих детских кухнях, и в результате этого дети маются животами. А теперь он присылает встречный привет: «Вот вам теперь санитарная статья».

Неверно, неправильно, неточно. Потому что у Пригожина была 238-я статья Уголовного кодекса, «Перевозка, хранение и перевозка либо сбыт товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности…». Но не у самого Пригожина, а речь шла о компаниях, которые связывали с его именем и обсуждали его деятельность в свете этой статьи 238-й.

А сейчас статья 236-я. «Нарушение санитарных и эпидемиологических правил». Другая статья, похожая очень, но другая. Она удобна вот чем — она натягивается на любого человека, живущего в нашей стране в это время. Можно меня, например, Я вот сейчас здесь сижу. При желании можно сказать, что я нарушаю эпидемиологическое правило просто самим фактом своего существования. Потому что все прочие статьи, которые до сих пор использовались для создания такого рода массовых дел — «дело 6 мая», так называемого «Московского дела», когда были массовые преследования людей, которые принимали участие в разного рода протестных акциях, — они были очень удобны в применении, они были очень резиновые, они были очень эффективны в этом смысле, что можно было много кого привлечь и много кого затащить по этому поводу.

Вот я полез сегодня в Гугл и забил там несколько слов типа: «Москва», «метро», «пассажиропоток» — что-то такое. Мне выпало сто миллионов тысяч разных ссылок. И, в частности, мне вот сообщают 25 января Интерфакс: «Пассажиропоток заметно вырос на станции «Новые Черемушки» Московского метрополитена с момента открытия и до 8 часов 15 минут утра, ею воспользовались 8,4 тысячи пассажиров». За 2 часа. Я думаю, что за день ею воспользовалось существенно больше людей. Если, грубо говоря, 4 тысячи человек в час умножить на время работы Московского метрополитена, мы получим хорошую цифру, которая совершенно достаточна, чтобы товарища Ликсутова, а за ним гражданина Собянина отправить под суд по статье 236 как людей, которые открыли только одну станцию «Новые Черемушки». А еще знаете, сколько они станций пооткрывали? Пойдите сейчас в Гугл и посмотрите, сколько станций в Московском метро. Каждую из них открыл мэр Собянин. Давайте осудим его по 236-й статье? Ведь это он создал условия.

бывает такой вид мошенников и преступников — это автора заказных судебных экспертиз, которые готовы вам слабать экспертизу по любому поводу, на любую тему, такую, какую закажут.

И это будет очень важно, что будет список этих людей и можно будет, во всяком случае, попытаться, если вам в суде назначают какого-то эксперта — это очень непросто… Я сегодня обсуждал с очень хорошим адвокатом, который мне говорил, что судьи стараются вообще не допустить такого момента, чтобы участники процесса узнали, кто эксперт до того, как экспертиза уже готова, потому что они в этот момент могут хватиться и сказать: «Не-не, отводим такого эксперта!» Тем не менее, можно попробовать воспользоваться этим списком и попытаться успеть отреагировать.

Но в любом случае это будет чрезвычайно полезная вещь, если создатели фальшивых экспертиз будут попадать в эти списки. Там это подвергается довольно подробному разбору по поводу каждой такой экспертизы. Делается в свою очередь научная рецензия с объяснениями того какие там нарушения и в чем, собственно, заключается обман в этой ситуации. Там уже сейчас есть эксперты из дела Светланы Прокопьевой. Помните, была такая прекрасная, важная очень история? Из дела Егора Жукова, из дела «Свидетелей Иеговы»/деятельность в РФ запрещена/, «Нового величия», ВКонтакте. И так далее, в общем, много разных дел. Загляните туда, полезная вещь.

Это история о том, как российское общество пытается сопротивляться демонтажу судебной системы, который происходит на наших глазах на материале всего того, что связано с Алексеем Навальным и его сторонниками и всего того, что, в конечном итоге, является основой для нового протестного движения в России. Мы с вами увидим это протестное движение в 12 часов дня в центре Москвы на Лубянской площади и на Старой площади, куда сторонники Навального призвали приходить людей, которым важно то что происходит в России.

Другие статьи в литературном дневнике:

• 30.01.2021. С. Пархоменко 29. 01. 2021